Елена РУСАНОВА. У ГРАНИЦЫ РОДИМОГО СЛОВА… Лирика

 

Елена РУСАНОВА

У ГРАНИЦЫ РОДИМОГО СЛОВА…

 

* * *

Я останусь собой. Разрешаю завидовать мне.

Ничего нет свободы для русского слова дороже.

Буду глину месить, среди комьев шагать и камней,

Бездорожье-распутица счастья убавить не сможет.

Так солдаты тащили орудия, беженцы шли,

Так старухи в тылу с ребятнёю в поля выходили…

Есть такая пора. Время влагу возьмёт у земли,

Станет путникам легче идти среди зноя и пыли.

Ничего-ничего, говорят, камень точит вода, –

Так и мы потихоньку пойдём, без оглядки на славу,

Для которой дороже фигуры из мёртвого льда,

Чем живые сердца… И своих часовых на заставу

У границы родимого слова мы выставим, брат,

С нас довольно засилья, довольно скорбей и утрат.

 

ВОЛГА

Ах, как матушка наша богата.

Словно белый платочек, плывёт

Мимо гор Жигулёвских куда-то

В необъятную даль теплоход.

 

Волга – символ величья и власти,

Волга – образ размаха души.

«Ты подарена людям на счастье», –

Шелестят в берегах камыши.

 

Так она многоводна, родная, –

Как кормящая матерь – в разлив,

От истока до южного края

Пол-России на плечи взвалив.

 

Сердце Волги сильнее столетий:

Что она не смогла пережить?!

Ах, какие мы глупые дети –

Не умеем беречь и любить.

 

Тихо катятся гладкие волны,

Распушился туман над рекой.

Тут всегда вспоминаешь невольно

Всю Россию в лице бурлаков,

 

Русских женщин, с мостков на коленях

Отжимающих в реку бельё,

Жизнь народа в трудах и болезнях

И опричников злых вороньё.

 

Эти птицы всё кружат и кружат,

Светлых кладбищ темнят дерева.

Сколько родина-матушка тужит,

Сколько молятся слезно в церквах.

 

Отражаются храмы и небо,

А водичка – то кровь, то слеза.

Сердце Волги по самые недра,

В полной силе увидеть нельзя.

 

Ах, как матушка наша богата.

Где ловец добывал осетра,

Скажем скоро: «Бывало когда-то».

Нам самим бы дожить до утра.

 

* * *

Как – невоспетая никем –

Стоишь дичком у перекрёстка,  

Легенда, яблонька? Зачем

Ты здесь одна среди громоздких

И мрачных офисов, витрин,

Неандертальцев-манекенов,

Бездушно мчащихся машин,

Среди сирен и полисменов?

 

Весна. Вот-вот ты зацветёшь…

Никто не удивится чуду.

Тебя заметит только дождь,

Но я безмолвствовать не буду.

В слепом изяществе ветвей

Ты будто бы сошла с гравюры.

О, пыльной прелестью своей

Как ты похожа на Культуру.

 

* * *

В оцепенении бескровном

Белели колки и поля.

Зари увенчана короной

Дремала древняя земля.

Где зимовал отряд казачий,

Ни поселенья, ни следа.

Теперь для нас так много значит

Сибирь – награда их труда.

Теперь в окне купе мелькают

Снегами схваченные сны –

Леса… Красавица такая

Была дороже им жены,

Покоя, счастья, утешений –

Сибирь… Попробуй, овладей!

Но это было их решенье –

Уж не разбойников, людей,

Вполне пришедших к покаянью:

«Чтоб царь простил – наш тяжкий труд».

– Ермак! Что будет вам признаньем?

– Пусть мир и землю сберегут!

 

* * *

Богаты росы, шёлковы леса,

Все вышиты черёмухой цветущей,

Тяжёлый бархат елей – чудеса,

Нам ни за что дарованные кущи.

Не будет нас – останутся они,

Красоты, искалеченные нами.

И памятью позорной станут пни

На землях, нарекавшихся лесами,

Пустыни – где исчезнут сотни рек

С кувшинками, уклейками, чирками.

Где хищный зверь с названьем человек

Погибели оставил начертанье.

 

* * *

Этот город стрижей, свиристелей

И туманов, и мглы над Турой

По утрам, как дитя из купели,

Под простынкой небес голубой

Так безгрешен и нежен, и кроток,

Беззащитно, беспомощно мил,

Соткан весь из мгновений и тропок,

По которым ты с детства ходил.

Но уже не похожий на прежний,

А цветущий как новый цветок,

Этот город мечты и надежды

От рыданий незримых промок.

Плачет он, что не все его дети

Осчастливлены жизнью вполне

И что даже при мирном рассвете

На невидимой гибнут войне.

 

* * *

                                                                   Елене Ф.

Не твоими ли руками, лебединая жена,

Не твоими ли крылами, в свежих свечечках сосна,

Не твоими ли слезами, не живая ль ты вода? –

Зажигается зарница, отвращается беда.

 

Не боярыня ль Елена сердцем правит в терему,

Сладким хлебом побеждает бедность, злобу, хворь и тьму?

Рукавом, плывя, махнула – разливался липов цвет,

Сквозь ресницы окунула в сине-озеро – и нет

 

Разъярённого, упрямого, шального во хмелю.

Оттого речёт: «Еленушка, ведь я тебя люблю!».

 

* * *

Эти тёмные рати со всех окружили сторон,

Только лучик молитвы едва пробивает их тучи.

Мать, молись горячей, мир в опасности – это не сон.

Никому не нужны наши дети, но силы могучи

У славянок, чья древняя вера ещё горяча.

Пусть все виды греха распоясались, правят в Отчизне, –

Снова в пламя войдут, супостатов порубят с плеча,

Остановят коней на скаку и спасут наши жизни!

 

* * *

Мы скоро уйдём… Оставляем вам эту планету.

Она как весна, как черёмуха в нежном цвету.

Она и в крови, и страницу не вычеркнуть эту.

О не позабудьте, что надо беречь красоту!

Когда и огонь, и коварная злоба, и пепел

Охватят пространство, то ярче увидится вдруг,

Как хрупко красив сотворённый не нами и светел,

И может уплыть из-под ног, раствориться из рук

Земной этот шар...

 

ПРОЩАЛЬНОЕ

Когда убивали камвольно-суконный,

Стонала округа на тысячу вёрст.

Подземные воды, дойдя до Сухоны,

Рыдали: «Родной наш, сибирский – и мёртв».

Такая-то мощь и попала в опалу,

Погибла от взрывов, рассыпалась в прах.

Лишь парк ещё жив. Только мало-помалу

Прощальные ветры гуляют в ветвях,

И в прошлое их запустенье уводит.

А этой весною сорочье гнездо

Наполнилось светом весенних мелодий,

В нём снова семейство устроило дом…

Но хлынул взметнувшийся воздух к востоку,

Туда, где поёт одинокий Байкал,

И в горе своём, неизбывно высоком,

Холодные воды его расплескал.

«Зачем, – завывал он, – бостоны и драпы,

Чудесные шерсти у нас извели?

Таких мастериц! Чужестранцы, сатрапы…

Украли тепло у сибирской земли.

 

* * *

Кто на века творил богатства,

Порой жил в полной нищете,

В скорбях,
                   и мог при том смеяться,

Бросая вызов суете.

 

Какое это утешенье –

Гранить алмазы, хрустали

И только в солнечном сплетенье

Держать все радости земли?

 

Но не страшись врагов и бедствий –

В футляре сердца дорогом

Храни бесценное наследство

И в слове вырази родном.

 

* * *

Пустыми разговорами, как тать,

Обкрадывает душу наше время.

Я научусь пустот не замечать,

Чтоб посвятить свой век любимой теме,

Любимым людям и своей душе.

Успеть хотя бы главное отчасти.

Вот день прошел – осыпался уже

Один цветок с куста большого счастья.