Михаил КОВАЛЁВ. ЗАЧЕМ НАВЯЗЫВАТЬ МАЛЕВИЧА? Что нужно Курску

 

Михаил КОВАЛЁВ

ЗАЧЕМ НАВЯЗЫВАТЬ МАЛЕВИЧА?

Что нужно Курску

 

Неравнодушных к искусству патриотов курян возмутила недавно предпринятая попытка келейно назвать известный в народе как «Звёздный» выставочный зал именем Казимира Малевича. Благодаря огласке, намеченное в декабре при открытии первой после ремонта зала выставки, это мероприятие провалилось. Широко разрекламированная выставка последователей беспредметника провисела всего 5 дней.

Однако, радетели Малевича не оставили попыток осуществить задуманное. На этот раз, как-бы заручившись поддержкой общественности. От лица которой выступает руководство далёкой от живописи курской организации дизайнеров (КРООД СДР). На правлении курского отделения Союза художников России также обсуждался этот вопрос. Художники выразили недовольство тем, что вопрос пытались решить без них. Но единого мнения выработано не было. Почему многие курские художники против такого наименования самого большого используемого для выставок живописи зала Курска?

Во-первых, внедрение раздутого имени Малевича в Курске выглядит как притягивание за волосы. Адепты Малевича вещают об одиннадцати годах его жизни в городе, когда сам он говорил о семи. Любят повторять якобы его фразу: «Годы, прожитые в Курске, определили мою творческую судьбу», долженствующую показать его признательное отношение к Курску. Но этой фразы в автобиографических главах Казимира нет. Похоже, её выдумали восторженные курские почитатели. Зато есть фраза: «Обстоятельства заставили меня ехать в город Курск. Курск, конечно же, не Киев, но всё же город». Из воспоминаний его друга Клюна известно, что Малевич не любил говорить о своём пребывании в Курске. Приятель же по Курску Квачевский с польской спесью в доверительном письме к Казимиру в Москву поносил Курск как провинциальную дыру. Все свои работы курского периода Казимир сжёг перед отъездом в Москву, видимо, посчитав никуда не годными. В Курске нет ни одной его работы… Но какой слепой верой в «авторитеты» дышит подписанное начальником Курского управления культуры И.А. Мазаевой обоснование «величия мэтра»: «…необходимо помнить, что течение супрематизма, созданное Малевичем, лежит в основе всего современного дизайна и архитектуры...». Могла бы взглянуть в Википедию, и увидеть, что в статьях о современной архитектуре и дизайне ни слово супрематизм, ни имя Малевича не упоминаются! Или достаточно того, что сам Олег Радин – курский галерист и торговец изопродукцией, пробующий писать в абстрактной манере и учредивший «народную» премию имени Малевича, – на приснопамятном открытии громогласно заявлял: «На основе его супрематизма держатся и дизайн, и архитектура, и те космические корабли, которые летают! Это же всё от Казимира Малевича!».

Во-вторых, наименование предназначенного для показа живописи зала именем Малевича выглядит просто дико. Он прославился попытками заменить художественное творчество неким беспредметным самовыражением, названным супрематизмом. Символом этого стало его известное в четырёх экземплярах упражнение «Чёрный квадрат», никакой стороной не относящееся к живописи. Он сам провозглашал это: «О живописи в супрематизме не может быть речи, живопись давно изжита, и сам художник предрассудок прошлого»… Какой уважающий себя художник станет выставляться в зале, на входе в который проступают эти слова?

Как будто среди неразрывно связанных с Курском художников, кроме уже прочно увековеченных Александра Дейнеки и Вячеслава Клыкова, нет больше крупных талантов? Вспомним хотя бы родоначальника русской исторической живописи В.Г. Шварца, передвижников К.А. Трутовского и Л.И. Соломаткина, легендарного скульптора Веру Мухину, недавно ушедшего народного художников России Василия Ерофеева, чья картина «Курские красавицы» известна и за рубежами нашей страны.

В-третьих, что же представляет собой подзабытый в СССР, но вознесённый до небес у Соломона Гуггенхайма в Нью-Йорке Малевич? Об этом лучше судить не по словам купленных искусствоведов, а по высказываниям самого Казимира. Вот некоторые из них.

Из статьи «О партии в искусстве»:

«Я хочу утвердить именно партийность в искусстве и доказать, что вне партийности быть – значит, не существовать. Существующий партиен. На самом деле, еще раз, что такое партия? Разве два человека, Маркс и Энгельс, подписавшие свой манифест, не были партией, разве каждый в отдельности из них не был партией…».

Манифесты из окончания статьи «К вопросу изобразительного искусства» (подзаголок: «Ниспровержение старого мира искусств да будет вычерчено на ваших ладонях»):

«Да здравствует ниспровержение старого мира искусств.

Да здравствует новый мир вещей.

Да здравствует единая Всероссийская аудитория сооружений.

Да здравствуют наши красные вожди современной жизни и красное творчество искусств нового».

И ещё:

«Созвать экономический совет (пятого измерения) для ликвидации всех искусств старого Мира».

Малевич не был, как это пытаются представить, бескорыстным фанатиком какой-то идеи, гонимым большевистскими властями. Он ловко встроился в пореволюционную действительность. После февральской революции, в августе 1917 стал председателем Художественной секции Московского совета солдатских депутатов, а в ноябре 1917 московский Военно-революционный комитет назначил его комиссаром по охране памятников старины и членом Комиссии по охране художественных ценностей (нашли кому доверить охрану памятников и художественных ценностей!). И впоследствии до своей смерти от рака в 1935 году руководил то институтами, то лабораториями, кого-то наставлял, преподавал в вузе. Не уставая отменять классические традиции и продвигать под видом нового революционного беспредметное псевдоискусство. Не гонимым он был, а гонителем и разрушителем!

Обладая изобразительными задатками, Казимир не имел серьёзного художественного образования. Несколько раз пытался поступить в Московское училище живописи, ваяния и зодчества. Но не приняли. Впоследствии называл себя самоучкой. Не имея за душой своей темы и не наработав художественного стиля, из кожи вон лез, желая прославиться. Скопив денег в Курске, перебрался в Москву, где стараясь привлечь внимание, слоняясь по Кузнецкому мосту с деревянными ложками в петлицах пиджака. Перепробовал все направления: реализм, импрессионизм, экспрессионизм, футуризм, кубизм, кубофутуризм, и т.д. и т.п. Пока не прославился скандалом вокруг «Чёрного квадрата». Обывателю он и известен как автор «Чёрного квадрата», за который почему-то отваливают миллионы. Зачем же из него пыжатся сделать великого художника? Почему кто-то в него вкладывает немалые средства? Ведь за последнее время солидными тиражами вышел ряд книг, посвящённых Малевичу. В том числе пятитомное собрание его сочинений. Близ Немчиновки, где Казимир жил у тестя и был похоронен (могила затерялась), устроен парк Малевича.

Объяснение простое − этот кто-то, скрытая, но мощная мировая сила, сила денег. По-разному её называли и называют: финансовым капиталом, империализмом, глобализмом… Но всё неточно, ибо сила эта не любит светиться. Обслуживает её множество организаций и явных и скрытых. Скажем, пробравшийся к рычагам управления Россией после февральской революции Александр Фёдорович Керенский был видным масоном, так же как и знаменитые американские президенты Джордж Вашингтон и Франклин Рузвельт (именно при нём долларовая купюра наполнилась масонской символикой)… Этой силе выгодно вместо наших природных талантов навязать нам в качестве великого художника своего рукотворного идола. Чтобы оболванить народ, достаточно подменить ему ориентиры! Потому и пытаются сделать мерилом художественной ценности суммы, выкладываемые за «шедевры» дядями, не знающими – куда бы пристроить нажитые «непосильным трудом» миллионы, дабы не обесценились.

Искусствоведы-грантоеды находят в чёрных квадратах неровности и недоступные простым смертным глубины. Чтобы подкрепить художественную значимость «мэтра», восхищаются и его реалистичными произведениями. Себя и родных, изменяя супрематизму, он писал реалистично. Но эти произведения могут показаться сколь-нибудь выдающимися лишь на фоне чёрных квадратов и кругов. Рядом с действительно талантливой живописью его реалистичные картины и портреты выглядят по-ученически примитивно… Суетливая эта возня искусствоедов до боли напоминает орудование иглой в воздухе мошенников-портняжек из бессмертной сказки Ганса Христиана Андерсена о новом платье короля. Голого короля.

И последняя цитата из Малевича о его совместной с футуристами деятельности: «…сорвали завесу святая святых Культуры и изрезали её на портянки, разбили чашу тайн и причастие растоптали ногами; были сорваны венцы сияний авторитетов Искусства и брошены в ящик лома». Не отдаёт ли сатанизмом этот восторг разрушителя?

Когда надо поддержать матерей и жён мобилизованных на фронт, выставляют картины народного художника Василия Ерофеева, воспевшего курский край и его жителей. Как это недавно было в галерее имени Дейнеки. А не «шедевры» Малевича. Президент издаёт указ о сохранении и укреплении традиционных российских духовно-нравственных ценностей. А курские деятели продвигают ниспровергателя этих ценностей. Можно ли оценивать наименование зала для живописи именем Малевича иначе, чем плевок в лицо носителям традиционных ценностей – талантливым курским живописцам реалистического направления, и ныне своим творчеством воспевающим и прославляющим родной край?

Идёт война... Против нас на стороне бандеровцев сражаются поляки. Поляки уничтожают памятники освободившим Польшу от гитлеровцев русским воинам. А в Курске собрались называть выставочный зал живописи именем заезжего поляка, презиравшего курян (ведь изображал крестьян наподобие безликих муравьёв), и прославившегося отрицанием живописи! Не является ли это проявлением интеллектуального холопства, попросту недопустимым в такое тяжёлое для страны время?

P.S. Курским художникам нужно не наименование зала скандальным именем, якобы способным привлечь зрителя, а его оснащение современным освещением, витринами, турой для развески картин и другим оборудованием. Чтобы этот зал приблизился к прекрасным выставочным залам, имеющимся у соседей в Белгороде и Брянске.