Александр СЕВАСТЬЯНОВ. МОСТЫ СОЖЖЕНЫ. Теперь война до победы

 

Александр СЕВАСТЬЯНОВ

МОСТЫ СОЖЖЕНЫ

Теперь война до победы

 

Сижу в окопчике, выставил перископ, смотрю.

Референдумы в четырех областях Украины с незамедлительным их легальным вхождением в Россию – грандиозное историческое событие с большими последствиями.

Честно говоря, был поражен результатами, не ожидал такого единодушия, особенно от жителей Херсонской и Запорожской области. Думал, что там бандеровщина пустила более серьезные корни и одолеть ее будет труднее. Процент «паспортных» русских там заметно меньше, чем в Донецкой и Луганской областях, а воля к вхождению в Россию оказалась практически такая же. Что стоит за этой волей?

Прежде всего, я считаю, – неприятие укронацизма, насильственной украинизации. Достали их бандеровцы, проще говоря. Все-таки, независимо от этничности, население этих областей – люди русского языка и русской культуры, общей с русскими исторической памяти.

Далее. Жестокие обстрелы со стороны ВСУ по указанию Киева показали жителям истинное отношение к ним со стороны режима. Для которого они вовсе не дорогие и любимые сограждане, и вообще не «свои», а расходный материал, которого не жалко. Они своими глазами увидели разрывы украинских мин, бомб и ракет на своих улицах, увидели украинские пушки и танки во дворах школ и детских садов. Ну, вот и ответили адекватно на такое отношение.

Эти люди надеются на защиту от войны со стороны России, которая теперь просто не может их оставить в беде. Пусть война сразу не закончится, но они понимают, чем чревато для них возвращение Украины на эти земли, и понимают, что только победа российских войск может отвести от них смертельную угрозу, покончить со страхом и неуверенностью в завтрашнем дне. Они хотят, чтобы у них все было, как в Крыму. Не убежден, что под украинской властью все эти люди проголосовали бы так же, но факт, что в условиях войны они выбрали надежду и меньшее зло.

Огромен аванс доверия, выданный русским, России, лично Путину.

 

* * *

Результаты референдума многое меняют в раскладе обстоятельств.

Что бы ни говорили западные, а тем более киевские политики, но теперь вопрос о легитимности присутствия российских войск на территории бывшей Украины выглядит совсем иначе, чем до референдума. Это понял даже Илон Маск, который подытожил: жители-де восточных областей Украины предпочитают Россию. Самое главное: этот убийственный вывод стал очевиден всему миру, в том числе Вашингтону, Киеву и всему народу Украины, ее армии, ее службе безопасности. Иллюзий больше нет.

Очень важно, что результаты референдума увидели жители Харькова, Днепропетровска, Николаева, Одессы. Для них это больше, чем пример, это путь в будущее. А если нам удастся повторить данный ход в соответствующих областях, пока еще украинских, и отрезать Киев от всех морей, это резко изменит ход войны.

Многое придется переоценить и критикам войны и Путина в самой России. Как-никак, население четырех бывших украинских областей де-юре теперь стало «своими», а «своих» – хочешь не хочешь – надо защищать, это закон жизни. Мы в ответе за тех, кого приручили, как говорится. На вопрос «За что воюем» стало легче отвечать.

Но самое, быть может, важное – ныне мосты сожжены, и дороги назад ни у России, ни лично у Путина нет. Ни при каких обстоятельствах мы не может теперь отдать эти земли с нашими людьми обратно. Я не представляю себе, что бы могло заставить нас это сделать, разве что Россия подпишет акт безоговорочной капитуляции и перейдет под внешнее управление, чего я, по правде говоря, не жду.

Это значит, что у нас нет больше иного пути, кроме как начинать, наконец, настоящую войну вместо СВО, войну всерьез, войну всеми силами – и до победного конца.

 

* * *

Чтобы победить в настоящей войне, надо правильно понимать, что это за война. Если говорить о противной стороне, об украинской армии, там такое понимание есть, четкое и недвусмысленное. Тридцать лет на Украине целенаправленно и неустанно взращивалась ненависть ко всему русскому и к России. Там проклинали извечных «агрессоров и оккупантов», «клятых москалей» и громогласно выкликали: «Москаляку – на гиляку!» (т.е. русских – на виселицу). Выкликали толпами на площадях или проходя многотысячными маршами по улицам больших городов при полной поддержке властей и спецслужб. Как минимум два поколения прошло через академию русофобии, созданную украинской диаспорой США и Канады, а также потомками галичан-бандеровцев, с 1940-х годов сеявших ядовитые семена русско-украинской розни по всей Украине, ну а теперь еще и новоявленными украинскими националистами.

Эти плоды их воспитания не пропали даром. Сегодня вся подконтрольная Киеву страна и все ее вооруженные силы убеждены, что они воюют за свою наконец-то обретенную государственность. И что это – русско-украинская война, в которой русские выступают как агрессоры и оккупанты. Они до колик станут смеяться над утверждением, что русские и украинцы – «единый народ» (Путин), и не примут этого никогда. Для них для всех эта война – отечественная.

Надо уметь посмотреть на ситуацию глазами врага, чтобы понять, что им движет, что он думает на этот счет. В чем слабые места их позиции.

У нашей армии подобной мотивации до недавнего времени не было (то есть, теоретически она была: война украинской идеи с русской идеей; но объяснять было долго). А теперь, после референдума, она есть. Для нас теперь это тоже отечественная война.

Но понимать только это одно – мало.

Главное, надо твердо знать: бандеровец русскому не брат, а смертельный и непримиримый враг, с которым возможно только одно решение – физическая ликвидация. С бандеровцами не может быть ни мира, ни перемирия, никаких «договорняков» вообще. Уничтожение, стирание с лица земли бандеровцев – это не побочная задача военных действий, которая выполняется между делом как бы сама собой. Нет, это одна из самых главных, принципиальных целей войны, не достигнув которой, нельзя решить русско-украинскую проблему.

Кто из современных украинцев и в какой мере переродился в бандеровца, придется после войны решать в каждом конкретном случае отдельно. Опыт есть – пример денацификации послевоенной Германии, с бесконечным анкетированием и перекрестными характеристиками каждого гражданина: кем он был и чем занимался при Гитлере.

Но на поле боя этим детальным обследованием заниматься нет возможности. Здесь царит один закон: если враг не сдается, его уничтожают. Единственное, что доступно фронтовой логике – это нанесение первоочередных и беспощадных ударов по нацбатам типа «Азова», «Кракена» и т.п., чье физическое уничтожение должно быть поставлено как первоочередная стратегическая задача. (С этой точки зрения недавнее отпущение на волю более сотни «азовцев» – непростительная политическая ошибка.)

Впрочем, как пишет один из лучших экспертов по теме, Ростислав Ищенко, вся военная верхушка Украины сегодня не только формально присягала режиму и клялась биться насмерть с Россией, но и глубоко пропиталась бандеровской идеологией. Поэтому огонь по штабам является такой же первоочередной задачей, как истребление нацбатов. Вся наша страна ждет этого огня по Минобороны, Генштабу Украины, по СБУ, по офису главнокомандующего Зеленского. Но его все нет и нет…

 

* * *

Результат референдумов сигнализирует всем нам: мы вправе ждать от Кремля изменения формата военных действий. Хватит морочить себе и людям голову. Кого мы обманываем? Это не СВО, это война: так понимают дело на Украине. Пора и нам понять.

Частичная мобилизация – это лишь частичное решение проблемы.

Я полностью разделяю мнение директора Института стран СНГ Константина Затулина о необходимости, как в годы Великой Отечественной войны, создания Государственного комитета обороны, который работал бы без устали денно и нощно. А также Ставки Верховного главнокомандования, чтобы сплотить «в единое аппаратное целое управление войной и тылом, пропагандой и гуманитарной помощью, устройством мирной жизни на освобождённых территориях и организацией необходимых поставок стране и людям» («Литературная газета» от 05.10.22). Я бы только добавил сюда создание управления пропаганды, идеологической и информационной войны. Во главе с Ольгой Скабеевой, которая, на мой взгляд, лучше всего соответствовала бы задаче.

Однако пока что Ставку Верховного главнокомандования создал при себе в Киеве украинский президент Зеленский, до которого такая необходимость, как видно, тоже дошла. А вот российский президент Путин почему-то ни ГКО, ни собственную ставку не создал. Пока что.

Между тем, развитие событий на Украине с 24 февраля показало: без реальной мобилизации всей страны, без тотальной войны с напряжением всех сил русско-украинскую войну не выиграть. Украина со своей стороны это понимает и воюет во всю силу, не шутя. Надо, чтобы и Россия поняла то же самое и так же сосредоточилась бы на желании победить.

Победа или смерть. Отступать нам некуда, мосты сожжены.