Ольга КОЛОБОВА. КОЛДОВСКАЯ, ВЗОЙДИ, ЛУНА! Лирика

 

Ольга КОЛОБОВА

КОЛДОВСКАЯ, ВЗОЙДИ, ЛУНА!

 

* * *

Зной. Бреду по бездорожью.

Нет пути конца и края.

На плече коровка божья

Замерла, не улетает…

 

Мной воспользоваться, может,

Словно транспортом сумела?

Мысль досадливая гложет:

До меня-то ей нет дела!

 

Но и мы, живя на свете,

Не задумываясь, дышим,

На большой кружась планете,

Не вникаем, кто там – Свыше.

 

* * *

Был воздух пропитан духами,

Ванильною сладостью сдобы…

Весны ощущалось дыханье

В день праздничный, женский, особый…

Бежали ручьи по дорогам

Вдоль глянцевой снежной глазури.

Мимоза размётанным стогом

Желтела на фоне лазури.

И алые реки тюльпанов

Текли вдоль домов, перекрёстков,

С огромных рекламных экранов,

Из  хрупких прозрачных киосков.

А город был взглядами светел

Улыбчивых, праздных красоток…

Вовсю расшалившийся ветер

Рвал баннеры лихо с высоток,

Взбивал, как стилист-самоучка,

Всем  волосы  модной укладкой…

Весенний тот день злополучный

Мелькнул разноцветной заплаткой

И сгинул, заведомо мудро

Салют подарив на прощанье…

Не вспомнят мужчины под утро

Хотя бы одно обещанье

Возлюбленным в ветреном марте,

Но будет по праву завещан

В неведомой точке на карте

Им город обманутых женщин.

 

* * *

В венах кровь адреналиня,

В «третий лишний» вновь играя,

Обогнув сюжетных линий

Все дозволенные грани,

Недозволенные – тоже,

В затянувшемся экспромте                   

День за днём победы множа

На амурном левом фронте,

Дамский ветреный угодник,

Перешедший все границы,

Знак подай – и треугольник

В многогранник превратится!

 

* * *

Душа моя, желанный мой!

Нас развели дороги разные.

Лишь в мыслях в час поры ночной

С тобой веду беседы праздные.

 

Ничья вина, что наш дуэт

Не в сценах жизни – за кулисами…

На небесах на много лет

Вперёд истории написаны,

Где до погостных серых плит

Лимит на встречи и свидания…

Из века прошлого флюид –

Обрывки фраз, воспоминания,

Доносит сквозь нирвану дней…

Но жизнь, свои диктуя правила,

Покой отнять у двух семей

Насильно вряд ли бы заставила.

 

Не смоет памяти река

Ни сны, ни думы, ни пророчества…

Как Свыше знак, наверняка,

Детей совпавшие вдруг отчества.

 

* * *

Деликатность и нежность в крови

Растворились на уровне генном…

На высоком наречье нетленном

Губ касаньем светло говори…

 

Отрекись от других. Всё забудь.

Первобытным инстинктом тревожа,

По упругой и шёлковой коже

Пролагай поцелуями путь.

 

Открыватель заветных глубин

И возвышенных мыслей Хранитель,

Падший Ангел мой, Змей-искуситель,

Сладок голос твой, взгляд голубин.

 

В знак согласия – слышишь? – в ответ

Сердца ритмы становятся чётче.

Между прошлым и будущим счётчик

Отключи. И помедли, мой Свет.

 

* * *

С фиалок опадают лепестки –

Сквозь щели в окна ломится зима.

От приступов тревоги и тоски

Схожу, как вниз по лестнице, с ума.

 

Читаю отрешённо в сотый раз

Жестокой эсэмэски приговор

И вижу небеса в осколках страз

Сквозь тюля незатейливый узор

 

И стадо рваных в клочья облаков,

Как в панике, бегущих наугад.

И снежный, ветром скроенный, покров

Деревьев и подсветку эстакад…

 

Полуночные гонки на такси,

Шампанское, рождественский салют –

Всё в прошлом. О таких, как ты, не льют

Фальшивых слёз, вернуться попросив.

В ответ на грязи вылитый ушат

Достойно бремя встреч вести к нулю,

Где ты опередишь всего на шаг

Холодным, злым признаньем: «не люблю».

 

* * *                                                

Не получится: «долго и счастливо»,

И «в один», разумеется, «день»!

Сердце занято – большая часть его –

Вереницей нахальных бл..ей

У тебя… Всё сложней, замороченней

В переполненном сердце моём,

Где сынок и красавицы доченьки

Заполняют пространство втроём.

Где давно всё поделено поровну

Для родных, для подружек, друзей…

Для ушедших, с кем ниточки порваны –

Есть души неформатный музей.

И ещё – в потаённых глубинах там

Нерастраченной нежности свет

Для того, кому стану любимою.

Вот и всё. Для тебя места нет.

 

* * *

Ну чем ещё унять, скажи,

Сердцебиение от кофе?..

Чужой оцениваю Профиль

В Стране Знакомств. И миражи

 

Вновь атакуют пустоту

Внутри, рассеявшись снаружи.

Сайт, словно враг любви досужий,

Не дремлет – админ на посту.

 

И завсегдатаи не спят,

Желая позднего общенья,

Влезая в дружбу без смущенья,

Строча «приветы» всем подряд.

 

Вновь отвлекаюсь, как могу,

Но быть затянутой рискую

В жизнь виртуальную двойную,

Где каждый третий – гнусный лгун.

 

Где в подозрительном мирке,

Тупых никнеймов, пошлых кличек,

Без фотки образ обезличен –

Сиди-пишись незнамо с кем

 

До зорьки, третьих петухов…

От одиночества бегущей

Сквозь ночь, черней кофейной гущи,

Не светит встретить женихов.

 

* * *

Словно небо спустилось к реке,

Загостилось которые сутки.

Островок голубой вдалеке –

На другом берегу незабудки.

 

И преградой застыл водоём.

Нет поблизости лодки, мосточка…

Не судьба, стало быть – не нарвём

Бирюзовых цветочков, и точка.

 

А других и не будет цветов:

В зыбком мареве знойного лета

Ты скорей раствориться готов,

Как мираж, чем «созреть» для букета.

 

* * *

Идеальный день для встречи,

Всё сложилось, словно пазлы:

Ты свободен и беспечен,

Я в работе не погрязла.

 

Всё для нас: настрой, погода,

Время, транспорт, светофоры…

И закат в полнебосвода

Как находка режиссёра.

 

Пусть спектакль вновь одноактный,

Не облом гримироваться:

Ощущать себя приятно

Примой в гуще декораций.

 

Всё чертовски романтично:

Ждёт такси, готовлю «стольник»,

Предвкушаю, как в шашлычной

На двоих закажешь столик…

 

Незатейливая пьеска:

Одеваюсь  в коридоре,

Вдруг приходит смс-ка:

«Не смогу сегодня, сорри».

 

ЛЮБОВНЫЙ ПРИВОРОТ

Ночью тёмной и непроглядной

Колдовская взойди, Луна!

Повернись стороной обратной,

Демонических сил полна!

 

Млечный свет твой, вливаясь в окна,

Мир тревожит в глухой ночи.

Невесомые, как волокна,

Проникают, скользя, лучи

 

В недра спальни, где спит мой милый…

Освещая лица овал,

Донеси до него, Светило,

Силой мысли мои слова.

 

На перилах замри балконных,

Зазеркаль пустоту фрамуг…

Расскажи в откровеньях сонных

О великой любви к нему.

 

Протяни к моему порогу

Паутинкой жемчужной нить,

Устели серебром дорогу,

Обозначив, куда ступить.

 

Чтоб и ныне и присно мимо

Не прошёл, не свернул с пути,

Стал во веки веков любимым

И назад не посмел уйти.

 

Забываясь в моих объятьях,

Впредь не смог вожделеть других.

Крепко слово, сильно заклятье –

Да не снимут его враги,

 

Чтоб в супружеских узах прочных

До глубоких дожить седин…

Непроглядной и тёмной ночью,

Колдовская Луна, взойди!

 

* * *

Хрупкий цветок мегаполиса высажен сонный

Поздней весной на размеченной клумбе сезонной.

В грунт привозной, чтобы выжить, вцепляясь корнями,

Урбанистический скучный пейзаж оживляет.

 

К палеву солнца привычный, к неласковой тени,

Где посадили – цветёт, не растение – гений!

Принял жестокий закон человечьих владений,

Числится в списке почётном ландшафтных растений…

В тесной среде городской я упрямо взрослела.

Смог придорожный питал аскетичное тело.

И по примеру настырных настурций-бегоний,

Выжила в царстве асфальта, в стекле и бетоне!

 

* * *

Словно цветик капризный – лилею,

Вновь обиду ращу и лелею,

Терпеливо, настырно, дотошно…

И её культивировать можно!

 

На неровной ли, нервной ли почве

Даст обида колючий росточек.

Приходите – увидите сами,

Как поднимется кустик с шипами.

 

Он, удобренный лживым наветом,

Злоуханным покроется цветом!

Куст обильной слезой орошая,

Ядовитого жду урожая:

 

Чёрных глянцевых ягод пригоршни –

В мире их не отыщется горше…

Нет числа про обиду беседам!

Как случилось, что стал вдруг неведом

 

Позаросший растением сорным

Уголок потаённый, укромный,

Где в глуши фантазийного сада

Благодарности чахнет рассада?!

 

* * *           

Святые чудеса –

Божественные сказки.

Сто радуг в небесах

Струят на землю краски.

Сиянье жжёт глаза.

И в бездну голубую

Несутся голоса:

Толпа людей ликует.

И славят их уста

Вслух имя Бога всуе…

Пришествие Христа

Вновь мысленно рисую,

И верится: не лгут

Библейские картинки.

Всевышний наяву,

В жестоком поединке

Повергнет Силы Тьмы!

Он – Судия Вселенной.

И Свет познаем мы,

Поймём: душа нетленна…

И явит неба синь

Знак: Троицу Святую.

Да будет так. Аминь!

И трижды – аллилуйя!

 

* * *

Тонкий, лёгкий, безыскусный

Яблок аромат…

И доверчивый, и грустный

Глаз зелёных взгляд,

Пылкость щёк, веснушек точки,

Золото волос…

Про отца спросила дочка

В первый раз. Всерьёз.

Расскажу ей всё, как было.

Правду. «Я отца

Твоего тогда любила,

Веря без конца…

Но… незрелой пары чувства –

Молодо вино.

Быть вдвоём, любить – искусство,

Жаль, не всем дано!

И не кровь – водица в жилах,

Коли нет любви.

Не стерпелось, не сложилось…

Доченька, пойми:

Как двум равным половинам

Яблока в одно

Слиться вновь и стать единым

Нам не суждено!

Ты не жди, он не приедет –

Новая семья…

Лишь друзьям шепнёт в беседе:

Дочь, мол, у меня…

С трёх годков её не видел,

Разик бы взглянуть…

На него я не в обиде.

Знать, отрезан путь,

Если к дочери родимой

Вырваться не смог.

Кто виновен в том, незримый

Пусть рассудит Бог…».

Тонкий, лёгкий, безыскусный

Яблок аромат…

И доверчивый, и грустный

Юной дочки взгляд.

Расцелую в обе щёчки!

Слёзы – прочь с лица!

Быть тебе счастливой, дочка;

Внешне ты в отца.

 

* * *

О предначертанном свиданье

Молчат загадочно созвездья:

Свет Дня жестоко их карает

За неземные откровенья…

Блюдя законы мирозданья

Приносит вновь благие вести

Гонец, что движется от края

Земли сиреневою тенью.

 

Он в окна всмотрится сквозь шторы,

Посланник Ночи – смуглый Вечер.

И вслед подтянутся, как свита,

Огни, пришедшие с Востока.

Затихнут улиц разговоры.

И, Солнца шар взвалив на плечи

Как золотой небесный слиток,

День канет в Светлое Далёко.

 

Настанет время знаков Свыше:

Согласно древнему поверью,

Царица Ночь отменит вето

На волшебство. В тиши сакральной

Сердец влюблённых зов услышим,

И за распахнутою дверью

Портал откроется заветный,

Ускорив встречи миг реальный.

 

* * *

А память – вещь упрямая и злая.

Твой номер телефонный набираю…

И видится, как сумрак всколыхнулся

В квартире в час полуночный, очнулся

На тумбочке домашний телефон,

Трезвоня, пустоту пронзает он.

 

И выдумка становится поверьем.

И снова за двойной надёжной дверью,

Сбежавшие в ночи от сновидений,

Две наши неприкаянные тени,

Как призраки, прозрачны и легки –

Скользят с холодных стен на потолки,

 

В испуге замирают: их тревожат

Летящие сквозь комнаты к прихожей

Звонки, что так мешали нам с тобою.

По правилам, диктуемым игрою,

На время отключался телефон…

Но сердце – только плоть, не камертон! –

 

В речах не различит фальшивой ноты…

И заполнялись нежностью пустоты

И страстью потаённые глубины

Внутри меня. В объятиях мужчины

Забылась и, растаяв, словно снег,

Мечтала о любви, длиною в век…

 

Дурные сны – предвестники разлуки –

Сбылись. И, обречённая на муки,

Живу, томясь в плену бессонных бдений,

Утешась глупой байкою про тени,

Не в полдень исчезающие – в ночь…

И чуда жду, неся под сердцем дочь.

 

* * *

Разлился благовест со звонницы

В честь дня родительской субботы…

Мой Ангел снова где-то блондится.

Крылатый, мне б твои заботы!

 

В ночь тесто на дрожжах поставила,

С шести  утра крошу начинку.

Где там, молитвенное правило, –

Свод неба кажется с овчинку!

 

Устала адски! Вязну, грешница,

В мирских делах, в житейских нуждах.

За аналой сошла столешница…

А в храм народ спешит на службу:

 

Молясь за умерших родителей,

Желая памяти им вечной,

Скорбя, во славу небожителей

Затеплить плачущие свечи…

 

Лишь я, Хранителем забытая,

Сижу – не сдвинуться мне с места!

Горой – посуда недомытая

И через край уходит тесто…

 

Болтала в гневе много лишнего.

Язык мой – враг… наполовину.

Видать, прогневала Всевышнего,

И Ангел мой меня покинул.

 

Смирясь, смахну слезу украдкою,

Молясь на быт – рутинный, пресный…

Вдруг, осенённая догадкою,

Услышу словно глас небесный:

«Колоколов напевы слушая,

На леность Ангела не сетуй!

Посланник твой с родными душами

Проводит время за беседой!».
 

г. Кострома