Александр БОБРОВ. ПЕРЕД ВЕЧНЫМ ИДЕАЛОМ. Идейное наследие Юрия Селезнёва в когнитивной войне нашей эпохи

 

Александр БОБРОВ

ПЕРЕД ВЕЧНЫМ ИДЕАЛОМ

Идейное наследие Юрия Селезнёва в когнитивной войне нашей эпохи

 

Мышление, наука, искусство, национальности, история –
вовсе не ступени какого-то прогресса, вовсе не шелуха,
 отметаемая человеческим духом тотчас же по достижении
каких-либо положительных результатов,
а вечная, органическая работа вечных же сил,
присущих ему, как организму.
Аполлон Григорьев

 

По многолетней традиции факультет журналистики Кубанского государственного университета проводит Всероссийскую научно-практическую конференцию «Наследие Ю.И. Селезнёва и актуальные проблемы журналистики, критики, литературоведения, истории». Вот какие вопросы хотелось бы вынести на обсуждение.

Отгоревшим знойным летом мы скромно отметили 200-летний юбилей моего великого замоскворецкого земляка Аполлона Григорьева – последнего романтика в лирике и органичного критика-почвенника. По сути, последователем друга и излюбленного автора Фёдора Достоевского явился в новой эпохе мой старший современник – критик, журналист, достоевист Юрий Селезнёв. Теперь, оглядываясь назад, мы видим, что Юрий одним из первых стал самым яростным и убеждённым бойцом-командиром на незримой, на не понимаемой многими (даже стоящими у власти) когнитивной войне. Термина такого не использовалось тогда, а вот сама война разворачивалась именно в эти мирные и стабильные годы.

Когнитивная война на современном этапе, то есть война знаний и смыслов, мифов и символов, – очевидно, не сводится только к информационным атакам, прямым вбросам и искажениям реальности в СМИ. Она касается всех гуманитарных областей, затрагивает все аспекты культуры и прежде всего – сферу литературы. А всё это сконцентрировано в сфере образования. Одно из ключевых направлений современной когнитивной войны – это образовательные услуги без идеи и воспитания, внедрение новых бесчисленных стандартов и вредоносных технологий, той же Болонской системы, из которой наше высшее образование странно «выходит».

О том, что Российская Федерация выйдет из Болонской системы высшего образования 24 мая, в неотмечаемый СМИ День славянской письменности и культуры, торжественно заявил министр науки и высшего образования РФ Валерий Фальков. «К Болонской системе надо относиться как к прожитому этапу, – сказал осмелевший Фальков в разговоре с изданием «Коммерсантъ». – Будущее за нашей собственной уникальной системой образования, в основе которой должны лежать интересы национальной экономики и максимальное пространство возможностей для каждого студента». А какая она собственная? – молчок! Все стали гадать, судить-рядить. Редко появляющийся министр ещё один раз вякнул про сохранность двух уровней. И – замолчал, а в это время его зам признался, что нас выгнали из Болонской системы 40 дней назад! Представляете? Рушится и без того не выстроенное высшее образование, а минобр – отмалчивается. Госдума – молчит, председатель комитета по образованию работает на ТВ пропагандистом!

Специальная военная операция и атаки Запада набирали обороты, а власть строила новые планы. «Уже со следующего учебного года, вы знаете, конечно, об этом, в школах на всей территории России, включая наши новые регионы, будут введены единые обязательные подходы к организации воспитательной работы с подрастающим поколением. А также к преподаванию общественно значимых предметов», – заверил президент Путин на встрече с лауреатами и финалистами всероссийского конкурса «Учитель года». Пока их тоже никто не выдвигал, не обсуждал, не опробовал. Но президент Путин сделал важнейшее добавление: нужно передать детям «нравственный, культурный код нашего народа». Культурный код народа полнее и доходчивей всего запечатлён в великой русской и советской литературе. Без углублённого её изучения, без обращения к высшим художественным и нравственным образцам – этого просто невозможно сделать. И тут снова на первый план должны выйти такие яркие и крупные фигуры хранителей плодотворных традиций, к числу которых, безусловно, относится Юрий Селезнёв. «В его лице и даже в самом его стане ясно выражалась несгибаемая душевная крепость и чистота… Напряжение его духа было столь велико, что время от времени он начисто растрачивал свои силы и на какой-то – впрочем, очень недолгий – срок становился словно бы немощным, совсем непохожим – даже внешне! – на того Юрия Селезнёва, которого знали остальные», – так рисует критик Вадим Кожинов образ воина Третьей мировой.

Напомню хотя бы выступление Юрия Селезнёва на знаменитой дискуссии «Классика и мы», прошедшей 45 лет назад (!), 21 декабря 1977 года, в Центральном доме литераторов. Свое короткое пятиминутное выступление в прениях он закончил словами, которые тогда запомнились многим: «Мы не должны забывать, что сегодня идет война. Мы все ждем, когда … будет или не будет третья мировая война, ведем борьбу за мир… Но третья мировая война идет давно, и мы это все знаем хорошо, и мы не должны на это закрывать глаза. Третья мировая война идет при помощи гораздо более страшного оружия, чем атомная или водородная, или даже нейтронная бомба. Здесь есть свои идеологические нейтронные бомбы, свое химическое и бактериологическое оружие. И эти микробы, которые проникают к нам, микробы, которые разрушают наше сознание, эти микробы гораздо более опасны, чем те, против которых мы боремся в открытую. Так вот, я хочу сказать, что классическая, в том числе и русская классическая, литература сегодня становится едва ли не одним из основных плацдармов, на которых разгорается эта третья мировая идеологическая война».

Юрий Лошиц – друг Селезнёва писал о конце 70-х годов: «Снова, как и во времена Белинского, Добролюбова, Аполлона Григорьева, все вокруг стали подписываться на «толстые» журналы. Чтение свежих номеров начинали с отделов критики. Или с прозы, если там были имена Василия Белова, Фёдора Абрамова, Валентина Распутина, Василия Шукшина, Виктора Лихоносова, Виктора Потанина, Евгения Носова, Владимира Солоухина. Понятно, что большая критика не может существовать при литературных недородах. Но не может она существовать и одной лишь литературой. Чтобы стать национальным достоянием, критике необходим выход в идеологию. И такой выход тогда, в семидесятые – в начале восьмидесятых, стремительно происходил».

В самом начале 90-х, после государственного переворота, была принята так называемая «танковая» Конституция, где идеология была запрещена. Но идеологию нельзя запретить: отсутствие государственной идеологии – это диктат идеологии либерализма, индивидуализма и наживы – «по понятиям». Начало военных действий на Украине, призывная кампания обнажили все плоды такого «отсутствия идеологии».

Не будем перечислять того, что произошло почти за полвека после этих пророческих слов и благодатных веяний в истории, политике, культуре страны: перестройка, госпереворот, свержение советской власти, крах державы и потрясение духовных основ. Недаром к давно надоевшему штампу «За 70 лет советской власти» теперь добавился такой пропагандистский оборот: «За последние 30 лет». Многолетние плоды всей молодёжной политики (или отсутствие её на государственном уровне) привели к огромному сдвигу в головах и душах молодых в сторону аполитичности или, что хуже, – антигосударственной позиции, к антипатриотизму. Ведь не случайно 85% студентов Литинститута (такая цифра гуляет в интернете, хотя и 50% было бы катастрофой) при многолетнем и малоуспешном ректорстве либерального Алексея Варламова подписали «Открытое письмо»: «Мы – студенты, аспиранты и преподаватели московского Литературного института имени Горького: единственного высшего учебного заведения в России, где учатся будущие писатели, поэты и переводчики. Мы выступаем против «военной операции» России в Украине, против боевых действий и безрассудных решений, способных разрушить и нашу страну. Наше дело – писать и переводить, преподавать и налаживать межкультурный диалог. Прямо сейчас ужасные последствия так называемой «специальной военной операции» заслоняют любые возможности работы со словом».

Любые возможности?! Не понял: командиру взвода разведки поручику Лермонтову военная операция в Чечне мешала работе над словом – писать «Валерик»? На слушаниях в Госдуме с трибуны заявили, что Минюст 25 журналистам присваивает статус иноагентов, из них 12 – выпускники журфака МГУ. Сильно!

А вот как начинает ответ на моё задание по затронутой выше теме третьекурсница Анастасия Афанасьева: «Все эти попытки вернуть патриотизм молодёжи просто абсурд…». То есть из этой заявки третьекурсницы следует: патриотизма нет начисто – раз «вернуть». «Флаг, спортивное воспитание, фильмы о прошлом, о Второй Мировой войне – вы, правда, думаете, что это поможет?» – самоуверенно продолжает она. Не понял, у кого она спрашивает – у меня, писателя и профессора, у Росмолодёжи, которая молчит и не занимается молодёжью? Или у сверстников на передовой, у тех, кто честно делает своё дело на благо Родины?

На встрече с руководством и главами фракций Государственной думы президент Путин наконец-то внятно сформулировал то, чего ждёт от Минкульта, Минобра, Минцифры: «Нужна общенациональная повестка поддержки вооруженных сил. Это чрезвычайно важно, чтобы воины наши чувствовали эту поддержку. Это будет придавать им силы. Это очень важно для достижения конечного результата. Он в любом случае будет достигнут, здесь нет никаких сомнений. Но ребятам будет легче работать и выполнять боевые задачи, если они будут чувствовать за своей спиной поддержку и дыхание Родины!».
Порой это такое информационное и антикультурное дыхание, что хоть противогаз надевай... Я так заканчивал свою статью в «Советской России»: «Надо бы президенту, его администрации и Минкульту почаще вспоминать высказывание греческого поэта Архилоха: «В критической ситуации ты не поднимешься до уровня своих ожиданий, а упадешь до уровня своей подготовки». Если вы подготовились вот так: набили ведомства, советы и жюри откровенными противниками проводимой политики, готовите в Литинституте литераторов и сценаристов-пацифистов, а на главном журфаке в МГУ русофобов и антигосударственников – чего можно ожидать в критической ситуации? Риторический вопрос».

Ну и насчёт поддержки армии. Ещё до призыва президента первым ринулся на поддержку армии Союз писателей России. И вдруг в теле-шоу, новостях RT и других пабликах затрубили: «Главред RT Маргарита Симоньян на поэтическом вечере ZOV представила сборник стихов «Поэzия русского лета». Впервые, якобы, собраны «фронтовые стихотворения, поэмы и поэтические циклы, созданные за последние восемь лет... В книгу вошли работы более 20 современных авторов, многие из которых были на передовой...». Нет, хочу заверить, далеко не впервые! Если RT так гордится своей точностью («самый правдивый канал») – зайдите в интернет, введите строчку «первые сборники стихов о Донбассе». И сразу узнаете, что именно Союз писателей России первым 28 февраля (!) выступил с открытым обращением в поддержку начавшейся военной операции на Украине, наши коллеги и до этого ездили на Донбасс, на передовую и проводили вечера донбасских поэтов в Москве. Наконец, они оперативно, за несколько дней, подготовили горячий сборник «Стихи из огня», правда, Министерство обороны не спешило с его изданием. Но сама жизнь и напор следующих сборников издательства «Вече» заставили Администрацию президента осознать и оценить это явление, и был выделен президентский грант на антологию «Позывной – Победа». В нём не 20, а 130 (!) авторов, в том числе – с передовой, в том числе – некоторые из расхваленных Симонян! И там же – рисунки самих воюющих. Прошли десятки презентаций безгонорарной антологии – от госпиталей в Подмосковье и Ростове-на-Дону до парадной ММКЯ, от встреч «за ленточкой» до магазина «Достоевский» рядом с Кремлём. И сборники, понятно, – раздаются БЕСПЛАТНО. Добавлю: лично я ещё весной составил сборник «Честь имею», который тоже открывает раздел «Стихи из огня». Редактор Марина Нестерова не могла найти спонсоров и вложила собственные 100 000 рублей, чтобы сборник тоже вручался БЕСПЛАТНО. А тут, у Симоньян, – сразу реклама и коммерческий поворот: «Сборник стихов «Поэzия русского лета» уже в продаже! В нем – стихи, достойные Симонова и Твардовского. Многие из поэтов все восемь лет писали про войну, про Донбасс, про жизнь и смерть. О которых мы даже не знали. А теперь можете узнать все вы!». Характеристики сборника: Страниц: 376. Твёрдый переплет. Цена: 2 604 руб. (с учетом доставки)». Неоправданно дорого! – что за подарочное и редкое издание? Высшее образование Симоньян получила в Кубанском государственном университете, но училась заочно, так как уже на первом курсе была устроена корреспондентом телерадиокомпании «Краснодар». Наверное, ей трудно даётся филологический анализ. Да он в рекламе – и не нужен. Но не надо лгать!

На заветной полке у меня рядом с томом Владимира Даля и книгой Михаила Забелина «Русский народ» стоит антология «Времена года. Родная природа в поэзии» (издательство «Молодая гвардия», 1976). Цена большеформатного подарочного издания смешная – 1 руб. 28 коп. Тираж – 100 000 экземпляров (сегодня это больше, чем все школы и библиотеки России). Автор послесловия выдающейся антологии (составитель Вадим Кузнецов) – Юрий Селезнёв. Что меня поразило прежде всего: кроме раскрытия глубинной связи русской поэзии с родной природой – доскональное знание славянской народной орнаментальной символики, которая дошла до нас на посуде, вышивке, одежде. Автор наглядно, с рисуночками даже, – и тут, в разборе лирической поэзии, приходит к излюбленному постулату: «Итак, мы видим, что даже такому роду свободы творческого духа, как поэзия, присуще общее начало – соборность… Творческое начало, составляющее основу, ядро каждого из людей-творцов, проявляется в каждом из них личностно, индивидуально. Но формировалось оно тысячелетиями общенародной жизни, в том числе и в первую очередь в диалоге с природой». И, конечно, тут же цитирует великие строки Тютчева о родном крае:

Не поймет и не заметит

Гордый взор иноплеменный,

Что сквозит и тайно светит

В наготе твоей смиренной.

В огромной России – множество географических зон и природных особенностей, бездна красот и пейзажей, а значит – диалоги с разной природой, но что-то же нас на этих пространствах объединяет. И об этом говорит критик-почвенник и поэт-романтик Аполлон Григорьев: «Мы думаем, что всё, что способно волновать массу, да не грубые, плотские, а высшие её инстинкты, всё, что поднимает её душевный строй – великий ли гражданский подвиг, создание ли поэта, живописца, музыканта, вдохновенная ли игра артиста, – всё равно важно для мыслителя, преклоняющегося перед жизнью, а не перед теорией, перед вечным идеалом, а не узеньким идеальчиком».

Именно таким мыслителем, преклоняющимся перед национальной жизнью и вечным идеалом, и был Юрий Селезнёв, чей яркий опыт и стойкий образ в условиях невиданной когнитивной войны востребован мыслящей и сопротивляющейся Россией.