Василий ВОРОНОВ. НА СВОЁМ БЕРЕГУ. Рассказы

 

Василий ВОРОНОВ

НА СВОЁМ БЕРЕГУ

Рассказы

 

ОТРЯСАЙ БЛОХ СИГАЮЩИХ

 

Посвящаю моему другу и учителю,
человеку трудной и счастливой судьбы,
труженику и созидателю Ивану Петровичу Бурлакову

 

У бабушки Матрены нет геморроя.

Бабушка пешеход. За двадцать пять лет работы в Загряжске почтальоном она протопала расстояние, равное кругосветному путешествию. Моряку, совершившему кругосветку, вручали знак «За дальний поход». Моряку с этой наградой на груди отдают честь адмиралы.

Бабушке Моте за её двадцатипятилетнее хождение по куреням и хатам Загряжска выписали Почетную грамоту и дали значок «Ударник пятилетки». Честь бабе Моте отдают дворовые собаки, которые ходят за ней почетной стаей. Но бабушке завидует человек с мандатом, её одноклассник Рафаэль Карпович, который выписывал ей Почетную грамоту. Он двадцать пять лет страдает геморроем, и ему нельзя пить пиво с таранькой. Потому что ему на своей должности нельзя, как бабушке Моте, быть пешеходом. Человек с мандатом должен сидеть в кабинете возле телефона и графина с водой, ждать ценных указаний.

Почтальон Матрена заработала пенсию в 100 условных единиц. Рафаэлю Карповичу начислили 200 единиц. Мы измеряем суммы в условных единицах, чтобы не запутаться в денежных реформах за последние десятилетия. А вовсе не из-за некомпетентности работников пенсионного фонда, как вы могли подумать. Боже упаси! Разница в пенсиях объясняется строго по закону. Рафаэль Карпович как таковой является госслужащим, бабушка Матрена как таковая им не является.

Грамотные внуки увидели в пенсии бабушки несправедливость и написали письмо в Большой пенсионный фонд. В подтверждение своих доводов привели примеры загряжских пенсионеров, которые получают больше, чем бабушка Мотя. Например:

сторож магазина – 105 уе,

продавец пивной точки – 106 уе,

уборщица рынка – 107 уе,

банщица – 110 уе,

осеменатор молочно-товарной фермы – 120 уе,

баянист ДК – 125 уе,

золотарь (ассенизатор) – 150 уе,

участковый – 155 уе,

шофер человека с мандатом – 180 уе.

И только пенсия бабушки Моти была самой маленькой.

Ответ на письмо внуков пришел из Загряжского отделения пенсионного фонда. Матрену пригласили на беседу к заведующей Серафиме Степановне. Заведующая понимающе вздохнула, усадила бабушку в кресло поближе к себе и обратилась с такой речью.

– Любезная бабушка! Спасибо вам за то, что обратились в Большой пенсионный фонд, который доверил нам на месте разобраться в вашем деле лично и безотлагательно. Конечно, вы получаете не самую большую пенсию и хотите добавки. Это понятно, и заслуживает всяческого внимания и уважения. Мы готовы пойти вам навстречу и добавить уе. Мы должны сделать кое-какие уточнения. Первое: имеются ли у вас правительственные награды?

– А как же! – с облегчением вздохнула Матрена от сладкой речи. – Почетные грамоты, орден ударника пятилетки…

– Нет, – возразила заведующая. – Этого мало для прибавки уе. Вспомните ещё, чем вас награждали.

– Ну, почетный орден есть… Это когда я на свиноферме работала.

– В нашем реестре нет такой награды.

– А у меня есть. Советская власть вручала.

– Сейчас другая власть, бабушка… И награды другие, и льготы для добавки другие.

– А какие нужны?

Мед кончился. Заведующая улыбалась, но без сочувствия.

– Ну, например, орден за заслуги перед Отечеством. Или орден Андрея Первозванного с лентой. Ведь у вас не найдется ордена Андрея Первозванного с лентой?

Понятливая бабушка замолчала. Заведующая встала.

– Еще раз спасибо, что обратились к нам. Распишитесь вот тут.

 

Кто-то из соседей посоветовал внукам бабы Моти обратиться к мальчику Васе Пучеглазову, который пишет заметки в «Загряжские ведомости». Вася учится в школе и известен в Загряжске как самый умный мальчик. Он нештатный корреспондент газеты и бойким пером помогает землякам в улаживании конфликтов с чиновниками. Люди заметили, что мэрия стала откликаться на острые заметки корреспондента и несколько раз принимала положительные решения.

Отец Васи Денис Трофимович Пучеглазов работал в правительстве президента Ельцина. По выслуге лет и после смерти жены он вернулся на родину в Загряжск и счастливо прожил остаток жизни в семейном уюте с новой молодой женой Софьей Ильиничной, которую настойчиво и настырно увел у своего помощника. По правде сказать, красавица Софья сама выбрала стареющего льва Пучеглазова, без сожаления оставив мужа неудачника.

 В Загряжске она открыла свое дело. На месте старого родника с часовенкой выстроила фитнес-лечебницу. В компаньоны взяла знаменитого Дрюню, двоюродного брата Дениса Трофимовича. Родила наследника, Васю Пучеглазова…

Конечно, я могу просто плюнуть и пройти мимо сплетен и слухов, которые как ложка дегтя отравляют медовую благодать Загряжска. Убейте меня, читатель! Я не верю слухам, и поэтому обязан на корню обличить язву. Не верь и ты, доверчивый читатель, что по слухам отцом Васи мог быть Дрюня. На том основании, что мальчик очень похож на дядю. Но ведь и братья похожи друг на друга! Отчего же Васе не быть похожим на обоих? Так можно далеко зайти. Мимо, читатель! Брехня не пристанет к порядочному человеку.

 

Вася Пучеглазов навестил бабушку Матрену на дому. Юный корреспондент осторожно прошел по двору, мягко покрытому цветущим кудрявым спорышом, заглянул в колодец с журавлем. Нагнулся через штакетник, понюхал белые кисти черемухи и сказал, по-детски смущаясь.

– Я тут заметку про вашу пенсию написал….

И прочитал бабушке вслух.

Содержание было эмоциональным и очень подробным. Вася, со слов внуков, привел самые важные факты биографии Матрены. И сравнение с кругосветкой. И про орден Андрея Первозванного с лентой. И про льготы человеку с мандатом. И про торговцев пивных точек. И даже про геморрой, не называя имени государственного человека с мандатом. И конечно, про вежливую заведующую Серафиму Степановну. Все было складно, выразительно и с юмором.

Бабушка Матрена рассмеялась.

– Так-то, оно, так… Да как бы и эти уе не отняли. Начальников ведь критикуешь?

Пенсию не добавили, но и не отняли. Отправили на перерасчет и велели ждать, дело нешуточное.

Но тут подвернулся случай, который является человеку раз в сто лет, а скорее всего, и вовсе не является. «Загряжские ведомости» с заметкой Васи Пучеглазова попали на стол президента в Кремле.

Все случилось так просто, что вы сразу и не поверите.

Васин родной дядя, Андрей Васильевич, славный загряжский казак Дрюня, был приглашен в составе делегации в Москву, на всероссийский съезд казаков. Он мимоходом столкнулся с президентом на третий день, когда тот выступил на съезде и в перерыве беседовал и фотографировался с делегатами.

– Андрей Васильич! – окликнул своего знакомого президент. – Давно не виделись. Что нового в Загряжске?

Президент поздоровался за руку и отвел казака в сторонку.

– Рассказывай!

Дрюня не скрывал радости, что его узнал президент. И сдуру сразу начал жаловаться. Понятливый президент не обиделся и слушал внимательно.

– Стариков ущемляют! Пенсии урезают почем зря….

Дрюня достал из бокового кармана «Загряжские ведомости» и протянул президенту.

– Вот бабушку хорошую обидели, почтальоншу. Её одноклассник в пивной будке всю жизнь просидел, наел мурло, а пенсию дали больше бабушки. Вот почитай, племянник мой Вася Пучеглазов всю правду описал, а ходу нету. Пособи бабушке.

Президент обнял Дрюню, расчувствовался.

– Я для тебя все сделаю, Андрей Васильич, не сумлевайся. Ты для меня авторитет.

Не успел Дрюня оборотиться из Москвы, как ему позвонили из Загряжска. Повышенную пенсию бабушке принесла сама Серафима Степановна. А редактор «Загряжских ведомостей» Гаврила Певзнюк в самых ярких красках описал в передовице неописуемую радость бабушки Матрены. Там был упомянут и автор заметки: «Мы также благодарим нашего нештатного корреспондента В.Пучеглазова за проявленную инициативу».

Заметка в газете сыграла большую роль в дальнейшей жизни корреспондента. Мы расскажем о мальчике подробнее.                              

С раннего детства Вася удивлял взрослых смекалкой и понятливостью. Однажды он удивил начитанную городскую библиотекаршу Калерию Георгиевну. В библиотеку зашел необыкновенный малыш. Он был в лакированных туфельках, светлых брючках и белой рубашке с сиреневым взрослым галстучком.

– Как тебя зовут, мальчик? – Спросила Калерия Георгиевна.

– Василий Денисович Пучеглазов. Я пришел записаться на книжки.

– А сколько тебе лет, Василий Денисович?

– Пять лет и шесть месяцев.

– И ты уже умеешь читать?

– Да, я читаю самостоятельно уже полтора года.

– А кто был твоим счастливым учителем? Наверное, твой папа, Денис Трофимович?

– Да, мой папа очень хороший учитель, он был министром в российском правительстве. Сейчас он читает мне лекции по истории. Отец велел мне записаться в библиотеку и взять книжку Николая Васильевича Гоголя «Тарас Бульба».

Калерия Георгиевна знала поименно всех читателей Загряжска. Но впервые, наверное, видела такого чистенького интеллигентного мальчика. Она осторожно положила руку на плечо Васи и сказала с восторгом:

– О, любознательный малыш! Ты будешь большим человеком, это у тебя прямо на лбу написано. На крутом выдающемся лбу! Я кое-что смыслю в физиогномике! Но, извини, умный мальчик, я не советую тебе сейчас читать «Тараса Бульбу». Тебе еще не понять жестоких нравов и ужасных душераздирающих смертей! Это может навсегда ранить твое юное сердце.

Вася упрямо опустил глаза долу.

– Я прочитаю «Тараса Бульбу».

Калерия Георгиевна не обиделась, но возразила, не отступая:

– Хорошо, я выдам Гоголя, но с одним условием. Ты перескажешь лично мне прочитанное.

Мальчик молча, с достоинством кивнул.

 

Дрюня, как и Калерия Георгиевна, видел достойное поприще племянника. Он прочил ему высокий чин казачьего генерала, не меньше, чем у знаменитого земляка Матвея Платова. Генерал-аншефа, то бишь, генерала армии, по-нашему.

Дрюня однажды явился в усадьбе Пучеглазовых, приурочив свой визит к дню рождения племянника. Дядя прибыл с подарком, ведя за собой низкорослую лошадку под седлом, с заплетенной в косички гривой и красиво подрезанным хвостом. Он поздоровался с Софьей Ильиничной и передал повод Васе.

– Это Фрося. Она смирная и послушная. Казаки садились в седло с пяти лет, и тебе сегодня сам Бог велел.

Соня улыбнулась и не стала возражать, а мальчик прыгал от радости. Дрюня показал, как послушна Фрося. Он взял её под уздцы, похлопал по шее, лошадка опустилась на колени.

– Садись в седло, – приказал он Васе.

Мальчик осторожно сел верхом. Фрося встала на ноги. Соня захлопала в ладоши. Вася шагом проехал по усадьбе и восторженно крикнул:

– Дрюня, ты самый лучший друг!

Дрюня перехватил быстрый взгляд Сони, в нем были благодарность и смущение.

 

Но уже через неделю Софья Ильинична наведалась в церковь, поделилась с отцом Амвросием своей тревогой.

– С тех пор, как появилась эта лошадь, я потеряла покой. Всё мне кажется, что она нечаянно лягнёт копытом. Или укусит, или выкинет из седла. Ведь мальчик самостоятельно садится в седло и выезжает на пойму. Я просила своих людей, чтобы они сопровождали его. Вася обижался и отказывался от всякой помощи. Уверял меня, что крепко сидит в седле. Я вижу, как он взрослеет, радуюсь. Но боюсь, как мать боится за свое дитя. Хотя Фрося всё больше нравится мне. Такая понятливая послушная лошадка. Она любит Васю и понимает его с полуслова. Лижет ему руки, целует в щёку. Я даже не подозревала, что у животных могут быть такие чувства.

И вот на днях Фрося пропала. Она всегда паслась на лужайке за воротами. Мы искали Фросю по всей пойме, за городом, в парке. Спрашивали людей. На Васю было больно смотреть. В первую ночь он не сомкнул глаз, молча сидел у окна, подперев голову руками. Почти не ел ничего. Если и засыпал, то не больше часа. Во сне вскрикивал и звал Фросю. Потом появился жар, он начал бредить. Вызвали доктора, он дал снотворного и велел соблюдать полный покой. Ничто не помогает. Что делать, батюшка?

Отец Амвросий пришел к мальчику вместе с Дрюней. Софья Ильинична посадила гостей у кровати и сказала:

– Вася, к тебе пришли твои друзья. Они обещают помочь.

Вася твердо сказал:

– Я знаю, они найдут Фросю….

Через день пропал Дрюня. Мэр поднял на ноги милицию. Искали несколько дней, искали везде. Обращались к людям по радио, объявляли в газете. Расклеили листовки с просьбой опознать и найти человека.

Дрюня явился сам вместе с Фросей. Он нашел лошадь в соседнем районе на ярмарке, у цыган. Фрося рванулась к Дрюне и уткнулась ему в грудь. Цыгане не стали даже спорить, только махнули рукой, мол, промашка вышла.

Вася выздоровел, его дружба с Фросей стала еще крепче. У мальчика вдруг появилось не шуточное желание. Он объявил матери:

– Мой папа был министром, а я буду президентом.

Со стороны это казалось игрой. Впрочем, так оно и было, если бы мальчик не придавал этому самого серьезного значения. Вася утром подъезжал на Фросе к кладбищенской церкви, здоровался с Дрюней за руку и садился с ним рядом на паперти.

– Дядя Андрей, когда я стану президентом, то почту за честь назначить тебя советником.

Дрюня отвечал серьезно, в тон мальчику:

– В мире накопилось много унижения. Люди давно хотят и ждут справедливого устройства жизни. Каждый новый правитель в первую голову обещает материальные блага. И не видит, не чувствует, что люди ценят справедливость выше благ. Кто наши государи? Грозные, Тёмные, Мудрые, Великие, Победители. И нет Справедливых. Задумайся над этим. Если Господь сподобит, будь ты первым Справедливым.

– Я нисколько не сомневаюсь, что ты будешь верным слугой и другом президенту, – с чувством сказал мальчик. – Ты только не смейся, я каждый день думаю об этом, о справедливом устройстве государства. У меня много проектов, как сделать людей счастливыми.

Подошел отец Амвросий и молча стал сзади. Вася сказал ему:

– Вы нисколько не помешаете нам. Я даже буду благодарен вам за внимание. К тому же, я верю вам и полностью полагаюсь на вас. Все, что я задумал как будущий президент, пришло ко мне во сне, и пришло от отца. Он часто снится и рассказывает о новых проектах государственного устройства. Его никто не слушал и не понимал. Он ушел в отставку и рано умер. Своим друзьям он сказал, что сын продолжит его дело. Я действительно готовлюсь к государственному поприщу.

И Вася в присутствии близких ему людей поделился некоторыми мыслями.

– Все недостатки правителей России сводились к двум причинам. Хорошее начало и плохой конец. Надежды нового царствования и разочарование уставшей власти. Молодость и старость, конечно, весьма условны. Мальчик в своих поступках может быть зрелым мужем, а зрелый муж неразумным мальчиком. Если государь живет среди подданных открытой полноценной жизнью и первенствует, благодаря уму и природным талантам, – счастливы подданные и государство. Это редкая гармония. У каждого народа есть выдающиеся представители. И благодаря таким представителям человечество сохраняет свое разумное существование. Еще пока сохраняет.

Так, или примерно так говорил юный Вася Пучеглазов, готовясь к государственному поприщу самым серьезным образом.

Отец Амвросий имел беседу с Софьей Ильиничной о необыкновенном увлечении мальчика. И она не без гордости рассказывала:

– Я вижу, как Вася мается в школе, ему тесно в школьной программе. Он свободно читает и пишет с четырехлетнего возраста. У него феноменальная память. Вася самостоятельно изучает древнегреческих и древнеримских авторов, русских историков. Он удивляет моих знакомых из профессорской среды. Иногда мне становится боязно от его навязчивого желания стать президентом. Хотя понимаю, что это игра, фантазия….

– Это не игра, и не фантазия, – перебил её отец Амвросий. – Это дар Божий. Мальчику нужен руководитель, образованный и деликатный. Он будет учителем и воспитателем. Вы с вашими возможностями постарайтесь найти такого. За пару лет Вася усвоит школьную программу и подготовится в университет. Значит, такова стезя одарённого отрока, такова планида. Ему дадено счастье познать человека в очаровании, а тако же в подлости и унижении. Велик человек, и слаб человек. Испытание сие стоит перед каждым. Крепкая опора от рождения дадена человеку – вера в Господа нашего, Спасителя и заступника. А в вере должно быть твердым и радостным. Отрясай блох сигающих!

Отец Амвросий перекрестился трижды и торжественно произнес:

– Час добрый! Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, Аминь!

 

Над Васей подтрунивали в Загряжске, снисходительно посмеивались. Здоровались шутейно:

– Привет, всенародный!

Вася верхом на Фросе проезжал мимо, не моргнув глазом. А на иронию, насчет помочь деньгами, отвечал серьезно:

– Можно.

Соскакивал с седла и подходил к бездельникам, лениво цедившим пиво на лужайке возле шашлычной.

– Охотно дам вам денег, – говорил Вася. – Но вы должны их заработать. Приходите завтра с утра к моей маме Софье Ильиничне, она даст вам работу.

– Нашел дураков! – отвечали бездельники. – Ты просто так дай, из благородства.

– Нет, – твердо говорил Вася. – Завтра вы придете на работу.

Однажды его избили самым немилосердным образом. Взрослые пацаны, старшеклассники, заманили Васю на леваду, окружили и стали скалить зубы.

– Мы тут президентов ловим. Ты случайно, не президент?

– Почему без охраны?

– Выпиши кредит на мороженое.

 Вася улыбался и отвечал с достоинством:

– Я с удовольствием выслушаю вас, только без глупых шуток.

Пацаны засвистели, заулюлюкали:

– Он выслушает нас!

Сначала только толкали, потом пошли кулаки. Норовили в лицо, в голову. Разбили губы, нос. Вася вытирал рукавом кровь и говорил обидчикам:

– Я не боюсь вас. Завтра вам будет стыдно…

Вася терпел обиды. Терпел соленые шутки взрослых. Даже девчонки старались побольнее «укусить» мальчика. Вася был тверд и спокоен.

– Вы себя унижаете, я прощаю слабых.

Скоро каждая собака в Загряжске знала, что Вася Пучеглазов хочет стать президентом. Общественное мнение стало меняться. Родители ставили Васю в пример своим отпрыскам:

– Не бандитом стать хочет, – президентом! Не курит, не матерится, как некоторые.

– Дитё, а задача, как у взрослого.

– Мечтать, конечно, не грех, но все же лучше, чем воровать.

Вася как-то зашел в магазин, поздоровался. Люди повернулись одновременно и дружно ответили:

– Здравствуйте!

Это было ново в Загряжске.

Где бы ни появлялся мальчик, уже не было глупых шуток и насмешек. Или почти не было. С ним обращались, как с уважаемым человеком. Если мальчик появлялся верхом на Фросе, его фотографировали туристы. Всегда находился знающий человек, который охотно пояснял:

– Это местная достопримечательность. Мальчик хочет стать президентом.

 

Разговоры, конечно, оставались бы просто разговорами, и все рассказы про будущего президента были бы просто местной достопримечательностью, пока в «Загряжских ведомостях» не появилась редакционная заметка «Мальчик помог бабушке с пенсией». И благодарность бабушки Матрены: «В Москве прочитали заметку юного журналиста Васи Пучеглазова и добавили мне пенсию. Спасибо Васе. Говорят, он будет президентом. Я высказываюсь за него и голосую двумя руками».

Заметку из «Загряжских ведомостей» перепечатала одна центральная газета. В Загряжск приезжала телевизионная группа, сняли очень выразительный репортаж. О необыкновенном мальчике узнали в Москве. Васю пригласили на новогоднюю ёлку в Кремле. Он сфотографировался с президентом и получил от него в подарок телефон с интернетом и личным номером главы государства. При этом глава сказал:

– От президента нынешнего – президенту будущему. Звони мне в любое время.

Встречу в Кремле широко транслировали по телевидению. Всем запомнился крепкий высоколобый мальчик с твердым недетским взглядом.

 

Мэра Загряжска Вячеслава Колупаева срочно вызвал губернатор. Вызовы были обычным делом, но по-срочному, пожалуй, впервые. Мэра прохватил холодок по спине. Это не сулило ничего хорошего. Не знаешь, какие бумаги брать, к чему готовиться, на кого опереться.

Губернатор имел прозвище Сам. И не видел в этом ничего обидного. Хотя втайне чувствовал подвох и насмешку. Не за заслуги же перед Отечеством приклеили этот ярлык. Половину заместителей и несколько министров Самого осуждены за взятки и коррупцию. Кроме того, десять глав районов и городов находятся под следствием или уволены за растраты. Сам висел на волоске. Журналисты прочили скорую отставку, но он уцелел и пуще прежнего, выкорчевывал оппозицию из своего кубла. Люди возмущались, но Сам только усмехался. Ходили слухи, что у него в Москве высокий покровитель, он и не скрывал этого.

Сменялись поколения, но седой сухой и согбенный Сам еще с ельцинских времен сидел в глубоком кресле и по-зверушечьи нюхал воздух вокруг себя, боясь инфекций. Стоячие глаза его в эти минуты меняли цвет и дымились от страха и подозрений.

Загряжский мэр Колупаев не в добрый час переступил порог кабинета. Помощник только что сообщил Самому об аресте министра здравоохранения, близкого и верного человека. Задержание проводили люди из Москвы. От этой новости и от собственного бессилия у Самого воспалилась голова. В эту минуту вошел мэр Колупаев.

– И-и, здравствуйте!

Сам долго молча смотрел на молодого человека. Так долго, что мэр вспотел и стал вытирать свою лысую голову платком.

– Положение хуже губернаторского, – тихо сказал Сам.

– Простите, не понял?

– Это не для тебя. Ты уволен. Считай, что изгнан мной, в связи с утратой доверия.

– За какие грехи?

– Я не обязан перед тобой отчитываться, но изволь. Зачем тебе сказка про будущего президента? Про бабушкину пенсию? Зачем реклама в газетах, на телевидении? Наконец, встреча вундеркинда с президентом в Кремле и подарок с личным номером телефона? Для чего вся эта кампания? Далеко целишься! Глядите, мол, учитесь у меня, как готовить будущих президентов, губернаторов и министров! Как тихо и незаметно менять старую власть на молодых и красивых. Понятно, что руки коротки, у бодливой коровы рога не растут. Но пошуметь, возбудить стадо можно. У меня выборы через год, почему не выдвинуть молодого? Не подставить подножку ветерану? Не опорочить заслуженного человека? А я поддерживал тебя, надеялся… Ну, ступай, не отравляй воздух инфекциями.

Вслед за мэром уволили и многолетнего редактора «Загряжских ведомостей» Певзнюка. В связи с переходом на должность директора муниципальной бани.

 

Прошло несколько лет.

Губернатор досрочно сложил полномочия и перешел служить в Государственную Думу. Два помощника постоянно были при нем и помогали старику преодолевать дорогу до самого кресла. Ветеран счастливо избежал уголовного преследования и служил в Думе до последнего вздоха. Похоронили его на Троекуровском кладбище на аллее почета.

Вячеслав Колупаев дождался своей очереди и со второго захода был избран губернатором. Он с усердием взялся за дело и за пару лет добился внимания и похвалы президента. Да и в Загряжске люди заметили перемены.

А что же Вася Пучеглазов? Он закончил исторический факультет МГУ, защитил диссертацию и стал преподавать историю в частной гимназии в Москве. По слухам, к нему приезжал чиновник с поручением от губернатора Колупаева предложить Васе должность мэра Загряжска. Будущий президент вроде бы решительно отказался. Но слухи есть слухи. На самом деле, Вася с радостью бы принял предложение, но… В этот день состоялась свадьба, он, волею судеб, женился на дочери завкафедрой МГУ. Больше того, тесть предложил зятю место преподавателя на кафедре. Мог ли молодой муж после этого заикнуться красавице жене, москвичке, о Загряжске?! Мог, читатель, мог… Перед каждым человеком, как и перед тобой, ревнивый читатель, хотя бы раз в жизни непременно встает судьбоносный выбор. Видит Бог, Вася пришел в отчаяние! Он страдал, ему страстно хотелось быть мэром. Он уже держал судьбу жар-птицу за хвост. Но, увы, жертва дрожащими губами сказала: нет… И погиб казак! Конечно, Вася не погиб, как Андрий Бульба. Может, он сделает карьеру ученого на кафедре истории. Может быть… Но уже во веки веков ему не стать президентом! Он навсегда оторвался от родной почвы, а она не прощает измены…

Опечалился старый Дрюня, загрустил отец Амвросий. Поскучнели загряжцы. Только Софья Ильинична не срывала радости. Сыночек вовремя свернул со скользкой дороги. Раб сбежал с невольничьей галеры. Он будет жить полнокровной жизнью. Не суди его строго, читатель! Он всего лишь счастливый человек, слабый человек.

 

 

НА СВОЁМ БЕРЕГУ

 

1.

У Липы яркая родинка на маленькой щеке.

Когда девушка смеялась, родинка приплясывала, и всем в её компании становилось веселее. На неспокойной шейке Липы волновались пушистые, цвета спелого овса, колечки. На её вопросительном носике цвели три конопушки. Когда улыбалась, пятнышки исчезали, задумается на минуту, проявляются, как на фотобумаге. В этих маленьких подробностях таилась неразгаданная прелесть. Даже ревнивые загряжские красавицы говорили ей комплименты. «У тебя огнеопасная улыбка, жги, девка!».

Неразгаданная прелесть Липы долго и мучительно сводила с ума её одноклассника Федю. Он начал погибать, кажется, с четвертого класса. Его внимание обострилась до зверушачьей, до кошачьей чуткости. Издалека слышал и различал её походку. Слышал неуловимое дыхание. Внутренним зрением держал неусыпно её совершенный бестелесный образ. Привычная будничная жизнь в Загряжске нисколько не разрушала этот образ для влюбленного. Даже если бы сама Липа говорила ему, что своими руками чистит картошку и варит суп, кормит кур и кроликов, ходит в магазин и в аптеку, он бы ни за что не поверил даже самой Липе. Она королевская бабочка, для неё только нектар и амброзия!

Не буду томить читателя, как долго и мучительно погибал Федя. Упаси Бог, я не додумаюсь пустить ему пулю в лоб, как сделал это жестокий немец Гёте, застрелив бедного Вертера. Мне жалко Федора, он мне нужен живой, чтобы рассказать вам его драматическую историю.

Когда ребята оканчивали школу, Федор осторожно высказал Липе мысль о поступлении в «ремеслуху». Ему нравились строительные профессии. Липа давно сделала свой выбор и уже готовилась к экзаменам в институт культуры. Феде же поставила условие:

– Ты, Федя, иди в военное училище, я хочу выйти замуж за офицера.

Впервые, наверное, они расставались так надолго. Федя не выдержал вступительный экзамен в военное училище и вскоре вернулся в Загряжск. Липа приехала через месяц, она поступила на режиссерское отделение народных театров. Встреча была пылкой, соскучились, не могли наговориться. Детство кончилось. Липа уже по-взрослому, как жена, советовала:

– Ничего, на следующий год поступишь. Тебе очень идет офицерская форма!

 

2.

В Загряжск приехал Костя Моцарт.

По-разному рассказывают здесь о его последнем визите на родину. Я привожу рассказ об этом старого казака Андрея Васильевича, любезного моему сердцу Дрюни, которому всецело доверяю.

 

«Печальная история. Костя Моцарт мой внучатый племянник. Он родился для радости и удовольствий вокруг себя. Родился прямо с гармонью, потому что начал играть еще мальцом в детском садике. Играл на разных инструментах. На пианине, на гитаре, на басах и флейтах, на всех струнах, даже на расческе с бумажкой. И пел, сопляк, голосом Робертино Лоретти. В Загряжске его обожали. Костя играл и пел на свадьбах и праздниках, на юбилеях и банкетах, на дискотеках во Дворце культуры. И просто так, на скамейке возле дома. Ему давали деньги, конфеты, пепси-колу, пиво и тайком, даже водку. Костя смальства, подростком, все перепробовал. Потом знающие люди стали возить мальчика по городам на концерты, на фольклорные праздники. Его показывали профессорам в консерватории. Ученые люди сделали такое заключение: мальчик без нот, без специальной грамоты воспроизводит на слух любую мелодию. В консерватории ему сыграли на фортепьяне «Танец с саблями», он тут же повторил его на баяне нота в ноту….

Из Москвы Костя привез диск с записью его сольного исполнения русских песен и романсов. Он у меня на полке стоит, можно послушать. По душе гладит. Ангел поет, скрипка кричит человечьим голосом. Бабки говорили, что такие люди долго не живут.

Костя бросил школу и пошел в артисты. Два специалиста возили его по разным городам, и как настоящему артисту организовывали концерты, платили большие деньги. На гонорары родители Кости построили хороший дом и купили машину «Волга». Костя стал знаменит, как Надежда Бабкина, и богат, как Иосиф Кобзон. Но как он жил в Москве, с кем он жил, в каких компаниях вращался, никто в Загряжске не знал. Питались исключительно слухами из желтой прессы. Там писали, что он жил гражданским браком с композитором Пахмутовой, но её законный супруг опровергнул эту брехню и набил Константину морду. Потом вроде бы сбежал в Америку с фольклорной певицей Кадышевой. Певица вернулась, а Костя застрял в Америке. Опять же, толком никто ничего не знает. В газетах печатали фотографии. Костя с Лучано Паваротти. Костя с Адреано Челентано. Костя и Элизабет Тейлор. Костя с толстой негритянкой. Очень высоко взлетел Костя. Полетал по белому свету…

В Загряжск приехал совсем другой Костя. Отдали мы его писаным красавцем с золотыми кудрями, а вернули нам облезлого кота в лаковых туфлях, с черным редикюлем на запястье. И в черных очках. Вместо кудрей рыжие нечесаные волосья. На шее, на руках цветная татуировка. Сопровождал Костю такой же рыжий хмырь в татуировках по кличке Додик. Он же и возил его на японской машине. И не отходил от Кости ни на шаг. Костя, как лунатик, ходил по Загряжску и не узнавал земляков. Я поздоровался и хотел обнять племянника, он с воплем замахал руками:

– Додик, умоляю, дай в рыло этому крестьянину!

Я увидел смерть в глазах инопланетянина. Больше я не встречался с ним».

 

Липа дружила с сестрой Кости Моцарта, Капитолиной. Роковым образом она встретилась с Костей у подруги. Костя заглянул, чтобы попрощаться с сестрой перед завтрашним отъездом в Москву. Он устало сел за стол, заложив руки за голову. Додик тут же засуетился, попросил Капитолину:

– Что-нибудь холодненького… Э-э, после вчерашнего.

Сестра принесла квасу и не сводила глаз с белого лица Кости. Покачала головой.

– Костя, ты болен. Я сейчас постелю, полежи хоть немного….

Додик хотел встрять, но Капитолина прожгла взглядом, и он молча присел за спиной Кости.

Проспал он до вечера. Липа с Капитолиной все время сидели рядом и шепотом переговаривались, жалеючи бедного Костю. Додик храпел на диване в прихожей. Потом Капитолина попросила Липу посидеть, а сама отлучилась ненадолго.

Костя проснулся и увидел перед собой куклу с родинкой на щеке. Кукла заговорила, и артист осторожно потрогал её.

– Жи-ва-я… Кто ты?

Когда пришла Капитолина, Додик по-прежнему храпел на диване, а Липа с Костей о чем-то шептались, взявшись за руки…

Утром мать Липы, Римма Савельевна, постучала к Федору. Открыла дверь мать Феди.

– Извините, Липа не у вас?

– Нет.

– А Федя дома?

– Федя спит.

– Ради бога, позови его.

Сонный Федя поздоровался с Риммой Савельевной и спокойно сказал:

– Липа вчера после обеда пошла к Капитолине…

Капитолина молча выслушала встревоженную мать и отвела глаза в сторону.

– Я догадывалась… Липа уехала с Костей в Москву.

 

3.

Федя заболел и никого не хотел видеть. Лежал в постели с закрытыми глазами и чувствовал, что мысли уперлись в потолок. Губы шептали одно слово, одно имя. Голова пухла от бессилия, бессмысленности и тупика. В горле тошнило. Такое состояние, наверное, ощущают самоубийцы.

Мать, Галина Макаровна, выпроваживала с порога всех, кто приходил. Плакала и крестилась на святой угол: «Спаси, господи, и сохрани».

Явился Жора Махоркин, закадычный друг Феди, и нахально объявил:

– Я, теть Галь, уполномоченный от скорой помочи. Веди скорей к пациенту!

Видно, знал закадычный друг волшебное слово. Через полчаса друзья сидели за столом, а Галина Макаровна подавала яичницу, сало и малосольные огурцы.

– И стаканы! – приказал Жора и достал из-за пазухи бутылку.

А ещё через полчаса Федя сидел с оттаявшими глазами, а Жора, как доктор внушал:

– В твоем положении одному нельзя. Иначе с нарезки сойдешь! Надо набухаться как следует с умным человеком, и поговорить по душам.

После этого друзья потянулись к Феде, как на обедню. И каждый за пазухой приносил что-нибудь. И каких только историй не наслушался Федор в своё утешение! Разумеется, разговор вёлся исключительно об изменах, о злоключениях любви.

Тракторист хлебозавода, носом похожий на Гоголя, по прозвищу Полтинник, рассказал свою драму:

– Лепила, зараза, вареники. А тут я, выпимши… И откель у ней нож возьмись?! Я бечь, она за мной. Я бечь, она следом. До самой речки гналась, волчица! Ну, я сиганул с кручи, переплыл на тот бок, пошел к отцу жить. А через месяц явилась к отцу: «Батя, отпусти моего, я сама виновата. Грустно без него, проклятого!». Всё от любви. Вернется твоя Липа с повинной. Давай выпьем за это дело….

Молодой рассудительный ветеринар Лошак зарекомендовал себя, правда неофициально, и как исцелитель загряжцев. После того, как бесплатно вырезал шишку на лысине главы хуторского поселения. А платная операция была бы не под силу даже главе муниципалитета.

– Человек от скотины мало чем отличается, в смысле заболеваний и привычек. Например, женщины… Если плохо кормить – уйдёт к другому, у которого корм богаче. Тут ничего не попишешь, инстинкт. Как разбогатеешь, сама придет, Ли-па.

Одноклассник Феди, Толик Мордасов, обратился к застолью с юношеским восторгом:

– В школе Федю Бельмондом звали. Он же красавец! Встань, Федя! Какая Липа! На него бы и Бабкина клюнула!

Работник музея, Ёра Шестибратов, прочитал из тетрадки поучительную историю про соседа, шофёра Петра Петровича, который возил начальника собеса.

«Жена Петра Петровича, Рая, всегда мыла машину мужа шампунем и мягкой щеткой. Петр Петрович одобрительно поощрял:

– Чтоб издалека было видно, кого я возю!

Однажды Рая нашла за сиденьем крошечный узелок. Развернула и ахнула! Трусики! Прозрачные женские трусики с выбитым эротическим рисунком! Она бегом в спальню и этими трусиками прямо под нос сонной морде!

– Кобель! Потаскун!

Петро Петрович приоткрыл один глаз, соображая. Спокойно сел на кровати и тихо спросил:

– Чи ты сдурела, Рая? Ты же знаешь, кого я возю? Це ж провокация! Постоянно подбрасывают! Да и трусики дитячьи. Примерь на себя, Рая! – И приподнял, подлец, край халата, из-под которого выглянули розовые рейтузы на сдобной белой ляжке.

– То-то! Поставь-ка мне чайку, да поскорей, опаздываю!

Рая растерянно улыбалась и нервно поддакивала: подбрасывают!».

Ёра громко засмеялся, посучил ладошками и победно посмотрел на Федю.

– Это я написал для нашей газеты.

Видя, как одобрительно отнеслись к его рассказу, Ёра предложил:

– А вот ещё, про другого соседа. Я хочу только вставить посвящение другу Феде.

«Через плетень от меня живёт интересная парочка, мужичок да бабочка. Он, Иван Уколович, ревизор-аудитор в управлении сельского хозяйства, она, Варвара Егоровна, в том же управлении специалист по пчеловодству. Он бычок под сто кило весом, она худая, согнутая пополам от женских болезней. Всю жизнь лечится прополисом. У Ивана Уколовича толстое лицо в крупных следах от оспы. У Варвары чистые страдальческие глаза. Детей нет, живут, душа в душу.

 Иван Уколович рябой и немножко хромает, походка, как у кота. То вальяжная, то воровская. Перед каждой новой молодкой делает стойку: кто такая? И смотрит завораживающим взглядом василиска. Не пропускает ни молодых, ни старых. В частых командировках в нужный момент удивительно легко подкрадывается к женскому полу. По дальним и ближним хуторам у него внебрачные дети. Сколько их, точно не знает. Варвара давно махнула рукой на «рябого кобеля». Собирает тормозок в командировку, обязательно кладёт конфеты.

– Байстрюков-то своих проведай, угости.

– А как же, мать, – в тон ей поддакивает ревизор. – Дети есть дети…

– Кастрировать бы тебя, кобеля старого, – беззлобно говорит Варвара. – И как тебя бабы подпускают такого. Кирзовый сапог, а не морда. И небритый.

Ревизор тает от удовольствия, глазки масляно блестят. Начинает, как кот, ходить взад-вперёд, нарочно сильнее припадая на ногу и выгибая спину. Работает проклятый кошачий инстинкт. Иван Уколович молодецки расправляет плечи и наивно вопрошает:

– Скажи мне, Варварушка, каким должен быть настоящий казак?

– Кацап воронежский!

Ревизор на секунду теряется, и продолжает, загибая короткие пальцы в кулак:

– Настоящий, ладно, кацап, должен быть немножко рябой, немножко хромой, немножко небритый и немножко хмельной. Так? Так! Плесни на дорожку сто грамм!

И норовит, рябая морда, ущипнуть Варвару за худой зад. Та заливается по-девичьи и проворно бежит за бутылкой. Любовь…».

Друзья похвалили Ёру за очень достоверные и душевные истории о своих соседях. И много ещё чего поучительного наслушался Федя за весёлыми застольями, за доброй горилкой с малосольными огурцами.

Наслушался до того, что долго блевал, мучился с похмелья за сараем и громко дышал, ревел, как бык. И выздоровел!

 «Я хочу сама совершать свои ошибки!» – сказала одна упрямая девочка маме. И взрослые тоже хотят сами совершать свои ошибки.

 

4.

Осенью провожали Федю в армию.

Пришла вся родня, друзья, одноклассники, соседи. Накрыли длинные столы. На старую жердёлу повесили репродукторы, а под жердёлой расселись музыканты из городского ДК. Гости по двое, по трое собирались на просторном вытоптанном дворе. Девчата со свежими причёсками, парни в белых рубашках. Долго рассаживались за столы. Почему-то девчата держались отдельно, да и парни до поры вызывающе сидели одной компанией. Постепенно за столами разгорались разговоры, смех, тосты. Звенели рюмки, горели девичьи щеки. Музыканты нежно накатили первую мелодию.

…Ты, совершая положенный путь,

В дальнем краю это все не забудь.

Эту реку и прибрежный песок,

Этот негромко звучащий вальсок.

Этот негромкий,

                            этот негромкий вальсок.

 Старинный обряд, гимн не вчерашнему школьнику, а солдату, который идет на важную государственную службу. Редко так неотложно собираются люди. Сегодня тот случай, чтобы почтить земляка, обнять, как родного, напутствовать и выпить с ним чарку на посошок.

Печать взросления уже зримо ложилась на красивое, мужественное лицо Федора. Мать, Галина Макаровна, сидела рядом с сыном и молча вытирала глаза платком.

Как водится, на проводах были и поцелуи, и клятвы, и слезы, и любовь. Одноклассница Наташка тайком позвала Федора за угол дома в тень, и отчаянно обхватила его шею. Она целовала его так жадно и долго, что он поддался и отвечал не менее страстно.

Наутро они шли рядом в толпе провожающих до военкомата. Федор стыдливо поднимал ворот рубашки, чтобы скрыть следы Наташкиных поцелуев. Но прикрыть воротничком темные коричневые пятна на шее было невозможно. Друзья понимающе и одобрительно ухмылялись.

Это было прощание с юностью.

 

5.

Забегая вперед, сообщим эту чрезвычайную новость.

Уроженец Загряжска, рядовой отдельной роты миротворческих сил РФ в Абхазии Федор Гривенный, удостоен высшей награды этой республики, звания Героя Абхазии и нагрудной медали. Но наш герой не знал об этом, сидя под арестом по решению военного прокурора. За самовольное оставление поста во время караульного дежурства и потерю личного оружия. Обвинение грозило большим сроком в штрафбате….

В то майское утро Федор с автоматом за плечами и биноклем на ремне стоял на караульной вышке. С моря дул влажный ветер и заметно затихал в самшитовой роще. Но он же усиливал крепкий тропический аромат цветущих магнолий, реликтовых сосен, молодого мха. От укрытой прошлогодней листвой земли поднимался пар и густой многослойный запах прели. Море шумно дышало рядом, сразу за рощей. Федор молча впитывал горячую южную благодать.

С вышки хорошо была видна бурлящая после недавних дождей горная речка. Внизу, у самой воды, радовало глаз ровное зеленое плато. Хорошо, наверно, походить здесь босиком, побегать, поваляться на траве. Но место было безлюдно, в это ущелье с трудом добирались только пешком. Федор обратил внимание на молодую пару, которая пришла сюда поиграть в теннис. Парень и девушка были в одинаковых спортивных костюмах. У парня рюкзак, у девушки чехол с ракетками. Парень раскинул на траве покрывало, достал термос и бутерброды. «Сейчас будут целоваться», – подумал Федя. И точно, парень аккуратно взял голову девушки в ладони и долго целовал, не отрываясь. Девушка засмеялась и достала бутерброд. Потом они пили что-то из термоса, валялись на траве, играли в теннис….

Федору нужно было смотреть не только на молодоженов, он перевел бинокль на объект по всему периметру. Через короткое время раздался заполошный девичий крик. Девушку несло в бурных потоках реки, стесненной в скалистом ущелье. Парень стоял у самой воды, схватившись за голову. Федор бросил автомат на вышке, спрыгнул вниз, кубарем скатился на плато и, не раздеваясь, кинулся в ледяную воду. На какую-то секунду опередил поток. Перехватил несущуюся девушку, мертвой хваткой ухватив её за куртку. Река стремительно несла их к морю. Впереди был небольшой поворот, где правый берег обнажил отмель. Федор барахтался из последних сил, цеплялся ногами за скользкое дно, перехватился рукой за толстую, как веревка, косу девушки. Она наглоталась воды и обмякла. Федор на несколько метров отдалился от стрежня и коченеющими от холодового шока руками выгреб на отмель…

 

6.

Спасенная девушка оказалась дочерью высокопоставленного чиновника из правительства. Министр доложил о ЧП президенту и добавил:

– Всё, слава богу, обошлось. Только спасатель под арестом…

Президент ответил министру как-то загадочно:

– Я знаю, как выручить солдатика…

Недели через две на гауптвахту, где сидел Федор в ожидании суда, явились гости. Командир части, военный прокурор и двое в штатском. Пригласили обвиняемого. Военный прокурор достал папку с гербом, принял государственную осанку и хотел официально, но… отложил папку в сторону и по-человечески сказал:

– Дело закрыто, ты свободен, сынок.

Помощник президента зачитал указ о присвоения ему звания Героя Абхазии и добавил:

– Вручение награды состоится в президентском дворце. От имени президента приглашаю вас на церемонию.

Еще одну награду объявил командир части. Двухнедельный отпуск на родину.    

 

7.

В Загряжск Федор ехал на лимузине с отцом спасенной девушки Георгием Дмитриевичем. Видя замешательство отпускника, отец пояснил, что выполняет поручение президента.

В дороге познакомились поближе. Оказалось, что у Георгия Дмитриевича жена из Новочеркасска. Вместе учились в политехническом институте, поженились на первом курсе. Жили на квартире во флигеле недалеко от Воскресенского собора. Георгий увлекся историей Новочеркасска, сблизился с местными краеведами, художниками и журналистами. Подружился с известным московским писателем Геннадием Семенихиным, который в то время писал роман «Новочеркасск» и подолгу жил и работал в гостинице.

– Я прикипел к Новочеркасску и поддерживаю дружеские связи.

Федор рассказал о себе, о Загряжске. Спросил о здоровье дочери после несчастного случая.

– Я до сих пор не знаю, как она оказалась в воде…

Отец не мог без эмоций вспоминать об этом. Федор пожалел, что спросил. Но Георгий Дмитриевич охотно пояснял и рассказывал. Еще свежи были воспоминания и переживания в семье, хотелось высказаться.

– Они с парнем играли в теннис, Катя очень хорошо играет. Был момент, когда она отбегала назад, чтобы принять мяч. И в азарте забыла об осторожности, пяткой наступила на рыхлый край подмытого водой берега. Кусок отвалился, и девочка не удержалась.

Голос отца дрогнул, и он с силой ударил кулаком в ладонь.

– А парень сопли жевал! Он мог бы успеть перехватить её в воде у самого берега, куда не доходила стремнина. Но секунды были потеряны! Ты прыгнул в самый опасный момент, когда могли погибнуть оба. А он в панике оцепенел на берегу. Не хочу такого зятя, хотя дочка готова простить! Как ты думаешь?

Федор невольно вздохнул:

– Я плохой советчик. От меня сбежала невеста, с артистом…

– Э-э! Это тоже проверка на прочность.

Мудрый папаша осекся и сменил тему.

– Я везу домой героя, а медали на груди не вижу? Давай прицепим медаль!

 

8.

Пока мать Галина Макаровна со слезами обнимала сына, Георгий Дмитриевич вышел размяться и поближе посмотреть на Загряжск. Он бывал здесь не один раз в годы студенчества. Тогда городок был запущен, многие, еще с царских времен, курени и представительские кирпичные особняки с жестяными кровлями почернели, потрескались от времени. Резные карнизы и наличники поредели, облупились. Редко где бросалась в глаза свежая краска. Грустные мысли навевала вся городская застройка. Сейчас же абхазский гость стоял в обновленном Загряжске перед средневековым собором. Совсем недавно сняли строительные леса. Белоснежные стены под темной медью куполов и золотом крестов на ближнем расстоянии сияли под солнцем, как алмазная шапка Эльбруса. Брусчатка майдана, как на Красной площади, отливала державной мощью. Вся историческая застройка обновилась и представляла жемчужину народной архитектуры. В отличие от окраин: слободок, нахаловок, брехаловок, шептунов и прочих красноречивых мест. Туда дошел только интернет, но не газ и водопровод. Благоустроенный центр городка подстерегала другая опасность. Богатые люди со всей России скупали землю в исторической и природоохранной зоне. Строили диковинные дворцы и замки с высокими заборами из дорогого кирпича. Ни мэрия, ни музей не могли справиться с самостроем. Их судебные иски рассматривались годами и по нескольку раз, но заканчивались ничем. Исторический Загряжск скукоживался, как шагреневая кожа.

Георгий Дмитриевич подошел к молодому монаху с роскошной рыжей бородой и спросил, жертвуют ли богатые люди на монастырь. Монах глубокомысленно помолчал, вглядываясь в гостя, ответил холодно.

– Жертвуют в основном безбожники, а мы безропотно освящаем им хоромы и яхты…

 

Галина Макаровна старалась угодить гостю. Поставила на стол огромный поднос с запеченным по-казачьи сазаном. Гость воскликнул:

– О-о! Я пробовал это двадцать лет назад на своей свадьбе в Новочеркасске!

Секрет блюда заключался в том, что икра сазана перемешивалась с квашеной капустой и перцем, закладывалась опять в тушку и зашивалась нитками. Рыба долго томилась в собственно соку в духовке, или в печи.

Георгий Дмитриевич встал с бокалом вина и обратился к Галине Макаровне:

– Ваш сын спас девушку в безнадежной ситуации. Это мог сделать только очень смелый отчаянный человек. Федор вытащил из горной ледяной реки мою дочь… По законам гор теперь он и мой сын. Федор – герой Абхазии. Президент поручил мне за счет правительства построить вам новый дом. Семья героя Абхазии должна жить достойно.

Предложение гостя сильно смутило мать и сына. Они растерянно переглядывались и не могли поверить, что такое возможно.

Георгий Дмитриевич сказал, как о деле решённом:

– По законам республики мы так поощряем всех наших героев.

Он достал из дипломата увесистый альбом и отдал Федору.

– Здесь разные проекты для частной застройки. Выберите, что вам понравится. Через неделю приедут строители, а я буду навещать вас.

 

9.

Капитолина пришла перед самым отъездом Федора. Конечно, она вряд ли решилась бы прийти к нему домой без причины. Они были мало знакомы. Но Федор был рад ей, он не сомневался, что гостья явилась с новостями о Липе. Он давно ждал услышать о ней хотя бы два слова….

Во дворе строители заливали бетоном фундамент.

– Тут присесть негде, пройдем в сад.

Капитолина просто, по-свойски, сказала:

– Пропадает Липа, погибает.

Молча смотрела на Федора, угадывая его реакцию.

– Она приезжала недавно. Мы не спали две ночи. Она не могла выговориться и умоляла ничего не говорить тебе, если встречу случайно. Мой брат держится только на наркотиках. Без концертов, без компаньонов, без жилья. Липа не может бросить его умирать под забором. Она верит, что он гений, вся столичная попса его жалкие подражатели. И это правда, он законодатель новой музыки. Но брату осталось недолго… Жалко Липу. Ей никогда не оправдаться, даже перед родителями. Хотя оправдываться не в чем. Она рванулась за Костей с благородной целью спасти гения. Уговорить его вернуться в Загряжск… Но гений возненавидел её. Унижал, издевался, бил. Она вся в синяках…

Федор решительно остановил Капитолину.

– Дай мне её адрес!

– У нее нет адреса, она ночует, где придется.

Федя разволновался и хотел сейчас же рвануть в Москву, но быстро затормозил, вспомнив военного прокурора и гауптвахту. Оттуда в Москву уж точно не вырваться.

– Тогда прошу тебя, поезжай немедленно! Скажи, что я люблю её, привези к моей маме! Поезжай сегодня же!

 

10.

Капитолина съездила в Москву, нашла брата в семейном общежитии Московской филармонии. Липа была рядом, она ухаживала за умирающим. Костя тяжело дышал и молча смотрел в потолок. Он называл Липу сестричкой, а Капу не узнавал, как она ни старалась. Приходил доктор, колол обезболивающее. И каждый раз качал головой:

– Вены запали, колю наощупь….

Умер Костя Моцарт, как будто с радостью. Вытянулся, посветлел, помолодел. Прибрался домой, на родину. Несколько музыкантов, с которыми работал покойный, сбросились на катафалк до Загряжска.

Отпевал Костю в кладбищенской церкви его крестный, отец Амвросий. Закопали забубенного гения рядом с роднёй, с предками. Школьный друг Кости, Жора Махоркин, сделал гравировку на квадратной нержавеющей пластине:

 Одной звездой на небе стало больше, одной звездой тусклее на земле.

И ниже уменьшенным шрифтом:

Ты родился Козюбедриным, а умер Моцартом

 После отпуска Федор пошел на повышение, его назначили заместителем командира взвода и сделали сержантом. А еще через месяц командир части направил сержанта в Южный федеральный округ на курсы младшего офицерского состава.

Можно говорить о совпадении, это нередко бывает. Предсказание Липы об офицерской форме для мечтающего о «ремеслухе» Федора, сбылось. Может, и случайность. Но я верю в предсказания.

 

10.

Прошел год.

В новом доме Героя Абхазии готовились к новоселью и ждали хозяина. Двухэтажный домик был уютно обставлен мебелью и всеми бытовыми причандалами. Во дворе и вокруг дома наводили порядок Капитолина с Липой и лучший друг Жора Махоркин. Дорожки между газонами посыпали цветным гравием. Подвязали высокие кусты роз, хризантемы и пионы. Проредили буйно цветущую петунью. Прочесали граблями ковер барвинка. Пропололи палисадник с мальвами, календулой, ромашкой и подсолнухами. Подкрасили беседку, штакетник и скамейки. Веселый цветущий дворик радовал глаз.

Жора Махоркин умолял Галину Макаровну:

– Теть Галь, что-то сушит во рту, принеси пивка из холодильника.

Лучшему другу нельзя было отказать. Он пил из горлышка смачно, аппетитно, высоко запрокидывая голову. Девчата смеялись:

– Жора, у тебя кадык неправильно булькает!

– Неправильно, когда без пива!

Наконец, настал долгожданный день.

Наши герои сидели в беседке с Галиной Макаровной. Жора Махоркин открыл ворота:

– Так положено.

Стали подходить одноклассники. Не спеша подтягивались загряжцы с цветами. Вышли соседи. У ворот собралась толпа. В маленьких городах новости расходятся молнией. Пришел пешком молодой мэр, еще не притертый к должности, рядом ковылял с подагрой редактор «Загряжских ведомостей» Гаврила Певзнюк. Мэр прошел во двор, поздоровался за руку с Галиной Захаровной, спросил прямо по-отечески:

– Может, помочь чем-нибудь?

Скрипнули тормоза, из военного УАЗа быстро выскочил молодой лейтенант, опешил на секунду от толпы и цветов. Широко раскинул руки, крикнул звонким мальчишеским голосом:

– Здравствуйте, дорогие мои!

Только ближе к вечеру Федору удалось остаться ненадолго вдвоем с Липой. Он схватил её в охапку и выдохнул в ухо:

– Моя!

Липа прошептала:

– Я говорила, что тебе идет офицерская форма….

 

Утром, за завтраком, Федор объявил Липе и матери о своем назначении на службу в Донецкой республике. Но перед отъездом просил Липу быть его женой, и непременно зарегистрировать брак в ЗАГСе… Женщины заплакали, Федор засмеялся.

Иногда трудно понять, отчего плачут женщины.

                                                   Станица Старочеркасская, февраль 2023 г.