ПАМЯТЬ / Захар ПРИЛЕПИН. ЧТО С ШАЛАМОВЫМ 40 ЛЕТ СПУСТЯ? 17 января 1982 года умер Варлам Шаламов
Захар ПРИЛЕПИН

Захар ПРИЛЕПИН. ЧТО С ШАЛАМОВЫМ 40 ЛЕТ СПУСТЯ? 17 января 1982 года умер Варлам Шаламов

 

Захар ПРИЛЕПИН

ЧТО С ШАЛАМОВЫМ 40 ЛЕТ СПУСТЯ?

17 января 1982 года умер Варлам Шаламов

 

Шаламов, наверное, втайне чужд оголтелым «левым патриотам», потому что – «всех сажали за дело», а он тут рассказывает. Но с ним беда и у «правых патриотов». Несколько слов по поводу. 

1. Шаламов (помимо безусловного неприятия тоталитарного насилия) – это опыт преодоления человеком в опоре на человеческие силы (Шаламов был последовательным атеистом) – нечеловеческих тягот. В этом смысле, условно говоря, Шаламов – это там, где Джек Лондон. (Которого он, конечно, читал, и который на него повлиял.) А не там, где, скажем, Борис Ширяев (потому что «тоже лагерная проза»). Потому что в конечном итоге Ширяев и Солженицын – это противоположный Шаламову полюс. А один полюс – это Шаламов и, как ни парадоксально, Олег Куваев с его «Территорией».

2. Шаламов, обладавший лагерным опытом несоизмеримым с опытом Солженицына или того же Ширяева, – был и остался последовательным носителем левых взглядов. Его (как и Рыбакова) взяли (в 1929) как троцкиста, в типографии, где подпольно публиковали троцкистскую литературу. Он критиковал Советский Союз, здесь внимание! за… возврат к капитализму! Он критиковал за это Сталина! (Что он сказал бы о наших днях, мы даже не догадываемся; хотя это не так сложно.) Схожий с Шаламовым путь прошёл тоже отбывший все круги ада поэт Ярослав Смеляков, и оставшийся не просто носителем левых убеждений, но ещё и (в отличие от Шаламова) сталинистом.

3. «Я считаю вас моей совестью» – писал Солженицын Шаламову, зная о несоизмеримости их опыта и надеясь на поддержку Шаламова в начале своего пути. Шаламов присмотрелся к Солженицыну и отринул его. Почему? Шаламов поставил диагноз ему уже тогда. И это беспощадный диагноз, цитируем письмо Шаламова Солженицыну: «Пастернак был жертвой холодной войны, а вы – ее орудием». Это сформулировано навсегда. 

4. «Шаламов был запрещён». И да, и нет. У Шаламова при его жизни в СССР вышло 5 сборников стихов, он даже был представлен к советскому Ордену Знак Почета и к Ленинской премии – за свои сочинения. (Не успел получить по причине смерти.) Тем не менее, лагерная тематика в его стихах (как и в стихах, скажем, другого сидельца – Анатолия Жигулина) – постоянная тема, и умеющие читать – всё понимали. Критика, да, не писала – «вышел новый сборник лагерной лирики», но, повторяю, в СССР лагерная тематика поступала в советскую печать в промышленных масштабах.

5. Шаламов, как сын священника, прекрасно знал (наизусть) тексты литургий, пасхальных служб, богослужений Страстной недели (как, кстати, Есенин и Шолохов – навсегда опередившие всю советскую литературу именно в силу этого базиса). Его старший брат воевал в Красной армии и погиб на Гражданской, а сам Варлам не успел уйти в армию только в силу возраста. Это был обычный русский мальчик, уверовавший в красную идею. Таких было великое множество. Не «латыши, китайцы и евреи» – а сын русского священника Варлам Шаламов, и его брат. 

6. Когда «Колымские рассказы» вышли за рубежом, Шаламов написал в «Литературной газете» открытое письмо: «Я отдаю себе отчёт, какие грязные цели преследуют эти господа, пышущие ненавистью к нашей великой стране, к ее народу. Они пойдут на любую провокацию, на любой шантаж, на любую клевету. Всё сказанное относится к любым белогвардейским изданиям за границей. Зачем я им понадобился в свои 65 лет?».

Иные, конечно, скажут: старик испугался. Это бесстыдство – так говорить. Шаламов был преисполнен скорби и мудрости. Оценки его точны и беспощадны. 

И – это важно – он (по-чеховски) не был безоглядно тщеславен: когда во имя признания «там» – продаётся всё, включая Родину и совесть.

Он говорил о «Колымских рассказах» (в СССР был опубликован только один рассказ из цикла): да, я хочу их публикации здесь – «…но не надо выдавать их проблематику за актуальную – она снята временем». Это 1972 год. Что не так? Он констатировал факт. Но в этих словах, увы, весь дискурс перестройки, как в капле воды. Выдать проблематику за «актуальную», объявить страну «больной тоталитаризмом» – и убить эту страну.

 

***

Когда мы (с братом Кольком) читали году в 1989 рассказы Шаламова (в журнале «Сельская молодежь»), мы воспринимали их не как «против Сталина», а как школу жизни. Парадоксальным образом в этом ряду они шли после «Школы» Гайдара и «Как закалялась сталь» Островского – а не против них. Герой Шаламова и Корчагин, Голиков и – да хоть Брюс Ли – всё это могло (и должно было) жить вместе. А нам всё это противопоставили. Вопреки воле Шаламова. Шаламов, Гайдар и Островский – «из одного окопа», а не из противоположных. И символически, и конкретно. Это сложная мысль, но к ней надо прийти.

Верно замечено, что ошибка советской власти в том, что она приняла Галича за своего, а Высоцкого – за чужого. Галич – автор дюжины советских сценариев, в итоге пошёл против СССР, а Высоцкий – и не подумал даже двигаться в этом направлении. При всех, как говорится, вопросах. Но куда более страшная ошибка – то, что Хрущев и Твардовский на какое-то время решили: Солженицын – свой, и опубликовали «Ивана Денисовича» – а Шаламова – не стали. Шаламов не предал бы никогда. 

Шаламов – не запоздалое порождение оттепели, а (как и Смеляков) – на всех уровнях жестокий антипод шестидесятников. Стилистически – он презирал всю эту пустопорожнюю трескотню, осознанно не доверяя ей; он не любил стилистических конфетти, и уж точно был против того, что «интеллигенция поёт блатные песни». Всё это заигрывание с блатной тематикой, всю эту приблатненную походочку – Шаламов ненавидел всем существом. Имел право. Но и здесь он тоже заранее догадался, какой будет отмычка, взламывающая государство. А вот такой. В малиновом пиджачке и с борзым прищуром – пока интеллигенция будет твердить «Первичное накопление капитала всегда криминальное» (переводя на русский – да, вас грабят, но так надо). О, как бы он на них смотрел, если б прожил ещё три года.

Вот его стихи; здесь главное:

В чернила бабочка упала, 

Воздушный, светлый, жданный гость,

И цветом чёрного металла 

Она пропитана насквозь.

Я привязал ее за нитку,

И целый вечер у стола

Она трещала как зенитка,

Остановиться не могла.

И сколько было чёрной злости

В ее шумливой стрекотне,

Как будто ей сломали кости

У той чернильницы на дне.

И мне казалось: непременно

Она сердиться так должна 

Не потому, что стала пленной,

Что крепко вымокла она.

А потому что чёрным светом

Своё окрасив существо, 

Она не смеет рваться к свету 

И с ним доказывать родство.

Эти стихи про дар. Про то, что вся эта ваша свобода («летаю, где хочу») – блеф. Бабочку, измазанную чёрными чернилами, – надо держать на нитке. Потому что – если она черна и несёт черноту – то это ложь, это не имеет права быть. Это «орудие холодной войны».

И самое здесь смешное, конечно, беспощадный привет «шестидесятникам» – «…и сколько было чёрной злости (!) в ее шумливой (!!) трескотне (!!!), как будто ей сломали кости («Евтушенко не пустили в 59-й раз за границу, и выпустили новый сборник тиражом не 250 тысяч экз., а всего в 150 тысяч; тираны!») у той чернильницы на дне».

А кости им – не ломали, трескучим бабочкам. Ему – ломали.

======================
       (Официальный блог Захара Прилепина)

 

ПРИКРЕПЛЕННЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ (1)

Комментарии

Комментарий #30185 20.01.2022 в 14:28

Прочитала эту тему ещё в Твиттере, но там не отметила. Здесь же выражу своё согласие с автором и удовлетворение слогом и содержанием изложенного. Наталья Радостева

Комментарий #30165 18.01.2022 в 12:22

Галича своим приняло космополитическая "пятая колонна" внутри советской власти. Те, кто хотел коллективистское по своей сути советское общество постепенно превратить в какую-то вотчину для Галичей и Войновичей! Под их "чутким" руководством русские люди в песнях и юморесках становились предметом насмешек. Критика со стороны многих шестидесятников была антирусской по своей сути! Многие представители творческой интеллигенции имевшие дрругие национальные корни. ЗАСКУЧАЛИ среди русского большинства, вышедшего всё же из своего праовславного прошлого и традиций крестьянской общины. Они стали тихо ненавидеть всякую "стадность" и всякие "сборища" советские. И зачем Троцкий со Свердловым так старались в революцию?

Комментарий #30164 18.01.2022 в 11:37

Бабочку, измазанную чёрными чернилами, – надо держать на нитке. Потому что – если она черна и несёт черноту – то это ложь, это не имеет права быть. Это «орудие холодной войны».
Светлая память, Варламу...

Комментарий #30159 18.01.2022 в 06:46

Наконец-то что-то благоразумное и созвучное моему восприятию Шаламова. И искры отрицания Солженицына. А. Смышляев.