Мария СМОЛЯР. ПОТОМУ ЧТО НАС ДВОЕ... Стихи

 

«И ПУСТЬ ЕЩЁ ПОПРОБУЕТ В СТРОГОЙ, РИФМОВАННОЙ ФОРМЕ... »

 

В Крыму, на набережной Керчи, снова убедился в точности русской поговорки: «На ловца и зверь бежит»… Шли с моим однокашником по Литинституту Валерием Левенко, говорили при морском бризе о местной литературе, и вдруг я услышал рифмованную речь с плохим усилением по микрофону. Подошёл: возле старинной пушки и табуретки выразительно читала стихи юная брюнетка. Меня, как наставника молодых, сразу зацепили безжалостные по отношению к ровесникам строки:

И только юные мальчики ходят с глупыми лицами,
       С инстаграмными прическами и вещами,
       И невольно думается:
       Это вообще выдавливается с прыщами?

Я после того, как она отчитала и села на бордюр, представился, спросил, кто она и откуда, дал визитку и попросил: «Пришли стихи…». Прошло почти два месяца, получил электронное письмецо от писателя и журналиста Вячеслава Демченко: «Этим летом, будучи в Керчи, на набережной, вы попали на нашу, с позволения сказать, культурную акцию «Поэты на табуретке». Вы там обратили внимание на творчество одной моей воспитанницы. Действительно – из ряда вон. Стоит того, чтобы её заметили… К сожалению, только недавно догадался забрать у Маши вашу визитку. Тут во вложении несколько стихотворений Марии из последних. Может, чего посоветуете?».

Вот так подборка семнадцатилетней Маши Смоляр, студентки театрального училища из Ялты, дошла до меня. Я выбрал характерные стихи и ответил: «Что посоветуешь? Она ж ещё юная, видно, что много позы. Но – поэтической. И пусть ещё попробует в строгой, рифмованной форме...».

Александр БОБРОВ

 

Мария СМОЛЯР

ПОТОМУ ЧТО НАС ДВОЕ...

 

КОЛОКОЛЬЧИК И МАЛЬЧИКИ

Наверное, когда люди любят,

У них внутри звучат колокольчики,

Поэтому на нас так смотрят,

Становятся в длинную очередь

И думают: любим ли мы друг друга?

Или мы просто коровы?

И снова…

Одни глаза, ни одного слова.

 

Только мы не звери. Даже если мы остановимся,

Даже если остановим движение глобуса,

Все равно будет звучать дин-дон-дин,

Потому что нас двое, но как бы один,

И один колокольчик звучит
                                       в нашей одной груди.

 

А потом, на протяжении дороги в тепло,

Все будет нас отвлекать от слов –

Автобус будет шуметь, метро,

Ворон будет стучать в окно,

Кто-то будет крутить на пальце ключи…

А мы молчим.

 

И только юные мальчики ходят с глупыми лицами,

С инстаграмными прическами и вещами,

И невольно думается:

Это вообще выдавливается с прыщами?

Выдавливаются ли плечи и сколиозы,

И, казалось бы, причем здесь возраст?

Но эти мальчики прямо лопаются

От глупости и некрасивости.

И постоянно задумываешься, зачем же они России?

 

Лучше бы они были не модные, не проходящие мимо,

Потому что солнце – красиво, женщины – красиво,

Очень красивое небо и коляска с ребёнком.

Но мальчики эти одинокие,

Какие-то мертвые в своей молодости,

Какие-то мерзкие в ротовой полости.

 

И эти их кроссовки летом и носки высокие,

Такая безвкусица столичная,

Тем более в таких количествах,

Что ноги их совершенно не индивидуальные,

Лучше бы надели валенки или сандалии…

 

А мы с тобой их обходим,

И ведём себя как-то по-волчьи,

Но среди всех этих мальчиков, девочек и даже детей

Наш с тобой большой колокольчик

Бьется в тысячи раз слышней.

 

И вот мы с тобой идём,

Я поливаю слезами цветы на своём платье,

Просто так или потому, что скоро ехать куда-то снова,      

И я так рада, что мы идём по набережной не в кроссовках,

Что ты взрослый человек, а я притворяюсь взрослой,

Но уже поздно нас разлучать, очень поздно,

Потому что мы дышим одной грудью

Один воздух.

 

* * *

Дождь собирается и распускает лохматые тучи над городом.

Тучи сияют солнечными уколами. Холодно,

Может, сегодня кто-то простудится,

Получит воспаление легких,

И умрет в мокрой кровати – сам мокрый.

Дождь собирается, подкрашивая волосы в пепельный,

Предвкушает встречу с крышами и головами:

«Я сегодня точно приду. Так уж велено,

Чтобы я прошёлся вертикальным цунами».

Дождь почему-то медленно собирается,

Может, скоро будет шипеть картошкой на сковородке.

Он сегодня, возможно, положит себе в ранец

Радугу, чистые лужи и ливень долгий.

Дождь собирается и постарается выглядеть лучше,

Чтобы быть романтичным, киношным, и не подвести

Влюблённую парочку, молчаливо идущую по

Поцелуями выстеленному пути.

Дождь собирается долго, потому что боится убить бабочку,

Намочить белье на балконе, кому-то встать на кадык,

«Синоптик опять наврал», – проворчала бабушка.

А дождь не пришёл, дождь просто боится воды.

 

* * *

Застыть, прямо на счёт три,

Прямо как в игре про волны,

Закаменеть в мёртвом море солью,

Застыть, как застыл

Остриженным ногтем месяц,

И никуда не деться,

Пусть и Земля продолжает вертеться,

Пусть хоть летит прочь,

Я буду в небе висеть полусердцем,

Пусть и всего ночь.

 

В темноте чернеют кошки, дороги, кусты…

И только я, пока удаётся застыть,

Чернею наполовину,

Со своей стороны,

Потому что то, что светит, –

Это всегда ты.

 

Почему, когда падают звезды, загадывают желание?

И какой-то ребёнок ревет из жалости,

Почему никто не плачет и не загадывает желание,

Когда месяц бьется на части?

Когда он чернеет, становится буквально гангреной,

Почему его никто никогда не жалеет?

 

Месяц падает, обо все ветви бьется,

На него наезжают машины и наступают прохожие.

Я – месяц, и я становлюсь солнцем,

Застревая только в твоей подошве.

       Ялта