Александр СМЫШЛЯЕВ. ХОЗЯИН СЕВЕРО-ВОСТОКА. Из истории Государства Российского

 

Александр СМЫШЛЯЕВ

ХОЗЯИН СЕВЕРО-ВОСТОКА

Из истории Государства Российского

 

Как в кино сыграть злодея, если роль маленькая, на минутку-другую, а злодей – обычный с виду человек, офицер, но знаменит бесчинствами и убийствами в годы гражданской войны на российском Дальнем Востоке. Это он вместе с белым атаманом Иваном Калмыковым разорял приморские деревни и убивал крестьян и казаков, поддерживающих советскую власть, это он сжёг в паровозной топке большевика Сергея Лазо, посчитав, что коль Лазо пламенный революционер, значит должен гореть ярким пламенем. Вместе с Лазо сжёг ещё двух большевиков рангом поменьше. А его сотник застрелил другого знатного дальневосточного большевика Петра Уткина, его секретаря и милиционера. Одним словом, злодей настоящий, а роль маленькая, и надо сыграть так, чтобы зрителю он сразу показался омерзительным.

Имя этого злодея – есаул Валериан Бочкарёв, а фильм назывался «Сергей Лазо». Его снимали в 1967 году режиссёр Александр Гордон и сорежиссёр Андрей Тарковский. Тогда и встал вопрос: кому сыграть эпизодическую, но важную роль злодея есаула Бочкарёва (правда, авторы сделали его полковником, причём не казачьим, а армейским)?  

Как написал в своей мемуарной книге Гордон, роль эту взял на себя сам Андрей Тарковский. И теперь, возвращаясь к этому фильму, мы видим Тарковского в образе Валериана Бочкарёва – личности исторической и неоднозначной, к тому же во многом загадочной. И сыграл Тарковский атамана блестяще: циничного, издевательски хохочущего прямо в лицо задержанному японцами Лазо, к тому же просто так, чтобы не путался под ногами, застрелившего мальчика, а затем и Лазо. И сцены эти, как вспоминает Гордон, выставлял Тарковский сам.

«Впечатление усилено шумом дождя, топотом людей, скоком копыт, выстрелами и прочими шумами, – писал Гордон. – Герой сражён, упал с лошади на мокрую землю, его волокут к паровозу головой назад, как перевёрнутого Христа. Этих кадров волочения Лазо-«Христа» в финале было много. Я сказал Андрею: многовато. Он ответил: в самый раз, если есть жертвы, то есть и мучения.

Ночью в номере гостиницы я долго не мог уснуть. Раздумывая над смонтированной сценой, я предвидел, что в таком виде она ни за что не будет принята.

«Я не понимаю Андрюшу, – возмущенно говорил зав сектором кино отдела культуры ЦК КПСС Ермаш. – Зачем ему это нужно – играть белогвардейца, расстреливать коммунистов, стрелять в ребёнка, убивать его?! Может быть, и правда не надо было снимать Тарковского в этой роли? Но в конце концов, ведь он сам придумал сцену и захотел сниматься».

Романов, тогдашний председатель Комитета по кинематографии, сказал: «Да вы понимаете, в кого стреляет Тарковский? Он в нас стреляет! Он в коммунистов стреляет!».

А ведь удалась сцена, недаром вызвала такую бурю, хотя многое пришлось потом резать, сглаживать. Но главное осталось – Бочкарёв действительно выглядел злодеем. Иначе у талантливого Андрея Тарковского и быть не могло.

Но был ли в действительности Бочкарёв злодеем? Что знали тогда про него? Историки – почти ничего, архивы молчали. Творческие люди – только то, что могли где-то кусочками прочитать. Потому и надел Андрей Тарковский на есаула армейские погоны полковника – от незнания. Потому у него и застрелил Сергея Лазо лично Бочкарёв. И толкал его в паровозную топку, помогая подчинённым. Это позже стало известно, что Лазо действительно сожгли белые казаки в паровозной топке, но никто и никогда не называл среди палачей самого Бочкарёва. Как нет и документальных подтверждений того, что расправились с Лазо и его двумя товарищами именно казаки-бочкарёвцы. К тому же появилась и другая версия гибели Лазо. Она указывала на то, что Лазо был расстрелян на Эгершельде во Владивостоке, где проходили массовые казни большевиков. Его тело сожгли в костре и останки захоронили. Но кино «Сергей Лазо» снималось в шестидесятые, когда архивы ещё молчали, а мифы не были развенчаны и будоражили умы, и смерть Лазо, благодаря идеологическим мифам, накрепко была связана с именем атамана Бочкарёва. С его именем связывали и многие другие бесчинства белых казаков в Приморье, и делалось это затем, чтобы очернить белых, чтобы ничего белого, доброго и героического от них не осталось. Но время постепенно смывало черноту, и белое, если оно было, проступало снова.

А разговор о Бочкарёве я затеял не случайно. Для истории эта фигура значимая, потому что именно на нём да на генерале Пепеляеве, на разгроме их военных группировок на севере Охотско-Камчатского края была поставлена последняя жирная точка в гражданской войне в России. Они оказались последними верными и стойкими сынами уходящего в историю досоветского Отечества. Увы, не знал тогда об этом Андрей Тарковский, иначе по-другому увидел бы своего персонажа, как по-другому в наше время увидели белых военачальников Деникина и Каппеля. Возможно, задумал бы и отдельный фильм о Бочкарёве, он стоит того, честное слово. Как достойны того его рядовые казаки и унтер-офицеры, герои, прошедшие с боями от Урала до Охотского моря, унизительно отступавшие, но верящие в свою итоговую победу, пусть не физическую, но духовную точно, бившиеся до последнего, и, зажатые красноармейцами в помещении, отказавшиеся сдаться и одновременно, по команде, помолившись, покончившие с собой. Их было немногим более тридцати. Они стали последними вольными казаками России, верными лишь Богу, Отечеству и своему атаману.

Сегодня мы знаем о Валериане Ивановиче Бочкарёве гораздо больше, хотя ещё не всё. Например, до сих пор не найден его портрет, и мы вынуждены представлять атамана только по описаниям современников. А вот как представляли себе Бочкарёва Гордон и Тарковский, согласно сценария. Из их диалога в книге Александра Гордона:

«…Читаю с листа:

– «Иронически улыбающийся и неврастеничный»…

– …А-а-а… «молодой человек с полковничьими погонами»?

– Да, – читаю, – «с погонами, к тому же щеголеватый, с худощавым и порочным лицом».

– С каким лицом?

– Порочным!

– Еще раз прочти!

– «По-роч-ным», — читаю по слогам. — «Порочным лицом»!

Он смотрит на меня бесстрастным взглядом. Я наконец догадываюсь.

– Ты что, для себя эту роль написал?

– Да, если не возражаешь».

Но люди, знавшие Бочкарёва, описывают его иначе, и внешне он не похож на Андрея Тарковского, хотя его самоуверенную натуру лидера Андрей угадал.

«Это был человек высокого роста, хорошего сложения, в черкеске, в казацкой папахе, лихо надетой набекрень. На его молодом и красивом лице не было и тени страха. Оно дышало презрением и гордостью.

…Первое впечатление о нём было почти восторженное. Ведь, в сущности, его вели на казнь, а он шёл ясным соколом и таким орлиным взглядом смотрел на толпу, готовую его разорвать, что не только меня, но и всю толпу подчинил своей воле».

«Высокого роста, тонкий… держался подчёркнуто прямо, надменно, закидывал назад голову. Лицо неправильное, с широкими скулами, с высоким лбом. В глаза люди боялись ему смотреть. Настолько жесток был взгляд его светлых, словно подёрнутых ледком, глаз».

Можно также добавить, что, судя по немногим сохранившимся документам авторства самого Валериана Ивановича, он был искренне религиозным, придерживался монархических убеждений, обладал цепким практичным умом, умел видеть широкие перспективы своей деятельности, подчас бывал склонен к резкому и язвительному сарказму; у него уверенный, разборчивый и красивый почерк грамотного человека, с чем согласуется и упоминание Бочкарёвым о его участии в довоенные годы в гидрографических работах на Охотском побережье.

В музейном собрании университета Дюка в США (411 Чапел Драйв, Дарем, Северная Каролина 27708) отыскалась фотография, на которой запечатлён атаман Калмыков с группой офицеров. На обороте сделана надпись рукой: «1. Есаул Толстонога, 2. Сотник Часин (казак), 3. Есаул Попсов 4. Атаман Кал икофф (?) 5. Перфимов (?), 6-7. Очевидно казачьи офицеры».

Если применить нормальный язык, зная историю Дальнего Востока того времени, то уточняем: есаул Толстонога – прикомандированный в Особый Уссурийский казачий отряд атамана Калмыкова от атамана Семёнова "для укрепления дружбы"; сотник Часин – адъютант военного правительства Уссурийского казачьего войска; есаул Попцов – прикомандированный в Особый Уссурийский казачий отряд атамана Калмыкова от атамана Семёнова "для укрепления дружбы"; И.П. Калмыков – атаман Особого Уссурийского казачьего отряда; Перфильев – командир Второго Уссурийского казачьего отряда. Остальные двое не подписаны, но вероятнее всего самый высокий и статный, широкоскулый офицер – и есть есаул В.И. Бочкарёв, командир Первого Уссурийского казачьего отряда (по словесным описаниям сходится, к тому же именно он отмечен крестиком на оригинале фотографии неизвестной рукой). Бочкарёву атаман доверял и приближал. Вот и на фото он попал. Так что, вполне вероятно, что на нём именно Бочкарёв. Я, во всяком случае, почти не сомневаюсь в этом, начитавшись документов о Бочкарёве.

Валериан Бочкарёв хорошо знал материковое побережье Охотского моря от Николаевска до устья реки Пенжины на севере. Он был моряком, в 1916 году, будучи призванным в армию, окончил 1-ю Ораниенбаумскую школу прапорщиков флота, до службы работал на Камчатке капитаном катера, а перед этим – матросом на гидрографическом судне. Казаком он являлся по рождению, поэтому с началом активной фазы гражданской войны уволился со службы и уехал на Дальний Восток, где вскоре пришёл в отряд атамана Ивана Калмыкова, в котором, благодаря своим командирским качествам, быстро дослужился до есаула, а после гибели Калмыкова занял его место. «Казак лихой» – так называли Валериана Бочкарёва сослуживцы. Возможно, он бы ничем не прославился, если не считать истории с казнью Сергея Лазо, после поражения белых сгинул бы на чужбине, но переворот 26 мая 1921 года, когда во Владивостоке пришли к власти братья Меркуловы, дал Бочкарёву возможность выйти на первые роли. Он понимал, что с уходом японцев, поддерживающих временное Приамурское правительство Меркуловых, отразить нашествие большевиков на Приморье – дело почти безнадежное. «Единственное, что надо сделать, – захватить теперь же Камчатку, берега Охотского моря, Якутск, и, двигаясь на юг по Лене, угрожать Хабаровской железной дороге с севера, – приводил в мемуарах слова Бочкарёва его знакомый современник В.Аничков. – И только тогда при совместных действиях с войсками Меркуловых возможно и поражение большевиков, и дальнейшее наступление на Читу и Иркутск. Лена как единственный путь сообщения с Якутской областью местами так сдавлена скалами, что если их укрепить, то получатся вторые Фермопилы…».

С таким предложением он и вышел на братьев Меркуловых, пользуясь знакомством с рыбопромышленником Хрисанфом Биричем, который дружил с Николаем Меркуловым, а Бочкарёв когда-то у Бирича работал катерником на Камчатке.

Заинтересовать Меркуловых он смог не военно-политической стратегией, а природными богатствами Охотско-Камчатского края, что подтвердил и Бирич. Так он получил добро на организацию и комплектацию личным составом Северного экспедиционного отряда (СЭО). В отряд вошли его казаки-калмыковцы, а это были в основном служивые Оренбургского казачьего войска атамана Дутова и Сибирского казачьего войска колчаковского атамана Иванова-Ринова. Захватив Охотск, Петропавловск на Камчатке, прибрежные посёлки Камчатки и материкового побережья Охотского моря, Валериан Бочкарёв стал практически полновластным хозяином Северо-Востока России. За взятие Охотска он получил от Приамурского правительства чин войскового старшины, а в 1922 году – казачьего полковника.

Вскоре в Приамурском правительстве начались внутренние распри вплоть до смещения Спиридона Меркулова, и Бочкарёв понял, что он правительству не нужен, а потому направил свои действия на полную автономию и создание собственного Северо-Восточного края. Даже провёл выборы в местное Народное собрание, где его провозгласили начальником края. Основную ставку он делал на аборигенное население Севера и укоренившихся русских, которые в большинстве своём не поддерживали ни большевиков, ни меркуловцев, а зачастую просто не слышали о таковых, проживая в отдалённых, почти недоступных из Петропавловска поселениях и кочевьях и совершенно не интересуясь непонятной им политикой.

Край был богат и биологическими, и минеральными ресурсами, надо было только научиться их брать и пользоваться. И Валериан Иванович Бочкарёв учился, и даже преуспевал в этом. 

«Живу, как всегда, слава Богу, дружно и хорошо, – писал Валериан Иванович Бочкарёв в январе 1922 года в Приамурское правительство, которому тогда ещё верил, и на помощь которого надеялся. – Имею оленей, хороший собачий обоз, которым управляют казаки лучше, чем лошадьми, и которые позволяют делать разведку. […] Словом, если бы здесь росли хлебные деревья, то всё было бы хорошо. […] Будучи ограничен запасами оружия, я тем не менее оделяю им местных добровольцев. […] Крайне желательно и необходимо, чтобы правительство обратило серьёзное своё внимание на этот край и прислало бы сюда своих людей, знающих государственное дело»[1].

Подчинённые Валериана Ивановича занимались поисками полезных ископаемых, обустраивали тракты, устанавливали маяки и дорожные места отдыха (поварни), организовывали обозные отряды с продуктами первой необходимости для местного населения. Открывались церкви, при большевиках пребывавшие в запустении. Настаивая на необходимости иметь в своём распоряжении корабль, Бочкарёв предполагал оборудовать «угольную базу и стоянку судна» в пустынной бухте Нагаева (одной из лучших якорных стоянок на побережье Охотского моря), на месте нынешнего Магадана. Известен отчёт одного из «бочкарёвцев» о произведённой рекогносцировке, где наряду с особенностями местности, имевшими военное значение, отмечаются вид и плодородие почвы, глубина вечной мерзлоты и другие детали, важные для возможной постройки городка. В сущности, Валериан Иванович выступил в роли последнего колонизатора крайнего Северо-востока России в классическом смысле слова, и неслучайно, наверное, его действиям сопутствует лексика, казалось бы, ушедшая в прошлое – тот же «городок» (в значении не «маленький город», а укрепленное поселение, острог, форт), «ясак» и проч. Неслучайно и замечание современника, что воскресала «традиция казацкого завоевания края»[2], – действительно, как и в эпоху первопроходцев, с культурной, миссионерской и гуманитарной деятельностью (с первых дней своего появления здесь Бочкарёв обещал «накормить инородцев», и попытки этого действительно предпринимались) соседствовали примеры суровости, жестокости и откровенного произвола и самодурства» (Кручинин А.С. https://d-m-vestnik.livejournal.com/1062887.html).

Действительно, при Бочкарёве на Северо-востоке начался новый виток колонизации края, и не всем было по пути с «колонизатором», как когда-то не все казаки хотели пойти с Владимиром Атласовым, поэтому совершили покушение на него. Здесь аналогия с Атласовым полная, потому что на Валериана Бочкарёва также было совершено покушение его бывшими соратниками.

Главным подстрекателем покушения стал купец И.Ф. Соловей, главной торговой вотчиной которого были залив Шелехова на севере Охотского моря и низовья реки Пенжины, поэтому его коммерческие интересы вошли в противоречие с интересами Бочкарёва, который ввёл на занятой им территории законы Российской империи, собирал с коренных жителей ясак (по 6 белок с семьи), взял в свои руки местную коммерцию, особенно торговлю мехами. Это не могло нравиться Соловью и его доверенным лицам, потерявшим от действий атамана большие доходы. К бунту подговорил бочкарёвцев приказчик фирмы «И.Ф. Соловей» штабс-капитан Пирей. Возглавил заговор против атамана поручик Петров. Заговор удалось ликвидировать, но с этого момента начался закат северной «империи» казачьего полковника Валериана Бочкарёва.

25 октября 1922 года белые под натиском красной армии Уборевича стали спешно эвакуироваться из Владивостока. 10 ноября установилась советская власть и в Петропавловске, в который в декабре прибыл из столицы теперь уже красного Приморья экспедиционный отряд войск Охотско-Камчатского края, в задачу которого входило укрепление советской власти в Петропавловске и её установление во всём крае. Командующий войсками М.П. Вольский снарядил на разгром остатков отряда полковника Бочкарёва красноармейцев под руководством ротного командира Григория Чубарова. Они на нартах добрались до Гижиги и Наяхана, где размещались бочкарёвцы, и уничтожили их. Был убит и сам казак лихой Валериан Бочкарёв. Это произошло 13 апреля 1923 года.

Официально датой окончания гражданской войны в Охотско-Камчатском крае считается 31 мая 1923 года. В этот день командующий красными войсками в Охотско-Камчатском крае М.П. Вольский издал приказ, в котором указал, что ликвидация остатков белых бандформирований закончена...

Но на якутском побережье Охотского моря, южнее Гижиги и Наяхана, оставалась боеспособной Сибирская дружина белого генерала А.Н. Пепеляева, части которой заняли Аян и Охотск. 5 июня 1923 года особый экспедиционный отряд под командованием будущего советского комкора С.С. Вострецова занял Охотск, а на следующий день Аян. Генерал-лейтенант А.Н. Пепеляев, в отличие от Бочкарёва, сдался с отрядом в плен, причём после сдачи пожал руку победителю Степану Вострецову и поздравил с окончанием гражданской войны. После этого он 12 лет провёл в Ярославском политизоляторе, был освобождён, но вскоре вновь арестован и в 1938 году расстрелян.

День 16 июня 1923 года можно считать окончанием гражданской войны в России. Хотя разрозненные группы белых ещё долго объявлялись то тут, то там на территории Якутии, Чукотки и северной Камчатки.

Работая над фильмом о Сергее Лазо, Андрей Тарковский словно предугадал неординарную личность Валериана Бочкарёва, пожелав сыграть его. Хотя знал о Бочкарёве всего ничего. Фильм художественный, поэтому искать в нём детали исторической правды не приходится, хотя историческая канва соблюдена. Позже многие говорили, что, создав с разрешения основного режиссёра Александра Гордона тяжёлые для просмотра сцены гибели Сергея Лазо, нагнетая трагизм и неизбежность, Андрей Тарковский словно наколдовал свою судьбу, свою тяжёлую и относительно раннюю смерть от запущенной онкологии (29 декабря 2021 г. исполнилось 35 лет со дня его смерти). Но создав образ Бочкарёва, пусть эпизодический, он, возможно, прочувствовал эпоху, личность этой эпохи, оставив этот образ нам, зрителям, заставив нас задаться вопросом: с чего это его герой так лют? А затем возник другой вопрос: а такой ли он был лютый на самом деле? Это вызвало интерес к загадочной, малоизвестной личности Бочкарёва, к поиску информации о нём. И выяснилось, что человек-то был непростой, и не такой уж злодей, отважный воин, часто справедливый, во многом интересный, его вполне можно взять в герои повествования, и который погиб, кстати, тоже молодым, ему было тридцать лет. Погиб, не сомневаясь в своей избранности и в правильности своего пути.

 

---

[1] ГА РФ. Ф. Р-6143, оп. 1, д. 3, л. 6-7.

[2] Гапанович И. И. Революция на Севере: Охотско-Камчатский край в 1917-1922 гг. // Новый журнал. Кн. 89 Нью-Йорк, 1967, с. 143.

=============================

Надпись к фотографии:

Слева направо: есаул Толстонога – прикомандированный в Особый Уссурийский казачий отряд атамана Калмыкова от атамана Семёнова "для укрепления дружбы"; сотник Часин – адьютант военного правительства Уссурийского казачьего войска; есаул Попцов – прикомандированный в Особый Уссурийский казачий отряд атамана Калмыкова от атамана Семёнова "для укрепления дружбы"; И.П. Калмыков – атаман Особого Уссурийского казачьего отряда; Перфильев – командир Второго Уссурийского казачьего отряда. Остальные двое не подписаны, но вероятнее всего самый высокий и статный, широкоскулый офицер, на которого указывает стрелка, – есаул В. И. Бочкарёв. Источник: https://idn.duke.edu/ark:/87924/r3rx93v6p