Геннадий ВЕРЕЩАГИН 
Геннадий ВЕРЕЩАГИН
НАС ПРИКРОЮТ, ВПЕРЁД, НЕ ТРУСЬ!
* * *
Я проклят за русский язык и распят
В державе холодной и сорной,
Но вы мне поверьте – я этому рад,
Блаженство приняв по Нагорной.
Ведь русский язык – собиратель времён,
Народов с сиротской судьбою,
Мой русский язык – это пламя знамён,
Где знамя роднится с душою.
Под знаменем предок упал бездыхан
За Веру, Царя и Отчизну,
И понял тогда кровожаднейший хан,
Что Русь – непокорная трижды!
Язык мой не только душа, но и дух
Той правды, что светит звездою,
На нём замыкаю свой жизненный круг
С повинной седой головою!
* * *
Уже не та, не та страна,
Где был покой и берег узкий.
Теперь страна – одна стена
Из ненависти к «этим русским».
Тут раб, поставленный судьбой
Над проимперским человеком,
Гордится не самим собой,
А распоясавшимся веком.
Свобода понята как кнут
(Её им дал нетрезвый Ельцин!),
И всех пришельцев люто бьют,
Забыв, что люди все пришельцы.
И сапоги былых господ
Все вылизаны до укусов...
Отныне проклят этот род
Гробокопателей и трусов.
* * *
Это ваша жизнь, а это наша!
И на вашу, честно, наплевать!
Закипает мировая каша
И хлебать её – не расхлебать!
Вы дрова подбрасывали в топку:
Не погасла ли и как горит?!
Подставляя Сэму европопку,
Пахнущую кремом «Ля Пари...».
Так что вы не плачьте, европейцы!
Горячо?! – облизывайте рот!
У Европы хиленькое тельцо,
Только Сэм не думая... войдёт.
Ну, а мы, смотря в глаза Востоку,
Спросим вас: так кто же справедлив?!
Русь сильна невидимым истоком
Той реки, чей свет от звёздных нив...
* * *
Не мышление, а мЫшленье,
Меченая голова,
И приёмы были пышные
И сусальные слова.
А волчара-Запад планово
Вёл «святую» оргвойну,
И теперь нам надо заново
Собирать свою страну.
Но плоха конфигурация
Общей схемы, сил в обрез,
А народ живёт в прострации
Без мечты и воли без.
Что же завтра? Новорусские
Как кочевники уйдут,
А казахские и прусские
Русь к остатку подведут.
Осевое напряжение
Перекинется к другим,
И меня берёт сомнение
В том, что к добрым, а не злым.
Вера с волей славит малое
Стадо Божье, свой народ.
Поколение усталое
Неусталым отдаёт.
Даль темна, лишь «Откровение»
Чертит контур в общей мгле.
Человек – самосожжение
Ради Бога на земле.
* * *
Сколько вас не в стране – от страны,
И бодрящихся, и усталых!
Узнаю я таких со спины
По их мощному пьедесталу.
Сколько вас не в науке, а так,
Для показа, со взглядом невинным,
А копнёшь чуть поглубже – дурак,
Стоеросовая дубина!
Сколько вас не в семье – от семьи!
Просто числитесь, откупаясь,
Вы своим уж давно не свои,
И живёте животными, маясь.
Сколько вас не в любви – от любви!
Вы от этого ещё злее,
Все знамёна у вас на крови,
Но не вашей, а тех кто слабее.
Сколько вас не в стихах – от стихов,
Где слеза только слово – не более,
Где во Имя пролитая кровь
Не сегодняшний день, а история!
Сколько вас! Но, я вас не боюсь!
Моё жало на кончике лезвия...
Как и прежде анафемски Русь
Вся в талантах, как небо в созвездиях!
* * *
Время лицедейства во всех сферах,
Время лживых и надутых слов,
Время, когда человек – не мера,
А подставка для кривых весов.
И пустышки тянут книзу судьбы,
А лукавый, праздность и тоска,
С монитора тебе шепчет: «Люди?
Не жалей – их больше, чем песка!».
* * *
Что безусловно? – Только Бог!
Но, Он – объект интерпретаций
Как совершившийся итог
Морально-нрвственных нотаций.
Всё остальное – скол пласта
Былых времён, былых наитий.
И мысль лишь формою чиста,
По сути же – язык событий.
Мы все ведомы до тех пор,
Пока ведущий знает больше,
Чем взглядом замкнутый простор,
А советь наша спит, не ропщет.
Методика одна: отвлечь
От целей подлинных и страшных,
Здесь всё годится: блеск и речь,
И зрелища битв рукопашных.
Потом внушить, что ты не тот,
Кто проживает прошлым взглядом,
А остальные – низший сорт,
А значит, высшему преграда.
Рекомендация: убей
В себе свой род и враг – кто рядом.
Меняет шкуру прежний змей,
Но остаётся с прежним ядом...
* * *
Я вижу, что тебе удобней в стае,
Там есть критерий жизни: «кто – кого»,
Жаль одного – душа твоя пустая,
В ней Бога нет, а значит ничего.
Все пустоши – пристанища для бесов,
Но в душах им приятнее тужить.
А ты из необычного замеса,
Могла бы многим людям послужить.
Увы, увы! Но есть надежда – милость
Всевышнего, и в ревности Его
Твоя душа внезапно разделилась
На поиск Господа и поиск своего...
Иди к своим... Что победит – не знаю,
Но верю я в великий поворот!
Подспудной ненавистью проживает стая,
А личность покаянием живёт.
* * *
Вне веры чиновник – быдло,
Тихушник, пройдоха, вор!
Мне всё это так обрыдло,
Что спорить? Не нужен спор!
Есть страх, и тюрьмы, и Божий,
Но только в последнем – прощён!
Какие у власти рожи!
Таких поискать ещё!
Держава всегда сурова,
Она как надзор страны.
Державе лишь Бог основа,
Безвластие – от Сатаны.
Покайтесь же, русские власти,
Вы ж не Калифы на час!
Иначе порвут на части
Страну... заодно и вас.
* * *
Мне б этот выдержать удар
И дальше жить светло и просто,
И жизнь принять как Божий дар:
Средь океана – белый остров.
Не осудить и не проклясть
Ни друга, ни врага, ни зверя,
И верить, что над властью – власть,
Та, что словами не измерить.
Простить измену тем, кто мил,
Кого люблю, люблю доныне,
И драться до последних сил
За крест над каменной пустыней.
И пожелать сердцам живых
Быть в этом мире добротою,
Благословляя светлый миг
И то, что наш Господь – с тобою...
* * *
Больны все те, кто в вечной оппозиции,
Что попускает Бог – освящено!
И проклят не имеющий позиции,
В политике такие как г...но.
Но только что сегодня та политика?!
Продажны все, а банки – ОПГ,
Дозированы прославленья с критикой,
По существу они такое ж г...
И человек – объект манипуляции,
Не знающий, что тьма, а что Любовь.
Дурная кровь зовётся менструацией,
По жилам «граждан» хлещет эта кровь.
Теперь земля осталась без Отечества
И человек без отчества живёт,
А то, чем он сегодня всуе лечится,
Потомок бранным словом назовёт...
* * *
Рассвет ленив как кот на батарее,
И перспектива ближняя видна:
Бесцельный день, где мысль уже не греет...
Пойду попью янтарного вина.
Послушаю таких же одиноких,
Их кругозор до удивленья мил:
От крокодилов, родом с Ориноко,
До наших славных вооружённых сил.
Тела их как судёнышки у пирса,
А души их как чайки над водой,
Мы вспоминаем, как играл наш Фирсов
И как народ наш справился с бедой.
Ругаем ценность под названьем «Запад»
И хитрость под названием «Восток»,
Но больше тех, кто приучился хапать,
Забыв тот голый розовый сосок.
Жаль одного: мы не поём, ведь песни
Теперь о том, о чём и петь нельзя.
Всё ж юность наша вышла интересней:
Там цель была, гитара и друзья.
Нас разделили как пирог с грибами,
Кто разделил: – Да сказочники прав!
И хочется сказать тому Обаме:
Послушай, шоколадка, ты не прав!
Вино – под сто, а жизни – полкопейки,
Такие цены, надо привыкать!
Мы коротаем время на скамейках,
Где прошлое привыкли обмывать.
Расссвет как ранка на небе: полоска
Оранжевого в пепельной золе.
– Не унывай, плесни в стаканчик, тёзка!
Жизнь прожита, наш якорь на нуле...
* * *
Всё отродье фашистского гада
Убежало за океан...
И взывывает к нам кровь Белграда
И Багдада, и южных стран.
И под ширмой «власти народа»,
Где ни духом, ни сном – народ,
Все в плену мировых уродов,
Запустивших станок банкнот.
И полмира скупив за бумагу,
Себестоимость ей цена!
Посадили людей на брагу
У широкого инфоокна.
Но Россия, деньгой распятая,
Уже явно с колен встаёт,
И Победа, та – в сорок пятом,
Свою руку ей подаёт.
Так что, други, не вешать носа!
Нас прикроют, вперёд, не трусь!
Как прикрыл собою Матросов
Нашу Родину светлую – Русь!
* * *
Я говорю себе: держись!
Предстань раз выбранному верным!
Но тянет дно к себе как высь
Непостижимостью инферно.
Нет смысла в смерти: за чертой –
Лишь пребывание в Эоле,
Здесь и сейчас обрящ покой
Смирением пред высшей волей.
И верь в нездешние суды,
Не знаюшие славы вящей.
Мы все источники воды
Или живой или мертвящей...
Вялотекущая война
Есть то, что называем миром,
Как пробужденье ото сна
В больнице, пахнущей эфиром.
И сорок первый в нас живёт
Как роковая оргошибка,
Готовились к войне и вот...
Вдруг предаёт златая рыбка.
Нас ненавидит прежний враг,
Как варваров, в своём уюте,
Но над Рейхстагом красный флаг
Есть стоп-сигнал для чёрной сути.
И очень скоро страшный год
Порвёт натянутые нервы,
Там русский мир чеку сорвёт
И по врагу ударит первым...
* * *
Бывают роковые числа
Когда в тебе сидит злодей
И, торжествующе, нечистый
Сбивает с истинных путей.
И ты не свой, и ты не божий,
В глазах как будто чёрный дым.
Сама природа корчит рожи,
А ты бредёшь как за слепым.
И оба – в яму... дно и крики,
И выбраться уж нету сил,
А наверху смеются лики,
Кому когда-то не простил.
И друга нет, и нет любимой,
И рядом – скорченный слепец,
И жизнь промчалась птицей мимо,
И понимаешь: всё, конец...