Олег ДОРОГАНЬ 
Олег ДОРОГАНЬ
НО КОД ЕЩЁ СОКРЫТ…
* * *
Душа у русского – кольцо,
Мотается по кругу.
Кольцов, Есенин и Рубцов,
Да песенная вьюга.
И если русский рисовал,
То он углов боится.
Милее русскому овал –
Лицо ли это, бицепс.
И чёрный, как тупик, квадрат –
Совсем не русский космос,
Что щедрою канвой богат
В своих небесных кроснах.
И Пржевальский, и Ермак,
Хабаров или Беринг –
Весь мир осваивали так,
Чтоб всюду русский берег.
Не хочет Запад дать нам жить.
Ах, батюшки вы светы! –
Да разве можно наложить
На русский космос вето?
На наш культурный капитал
Кивок небрежно-скользкий –
А что – с частушки начинал
Концерт и сам Чайковский!
Теперь на каждый пьедестал
Они наводят пушки,
Чтоб гений русский наш упал –
Суворов или Пушкин.
От тех, кто наш бомбит Донбасс
И прикрывает это,
На русских классиков сейчас
Вразнос пошли запреты.
Поудалить всю эту гниль,
Как скальпелем, пора бы.
И развенчать и дух и стиль
Всех либерал-«прорабов».
Да, начинать нам со своих
Необходимо ныне,
Чтобы двурушников дрянных
Не стало и в помине.
Душа у русского – кольцо.
Экватор, каждый полюс –
Бьюсь об заклад –
В конце концов,
Наденут русский пояс.
Весь космос будет мировой,
Конечно, русским нашим,
На то положим свой покой,
Распишем всё, распашем.
ДВЕ БЕРЕГИНИ
Татьяне Целуйко
и Марине Фалеевой
Девчата сшибли дроны
В Крыму из «калашей».
Пусть в море Чёрном тонут –
И гнать вражин взашей!
Две девушки в дозоре,
Морячки две, – могли
Свой Севастополь с морем
Сберечь – и сберегли!
Две наши берегини
По сути и на вид
Поистине богини.
Пусть трели мчат в зенит!
Особая отвага
У русских женщин есть.
Золотниками в драгах –
Их воинская честь.
Красавицы в мундирах,
Не показушный лоск.
Их солнцем лик над миром –
Как символ русских войск.
Пока в Руси-Расее
Как Божий благовест
Есть эти девы-феи,
На жизнь не насмерть
Крест!..
Вы будьте так же пристально
В дозоре начеку –
Я верую, предписано
Вам счастье на веку!
* * *
Звучит у нас набатом
И в душах, и в сердцах:
Не друг, а ворог Запад
Во всех его делах.
Но как в морях тревожных
То здесь, то там есть мыс,
Есть люди, в ком не ложный –
Заложен здравый смысл.
Их, может, и немного,
Но в череде веков
Немало там от Бога
Разумных чудаков.
Кто опыт человечества
Сумел в себя вобрать,
Людей в любом отечестве
Умеет уважать.
Как пир ума у мира
Не полон без вина,
Что мир наш без Шекспира?
А ведь за ним страна.
Ударить бы по Лондону!
Шекспир нам не дает,
Британский верноподданный
В столетьях наперёд.
А разума гиганты:
И бородатый Маркс,
И Гегели, и Канты
Тиранили б Донбасс?
Умы над миллиардами,
Они себе в вину
Кивали б «Леопардам»,
Чтоб разжигать войну?
И сам не в мелких мыслях
Копайся и тони.
Себя в разумных числи,
Воз истин свой тяни.
И перед ликом вечности,
Где бездны кромкой край,
Люби свое Отечество,
Чужие – уважай!
НАСЛЕДИЕ
Наследником столетий –
Я собирал тома,
Где каждый гений светел:
Шекспир, Вольтер, Дюма...
Верней, тысячелетий,
Живой для нас пример:
Для греков, точно детям,
Пел эпосы Гомер.
А с Библией и Ведами
Во мне свой мир возрос.
Издревле исповедовал
Спасенье душ Христос.
По крови был евреем,
По духу же для нас
Всечеловеком – сеял
Он свет, Христос наш Спас.
И света его зёрна
С Любовью посейчас
У нас под небом горним
Ростками без прикрас.
Служитель муз и граций,
Не думал разделять
Творцов – по крови наций,
Я шлю им исполать!
Вот Гёте – он германский,
Американский – По,
А Данте – итальянский,
Ад под его стопой…
У всех про справедливость,
В любой у них главе.
И всё во мне сплотилось –
В душе и в голове.
Был Чайльд-Гарольд с Евгением
Онегиным похож.
Их расовой евгеники
Незримый делит нож…
А знает иностранец:
Наш Пушкин – эфиоп,
А Лермонтов – шотландец?
Жаль, что ни шеф, то сноб…
Привык односторонне
Глазеть на нашу кладь,
Себя зря не уронит.
А что же там ронять?
И всходят остриями
Расистские ростки,
Их скашивать нам с вами
Отмашкой всей руки!
НАБЕРИТЕСЬ РУССКОСТИ
Я не вижу русскости
В русских украинцах…
Думаю, из трусости
С Русью стали биться.
И себя – как раса,
Что взнеслась
над русскостью,
В пушечное мясо
Отдают – из трусости…
А слабо, нездорово,
Всю подложность выявив,
Скинуть вора-ворона,
Что сидит на Киеве?
Штатами, Европой
Нам на лихо выхолен,
Негде ставить пробы –
Так захвален, выхухоль.
Объявил с азартом,
С затрапезным видом,
Русь он Голиафом,
А себя Давидом.
И бросает в огнище
Против русской рати
Камикадзе полчища –
Наших же собратьев.
Скажут: быть ли смелыми
Здесь, когда бандеры
Вам грозят расстрелами
Без суда, без меры?
И слабо в обратную
Обернуться сторону –
Мощь направить ратную
Против злого ворона…
Из-под ига выйдите,
Ринувшись лавиною!
Разве вы не видите,
Кто над Украиною?
На роскошном лоне ей
Девственной природы
Западной колонией
Так и быть, по ходу?
Хватит быть моллюсками
У господ, ей-богу!
Вас не тронут русские,
Вам они помогут.
Сколько можно скверностей
Вам терпеть из трусости?
Наберитесь смелости,
Наберитесь русскости!
ХРАНИ ВАС БОГ, БРАТИШКИ!
На небе среди звёзд
кружат кометы,
И небо озарилось от зарниц.
А у братишек
на сердце конверты
В следах от слёз,
сорвавшихся с ресниц.
А вы братишкам
пишете, девчата?
Пишите, не жалея
нежных слов.
Пускай сжимают
крепче автоматы,
С мечтою потаённой
про любовь.
Храни вас Бог,
спаси вас Бог,
братишки!
От ваших судеб
звёзды разожглись.
О войнах чаще знают
понаслышке,
А вы с войной
схлестнулись не на жизнь.
Опять звезда
заветная упала.
С ней звёздный человек,
наверно, пал…
Скорей бы
время истины настало –
Победы звёздный час
во весь накал!
В ПАМЯТЬ О ПЯТЧЕНКОВЕ
Друзья, братишки, мальчики,
Примите мой поклон!
Был рядом с нами Пятченков,
Да жаль, не с нами он...
Бог забирает лучших.
Бойцов, а то и рать –
Он подбирает случай –
Героями встречать.
Уверен, так же встретил
Из Ельни Он бойца
На том небесном свете,
Где жизням нет конца.
Шёл к звёздам через тернии,
Пришлось всё испытать...
Стоит в расположении
Полка бойца кровать.
То символ его памяти
И доблести его.
Каким он был, вы знаете,
С ним чувствуя родство.
Простым он был и скромным,
И преданным друзьям.
Был светел он – и к тёмным
Непримирим делам.
Был любящим и нежным,
А в битве смельчаком.
И перед неизбежным
Не спасовал концом.
От нас, братишки-мальчики,
От всех ему поклон!
Да будет славен Пятченков,
Да будет вечен он!
КТО УМЕР МОЛОДЫМ…
Нас душит горький дым
Пожаров разъярившихся.
Кто умер молодым,
Тот чище нас, зажившихся...
Вот воин – отдал жизнь,
Как прадед, за Отечество.
Небес лучится высь
От славы всех предтеч его.
Да только пусть солдат
Наш с русскою закваскою
Придёт живым назад,
Вернув края донбасские.
Такому жить да жить –
Дай Бог – ещё немало.
Пусть кровь пришлось пролить,
Война – перепахала…
На ней постигнув край,
Живи, как мы, до проседи.
И всех война пускай
Очистит, но не до' смерти.
Кто умер молодым,
Он Господу нужнее.
Но от живых – живым,
От них нам жизнь светлее!..
МОЙ СЫН УЕХАЛ НА ДОНБАСС
Мой сын уехал на Донбасс
С ракетною колонною.
И что ни день – что Бог нам даст,
А ночи все бессонные.
Не в рукопашную бои.
Бронежилет над сердцем.
Но там встречаются свои
Похлеще иноземцев.
Распоясавшийся спецназ,
Когда в хмельном угаре,
Тех, кто отстаивал Донбасс.
Мог ни за что ударить.
И сын мой – он с одним таким
Схлестнулся в поединке,
В дуэль вступил, неукротим,
Он с ним не по старинке.
Сын, он отнюдь не тот дебил,
В единоборствах дока:
Накостылял ему – не бил
Спецназовца жестоко.
Ему науку преподал
Мой смелый сын-ракетчик.
Откроется иной портал,
У Бога будь ответчик…
Мой сын уехал на Донбасс,
Где день под солнцем страшен.
Как жаль, что славный наш спецназ
Не называет: «Наши!».
ПИСЬМО НА ВОЙНУ
Пишешь ты мне с войны,
Мой дорогой, желанный.
Нежно тревожит сны
С фронта привет долгожданный.
Если душа жива,
То ей легко согреться:
Греют твои слова
Моё усталое сердце.
Пишешь ты мне: «Малыш,
Память тоски сердечной
В песне моей услышь,
С нами она навечно».
Пишешь мне, если сплю,
Сон будет пусть беспечным.
Пишешь: во сне стою
В платье том подвенечном.
Знаешь, мой нежный друг,
Как без тебя несладко.
Вспомню тебя – и вдруг
Слёзы смахну украдкой.
Вымолюсь на свечу,
И ей доверю слёзы.
Все от тебя хочу
Я отвести угрозы.
ПРАВДА ПАМЯТИ
Дырява память – через поколенье
У наших приснопамятных врагов.
Всё те же повторяют преступленья,
Чтя лишь своих языческих богов.
А мы-то с ними бдительность теряли,
Пока не вышли доводы свинцом.
И знаете, свои же нам мешали…
Всех повернуть бы к Памяти лицом.
О жертвенном напомнить им участье
Солдата русского в спасенье от чумы
Бесчеловечности – в противовес несчастьям,
Во избежанье смертной кутерьмы.
К прискорбью, возрожденье допустили
Через полвека сатанинских сил.
И на Донбассе в смертоносном тире
Безвинные пускаются в распыл.
Беспамятство – как зло – прошу, не сейте,
В нём смертный грех, свидетелем Господь.
Пусть правде Памяти царить на белом свете,
Нам совесть обелисками колоть.
Беспамятство всё кольцами-кругами –
Удавом душит, рушит Русский дом.
Давайте эти кольца вместе с вами –
Порочный круг их – напрочь разорвём!..
НЕ УЧИТЕ РУССКИХ ЖИТЬ!
Сэры, мистеры – саксоны,
Вашу гангстерскую прыть
Выдувайте в саксофоны,
Не учите русских жить!
Вы, бомбившие Японию,
И Корею, и Китай,
Развели тут антимонии,
Мир поставили на край.
Предурной покрыты славою,
В мире множа страха мрак,
Разгромили Югославию,
Вслед за ней распят Ирак.
Украина же особо
На шашлык пойдёт свиной.
Пахнет жареным? Ещё бы,
Мировой разит войной.
Так с бандитским молодечеством
Изведёте сдуру вмиг
Ненароком человечество
Вы на дьявольский шашлык.
Но и сами, безусловно,
Под ракетный свой аллюр
Попадёте, охламоны,
К сатане вы на шампур.
Будет пиршество большое
Бесам – ваши телеса.
Вслед за Русскою душою
Не взлететь вам в небеса!
ВСЕДОЗВОЛ
Нашёл глобальный Вседозвол
Шута-пророка –
И в президенты произвёл
Игрушкой рока.
И сел на киевский престол
Мозгляк Зеленский,
Как будто миссии посол
Для всех вселенский.
К нему и сам Ален Делон
Приехал, старый.
Уж лучше пил бы свой бурбон
Не под фанфары.
А то недолго загреметь:
Финал – расплатой,
Когда легко сбивает медь
С тебя всё злато.
Похоже, выжил из ума...
А как же эта? –
К шуту приехала сама
Малефисента.
Джоли – о, грёзой из кино,
А не чучундрой.
Пустяк, что с этим заодно –
Звездой безгрудой.
Увы, похоже, все они
Игрушки рока.
Как на болотные огни,
Шлёт рок жестоко.
И глобалистский Вседозвол,
Братаясь с роком,
Себя, по ходу, превзошёл –
Живёт до срока.
Вот если волю свою Русь
Проявит споро,
Со Вседозволом, побожусь,
Исчезнет свора.
Не шёл бы только на попят
Руководитель,
Чтоб нам не отбивать назад
Свою обитель.
НАЦИСТКА ИЗ «АЗОВА»
О Боже, как нелепо,
Преступно, право слово:
Встречал глава Госдепа
Нацистку из «Азова».
Ей, Тайре, с первой леди
Госдеп вручил награду.
А русского медведя
Позлить там явно рады.
Всем миром из «азовцев»
Творят они героев,
Что тыщами, как овцы,
Шли жалким пленным строем.
А сзади страшным шлейфом
Тянулись злодеянья.
За всех вменить бы – шельмам,
Кто пал в кровавых банях…
А Блинкен – он с беспечностью
Не понимает, что ли:
Он против человечности
Играет анти-роли.
А с виду симпатяга.
И чем, скажи на милость,
Нацистка-доходяга
Ему так полюбилась?
Она – лихою сводней
Сил дьявольски бесчестных –
Уже сгубила сотни
Поистине небесных.
Она пытала раненых,
Лишала жизней-судеб.
Таких же затираненных
У них плодят их судьи.
На небо смотрят слепо –
Не видят там штыков…
Напечь бы для Госдепа
С их Блинкеным блинков!
О КИЕВО-ПЕЧЕРСКОЙ
Исполнить клоун Зе готов
Указ суперимперский –
Изгнать из Лавры всех отцов,
Из Киево-Печерской.
И нам указы их в абсурд:
Нет места флагу, гимну.
Они, пожалуй, не дадут
Надеть на Русь и схиму.
Но грудью Лавры встал приход
За кровную святую,
И православный весь народ
Украйны протестует.
И ропщут Муромца Ильи
В пещерной Лавре мощи.
Жаль, чтобы выступить в бои,
Сегодня он не мощен.
Но мы за Муромца Илью
Мощь проявить готовы.
Займут обитель все свою
Отцы святые снова.
В любом раскладе чужакам
Ни Лавру, ни Софию –
Наш православный общий Храм –
Не сдаст в полон Россия.
Мнит, мировой теряя трон,
Что путь он мессианский
Торит – хвалёный гегемон, –
Но ждёт его фиаско.
Крестовый с ним ведя поход,
Не станет папа Римский
При всех капризах всех погод
Украинским и Крымским.
Давно иудами Христа
Продали эти гнусы.
Американская мечта –
Она без Иисуса.
…О, на попятную идут
И в США, и Римский папа.
Ведь Лавра – Господа редут
Победного этапа.
И верещат, чтоб Киев там
Святых отцов не трогал.
Неужто к ним за их бедлам
Привет пришёл от Бога?..
В ПОГРАНИЧНОМ СОСТОЯНЬЕ
Оказался вдруг я в стане
У годины роковой,
В пограничном состоянье
Между миром и войной.
Между жизнью я и смертью…
И меня вот-вот письмом
В запечатанном конверте
Ввысь метнут – за окоём.
Ждут в стране заокоёмной
Или, может, и не ждут,
Только в жажде неуёмной
Чую – очень нужен тут.
Нужен честный и повинный
С неподсудною виной,
Но ни в чём не половинный
Пред священною войной.
Я напьюсь воды криничной,
Укреплю ослабший дух,
В состоянье пограничном
Превращаем в сущий слух.
Слышу свыше…
И прозренье
Пробивается порой,
И врезается мне время
В разум вспыхнувшей искрой.
Только знаю очень точно:
С теми, право, не дружу,
Кто с позицией побочной
И не ходит по ножу.
Бывший друг ли закадычный,
Дама ль пик, по пояс прядь, –
Кто не в стане пограничном,
Истин высших не познать.
Эти истины взрастают
На крови и на корнях.
Только ими освящают
Дело наше, дух и прах.
* * *
Оставляя последнюю пулю
Для себя, чтоб ни шагу назад,
В страшном свисте, неистовом гуле
Отключить бы кромешнейший ад.
Но всему вопреки – поле боя
Как земную юдоль выноси,
Ты – солдат. Это званье святое
Испокон, искони на Руси.
Ты узнал – мир особенно тесен
На последней, на смертной меже,
И хоть в этом аду не до песен,
Ты расслышишь мотивы в душе.
Оставляя последнюю пулю,
Крестным знаменьем перекрести,
Чтоб все пули её обогнули,
Да в источнике посеребри.
Будет пуля купелью крещённая
И от смерти, возможно, спасёт,
А молитвою заговорённая –
К небу душу поднимет в полёт.
Оставляя последнюю пулю
Для себя, не впадая в обман,
А врагу, точно дулю-пилюлю,
Ты носи её – как талисман!
МАРТИРОЛОГ
Живы нынче? Значит, Бог – Он с нами.
Будем уповать на Божью милость.
У меня уже перед глазами
Кинолента жизни проносилась…
Бог вернул к размеренному ритму,
К финишу убавил жизни скорость.
Продолжаю я с молитвой битву –
Для души спасеньем, не на корысть.
Жизнь моя! Ты пронеслась, однако,
Лихо между небом и землёю.
Я тебя не раз уже оплакал,
Когда был я нищ – в душе с золою…
Было всё… Сильнейшие утраты
Женщины любимой, папы, мамы.
На любовь и скорбь душа богата,
Пережив трагедии и драмы.
За великим повторюсь поэтом:
Будь же всё вовек благословенно!
Вырываюсь, как из полусвета,
Чтобы стих мой был под стать вселенной.
Ни о чём я тоже не жалею,
Хоть и жаль унёсшихся мгновений.
Кинолента жизни всё полнее,
И звенят её в согласье звенья.
В ГОДИНУ РОКОВУЮ
Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые.
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Ф.Тютчев
И мы попали тоже –
Кто старше, кто моложе –
В лихую, грозовую
Годину роковую.
И не сказать: блаженны
Все станем непременно:
Под боевой кураж
Не наступает блажь.
Она, пожалуй, позже
Наступит. Станем строже.
И станет, кто безус,
Без этаких безумств.
В страстях и муках творчества,
Оправдывая отчество,
Я вёл мартиролог,
И креп от мук мой слог.
В годину роковую,
Святую фронтовую,
Нельзя нам духом пасть
И начисто пропасть.
Не в форме и не в схиме
Оправдывать мне имя
Отныне предстоит,
Но код ещё сокрыт…
А кто бы смог поведать
Мне точный код Победы,
Всеобщей и моей?
Чтоб вёл не Моисей –
Как три десятилетья
Уже… Ведь мы не дети,
В уме мы и в надежде:
Не будет так, как прежде.
Без медных труб и бредней,
Кровь из' носу, к Победе
Идти и знать: она
Изменит времена.
С Победою ликуя,
И в Небо салютуя,
Веками жить без них
Мы станем – роковых.
И с мудрыми беседу
Мы поведём с Победой
И здесь, и на пирах
В заоблачных мирах.
И станут вдруг блаженны,
В ком кровь взбурлила вены,
Кто пролил на войне –
Блаженнее втройне.
* * *
Когда во всём винят Россию,
За свой же грех её бранят,
Свои наклонности дурные,
Как видим, даже не таят.
Собой кичатся англосаксы,
Служа в сутанах сатане.
И только стерлинги да баксы
У них в торгашеской цене.
Они – коварные партнёры
И ненадёжные друзья,
От них у нас пошли раздоры,
Распадом полным нам грозя.
За неразумных украинцев,
На нас их, братьев, натравив,
Они пытаются укрыться,
От них – то мина нам, то риф.
И приблатнённые прибалты
И ляхи пшеками при них,
На нас ведут свои накаты
И норовят нам дать под дых.
Они, моральные уродцы,
Не понимают, чем грешат.
Своё над нами превосходство
Продемонстрировать спешат.
Со всеми нас ввергают в ссору,
Власть применив своих богем.
О чём вести переговоры
В таком раскладе, да и с кем?
Ну что ж, глаза вы нам раскрыли
На ваше адское нутро,
Чем помогли расправить крылья
Нам с верным курсом на добро.
* * *
Был я в кручине, но снова ликую –
Я осчастливлен от милой письмом.
Так написала, как будто воюю
Сам я на фронте, объятый огнём.
Буковки милой плывут из проталин –
Слёзы роняю над каждым листком.
Ожесточённым я сердцем оттаял,
Грозно настроен на схватку с врагом.
Но не хочу очевидного сходства
С недругом, лик у которого дик.
Не потерять бы в борьбе благородства,
Что затмевал бы воинственный крик.
Все мы сейчас между жизнью и смертью,
Все между миром стоим и войной.
И по-другому нельзя нам, поверьте, –
Быть заодно со своей нам страной.
Черти ли нам накачали печали?
Мы отказали Отчизне своей –
Или в согласье с врагом промолчали –
В том, чтоб ей быть не слабее – сильней.
Нас унижали – позволили сами,
Нас презирали – и было за что.
Как отнестись к тем, кто собственной маме
Мог бы сказать: «для меня ты никто»?
Ныне её вспоминаем сиротски.
Мачехой разве была та страна?
Лают на нас прибалтийские моськи,
Великодушны мы в роли слона.
Что необдуманно мы проморгали,
Внове с достоинством мы обретём.
Только б хозяева жизни не стали
Вновь саботировать общий подъём.
Думой пробьём недомыслия стену,
Цену своим достояньям вернём.
К миру-согласью придём непременно
Мы сквозь небесный разительный гром.