Николай ИВАНОВ. В ЛИТЕРАТУРЕ НУЖНО ОБЯЗАТЕЛЬНО ОБХОДИТЬСЯ БЕЗ НАРКОЗА. Беседовала Елена Сердечнова

Источник: https://portal-kultura.ru/articles/books/344388-nikolay-ivanov-
predsedatel-pravleniya-soyuza-pisateley-rossii-v-literature-nuzhno-obyazatelno-obkhod/

 

Николай ИВАНОВ

В ЛИТЕРАТУРЕ НУЖНО ОБЯЗАТЕЛЬНО ОБХОДИТЬСЯ БЕЗ НАРКОЗА

Беседовала Елена Сердечнова (газета «Культура»)

 

Материал опубликован в №8 печатной версии газеты «Культура» от 25 июля 2022 года в рамках темы номера «Сбросим культурный балласт».

Повлияет ли спецоперация на литературу и что могут сегодня сделать писатели для страны, «Культуре» рассказал писатель и журналист, председатель правления Союза писателей России Николай Иванов.

— Как вы относитесь к появлению списков деятелей культуры, которые якобы составила Группа по расследованию антироссийской деятельности (ГРАД)? В них внесены люди, не поддержавшие СВО.

— Правильно сделали, что составили. Это заставляет людей быть ответственными за свои поступки. Эти списки сделали явной позицию некоторых деятелей культуры. Я предполагаю, что за это вынужденное обнажение они нас будут ненавидеть. Мы заставили их что-то говорить, а этим людям — не хотелось. Раскол в обществе будет больше после победы в спецоперации. Но люди, которые выступали на стороне Украины, вынуждены будут приспосабливаться. Им будет больно отползать от кормушек, и они станут нерукопожатными на Западе. А им ой как этого не хочется. Сейчас их заставляют сделать выбор, и для них это страшно. Поэтому пусть будут списки, пусть будет обсуждение. Пусть они скажут: «Ребята, вы не правы, я сделал то-то и то-то».

Вот мне, как главе Союза писателей России, ни за что не стыдно. Я могу перед любым читателем ответить и показать позицию и свою, и позицию Союза. У нас единственное здание в Москве, на котором висит растяжка с буквой Z (подобная растяжка висит, например, еще на здании Театра Табакова. — «Культура»). На ней написано: «Писатели России за победу!». Мы как-то представляли Союз писателей России на получение благодарности президента. Нас спросили: «За что вас награждать?» А я ответил: «За то, что все наши руководители и знаковые писатели похоронены в родной земле. Никто не сбежал, никто не уехал. Все остались с народом, все остались с Россией».

Нам и в ситуации со спецоперацией не пришлось выбирать, юлить. Двадцать первого февраля произошло признание ЛНР и ДНР, а на следующий день мы провели вечер «Голос Донбасса», на который приехали писатели из Донецка и Луганска. Я подарил им флаги нашей организации и сказал: «Ребята, писатели России с вами». Спецоперация началась 24 февраля, а уже 25-го мы сделали заявление, что писатели России — с бойцами. Кто-то побежал за границу, а мы остались и поддержали наши войска.

 

— Спецоперация влияет на литературу?

— Такие события всегда отражаются на словесности. Знаете, как меняется структура воды, так меняется и структура поэтического сознания, тональность произведений. В них появляются ток, судорога своеобразная, энергетика, которая заставляет читателя заволноваться, изумиться, почувствовать себя ошеломленным. Началось все с соцсетей, в которых стали появляться стихи о спецоперации. Стало очевидно, что Россия — поэтическая страна, которая мучительно болеет за свое родное, нутряное. Я увидел, что поэзия о Донбассе, написанная до 24 февраля, имеет совершенно другой накал. Мне дату не надо смотреть, я вижу, какие стихи написаны до начала спецоперации, какие — после. Сразу написал в наши региональные отделения, что пошла поэзия, и попросил дать фамилии авторов. Первым прислал стихотворение «Наш поzыvной — русский» Михаил Душин из Костромы. Я сразу понял, что создается новая тональность нашего времени, и мы должны ее удержать. Тут же выпустили три книги: «Поzыvной — Победа», «Стихи из огня», «Порохом пропахшие слова». Стихотворение же Михаила Душина было распечатано в огромных количествах на плакатах, которые висят во всех управлениях Генерального штаба. Даже генералам и руководителям Минобороны нужна была поддержка.

 

— Как вы думаете, почему много интеллигентных людей не поддержало спецоперацию?

— Время такое удивительное. Мы сделали заявление от лица нашей организации, в котором написали, что страну поддержали те, кого власть десятилетиями не замечала. В основном все, кого награждали госнаградами, побежали. Мне очень хочется спросить, кто же писал представление на награды, кто выдвигал этих людей? Например, Римаса Туминаса выдвинули на премию правительства России в области культуры за 2021 год, 21 февраля 2022 года был подписан указ о его награждении орденом «За заслуги в культуре и искусстве». А 28 февраля он уезжает из страны, затем в разговоре по телефону призывает ударить по Москве ракетой, «чтобы знали, как на Украину нападать... Будете жить 20 лет в нищете...». Почему такие люди получают ордена и награды? Да, безусловно, Туминас — талантливый режиссер, но давать ему государственные награды и не понимать, что он за человек, какая у него гражданская позиция — это очень странно. Почему этот орден не дали человеку, который не уедет из страны, остается с Россией? А сейчас довольно много людей побежали за границу, самые дурные. Наиболее хитрые остались здесь. Они еще больше сплотились, потому что увидели бреши в своих рядах, увидели, что могут потерять доступ к кормушке. Если посмотреть на новые комиссии в ведомствах, то мы увидим там знакомые лица. Это одни и те же люди, кочующие туда-сюда.

 

— Как в недавно созданном Экспертном совете по литературной деятельности при Минцифры?

— Да. Я председатель Союза писателей России — самой многочисленной организации в этой сфере, у нас 91 отделение по всей стране. Мы единственные, кто поддерживает высокий писательский стандарт, к нам можно поступить только через приемную комиссию, за каждого писателя я ручаюсь головой. И ни одного человека из нашей организации в этот совет по литдеятельности не позвали. Какая литература будет издаваться при поддержке этого совета? Та, которую премирует «Большая книга»? Но лауреаты этой премии или авторы «Тотального диктанта» во многом настроены антироссийски. Так, автор текста «Тотального диктанта-2021» Дмитрий Глуховский объявлен в федеральный розыск из-за распространения фейков о российской армии. Дина Рубина и Дмитрий Быков, получавшие премию «Большая книга» и участвовавшие в «Тотальном диктанте», давно уехали из России. А ведь «Большая книга» — премия с госучастием.

 

— Такое положение дел влияет на литпроцесс, культурную жизнь?

— Конечно, более того, это повлияет на результаты спецоперации. Мы ее, конечно, выиграем, но через полтора года информационно проиграем, проиграем литературно. Историческое событие — тогда событие, когда о нем написано. Недаром мы нашу древнюю историю изучаем по «Слову о полку Игореве». Сейчас, к сожалению, нас, писателей, не пускают на передовую. А ведь писатели, кинорежиссеры и театральные деятели должны быть там: сидеть на острове Змеином и создавать произведения, должны входить с нашими войсками в город Счастье. Нас же туда не пускают. Я понимаю Министерство обороны: нас могут убить, взять в плен. Но потом об этом событии мы будем писать на коленке. А противоположный лагерь уже пишет, создает фильмы, и туда будут вкладываться миллионы долларов. Мы же будем оправдываться и будем в роли догоняющих, чего не должно быть никогда. Поэтому наши писатели из Союза регулярно выезжают в зону спецоперации, встречаются с ранеными в Ростове, Белгороде, Крыму и ищут солдат, которые пишут. Мы поняли, что литература о ходе СВО придет с Донбасса, как в свое время литература пришла от участников Великой Отечественной войны Юрия Бондарева, Константина Симонова. Поэтому мы прекрасно понимаем, что надо искать творческих людей среди участников событий и сподвигать их писать.

 

— Удается?

— Да, у нас вышел третий сборник поэтический, в нем есть и стихотворения участников, пошли уже и рисунки, политическая карикатура, песни. На сборнике есть куаркоды, и солдатики, направив смартфон, могут услышать каждую песню. Будущее литературы будут создавать они. Теперь мы хотим, чтобы Минобороны помогло нам найти талантливых Твардовских и Симоновых, а мы бы провели для них мастер-классы, подсказали бы, как создать песню, задали бы планку качества, чтобы не было клише «фашисты, Бандера, за Донбасс». Мы готовы для этого выехать на передовую. Практически каждую неделю мы вылетаем в район проведения спецоперации, к раненым, к бойцам, которые выходят на отдых. Когда мы читаем свои стихи, делаем презентацию сборников военных стихов, мы говорим: «Ребята, вы не одни, вся Россия с вами». И, конечно, спрашиваем, кто пишет стихи, чтобы этих людей не упустить. Солдатики пишут. Но нам нужно время с ними разговаривать. Иногда нам говорят, мол, зачем солдатам писатели, давайте пришлем артистов. Но артисты, выступая, преподносят свое творчество, а мы — заставляем их самих участвовать в творческом процессе. После наших поездок остаются два-три человека, которые начинают писать. После выступления артистов никто артистом не станет. А вот петь ребята будут песни, которые создали.

 

— Действительно вся Россия с бойцами на Донбассе?

— К сожалению, не вся. Мы проанализировали, откуда пришли стихи для наших сборников. Белгород, Воронеж — много, Калининград, Кузбасс, Забайкалье — достаточно много, а вот ни одного стихотворения не пришло с Дальнего Востока, из Архангельской области, Мурманска, Екатеринбурга. Портовые города живут сами по себе, не чувствуют себя частью большой страны, а Екатеринбург — так с ним десятилетиями работают, формируют общественное мнение, не зря там стоит «Ельцин-центр». Казалось бы, стоит и стоит этот «храм» президенту-предателю. А вот случилась спецоперация, стало понятно, что не просто так находится в Екатеринбурге «Ельцин-центр». Ни одного стихотворения не пришло, ни один человек не подписал письмо в поддержку армии. «Ельцин-центр» работает. Если такие центры будут повсюду, то вся страна станет огромным белым пятном, и армия останется одна.

 

— Как я поняла, первой откликнулась поэзия, а что с другими жанрами?

— Да, первым был поэтический отклик. Сейчас мы ждем подхода прозы, которая является осмыслением пережитого. Уже появились зарисовки, новеллы, публицистики много. Если последнее — дело рук журналистов, то зарисовки и новеллы написаны участниками. Первой написала Олисава Тугова из Рыбинска, она поехала на Донбасс, пожила там и свои впечатления вылила на бумагу. Как, прячась от обстрела, она упала в траву и увидела травинки как огромные деревья, увидела запах и состояние человека. В Луганске, я знаю, пишутся пьесы, которые готовы взять военные театры, так что литература подойдет.

 

— Можно ли сказать, что парадоксальным образом сейчас именно армия является движущей силой национальной культуры?

— В какой-то степени. Ребята, которые сейчас воюют и пишут о Донбассе, — это будущая элита страны. Они вернутся и придут во все отрасли, и у них будет другое отношение ко многим вещам, придут они и в литературу. А культуру работы над книгой они доберут, мы им поможем.

В творчестве нужна всегда вспышка, должна быть боль. У меня был товарищ, очень мужественный человек, человек-легенда. Однажды он сломал ногу, и врачи ему запретили принимать обезболивающее, чтобы понимать, как срастается сложный перелом. Поэтому надо жить без наркоза, а уж в поэзии, литературе — обязательно обходиться без наркоза. Как только обезболивание сделали — никогда правды не будет, и читатель это мгновенно почувствует. Литература от участника событий и литература от ребят, которые просто решили написать на эту тему, — разная. Даже от моих ребят, которые поехали в зону спецоперации — Михаил Душин из Костромы, Светлана Размыслович из Великих Лук. Я регионы специально подтягиваю. Одно дело мы из Москвы приехали, и другое, когда приехали из Сергиева Посада, из Воркуты, из Томска. Солдаты, особенно раненые, воспринимают таких поэтов по-другому: «Земляки приехали, Россия с нами». Эту тональность мы чувствуем и стараемся сохранить.

 

— Что будет с литераторами, которые продвигали западную повестку?

— Они перестанут быть в центре внимания, останутся в стороне от большой жизни. Понимаете, есть навязанная издательствами литература, есть быстрое чтиво, которое издается ради денег. Есть премиальная литература, которую никто никогда не читал до конца, но авторов награждают, пишут о них, а вот книги — не читают. Все эти книжные рейтинги, премии отражают издательскую деятельность, а не литературную. Не случайно, что представитель самого крупного издательства России группы компаний «Эксмо-АСТ» Елена Шубина входит в недавно созданный Экспертный совет при Минцифры. Поэтому при такой политике книг про Донбасс или Волноваху мы не увидим. Да что далеко ходить, взять крупнейший книжный фестиваль «Красная площадь», организованный Минцифры, на котором нам отказали в участии, сказав, что политика не нужна.

 

— Отказали?

— Не дали возможности провести презентацию книг о Донбассе, а главную сцену предоставили «Тотальному диктанту», основные спикеры которого уехали из России, а Дмитрий Быков так и вообще пишет книгу о Владимире Зеленском, ну снова напомню о звезде «Тотального диктанта» Дмитрии Глуховском, разыскиваемом МВД России из-за фейков о российской армии. Кстати, на этом фестивале продавались просто километры книг Быкова, Улицкой и известной своей русофобской позицией Рубиной.

 

— Как можно изменить сложившееся положение?

— Конечно, нужно смотреть, какие книги оказываются на выставках, какие писательские делегации формируются для участия в зарубежных проектах, какие авторы получают литпремии с государственным участием. Ни один писатель, получивший Патриаршую литературную премию, никогда не будет в списках лауреатов «Большой книги» или «Нацбеста». Почему нет места книгам этих писателей и на книжном фестивале «Красная площадь»?

 

— Может быть, есть негласная цензура?

— Это правда. Официально нет, а реально — есть. Поэтому и презентацию сборника поэтов Луганска и Донбасса не разрешили провести на книжном фестивале «Красная площадь». Мы все-таки провели мероприятие на другой площадке. Нам помогло Российское военно-историческое общество, «приютив» у себя. Так что цензура есть. Тем, кто распределяет места на фестивалях, премиях, не надо даже впрямую давать указания. Люди считывают контекст, у многих недвижимость или работа за рубежом, они сразу понимают, как их действие будет расценено на Западе, в тусовке. Спецоперация взломала эту систему. Союза писателей России же изменения коснулись напрямую. В июле я получил орден Дружбы, а мой заместитель Николай Дорошенко — медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. Впервые вручение наград проводилось в Кремле. Это важнейший показатель.

 

— Значит, государство будет обращать внимание на культуру, литературу?

— Думаю, что внимание будет. Одно то, что общий тираж патриотической поэзии составит 200 тысяч, говорит само за себя. Эти деньги дало в том числе государство — Президентский фонд культурных инициатив.

-------------------------------------------

Николай Федорович Иванов родился в селе Страчево Брянской области. Мать Анна Григорьевна во время Великой Отечественной войны была партизанкой, дед — комиссаром партизанского отряда. Отец Федор Агапьевич — фронтовик, сержант, был ранен под Кёнигсбергом. После окончания восьмилетки будущий писатель поступил в Московское суворовское училище, а далее на факультет журналистики Львовского высшего военно-политического училища. Проходил службу в Воздушно-десантных войсках кадровым офицером — в Псковской, Каунасской дивизиях, 44-й учебной дивизии ВДВ (Ионава, Литва). В 1981 году направлен в Афганистан, участвовал в более чем десяти боевых операциях. Награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» и медалью «За отвагу». В 1991 году назначен главным редактором журнала «Советский воин». В качестве военного журналиста и писателя побывал в Чечне, в Цхинвале, в Крыму, на Донбассе, в Сирии. С 2013 года — сопредседатель правления Союза писателей России. 15 февраля 2018 года избран председателем правления СПР.