Валерий ДАНИЛЕНКО. НОВАТОРСТВО ЛЕОНИДА ФИЛАТОВА. Сказка «Про Федота-стрельца – удалого молодца»

 

Валерий ДАНИЛЕНКО

НОВАТОРСТВО ЛЕОНИДА ФИЛАТОВА

Сказка «Про Федота-стрельца – удалого молодца»

 

Хватит делать дураков
Из расейских мужиков!
Леонид Филатов

 

Прошло уже много лет со дня смерти Леонида Алексеевича Филатова (24 декабря 1946 – 26 октября 2003), но боль от его ухода не утихает. Одно утешение: время от времени мы видим героев, сыгранных им, на экране телевизора, а иногда нам показывают, чтобы помнили, и передачи о его жизни. Он был не только актёром, но и режиссёром, сценаристом, драматургом и поэтом. Если говорить обобщённо, он был кинематографистом и литератором.

О литературной стороне жизни Леонида Филатова знают немногие. Между тем его литературное наследие весьма внушительно. О масштабах этого наследия можно судить по таким строчкам: «Среди литературных произведений Леонида Филатова – стихи, пародии, сказки, пьесы: "Таганка-75" (цикл стихотворных пародий), "Про Федота-стрельца – удалого молодца" (1986; пьеса-сказка), "Сукины дети" (1990; киноповесть), "Свобода или смерть", "Оранжевый кот" (1997), "Любовь к трём апельсинам" (1998; пьеса; по мотивам Карло Гоцци), "Стихи, песни, пародии, сказки, пьесы, кинопьесы" (1998; сборник из серии "Зеркало. XX век"), "Лизистрата" (народная комедия на темы Аристофана), "Жизнь – театр" (совместно с Валентином Гафтом), "Дилижанс" (по мотивам новеллы Ги де Мопассана "Пышка"; пьеса), "Ещё раз о голом короле" (на темы Ганса Христиана Андерсена и Евгения Шварца; пьеса), "Новый декамерон" (пьеса), "Золушка до и после" (пьеса), "Моцарт и Сальери" (пьеса), "Гамлет" (пьеса), "Рассказ о ревнивом супруге" (пьеса), "Рассказ о трёх беспутных приятелях" (пьеса), "Рассказ о глухонемом садовнике" (пьеса)» (http://www.foxdesign.ru/aphorism/biography/filatov.html).

К этому перечню литературных трудов Леонида Филатова следует добавить его прекрасную автобиографическую книгу «Прямая речь» (М.: АСТ: Зебра Е, 2007). Вот какую запись в ней мы можем прочитать: «Болезнь – следствие и безрежимья, и избыточного количества работы, которую я сам себе назначил, и личных огорчений. И, конечно, того, что сегодня происходит в стране. Так уж мы русские устроены: за всё болит душа, слишком много нам надо для счастья» (с.350). Есть в этой книге и такая запись: «Больше всего ценю жизнь. Пять лет провёл прикованный к постели, и поэтому ценю каждую минуту. Пойти поставить чайник – это жизнь. Подумать и что-то придумать – жизнь. Жена пришла с рынка, сделал в театре премьеру – всё жизнь» (с.319).

О выдающемся поэтическом даре Леонида Филатова можно судить по такому его «щемящему» стихотворению:

О, не лети так, жизнь!

Слегка замедли шаг.

Другие вон живут

Неспешны и подробны.

А я живу, мосты, вокзалы, ипподромы

Промахивая так, что только свист в ушах.

 

О, не лети так, жизнь!

Мне важен и пустяк.

Вот город, вот театр.

Дай прочитать афишу.

И пусть я никогда спектакля не увижу,

Зато я буду знать, что был такой спектакль.

 

О, не лети так, жизнь!

Я от ветров рябой.

Позволь мне этот мир     

Как следует запомнить.

А если повезёт, то даже и заполнить

Хоть чьи-нибудь глаза хоть сколь-нибудь собой.

 

О, не лети так, жизнь!

На миг, но задержись.

Уж лучше ты меня пытай, калечь и мучай.

Пусть будет всё: тюрьма, болезнь, несчастный случай.

Я всё перенесу, но не лети так, жизнь.

При написании своей сказки Леонид Алексеевич Филатов опирался на русскую народную сказку «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Но фольклорная сказка была лишь отправным пунктом для его собственной. В своём её варианте он выступает как новатор, сумевший с блеском преобразовать прозаический текст в стихотворный. Настоящая статья – лишь робкая попытка наметить путь, по которому, возможно, пойдут будущие исследователи, чтобы во всей полноте выявить новаторство Леонида Филатова в его шедевре.

О новаторстве Филатова в его сказке невозможно судить без её сравнения с исходными текстами. Если не брать во внимание нюансы, насчитывается пять вариантов сказки «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что»: четыре – в обработке А.Н. Афанасьева и один – в обработке А.Н. Толстого. Для краткости обозначим их так: А1, А2, А3, А4 и Т5, а сказку Леонида Филатова – Ф6. Каждый из этих текстов проанализируем по трём параметрам: герои (Г), сюжет (С) и образы (О).

А1Г. Федот – стрелец. Стрельчиха – его жена. Король. Комендант. Баба Яга. Молодцы-волшебники. Мать и сёстры Стрельчихи. Лягушка. Шмат-разум. Два старца. Купцы. Народ.

А1С. Федот-стрелец подстреливает птицу-горлицу, которая превращается в девицу-красавицу и становится его женой. Она вышивает на ковре всё королевство – с городами и деревнями, реками и озёрами. Этот ковёр покупает королевский комендант и показывает его королю. Он его перекупает. Комендант навещает Стрельчиху и влюбляется в неё.

О невообразимой красоте жены Федота узнаёт король, который сам решает на ней жениться. Но для начала ему нужно извести Федота. Он приказывает это сделать коменданту. Тот обращается за помощью к Бабе Яге. Она советует дать Федоту два задания. Первое из них – раздобыть златорогого оленя. С этим заданием легко справляются два молодца-волшебника, которые служат Стрельчихе.

Со вторым заданием дело оказалось более сложным: Федот должен «пойти туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что». Основная часть сказки посвящена описанию путешествия Федота, в результате которого он выполнил и второе задание короля. Волшебный мячик привёл его к великолепному дворцу, в котором жили мать Стрельчихи и её сёстры.

Тёща снабжает Федота чудо-лягушкой, которая, раздувшись, словно сенной стог, переносит его через огненную реку к горе с дверью в пещеру. В этой пещере Федот и находит то, не знаю что, – невидимого волшебника по имени Шмат-разум. Он подхватывает Федота буйным ветром и несёт его домой. Но до возвращения домой Шмат-разум сооружает посреди моря золотую беседку, к которой пристают три корабля с купцами. Федот отдаёт им Шмат-разума в обмен на три чудо-вещи – ящичек, топор и рог.

Тот, кто открывает ящичек, оказывается в прекрасном саду. Чудо-топор в свою очередь может моментально натяпать множество кораблей, а по зову рога появляется целое войско. Эти волшебные вещи помогают Федоту расправиться с королём и его армией. Сам король погибает. Народ призывает Федота стать королём. Он соглашается и правит королевством со своею красавицей женой.

А1О. Федот выглядит в этом варианте сказки абсолютно безынициативным. Он – простой исполнитель. Он действует так, как ему велит его жена, тёща, лягушка, Шмат-разум и др. Но его действия оказываются успешными.

Самая хитрая в сказке – жена Федота. Недаром прозорливая Баба Яга заявляет: «Сам-то он (Федот. – В.Д.) прост, да жена у него больно хитра!» (http://babylib.ru/abc/p/pojjdi-tuda-ne-znayu-kuda-prinesi-to-ne-znayu-chto-afanasev). Правда, свою хитрость Стрельчиха черпает из волшебной книги, а помощниками ей служат два молодца-волшебника.

Образ короля в этой сказке запоминается главным образом своими угрозами. Вот что он говорит, например, коменданту: «Сумел ты показать мне стрельцову жену – красоту невообразимую; теперь сумей извести её мужа. Я сам на ней хочу жениться… А не изведёшь, пеняй на себя; хоть ты и верный мой слуга, а быть тебе на виселице!» (там же).

А Федоту король с той же лёгкостью необыкновенной обещает: «Ну, Федот! Ты у меня молодец, первый в команде стрелец. Сослужил ты мне одну службу – достал оленя золотые рога; сослужи и другую: поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что! Да помни: коли не принесёшь, то мой меч – твоя голова с плеч!» (там же).

Комендант умом не блещет. Он занимает его у Бабы Яги. Но он очень изворотлив в исполнении приказов короля. Его отличительная черта – влюбчивость. Как только он увидел Стрельчиху, так сразу же «совсем не свой сделался: и во сне и наяву только и думает, что о прекрасной стрельчихе; и ест – не заест, и пьёт – не запьёт, всё она представляется!» (там же).

В данном варианте сказки немаловажную роль играет мать Стрельчихи. Благодаря ей, Федот и добирается до Шмат-разума. Именно она нашла для Федота старую колченогую лягушку, которая привела его к Шмат-разуму. Не обошлось здесь, как и полагается в сказке, без чуда. Вот как выглядит сцена с перепрыгиванием лягушки через огненную реку:

«”Ну, добрый молодец, садись на меня, да не жалей; небось не задавишь!”. Стрелец сел на лягушку и прижал её к земле: начала лягушка дуться, дулась-дулась и сделалась такая большая, словно стог сенной. У стрельца только и на уме, как бы не свалиться: “Коли свалюсь, до смерти ушибусь!”. Лягушка надулась да как прыгнет – перепрыгнула через огненную реку и сделалась опять маленькою» (там же).

Что же собой представляет Шмат-разум? Он – говорящий невидимка. Его волшебная сила так велика, что, кажется, нет в этом мире чуда, на которое он не был бы способен. Накормить чудесным образом бессчётное количество людей, например, для него – пара пустяков. Но вот что интересно: он использует свои чудодейственные способности не для себя, а для своего хозяина. Он – раб. Сначала он был рабом двух старцев в пещере, а потом стал рабом Федота.

А2Г. Вторая половина А2, начиная с поисков Шмат-разума, полностью совпадает с А1. В первой же половине действуют такие герои: стрелок (безымянный); Марья-царевна Премудрая – его жена; царь; бояре, генералы и полковники; теребень – жалкий пьяница; пастушки и работнички.

А2С. Царский стрелок выслеживает трёх утиц. Две из них серебряные и одна золотая. Они садятся на берег моря, сбрасывают оперение, превращаются в прекрасных девиц и купаются. Тем временем стрелок прячет крылышки золотой утицы. После купания серебряные птицы улетают, а оставшаяся девица умоляет вернуть ей её крылышки:

«Отзовись, – говорит, – кто взял мои крылышки? Коли стар человек – будь мне батюшка, а старушка – будь мне матушка; коли млад человек – будь сердечный друг, а красная девица – будь родная сестра!». Услыхал эту речь стрелок и принёс ей золотые крылышки.

Марья-царевна взяла свои крылышки и промолвила: «Давши слово, нельзя менять; иду за тебя, за доброго молодца, замуж!» (там же). Так Марья-царевна стала женой стрелка. В неё влюбляется царь. От своих придворных он требует найти ему невесту, которая по своей красоте не уступала бы жене стрелка.

Придворные бояре, генералы и полковники (они выступают здесь как коллективный комендант) не могут выполнить приказ царя. На помощь им приходит теребень, который, как Баба Яга в А1, советует раздобыть стрелку сначала златорогую козу, потом златогривую кобылицу, а затем, когда они были доставлены с помощью верных слуг Марьи-царевны в царский дворец, дело доходит и до третьего задания: пойти туда – неведомо куда, принести то – чёрт знает что. Стрелок выполняет и это задание.

А2О. Стрелок здесь настолько бесцветен, что у него нет даже имени. Но его жена, как и в А1, – самая премудрая среди всех героев. Ей служат здесь не два молодца-волшебника, а многочисленные батюшкины пастушки и матушкины работнички. Царь в А2 выглядит благороднее своего собрата из А1: в отличие от царя из А1, он не требует от своих бояр, генералов и полковников, чтобы они извели стрелка и тем самым позволили царю жениться на Марье-царевне. Он хочет от них только одного:

«“Вот вам моя золотая казна! Берите, сколько надобно, только достаньте мне такую ж красавицу, какова жена у моего придворного стрелка”. Все бояра, генералы и полковники отвечали ему: “Ваше величество! Мы уже век доживаем, а другой подобной красавицы не видывали”. – “Как знаете, а моё слово – закон!”» (там же).

Только по наущению теребеня царь вынужден согласиться на Марью-царевну, а следовательно, и на три задания для её мужа, чтобы от него избавиться.

А3Г. Тарабанов – отставной солдат. Его жена (безымянная). Купец. Король. Его покойный отец. Генерал. Старик с ноготь. Саура-слуга.

А3С. Отставной солдат Тарабанов пробирается во дворец, где он пробует яства, рассчитанные на двенадцать персон. Неожиданно в окно залетает двенадцать сестриц-лебёдушек. Ударившись об пол, они превращаются в красных девиц. У одной из них Тарабанов берёт крылышки. Она умоляет его их вернуть. Он неумолим:

«Сколько ни проси, сколько ни плачь – ни за что не отдам твоих крылышек! Лучше согласись быть моей женою, и станем жить вместе» (Народные русские сказки А.Н. Афанасьева. Сост. А.А. Горелов. Л., 1983. С.225).

Красной девице ничего не остаётся, как выйти за солдата замуж. Молодожёны, набив солдатский ранец золотом из подвального сундука, селятся в столичном городе. Жена Тарабанова просит мужа купить шёлку и шьёт из него три чудных ковра. Их приобретает купец, который показывает их королю. Король навещает солдатскую жену и по уши в неё влюбляется. Чтобы избавиться от её мужа, он приказывает генералу его извести.

По генеральскому совету король приказывает солдату раздобыть Сауру-слугу, который так мал, что помещается в кармане. С помощью жены Тарабанов выполняет первое задание короля. По нового совету генерала король даёт солдату второе задание: отправиться на тот свет, чтобы узнать, как там живёт его батюшка. Тарабанов выполняет с помощью жены и это задание: вместе с генералом он добирается до того света, где видит такую сцену:

 «На старом короле два чёрта дрова везут – большущий воз! – и погоняют его дубинками: один с правого боку, а другой с левого» (там же. С.228).

Вот что старый король рассказал солдату о своей жизни на том свете: «Ах, служивый! Плохое моё житье. Поклонись от меня сыну да попроси, чтобы служил по моей душе панихиды; авось господь меня помилует – освободит от вечной муки. Да накрепко ему моим именем закажи, чтобы не обижал он ни черни, ни войска; не то бог заплатит!» (с.229).

Король прислушивается к совету своего батюшки, производит солдата в генералы и перестаёт думать о его жене.

А3О. Солдат Тарабанов в А3 более активен, чем его собратья в предшествующих вариантах сказки. Без подсказки жены он, например, находит способ уговорить чертей отпустить на время старого короля: его место в упряжке занимает генерал. Король здесь напоминает своего коллегу из А1. Но есть и разница: он добровольно отказывается от притязаний на жену солдата. Это спасает ему жизнь.

Своеобразен в А3 и Саура-слуга. В отличие от Шмат-разума, он не ощущает себя всесильным. Он, например, жалуется солдату на своего прежнего хозяина – старика с ноготь, который, несмотря на свой крошечный рост, съедал зараз целого быка и выпивал целую бочку пива: «…старик мой такой обжора, что иной раз из сил выбьешься, пока его досыта учествуешь» (с.227).

А4Г. Бездольный – купеческий сын. Его жена (безымянная). Царь. Воевода. Тётка жены. Никто. Два мужика. Кот-баюн.

А4С. Жил-был купеческий сын. Не заладилась у него торговля после смерти отца. Ничего путного не вышло и из его батрачества, пастушества и работы на винном заводе, который он почти весь сжёг по недосмотру. Но царь его не стал наказывать. Более того, он помог ему выжить, назвав Бездольным.

Однажды Бездольный оказался в большом доме, в который прилетело тридцать три сестры-голубки. Младшая становится его женой. В неё влюбляется воевода. Чтобы избавиться от её мужа, он оговаривает Бездольного перед царём. Тот даёт ему первое задание: «Сходи в город Ничто, принеси неведомо что». С помощью жены Бездольный выполняет это задание. Воевода не успокаивается: снова клевещет на Бездольного. Царь даёт ему второе задание: отправляет его за котом-баюном. Бездольный выполняет и это задание.

А4О. В начале А4 главный герой выглядит как жалкий недотёпа, но после женитьбы он неожиданно преображается. Более того, он становится трижды убийцей. По его приказу волшебная дубинка убивает двух мужиков, с которыми он встретился после выполнения первого задания. А после выполнения второго он потребовал от царя закопать воеводу живьём. Царь, испугавшись кота-баюна, выполняет это требование Бездольного.

Жена Бездольного здесь почти не пользуется волшебством, но она сказочно прозорлива. Так, для победы над котом-баюном она снабжает мужа тремя колпаками, тремя просвирами и тремя прутьями. Без них её муж не смог бы одолеть грозного кота-баюна.

Царь в А4 открывается перед нами с неожиданной стороны: он – добр. Если он и посылает Бездольного на выполнение смертельных заданий, то только по наущению воеводы.

Т5Г. Андрей – царский стрелок. Марья-царевна – его жена и дочь Бабы Яги. Царь. Царский советник. Теребень – пьяница. Покойный царь. Кот Баюн (с таким написанием). Баба Яга. Лягушка. Сват Наум. Купцы-корабельщики. Народ.

Т5С. А.Н. Толстой использовал для своей обработки сказки, о которой здесь идёт речь, все четыре афанасьевских варианта. Её начало он взял из А1 (до появления теребеня), переименовав Федота-стрельца в стрелка Андрея. В роли Бабы Яги из А1 у А.Н. Толстого выступает теребень из А2.

Из разных вариантов сказки писатель взял и задания для Андрея: путешествие к покойному батюшке царя и ловля кота Баюна (А4), «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Тётка жены главного героя из А4 превращается у А.Н. Толстого в Бабу Ягу и, как ни странно, в мать его жены Марьи-царевны. Из А1 в Т5 перекочёвывает чудо-лягушка. А Шмат-разум (Никто) становится сватом Наумом.

Не оставляет в стороне А.Н. Толстой и прожорливого старичка с ноготь из А4. Из А1 он взял трёх купцов-корабельщиков, которые снабдили его тремя волшебными вещами – дубинкой (А4), топором (А1) и дудкой (они подобны гуслям из А1). С помощью этих вещей Андрей расправляется с царём и его войском и по народному волеизлиянию сам становится царём (А1).

Т5О. А.Н. Толстой мастерски обрабатывает материал всех вариантов сказки «Пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Его вариант этой сказки выглядит вполне цельным, но степень его новизны в сравнении с исходным материалом невелика. Она связана главным образом с незначительной конкретизацией образов её героев. Так, сват Наум у А.Н. Толстого приобретает новые черты: он выглядит весьма жалким. Он щедро кормит своих хозяев, но сам живёт впроголодь:

«Андрей сел за стол и говорит:

– Сват Наум, садись, брат, со мной, станем есть-пить вместе.

Отвечает ему невидимый голос:

– Спасибо тебе, добрый человек! Столько лет я здесь служу, горелой корки не видывал, а ты меня за стол посадил» (Сказки народов мира в 10 томах. Т.1. Русские народные сказки. М., 1987. С.45).

Подобных диалогов у А.Н. Толстого значительно больше, чем в исходных текстах. Но неизмеримо больше их стало в сказке Л.А. Филатова. Это естественно, поскольку её автор блестяще преобразовал прозаический материал в стихотворную сказку для театра.

Ф6Г. Скоморох-потешник. Федот. Маруся. Царь. Царевна. Нянька. Генерал. Баба Яга. Голос. Тит Кузьмич, Фрол Фомич – два дюжих молодца. Послы, стража, свита, народ.

Мы видим здесь новых героев – скомороха-потешника (рассказчика), Царевну, няньку, послов, стражу. Кроме того, Марья-царевна становится Марусей, а молодцы-волшебники получают у Л.А. Филатова имена собственные. Правда, Шмат-разум (Никто, сват Наум) становится безымянным.

Ф6С. Царь отправляет Федота на охоту. «Обошёл Федот сто лесов, сто болот, да всё зазря – ни куропатки, ни глухаря!» (Филатов Леонид. Про Федота-стрельца, удалого молодца. Стихи, сказки, пародии. М., 2007. С.9). Но эта охота для него стала судьбоносной: он находит в лесу голубицу, которая превращается в красную девицу, и быстренько становится его суженой. Но ему не до медового месяца: без его дичи царю нечем угостить «аглицкого» посла.

Выручает Маруся. Её всемогущие слуги – Тит Кузьмич и Фрол Фомич – заваливают царский стол яствами, каких свет не видывал: «Каравай хлеба, икры бадейка, тушёная индейка, стерляжья уха, телячьи потроха – и такой вот пищи названий до тыщи!» (там же).

Дальнейшие события разворачиваются в сказке по фольклорному сценарию. В Марусю влюбляется сначала генерал, а потом – царь. Последний даёт приказ генералу извести мужа Маруси, чтобы царь мог стать её мужем. Генерал обращается за советом к Бабе Яге. Та советует дать ему три задания – раздобыть ковёр, «чтоб на ём была видна, как на карте, вся страна» (с.25); найти златорогого оленя и, наконец, добыть

То-Чаво-На-Белом-Свете –

Вообче-Не-Может-Быть!

Федот выполняет все три задания. В конце сказки он вершит над царём и его прислужниками праведный суд.

Ф6О. По своему объёму сказка Л.А. Филатова не идёт в сравнение ни с одним из исходных текстов. Она превышает любую из них в десятки раз. Увеличение её объёма позволило автору развернуть, конкретизировать, расцветить исходный материал до такой степени, что он воспринимается так, как и должен восприниматься, – как стартовая площадка для создания нового авторского произведения. Степень разработанности его образов оказывается у Л.А. Филатова настолько высокой по сравнению с фольклорными образами, что последние, хотя и сохраняют свою вековую привлекательность, волей-неволей выглядят как бледные схемы филатовских героев.

Отсюда следует, что первый аспект новаторства Л.А. Филатова в его сказке является количественным. Но количество переходит в качество. Отсюда следует, что второй аспект новаторства Л.А. Филатова в его сказке является качественным. Он включает в себя, по крайней мере, четыре стилистических стихии – реалистическую, просторечную, юмористическую и ироническую. Они врываются в неё с такой мощью, с такой изящностью, с такой естественностью, что превращают фольклорных героев чуть ли не в наших современников. При этом герои Л.А. Филатова сохраняют в себе типовые черты фольклорных прообразов.

 

Скоморох-потешник

Четыре стилистических стихии, о которых я говорил, представлены в речи потешника, так сказать, в чистом виде, поскольку он выступает в сказке не в роли действующего лица, а в роли рассказчика. Они заявляют о себе в самом её начале:

«Верьте аль не верьте, а жил на белом свете Федот-стрелец, удалой молодец. Был Федот ни красавец, ни урод, ни румян, ни бледен, ни богат, ни беден, ни в парше, ни в парче, а так, вообче. Служба у Федота – рыбалка да охота. Царю – дичь да рыба, Федоту – спасибо. Гостей во дворце – как семян в огурце. Один из Швеции, другой из Греции, третий с Гавай – и всем жрать подавай! Одному – омаров, другому – кальмаров, третьему – сардин, а добытчик один! Как-то раз дают ему приказ: чуть свет поутру явиться ко двору. Царь на вид сморчок, башка с кулачок, а злобности в ём – агромадный объём. Смотрит на Федьку, как язвенник на редьку. На Федьке от страха намокла рубаха, в висках застучало, в пузе заурчало, тут, как говорится, и сказке начало...» (с. 8).

Стихия просторечная: аль, вообче, жрать, башка, в ём, агромадный, на вид сморчок, в пузе заурчало и др. Подобных примеров читатель может найти в анализируемой сказке в изрядном количестве. Разумеется, просторечия имеются и в народных сказках, но в них они воспринимаются не столько как просторечия, сколько как архаизмы.

Стихия реалистическая: портретная характеристика Федота здесь выглядит вполне реалистично. Если сказать об этом портрете обобщённо, то выйдет вот что: ни то ни сё, ни рыба ни мясо, ни бе ни ме ни кукареку. Для сомневающихся в реалистичности такого образа приведу пример из известного произведения великого реалиста Н.В. Гоголя. Вот как он описал портрет своего Чичикова:

«В бричке сидел господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод» (Гоголь Н.В. Избранные сочинения в двух томах. Т.2. М., 1984. С.174).

Автор «Мёртвых душ» отнёс своего героя к «господам средней руки» (там же). К героям «средней руки» мы можем отнести и Федота.

Юмористическая стихия: во вполне юмористическом духе здесь описан, например, царь: на вид сморчок, башка с кулачок, а злобности в ём – агромадный объём.

Ироническая стихия: прибыли послы – дело серьёзное, а как оно оборачивается в речи потешника? «…и всем жрать подавай!».

Просторечностью, реалистичностью, юмором и иронией дышит в сказке Л.А. Филатова каждая строка. Ими наполнен каждый её образ.

 

Федот

В яркой форме Л.А. Филатову удалось обобщить в образе Федота те черты, которые характерны для всех наших сказочных умных дураков, – честность, прямодушие, бескорыстность, непредприимчивость, искренность, исполнительность, удалость и т.п. Главное, что мы обнаруживаем у Федота, – его двойственность. В глазах других персонажей он выглядит дураком, но на самом деле он вовсе не такой дурак, каким его воспринимают окружающие. На приказ царя добыть дичи он отвечает (с.9):

 Нешто я да не пойму

 При моём-то при уму?..

 Чай, не лаптем щи хлебаю,

 Сображаю, что к чему.

 

 Получается, на мне

 Вся политика в стране:

 Не добуду куропатку –

 Беспременно быть войне.

 

 Чтобы аглицкий посол

 С голодухи не был зол –

 Головы не пожалею,

 Обеспечу разносол!

 Удалость Федота заявляет о себе в роли защитника русского народа (с.66):

 Хватит делать дураков

 Из расейских мужиков!

 Мне терять теперя неча,

 Кроме собственных оков.

 Марксистская аллюзия, имеющаяся в последней строчке, приобщает Федота к борцам за социальную справедливость. Вот почему его любит народ. Генерал жалуется царю (с.22):

 Дерзкий нынче стал народ,

 Не клади им пальца в рот, –

 Мы не жалуем Федота,

 А народ – наоборот!

 Вот какими словами Федот предваряет суд над представителями повергнутого царского режима (с.73):

 Ну и ушлый вы народ –

 Ажно оторопь берёт!

 Всяк другого мнит уродом,

 Несмотря, что сам урод.

                  

 Хоть вобче расейский люд

 На расправу и не лют,

 Но придется мне, робяты,

 Учинить над вами суд.

 

Маруся

Хоть Федот и преисполнен непомерным чувством собственного достоинства, но надо быть справедливым: своими успехами в своей многотрудной жизни он обязан в первую очередь своей жене. Её образ – мечта для всякого мужчины. Муж нюни распустил, не знает, как выйти из трудной ситуации, а его жена ему говорит: «Не кручинься и не хнычь! Есть печали и опричь!» (с.36).

Жена Федота у Л.А. Филатова поименована не Марьей-царевной, а Марусей, но её роль от приземлённости её имени в его сказке ничуть не преуменьшена. Именно она-то, если разобраться, и есть «гвоздь программы», именно из-за неё-то в сказке сыр-бор и загорелся.

Сначала Маруся, не дав прийти в себя Федоту, ошарашенному её неожиданным превращением из голубицы в его жену, помогает выбраться своему новоявленному муженьку из ситуации с неудачной охотой, а потом она становится яблоком раздора между Федотом, с одной стороны, генералом и царём, с другой стороны.

Вот в каких сложных обстоятельствах Федоту довелось жениться (с.11):

«Принёс Федот горлинку к себе, значит, в горенку. Сидит невесел, головушку повесил. И есть для кручины сурьезные причины. Не сладилась охота у нашего Федота. А царь шутить не любит – враз башку отрубит. Сидит Федот, печалится, с белым светом прощается. Вспомнил про птицу, лесную голубицу. Глядь – а средь горенки заместо той горлинки стоит красна девица, стройная, как деревце!».

 Маруся

 Здравствуй, Федя!.. Ты да я –

 Мы теперь одна семья.

 Я жена твоя, Маруся,

 Я супружница твоя.

 Никто не спорит с тем, что Марусе легче, чем Федоту, находить выход из, казалось бы, безвыходных ситуаций: у неё есть верные слуги-волшебники – Тит Кузьмич и Фрол Фомич, но у неё есть и другие достоинства, к которым Тит Кузьмич и Фрол Фомич не имеют отношения. Она, например, верная жена. Она отказала не кому-нибудь, а самому царю. Вот как выглядит у Леонида Филатова фрагмент диалога между ею и сватающимся к ней царём (с.51):

 Маруся

 Не успел ишо Федот

 Шагу сделать от ворот,

 А уж вороны слетелись

 На Федотов огород!..

 

 Царь

 Ты мне, девка, не дури!

 Предлагают – дак бери!

 Чай, к тебе не каждый вечер

 Ходют вдовые цари!..

 Сей же час, я говорю,

 Собирайся к алтарю!

 Очумела от восторга,

 Дак нюхни нашатырю!

 

 Маруся

 Ты уж лучше, государь,

 За другими приударь!

 Мне ж забота – ждать Федота

 Да глядеть на календарь!    

 

 Царь

 Царь у Л.А. Филатова – самый комичный персонаж. Он сохраняет от его фольклорного прообраза две главные черты – грозность и влюбчивость. Но эти черты приобретают в сказке Л.А. Филатова явный комический оттенок. Мы помним, что он был горазд на угрозы во всех вариантах исходной сказки, кроме А4.

Эти угрозы выглядят в них весьма внушительно, а об угрозах царя в сказке Л.А. Филатова можно сказать словами Л.Н. Толстого о Л.Н. Андрееве: «Он пугает, а мне не страшно». Даже и царские угрозы Л.А. Филатов сумел представить в комическом виде. Они нереалистичны. Вот, например, как выглядит одна из них, адресованная генералу (с.39):

 Сколь ни бился ты, милок, –

 Не попал Федот в силок!

 Об тебе уже составлен

 Фицияльный некролог.

 Только надобно решить,

 Как верней тебя решить:

 Оглоушить канделябром

 Аль подушкой задушить?..

 Комично представлены у Л.А. Филатова и претензии царя на жениховство. В роли насмешницы здесь выступает нянька (с.47):

 …И на кой тебе нужна

 В энтом возрасте жена?

 Ведь тебе же, как мужчине,

 Извиняюсь, грош цена!..

 

 Царь не унимается (с.48):

 Хоть волосьев я лишен,

 А жениться я должон!

 Шах персидский тоже лысый,

 А имеет сорок жен!

 Я ж хочу всего одну

 Завести себе жену!

 Нешто я в интимном смысле

 И одну не потяну?..

 Нянька разбивает жениховские претензии царя в пух и прах (с.49):

 Ты, дружок, из тех мужей,

 Что безвреднее ужей:

 Егозят, а не кусают,

 Не сказать ишо хужей!

 Царю ничего не остаётся, как обратиться за помощью к генералу (там же):

 Ну а ты чаво молчишь

 Да медальками бренчишь?

 Аль не видишь, как поганют

 Государственный престиж?

 Нянька гнёт меня в дугу,

 А министер – ни гугу!

 Ты у нас по обороне,

 Вот и дай отпор врагу!..

 Дополнительную возможность для юмористической и иронической обрисовки царя автору сказки даёт введение новых героев – в особенности – няньки и послов. В общении с «аглицким» послом, например, царь предстаёт в качестве главы государства. Но по вопросам, которые он ему задаёт, легко судить об уровне его притязаний на искусство дипломатии. Вот эти вопросы (с.13-14):

 Царь

 Вызывает антирес

 Ваш технический прогресс:

 Как у вас там сеют брюкву –

 С кожурою али без?..

 

 Посол

 Йес!

 

 Царь

 Вызывает антирес

 Ваш питательный процесс:

 Как у вас там пьют какаву –

 С сахарином али без?..

 

 Посол

 Йес!

 

 Царь

 Вызывает антирес

 И такой ишо разрез:

 Как у вас там ходют бабы –

 В панталонах али без?

 

 Посол

 Йес!

 Роль дипломата побуждает царя прибегать здесь к книжной лексике: технический прогресс, питательный процесс, разрез. Подобная лексика в фольклорном материале отсутствует вообще. Между тем просторечная лексика, как и всюду в сказке, здесь явно преобладает над книжной: антирес, али, какаву, ишо, бабы и т.п.

Но главный источник авторской иронии здесь – бессмысленность беседы царя со своим послом, поскольку тот ни бельмеса не понимает по-русски, а переводчика рядом посадить никто не догадался. Знанием иностранных языков сам царь не блещет, но кое-какие познания в этой области у него имеются. К иностранным послам он обращается так (с.59):

 Добрый день, весёлый час!

 Рады видеть вас у нас!

 Вери гуд, салам алейкум,

 Бона сэра, вас ист дас!

 Кто вы родом?.. Сколь вам лет?..

 Вы женаты али нет?

 Не хотите ль с нашей фройлен

 Покалякать тет-а-тет?

 Образ царя предстаёт перед нами не только с комической стороны. Он создан не для одной потехи. Он воплощает в себе ещё и произвол государственной власти. Закон для него что дышло. Это не очень весело. Вот как он наставляет генерала (с.22):

 Действуй строго по закону,

 То бишь действуй... втихаря.

 Горькой иронией наполнены такие строчки Л.А. Филатова о лицемерной заботе царя о своём народе (с.69):

 Зря ты, Федя, для меня

 Мой народ – моя родня.

 Я без мыслей об народе

 Не могу прожить и дня!..

 Утром мажу бутерброд –

 Сразу мысль: а как народ?

 И икра не лезет в горло,

 И компот не льётся в рот!

 Ночью встану у окна

 И стою всю ночь без сна –

 Всё волнуюсь об Расее,

 Как там, бедная, она?

 

 Нянька

 Няньки не было ни в одном из вариантов исходной сказки. Её образ, не стеснённый фольклорными ограничениями, вышел неожиданным: она легко позволяет говорить царю всю правду-матку. Мы видели это в её диалогах по поводу намерения царя жениться, мы видим это и в других ситуациях. Её характеристика послов, например, бьёт в самую точку. О «гишпанском» гранде, например, она говорит (с.17):

 Как же, помню!.. Энтот гранд

 Был пожрать большой талант:

 С головою влез в тарелку,

 Аж заляпал жиром бант!

 Что у гранда не спроси –

 Он, как попка, – "си" да "си",

 Ну а сам всё налегает

 На селедку иваси!

 Как она позволяет себе разговаривать с царём? Вот так, например (с.14):

 Постеснялся хоть посла б!..

 Аль совсем башкой ослаб?..

 Где бы что ни говорили –

 Всё одно сведёт на баб!

 

 Не боится нянька и угроз царя. Таких, например (с.18):

 Ну, шпиёнка, дай-то срок –

 Упеку тебя в острог!

 Так-то я мужик не злобный,

 Но с вредителями строг.

 Нянька хорошо ориентируется в политической обстановке. После свержения царя она говорит его эмансипированной дочке (с.77):

 Нам теперь – имей в виду! –

 Надо быть с толпой в ладу:

 Деспотизм сейчас не в моде,

 Демократия в ходу.

 

 Генерал

 Генерал у Л.А. Филатова – типичный служака, готовый на любую подлость. Вот как его представляет автор (с.19):

«Был у царя генерал, он сведенья собирал. Спрячет рожу в бороду – и шасть по городу. Вынюхивает, собака, думающих инако. Подслушивает разговорчики: а вдруг в стране заговорщики? Где чаво услышит – в книжечку запишет. А в семь в аккурат – к царю на доклад».

 По силе страсти к Марусе он превосходит всех своих фольклорных прообразов. Вот как он описал царю свою влюблённость в неё (с.21):

 Был я даве у стрельца,

 У Федота-удальца,

 Как узрел его супругу –

 Так и брякнулся с крыльца.

 Третий день – ей-ей не вру! –

 Саблю в руки не беру,

 И мечтательность такая,

 Что того гляди помру!

 А намедни был грешок –

 Чуть не выдумал стишок,

 Доктора перепужались,

 Говорят: любовный шок!..

 Генерал не отличается своей верноподданностью царю. Он быстро сориентировался в новой обстановке. Он готов служить любой власти (с.71):

 Оправдаю. Отслужу.

 Отстрадаю. Отсижу.

 К угнетающей верхушке

 Больше не принадлежу!..

 Он готов понести наказание, но, правда, не без привилегий (с.74):

 Сознаю свою вину.

 Меру. Степень. Глубину.

 И прошу меня направить

 На текущую войну.

 Нет войны – я всё приму –

 Ссылку. Каторгу. Тюрьму.

 Но желательно – в июле,

 И желательно – в Крыму.

 

 Баба Яга

 Баба Яга у Л.А. Филатова, хоть и напоминает, фольклорную, но явно отличается от последней своим простодушием: с лёгкостью необыкновенной этот «фольклорный элемент» советует отправить Федота на тот свет, не испытывая при этом никаких угрызений совести. Вот как она сформулировала последнее задание Федоту:

 Колдуй, баба, колдуй, дед,

 Трое сбоку – ваших нет,

 Туз бубновый, гроб сосновый,

 Про стрельца мне дай ответ!

 Пусть Федот проявит прыть,

 Пусть сумеет вам добыть

 То-Чаво-На-Белом-Свете –

 Вообче-Не-Может-Быть!

 Ну, Федот, теперь держись!

 Дело верное, кажись!

 Вот уж энтого заданья

 Ты не выполнишь ни в жисть!..

 Наказанья за свои подлые советы Яга не боится. Вот по какой причине:

 Я – фольклорный элемент,

 У меня есть документ.

 Я вообче могу отседа

 Улететь в любой момент!

 За жару ли, за пургу

 Все бранят меня, каргу,

 А во мне вреда не больше,

 Чем в ромашке на лугу!

 Ну, случайно, ну, шутя,

 Сбилась с верного путя!

 Дак ведь я – дитя природы,

 Пусть дурное, но – дитя!

 

 Голос

 Этот невидимый герой-волшебник выдержан в основном в фольклорном духе. Он верный раб своего хозяина. Но Л.А. Филатов и здесь блещет остроумием. Вот как его герой обрисовывает собственный портрет в ответ на предложение Федота разделить с ним трапезу (57):

 Я бы рад, да мой портрет

 Для меня и то секрет!

 Сам порою сумлеваюсь,

 То ли есть я, то ли нет!..

 У меня забот не счесть:

 Есть еда, да нечем есть,

 Есть табак, да нечем нюхать,

 Есть скамья, да нечем сесть!

 Так устал за тыщу лет,

 Что не в радость белый свет!

 Думал было удавиться, –

 Дак опять же шеи нет!

 Л.А. Филатов явно модернизирует своего невидимого героя. Вот как, например, он соглашается на предложение Федота «сплавать до расейского царя» (с.57-58):

 Я полезных перспектив

 Никогда не супротив!

 Я готов хоть к пчёлам в улей,

 Лишь бы только в колефтив!

 Дай приказ – и хоть куды,

 Хоть на добычу руды!

 Буду вкалывать задаром,

 Без питья и без еды!

 Я к любому делу гож,

 Я в любые двери вхож,

 Я тебе, что хошь, достану,

 Хоть подкованную вошь!..

 Благодаря чудодейственным способностям Голоса, сказка Л.А. Филатова заканчивается сказочным пиром. Вот как его описывает потешник (с.80):

«Был и я на том пиру, ел зернистую икру. Пров ел плов, Филат ел салат. Устин ел галантин. А Федот-стрелец ел соленый огурец. А как съел он огурец, тут и сказке конец! А что сказка дурна – то рассказчика вина. Изловить бы дурака да отвесить тумака, ан нельзя никак – ведь рассказчик-то дурак! А у нас спокон веков нет суда на дураков!».

Немеркнущим бриллиантом сверкает в литературном наследии Л.А. Филатова сказка «Про Федота-стрельца, удалого молодца (по мотивам русского фольклора)». Её смело можно поставить на один уровень со сказками А.С. Пушкина и П.П. Ершова.