Александр НЕСТРУГИН. И ВЗДРОГНУЛ ВЕК, ЛОВЯ ОБРЫВНЫЙ ВОЗДУХ… Поэзия

 

Александр НЕСТРУГИН

И ВЗДРОГНУЛ ВЕК,
          ЛОВЯ ОБРЫВНЫЙ ВОЗДУХ…

 

* * *
Жизнь теребит: «Ответь!» –
И голос гнёт ветрами…
Но речь твоя, как ветвь,
Расправится упрямо.
Как росная трава,
Примятая утрами…
Права иль не права,
Она ответит прямо
Ветрам, дождям, снегам –
И тишине, и смерчу.
Таящимся врагам.
И темноте.
                 И смерти...
И будет всем ветрам –
Ветвями и травою.
И, как её ни правь, –
Упрямой.
                  И – прямою.
 

ВИНА
Ах, сколько их было, порхающих фраз,
Что вырваться к свету крылатому звали!
Про время безумцев, летящее в нас
Кортежем кремлёвским,
                              мы поздно узнали…
 

Ударило, смяло стеклом лобовым –
И дворники слепо гоняют ошмётки…
И мёртвые птицы всё машут живым –
Нам, певчим, осипшим от страха, от водки.
 

И нам, хоть не славящим ловчую сеть,
Комками калечными давшимся в руки,
Ещё не вполне разучившимся петь,
Вины не избыть и не выхрипеть муки!
 

За веру в знаменье порхающих фраз.
За комья из ссохшихся перьев в кювете.
За ловчее время, что вызрело в нас.
…И некому выключить дворники эти…
 

ОТТЕПЕЛЬ
Лёд займётся от луж
И затухнет не скоро…
Оттепель после стуж.
Выгорают озёра.
Травы склизкие там
В ил забились по-жабьи.
Выжигает метан
Рыбьи нежные жабры.
И глубины, и мель,
Как неслышимый ропот,
Густо выбелит бель,
Щучий выстелет опад.
В горле стала комком
Жалость – слюни да сопли.
Обречённым мальком
Пульс мой бьётся – до сотни.
Может, так и народ
Белью выпадет, былью?
Совести кислород
Выжигается гнилью!

Будто чувствуя куш,
Вороньё раскричалось…
Оттепель после стуж –
От площадных кликуш –
Тем же самым кончалась.
 

ЗАПАД
Снобы с блескучими люстрами фраз,
Как они тянут из темени нас!
 

Но припасли – для любой из Россий –
Свет не слепящий: фитиль, керосин…
 

И прикрутили, Европы на треть,
Русскую правду и русскую смерть.
 

И укоряют теперь, что коптит
Русское время: то совесть, то стыд.
 

Надо бы этот бардак прекратить…
Вплоть до потёмок его прикрутить!
 

Только пугает земных воротил
Русский ответ: керосин – и фитиль…
 

СМУТНЫЕ ВРЕМЕНА

В истошном крике заполошном,
В ста тысячах визгливых «Я»
Ни прошлое не станет прошлым,
Ни будущим не станет явь.
 

Не верю правде беспощадной
Стихий, что рвут тела плотин.
Не верю правоте площадной
Ни топоров, ни гильотин.
 

России нужно стать собою! –
И нет значительней идей…
И звать не к топору – к собору –
Народ с кипящих площадей.
 

И помнить, что собор ближайший –
В Москве, сто раз горевшей, там,
Где молча Минин и Пожарский
О нас рассказывают нам.

 

ПОКАЯНИЕ

                     Сын родной мне: «Вы жили во лжи».
                                                                      В.Крупин
Неужто вам видна лишь ложь
В сакральном сумраке былого?
Там редкою рожалась рожь,
Но – хлеб взрастал, а не полова
Подложных баек и бумаг…
А вы, поверив тем бумагам,
Равняете «страну-ГУЛАГ»
Со свастикою над рейхстагом.
И нет ни реденькой той ржи,
Ни Слова, бывшего в начале…
Мы слишком долго,
                                этой лжи
Не веря,
               медлили, молчали.
Отчизну отдали не мы
В печальницы и полонянки,
Но оставляли вас детьми
Мы с «перестройкой»,
Грязной нянькой…
Где бешеных трибун слюна
К лицу истории, как оспа,
Страна почти обречена
Стать пылью, пустошью, погостом!
Теперь вы судите людей,
Что на Парад ходили строем...
…И заплывают площадей
Глазницы
                 толпами,
                             как гноем!
А там, где во поле кусты
Уже давно лесами стали,
Снегов нетронутых листы
Белеют нашими костями.

 

ПРОЩАНИЕ
Спросишь тихо – в тон тебе отвечу.
Взгляд уронишь – хрипотцу сглотну….
Всклень налив, решусь я: «Ну, за встречу!» –
И запнусь на влипшем в горло «ну».
 

И потянем горькую, не морщась…
Что за хмель? – О вечном и пустом
Молча говорим… Нет, дважды молча! –
Руки немо уронив на стол.
 

И, сухой занюхивая коркой,
Вижу, не расплакавшись едва:
На глоток ещё осталось горькой
У меня. А у тебя – на два…

 

* * *
Не спрашивай, туманная слеза,
Хватало ль мне, кропателю стишков,
Земли, во тьме крутящейся устало,
Для радости…
                           Да мне «через глаза»
Просевших льдов, и праздничных «пушков»
В обветренных ладонях краснотала,
И молодой воды излук
                                        хватало!
Навстречу мне он выходил из лоз…
Родной до схваток горловых, до спазм,
Не торговал разлив ознобом в розлив.
Но вместе с ним я до обрывов рос…
Да, я, наверно, никого не спас,
Рванувшись слепо к высям горним: «Аз
Есмь!».
     Но – вздрогнул каждой талой веткой вяз, –
И вздрогнул век, ловя обрывный воздух
Его ветвями… И – открыл глаза.
И не меня, а небеса увидел!
А много ль счастья мне за это выдал,
Не спрашивай, бессонная слеза.