Михаил САДОВСКИЙ. НИЖЕГОРОДСКОЕ ДОСЬЕ НА ПУШКИНА. К 75-летию пушкиниста Евгения Галкина

 

Михаил САДОВСКИЙ

НИЖЕГОРОДСКОЕ ДОСЬЕ НА ПУШКИНА

К 75-летию пушкиниста Евгения Галкина

 

Когда на Красной площади Московской международной книжной ярмарки среди широкого спектра нижегородских авторов были представлены книги Евгения Галкина (10.04.47 – 01.07.21) о Пушкине, то они пользовались необыкновенно высоким спросом, хотя первоначально кому-то казалось, что такая счастливая судьба уготована другим маститым литераторам Нижнего Новгорода. Ан нет. Неоспоримое лидерство в рейтинге жгучего читательского интереса захватили произведения Галкина. Они, как сказал бы падкий на сравнения публицист, расходились, словно горячие пирожки. И дело здесь не только в священном имени Пушкина, а в том, что авторитет Галкина как одного из видных пушкинистов России становился непререкаемым. К нему прислушивались, в него вчитывались, ему звонили, с ним советовались, ему доверяли.

 Я познакомился с ним на презентации сборника стихов «Чувство вербное» Геннадия Васильевича Бедняева, поэта, председателя Пушкинского общества Нижнего Новгорода, преподавателя ГГУ (ныне ННГУ) и по совместительству моего доброго покровителя, напечатавшего стихи школяра в университетской газете. Евгения и Геннадия Васильевича связывала крепкими узами необъятная и неиссякаемая пушкинская тема.

О той встрече настойчиво напоминает фото, где мы запечатлены с Женей, еще молодые. И с тех пор наше общение практически не прерывалось. Мы следовали закону нашего университетского учителя: «Мы все по Пушкину родня». Геннадий Бедняев наверняка останется в памяти нижегородцев не только этой крылатой фразой. Удивительно яркое образное название «Чувство вербное», доселе никогда не звучавшее, прочно, полагаю, войдет в анналы русской литературы. И вот это вербное чувство любви и верности лирической поэзии непреодолимо сопровождало наши с Евгением жизни.

 Однажды он, придя в Союз писателей на Минина, 6, вручил мне свою только что вышедшую пушкинскую брошюру. Тоненькая белая книжечка так меня впечатлила, что уже через месяц, в день рождения гения, у мемориальной пушкинской доски я под прицелом внимательных нижегородских телекамер читал стихотворение «Разговор с современником», посвященное «Пушкинисту Евгению Галкину»:

Александр Сергеевич, Вы мой современник,

не говорил я с Вами глаза в глаза,

но тем не менее

Гоголь пророчески предсказал…

 

Александр Сергеевич, на Вас досье имеется.

Первоклашки твердят без запинки

«Памятник». Это наша современница

к Вам торит самозабвенно тропинки.

 

Мы в Михайловское едем и Болдино…

Не иссякнет – веско скажет любой

(ведь вовеки любима Родина) –

словно к Родине, к Вам любовь!..

 

Александр Сергеевич, мы терпение взяли на щит…

Ну о чем загрустили, о чем Вы?

Жмет и оттого в плечах трещит

тулупчик заячий Пугачева.

 

«От кризиса клонится даже башня в Пизе», –

телек вещает, словно бог Озирис,

но страшнее всех финансовых кризисов

духовный кризис!

 

Не потому ли требует исповеди

священная наша душа,

из-под компьютера стихи льются искренние,

а не пера гусиного или карандаша.

 

Александр Сергеевич, Вы нам подмога,

мы с «Телегой жизни» шагаем в булочную.

Александр Сергеевич, это уже не Гоголь:

Вы – человек-будущее!

 

И пускай впереди будут наши победы,

а Третьим Римом правит криминал…

У каждого времени свои поэты,

но есть поэты на все времена!

И надо же такому случиться, что спустя какое-то время Евгений Иванович неожиданно одарит меня редчайшей книгой «Нижегородское досье на Пушкина». В драгоценном автографе уверенным каллиграфическим почерком старательно выведено признание: «Михаилу Садовскому с благодарностью за участие в создании названия этой книги, как и одной из предыдущих». Вот так поистине дружат, обнимаются, целуются буквы, строчки, названия, книги – искренне, поспешно, пылко, вдумчиво, распахнуто, вербно! Подобная «литературная перепасовка» открывает неизъяснимо новые дружеские неизведанные горизонты и невероятно дорогого стоит!

 Евгений Иванович, насколько мне известно, не писал стихи. Да и по роду профессиональной деятельности они, кажется, не совсем укладывались в сферу его интересов. Однако он был настолько сильно увлечен поэзией, что пристальное изучение Евтерпы стало смыслом существования Евгения Галкина. Чтобы понимать лучше Пушкина, он приобщался к современной поэзии, дружил до самозабвения с поэтами, да так дружил, что даже спонсировал, находил деньги на издание их книг. Трогательная дружба связывала его с двумя значимыми нижегородскими поэтами – Юрием Адриановым и Владимиром Жильцовым. Доказательством тому служат многочисленные стихи, адресованные нашему пушкинисту.

 Например, Юрий Адрианов, любивший традиционно щедро посвящать стихотворения друзьям и знакомым, не ограничился одним-единственным посвящением Евгению Галкину. Их сразу несколько. На обложке книги «Досье на Пушкина» автор благоговейно разместил одно из адриановских посвящений с цитатой из седьмой главы «Евгения Онегина»:

Ты – в дружестве прямой и чистый,

Ты до хорошей книги лют.

Тебя, юриста-пушкиниста,

Нижегородский знает люд.

Не зря ж сам Пушкин, плутовато,

Воспел с улыбкой на устах

«Однофамильцев» из пернатых:

«И стаи галок на крестах»!..

У Андрея Вознесенского, неоднократно бывавшего в Нижнем Новгороде, есть стихотворение «Монолог читателя», где рисуется полуфантастическая картина: на сцену в свете софитов водружается читатель, а тысячи поэтов хором читают ему стихотворение, а потом благодарно награждают аплодисментами – «за то, что… выслушал их», за то, что «невысказанную ноту понять и услышать сумел». Галкин с такой самоотверженностью любил поэзию, что на месте Читателя, героя необычного стихотворения, трудно представить кого-то другого, кроме Евгения Ивановича. Так, забывая себя, любезно и всеохватно он ценил поэзию.

Азартно собранная за долгие годы роскошная коллекция пушкинианы (свыше 2 тысяч наименований!) из книг, картин, скульптур и других ценных артефактов – подлинное сокровище! – совершенно бескорыстно передана Евгением в дар Государственному музею-заповеднику А.С. Пушкина в Болдине.

…На каком-то пике самосовершенствования, постижения литературы у Читателя, вероятно, неизбежно происходит качественное перерастание в Писателя, и Писательство становится неотъемлемым делом жизни. Достичь таких эверестовых творческих вершин не каждому дается. Галкин сумел.

Вот список пушкинского десятикнижия Евгения Галкина. Это важно для потомков, будущих пушкинистов. Итак, вчитайтесь в шаги, этапы, темы, находки, открытия нашего нижегородского исследователя жизни и творчества Александра Сергеевича Пушкина.

1. «Пушкиниана. Библиографический указатель» (2008).

2. «Игра несчастливая родит задор. Картежник Пушкин» (2012).

3. «Пушкин в былях и небылицах» (2012).

4. «Верное эхо пушкинских строк» (2013).

5. «Способ благопристойной независимости. Деньги в жизни Пушкина» (2014).

6. «Досье на Пушкина» (2014).

7. «Персоны пушкинской поры» (2014).

8. «Пушкин как в зеркале» (2015).

9. «Нижегородские версты, дни и труды А.С. Пушкина» (2015).

10. «Нижегородское досье на Пушкина» (2019).

Безусловно, главным произведением жизни Евгения стала последняя, десятая книга. Она ярко и емко аккумулировала в себе все предыдущие. По сути, это первая энциклопедия, посвященная нижегородским страницам жизни и творчества Александра Пушкина. Но если, скажем, в Оренбурге над энциклопедией работал целый коллектив авторов, то на Нижегородской земле пушкинская энциклопедия оказалась под силу Евгению Галкину в одном лице. Правда, уже издав книгу (а спонсировали выношенную годами и сверхдолгожданную любимицу самые родные – жена Галина Николаевна и дочь Марина), он увидел опечатки, недоработки, расстроился, понял, что требуется более добротное переиздание, привлечение широкого круга специалистов.

И решительно задумал исправить недостатки, торопился существенно дополнить и издать главное произведение к своему 75-летнему юбилею – 10 апреля 2022. Но он обидно не успел, не успел это осуществить…

В 2021 году безвозвратно ушел близкий нам человек, с которым связывали долгие годы дружбы и любви к литературе. Впрочем, нет, не ушел, остался. Остался прежде всего своим весомым пушкинским десятикнижием. Остался такой важной и необходимой – первой на Нижегородчине! – пушкинской энциклопедией «Нижегородское досье на Пушкина». А нам осталось перечитывать увлекательнейшие страницы нижегородского пушкиниста и выполнить главный завет Евгения Ивановича Галкина – издать полнокровную Нижегородскую Пушкинскую Энциклопедию, родоначальником которой он впечатляюще и незабываемо явился.

 Нижегородские ученые и спонсоры, откликнитесь, ау!