Юрий КЛЮЧНИКОВ. КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК. Переводы и переложения

 

Юрий КЛЮЧНИКОВ

КВИНТ ГОРАЦИЙ ФЛАКК (65-8 гг. до н.э.)

Переводы и переложения*

 

Знаменитый древнеримский поэт, которому выпало счастье жить и творить в период прекращения гражданских войн Рима, Квинт Гораций Флакк родился в семье «вольноотпущенника», что определённым образом повлияло на его мироощущение и творчество. Отец стремился дать сыну хорошее образование и ради этого бросил спокойную провинциальную жизнь и переехал в Рим, где работал на рынках комиссионером, получая свой процент с каждой сделки. Упорным трудом отец сколотил состояние, позволившее его сыну получить самое лучшее образование, изучить греческую литературу и философию и постепенно войти в круг римской аристократии. Во время гражданской войны, начавшейся в Риме, Гораций примкнул к Бруту и стал поддерживать идею республики. После поражения Брута и разгрома его армии пересмотрел свои взгляды в отношении республиканской идеологии. Родовое имущество Горация было разграблено. После возвращения в Рим работал писцом, затем секретарём, а в свободное время писал стихи и поэмы. Вошёл в круг Гая Цильния Мецената, при этом проявлял осмотрительность и не соглашался на роль придворного поэта.

Гораций во всём придерживался принципа «золотой середины», любил чувствовать себя самодостаточным и потому не принял выгодного предложения Октавиана Августа стать его личным секретарём – настолько нравилось верховному правителю Рима его поэтическое мастерство. Даже когда поэт получал подарки от людей власти, в частности имение в Сабинских горах, он всё равно старался сохранять независимость, и самое интересное, что ему это удавалось.

Гораций пробовал себя в самых разных жанрах и писал сатиры, лирику, философские стихи, церемониальные гимны, военные славословия, оды. Общий настрой его творчества – жизнеутверждающая серьёзность, благожелательный настрой к людям, стоическое отношение к трудностям, возвеличивание добродетели, воинской доблести, почтительное отношение к государству, культ гражданственности, спокойная жизнь на лоне природы, проповедь гармонии и умеренности. Августа, правившего в то время Римом, это полностью устраивало. В какой-то момент получил признание на уровне главного официального поэта, чьи произведения по случаю праздников читались в храмах. Иногда его творчество выходит за пределы лирического монолога, и Гораций вводит в свои произведения образ собеседника, с которым ведёт философский разговор и аргументацию которого разбивает.

Гораций был самым популярным и самым широко издаваемым поэтом Римской античности. Он осознавал своё значение как поэта и потому написал свой «Памятник», к идее которого возвращались позднее самые разные поэты. Произведения Горация привлекали не только современников, но и потомков. В России им увлекались Ломоносов, Кантемир, Жуковский, Пушкин, Брюсов.

Гораций умер внезапно, в возрасте 59 лет. Как государственный человек, преданный идее Рима, он завещал всё своё имущество Октавиану Августу.

 

К МЕЛЬПОМЕНЕ

Кто не желает получить ненужного врага,

Не ждёт от Парки премии удачной,

Тот не отправится на конские бега,

Не вступит с драчунами в бой кулачный.

 

Такого не заманит воинский триумф

Победы над заносчивым соседом.

И никогда подобному не явится на ум

Нелепое желанье радоваться бедам.

 

Поэт охотно повторит в стихах

Ручья журчанье, листьев лепет нежный,

Своё прославив имя в будущих веках…

Итак, я именно поэт, простой и прежний.

 

Доволен тем, что стал избранником богов,

Что окружающие страсти не пугают,

Что зависть и вражда – не спуд моих оков,

Что старики и молодёжь певца оберегают.

 

С себя же не снимаю обязательств груз –

Покуда силы человека не покинут

Крепить художников и муз живой союз,

Всем сердцем славить мудрую богиню!

 

ПОЭТУ

О чём ты молишься, поэт, посланник Неба,

Наполнив кубок струями вина?

Ведь цель твоих молитв – не просьбы хлеба

И не утехи человеческого дна.

 

Тебя не радуют изысканные блюда,

Не беспокоят таинства могил,

Тем более края загробные, откуда

Никто ещё в наш мир не приходил.

 

Не ждёшь упавшего с небес наследства,

Дворцов, имений, украшений, стад…

Короче, возвращенья в умственное детство,

Чему ты, возмужавший, издавна не рад.

 

Счастливый обладатель песенного дара,

На свете многое сумел ты изучить,

И не затем богами вручена тебе кифара,

Чтоб в пустоте таланту твоему пришлось почить.

 

ПАМЯТНИК

Создал памятник я, выше всех пирамид,

Крепче камня, надёжнее бронзы,

Даже мрачная полночь его не затмит,

Уничтожить не смогут жестокие грозы.

 

И грядущих веков неизбежный урон

Не затронет певца полнозвучную славу.

Моя лучшая часть избежит похорон

И останется в жизни потомков по праву.

 

Я продолжил служенье имперским ветрам

И народам, открытым Эолу, доколе

Жрец и дева торжественно шествуют в храм

И священный стоит на холмах Капитолий.

 

Мои песни проникли, минуя замки,

И в хоромы вельмож, и в дворцы Мецената,

И в дома поселян, где живут бедняки.

Мне же пышных даров и богатства не надо.

 

Но воспеть бы красоты полей и лесов,

И прославить сезонные все перемены.

Повинуясь указам рассветов и снов,

Исполняя веленья святой Мельпомены.

 

ЗИМНЯЯ ПОРА

Вот, наконец, под толщей снеговой

Столетние деревья низко гнутся,

Но кипарисы стуже не сдаются,

Упёрлись в небо тёмно-синей головой.

Не стоит ждать, что северные ветры

Уменьшат стужу за твоим окном.

Подбрось в очаг ещё поленьев светлых,

Неразведённым ублажись вином.

Пускай охватит сон тебя внезапно –

Не отвергай его объятья и дымы.

Не бойся, что случиться может завтра,

Прими существованье нынешней зимы.

И не предай ворчливой укоризне

Подсмотренные ласки молодых.

Для уходящих нас в ряды седых –

Они залог бессмертия и жизни.

 

ПОСТУМУ

О Постум! Постум! В поднебесье рея,

Какой молитвою, надолго ли, когда

Мы можем отодвинуть наступающее время,

Морщин и постаренья нежеланные года?

 

Хотя Плутона почитаем всей душою,

И Парки строгие пока радушны нам,

Невидимых богов – служенье всем чужое

Тревожно, потому глядим по сторонам.

 

Боимся, что отнимет память Лета,

Стремимся здесь мучительно понять,

Что делать ныне? То, быть может, это?

Чтоб место Там достойное занять.

 

Нас беспокоит достоверность мифа

О нашей участи – блаженные сады

Или заведомая каторга Сизифа,

На бесконечность обречённые труды,

 

Такие мысли для кого-то лишь обуза.

Задавленные тяжестью забот,

Есть головы, не терпящие груза

Излишних мыслей. Выделяют пот.

 

Простим подобных, думают, как могут.

Печальны судьбы только нищих тех,

Кто, собираясь в смертную дорогу,

Не ведал ничего, кроме утех.

-------------------------------------------------

* Из книги «43 века мировой поэзии в переводах и переложениях автора Юрия Ключникова»