Александр БОБРОВ. СУРЖИК, ПУШКИН И ЖАДАН. Лишь бы не по-русски

 

Александр БОБРОВ

СУРЖИК, ПУШКИН И ЖАДАН

Лишь бы не по-русски

 

Язык – проба духовных сил народа.
У народа духовно бедного – язык бедный.
Иван Шмелёв

 

Бывший русскоязычный браток и глава Луганской администрации, а теперь аж секретарь СНБО Украины Алексей Данилов заявил: «Русский язык должен исчезнуть с нашей территории вообще как элемент враждебной пропаганды и промывки мозгов для нашего населения. Английский является обязательным, наш родной язык является обязательным… Пусть они отстанут от нас, пусть отойдут на свои болота и квакают на своем русском языке».

А на каком языке хрюкает сам Данилов? На скудном суржике, понятно. Но секретарь СНБОУ к тому же объяснил, зачем на Украине сносят памятники Александру Пушкину. По его словам, это необходимо для борьбы с русским языком, который должен исчезнуть с украинской территории. Политикану, как ни странно, вторит малороссийский поэт Сергей Жадан, который проталкивает идею о необходимости отмены русской культуры на Украине. Вот его «миротворческая речь»: «Ну, послушайте: нас убивают люди, в чьей прошивке есть русская классическая современная культура. Мы можем принимать это, можем не принимать. Понятное дело, когда задают вопрос, что Пушкин не виноват в том, что у Путина проблемы с головой. Пушкин не виноват. А вот россияне виноваты. И убивает нас не Путин, а убивают приезжающие сюда молодые ребята из РФ, которые заканчивали российские школы, в частности, все это изучали в своей программе. Дома, в своей квартире, мы можем читать что угодно, никто не имеет права нам запрещать Пушкина в своей квартире, конечно. Мы демократическая страна. Но я думаю, что в принципе русскую культуру в Украине следует поставить на паузу», – так ответил «литератор» на вопрос харьковского интернет-издания о необходимости убрать русскую классику из школьной программы.

Вполне ожидаемое заявление. Дело в том, что Жадан однажды уже продемонстрировал Харькову, на что способен, дай ему волю, не только запрещать, но и жечь неугодные книги по примеру идейно близких ему фашистов. Это было «революционной» осенью ещё 2004 года. Комендант «оранжевого» палаточного городка Сергей Жадан публично сжег книгу Евгения Кушнарева «Сто шагов по Харьковской земле». Точнее «Сто крокiв харкiвською землею». Потому что книга написана на украинском. Поэтому дело не в языке, скорее, в содержании. Это сборник очерков о выдающихся людях, истории, науке, культуре и вообще жизни Слобожанщины, неразрывно связанной с Россией. И вот эту связь нацисты-украинизаторы хотели бы разорвать окончательно, любой ценой и как можно скорее.

И вот этот литературно-политический деятель на днях получил… Премию мира немецких книгоиздателей – 2022. Премия даётся за «выдающийся, вклад в утверждение идей мира». То есть яростное унижение русской культуры, разжигающее вражду и войну, постоянные сборы денег на оружие «нашим хлопцям» – это вклад в дело мира, по логике германских учредителей? Призовой фонд – 25 тысяч евро, так что можно ещё подкупить «самого мирного» оружия! Ни факельные шествия, ни бандеровские шествия – ничего не помешало! Вот перед вами его интервью немецкому DW, где он развенчивает твиты Илона Маска, в которых тот высказывает мнение, что нужно прекратить войну и отдать Крым России, что Украина не должна вступать в НАТО. По Жадану, это свидетельствует не о прозрении, а о том, что люди не понимают, что происходит на Украине. Даже такие умные и вроде бы информированные.

«– Можно ли сказать, что во всем этом виновата пропаганда? Или там что-то другое?

– И пропаганда, и определенные стереотипы, которые очень укоренены: о русской культуре, о русской государственности, о русской гуманистической традиции, о загадочной русской душе. Всё это многим просто ослепило глаза…».

Ну да, они укорены благодаря великой русской литературе, на которой вырос и сам Жадан, хоть отчаянно сопротивляется этому. Поэт и общественный деятель давно укоренён в майдане, в АТО, в национализме, в разжигании войны, в противостоянии русской культуре и самому Пушкину, из которого вышел, как и все поэты. И если бы ему дали просто премию за поэзию, за лирику – нет вопросов. Наверное, сегодня это и впрямь самый яркий украинский лирик, которого для подготовленного читателя – на русский можно и не переводить.

І жінка з чорним, як земля, волоссям,

яку я знаю вже стільки років,

живе собі, не переймаючись зовсім,

поміж ранкового світла й вечірніх мороків.

 

(И женщина с черными, как земля, волосами,

которую я знаю уже столько лет,

живет себе, не заботясь вовсе,

среди утреннего света и вечерних мороков.)

Да, это ясные стихи на слобожанском диалекте, у Григория Сковороды он был одним, у Жадана через два века – немного другой. Но мы, русские, всё понимаем. Иногда что-то можно уточнить, как в «Вологодских бухтинах» Василия Белова – там тоже не всё до словечка понятно в прямой речи. И что?

Небо за її вікнами буде холодне й зелене.

Дощ буде заливати пам’ять її невичерпну.

Хай забуває про все.

                          Хай забуває навіть про мене.

Лише про мене хай забуває в останню чергу.

 

(Небо за ее окнами будет холодное и зеленое.

Дождь будет заливать память ее неиссякаемую.

Пусть забывает обо всем.

                                       Пусть забывает даже обо мне.

Только обо мне пусть забывает в последнюю очередь.)

Что не ясно? Можно это попробовать перевести на литературный русский – ради Бога!

Небо за её окнами холодеет перед бурей.

Заливая её память, дождь обрушится следом.

Пусть забудет обо всём.
                                   Пусть даже обо мне забудет.

Только из забытых я хочу быть последним.

                                                        (Перевод Аркадия Шпильского)

Перевод Шпильского – точен, но чуть хуже оригинала по-слобожански, потому что лишён естественности: «Только из забытых я хочу быть последним», но лучше, проще – как в тексте у Жадана: «Лише про мене хай забуває в останню чергу». А ещё у Шпильского «буря» появляется для рифмы, хотя у Жадана её нет, а есть расхожая украинская рифма: «зелене – про мене». Так и в песне народной поётся:

Зелене жито, зелене,

Хороші гості у мене…

Мне её пели в Тернополе, как величальную московскому гостю, и я всё прекрасно понимал. Кто бы мог тогда, на «Тернопольской весне», подумать, что вопрос языка станет кровавым и чисто политиканским, а нисколько не литературным – чего делить, зачем устраивать гонения? – обогащайся, черпай из двух языковых потоков. Нет! – надо слухать упыря Данилова.

Выскажу мысль, выношенную и в дорогах по многоязычной Украине, и в результате всех филологически-писательских опытов и дискуссий. Вспомним рождение немецкого общегосударственного языка. Письменная форма литературного языка, стандартный вариант немецкого языка (хохдойч) был создан на II орфографической конференции, проходившей в Берлине с 17 по 19 июля 1901 года. Стремление к созданию единого немецкого языка особенно четко проявилось после создания Германской империи в 1871 году. Это, казалось бы, полностью искусственная норма. Такой устной традиции не было ни в одном из германских диалектов. Но это общепринятый немецкий язык, можно даже сказать – государственный вариант языка. Все что касается официальных инстанций, радио и телевидения, вся коммуникация ведется на Hochdeutsch. Кстати, он есть в других странах. Хохдойч, например, – стандартный немецкий официальный язык команды швейцарских гвардейцев в Ватикане. А тут было счастье и духовное богатство Украины – существовал великий русский язык, который все понимали!

Понятно, что века политических расколов, чужеродного господства, топорных экспериментов усугубляли различия, но до языка, созданного в австрийской казарме, по выражению Олеся Бузины, – дело не доходило. Не будь заказа Запада на Украину-антиРоссию и неудачного украинского советского проекта, дело шло к естественному развитию. А именно: для лоскутной Украины с её сильно различающимися диалектами и культурными стратами должен был не создаваться искусственный язык на галицийской основе, а сохраняться вся палитра наречий с господством «украинского хохдойча» – великого русского языка. Песни, байки, краеведение и бытописательство, да пусть и лирика, как у Жадана, – на мове, а высокая литература, философия, современная научная деятельность – на общерусском. Тогда бы не было ни регресса, ни кровавого разделения. По-украински пиво так и будет пиво, только через ы, а вот по-вятски пиво – брандохлыст, другое слово! «Мы – псковские» – так звучит литературный русский. «Мы – пскопския» – говорили псковские крестьяне. И это не делало вятский или псковский говор отдельным языком. Но можно было бы сделать, будь у кого-то потребность отделить Вятский край или Псковскую губернию от России.

А тут – такая задача была твёрдо поставлена Западом больше века назад. Данилов и Зеленский, говорящие «лишь бы не по-русски», думают, что она решена. Смешные! На чём бы они ни квакали – русский язык возвращается. К сожалению, с горем и кровью! МИД Украины в лице Кулебы ляпнул: «Киевская Русь была основателем и зарождением Европы. Мы потомки ЕС». Оговорился от страха в бункере? Но ежу ясно, что – не предки и не предтечи и даже – не потомки, а просто задворки и отребье загнивающей Европы. Помните, никчёмные правители, пророчество советского поэта Ярослава Смелякова:

Владыки и те исчезали

мгновенно и наверняка,

когда невзначай посягали

на русскую суть языка.