Андрей ФУРСОВ. УЛЬТИМАТУМ ШВАБА. Хозяева Мировой Игры озвучили свои планы

 

Андрей ФУРСОВ

УЛЬТИМАТУМ ШВАБА

Хозяева Мировой Игры озвучили свои планы

 

Хотел бы подробно остановиться на одной знаменательной встрече в верхах. Речь о саммите на острове Бали (Индонезия) руководителей и представителей 20-ти крупнейших держав мира, G-20, и глобалистских структур типа Всемирного экономического форума. Фактическим хозяином балийского саммита чувствовал себя не Байден и не президент Индонезии, а Клаус Шваб. И я смотрел, как он выступал на этом форуме, и всё никак не мог понять, кого же он мне внешне напоминает. Но, наконец, понял. Он мне напоминает очень Егора Гайдара. Не внешне, а как фигура.

В связи с этим я хочу несколько слов сказать об этом человеке. Потому что у нас и на Западе эту фигуру раздули и даже демонизируют, говоря о том, что он чуть ли не один из руководителей мирового правительства, глобальный игрок. Но Шваб действительно написал несколько таких книг-манифестов, которые выражают интересы ультраглобалистов. Но это не значит, что он сам является игроком глобального уровня. Ну, и чтобы нам не возвращаться к вопросу о том, кто игрок, а кто – не игрок, я бы хотел несколько слов сказать о типологии, которую предложил в своё время Бернд фон Виттенбург. Он – сайентолог, член такой оккультной квазирелигиозно-политической организации, работающей в тесном контакте со спецслужбами. То есть Виттенбург хорошо знает, о чём говорит. Он знает, как устроена закулисная власть.

И вот у него в книге «Шах планете Земля» есть целая типология тех людей, которые имеют отношение к Большой Игре. И Олег Маркеев в романе «Оружие возмездия» очень активно использовал эту схему и даже дополнил её. Так вот, Бернд фон Виттенбург, говоря об Игре, заметил, что существует три вида людей. Первые – те, кто влияют на то, что происходит, вторые – те, кто присматриваются к происходящему, и третьи – те, кто удивляются происходящему. Ну, удивляться могут, естественно, те, кто не только не понимают, что такое Игра, они вообще не знают, что есть Игра. Они думают, что есть некая жизнь. Те, кто влияют – в разной степени, начиная от простого участия до установления правил, – знают, что идёт Игра. Но и те, кто присматриваются, – тоже знают, что идёт Игра, не участвуют по разным причинам, но наблюдают и занимаются её анализом. И живут, как бы, по принципу «esse non videri», «быть, но не быть видимым».

Среди участников Игры фон Виттенбург выделяет следующие категории. Хозяин Игры или хозяева Игры, игроки, помощники игроков, игровые фигуры и битые фигуры. Как я уже сказал, Олег Маркеев в романе «Оружие возмездия» активно применил эту схему в объяснении конкретной ситуации. Кто такие хозяева Игры? Это люди, которые не придерживаются никаких правил. Они их разрабатывают для других, произвольно меняют и диктуют игрокам. Игроки – это те, кто ведут реально Игру, они обладают самостоятельностью и свободой действий, но только в рамках правил, которые они не могут менять. Как игроки делают ходы? С помощью фигур. Задача фигуры – выполнять определённые действия. При этом фигура не должна преследовать каких-либо собственных целей. Она должна лишь реагировать на приказы сверху.

Конечных целей не знают даже игроки, их знают только хозяева. Игроки знают правила. Фигура не может даже охватить взглядом всё поле Игры, это прерогатива игрока. Фигуре в то же время не положено знать, что она – фигура. Она и окружающие должны думать, что она – игрок, и концентрировать внимание на ней, чтобы отвлекать внимание от реальных игроков.

Вот как фон Виттенбург в книге «Шах планете Земля» описывает процесс создания фигур. Как создать игровые фигуры? «Опровергайте любые мысли, что ведётся Игра. Не давайте им, фигурам, извлечь никакой пользы для себя. Скрывайте цель Игры, сохраняйте такие условия, чтобы они, фигуры, не смогли отказаться от участия в Игре. Препятствуйте у них чувству удовлетворённости от проделанной работы. Сделайте так, чтобы они действительно таковыми становились. Со стороны они могут казаться всемогущими, но реально у них не должно быть никакой власти. Иногда игровые фигуры попадают в ситуации, смысла которых они не могут понять. Но по разным объективным обстоятельствам им всё же приходится отказаться от попыток выяснить свою роль в Игре. То есть, фигуры – это те, кого используют втёмную. Но если такие попытки фигуры делают, то они должны жёстко пресекаться. Иначе фигуры перешли бы в разряд игроков и нарушили бы правила.

Иногда некоторые фигуры всё-таки дорастают до игроков или, по крайней мере, до помощников игроков. В связи со сказанным Виттенбург ставит вопрос. «Можно ли отнести к категориям игроков или помощников игроков правительства?». И отвечает: «Найдётся ли в современном мире правительство, которое может свободно принимать решения, касающиеся его страны». Кредиты-то представляются только тем, кто принимает правила Игры. Ну, разумеется, страна стране рознь. Есть страны уровня США, Китая, ядерного государства Россия. Это один уровень. Другой уровень – это, например, Коста-Рика, Чад, Малави, Греция. То есть здесь тоже есть разница.

Так вот, Шваб – это, конечно, фигура, это не игрок. Причём фигура не первого ряда. Он исходно ведь – протеже Киссинджера, который сам долгое время был фигурой, а затем его перевели в разряд помощников игроков. Более того, в некоторых острых международных ситуациях, которые требовали моментальной реакции, Киссинджер несколько раз выступал как игрок. Кстати, уровень Киссинджера для Шваба совершенно недостижим. Если взять более ранние этапы начала ХХ века, то, безусловно, такой фигурой был полковник Хауз, советник президента Вильсона. Он, конечно, не был игроком. А вот игроком был человек, про которого мало кто знает. Это Том Райан. Вот он был игроком. И Хауз выполнял его решения и просьбы с той же стремительностью, в какой лидеры тогдашних европейских государств выполняли пожелания полковника Хауза.

Работая в плоскости «говорящей головы» метрдотеля для игроков и их хозяев, Шваб в последние годы стал очень активен. Причём в этой активности он всё больше становится похож на клоуна. Несмотря на всё это, Шваба принимают президенты, премьер-министры. И работы, подписанные фамилией Шваб, – неважно, он это написал или нет, – нужно очень внимательно читать. Потому что это планы противника. Их нужно очень хорошо изучать. И неважно, клоун Шваб или не клоун, фигура он или битая фигура. Но он – «говорящая голова». Его функция – озвучивать некую позицию, которая соответствует интересам его хозяев.

Так вот, Шваб играл очень большую роль на балийском саммите. Он выступил с речью вступительной и сказал: «Мы должны противостоять глубокой системной и структурной перестройке нашего мира, текущим тенденциям. Мир будет выглядеть по-другому после того, как мы перейдём через этот переходный период». То есть Шваб признал, что мир системно меняется в направлении, неприемлемом для его хозяев. И нужно сделать так, чтобы он развивался в нужном направлении. Дальше цитирую: «Как нам справиться с этим переходом, который продлится несколько лет? Если вы реструктурируете компанию, вы списываете затраты, и страдают акционеры. Но если вы реструктурируете экономику, результатом будет снижение располагаемого дохода, что приведёт к масштабной социальной напряжённости. Четвёртая промышленная революция – а мы находимся в точке перегиба, – технология которой полностью изменит то, что мы делаем, и изменит то, кем мы являемся». То есть, экономического и социального кризиса нужно избежать (по Швабу) с помощью Четвёртой промышленной революции.

Я хочу напомнить, что Четвёртая промышленная революция, по Швабу, принципиально отличается от первых трёх тем, что она меняет биологическую природу человека. Согласно Швабу и его хозяевам, Четвёртая промышленная революция не имеет отношения к промышленности. Она должна биологически закрепить социальное неравенство, чтобы не допустить больше экономических кризисов и социальной напряжённости, опасной для хозяев. И вот это медико-биологическое воздействие на человека должно изменить его таким образом, чтобы он стал человеком послушным.

И дальше Шваб говорит: «В Четвёртой промышленной революции победители заберут всё, так что если вы стали первыми участниками ВЭФ – вы победители». То есть, по сути, Шваб говорит, что в этой промышленной революции будут победители, и они заберут всё, и будут абсолютно проигравшие, у которых не будет потом никаких шансов. Это будет нижшая каста, и дети их будут нижшей кастой, внуки и т.д. Ну, и завершил своё выступление на этой встрече в Бали Шваб таким образом: «Правительство и бизнес должны сотрудничать, чтобы стать быстрой рыбой. Дело не в том, что большая рыба съедает маленькую, а в том, что быстрая рыба съедает медленную».

Вот это дорогого стоит. Дело в том, что под «быстрыми рыбами» Шваб имеет в виду корпорации, а под «медленными» – государства. И чтобы стать быстрыми рыбами, государства должны тесно сотрудничать с корпорациями. Из всего, что сказано Швабом, следует одно. Корпорации должны растворить в себе государства, и кстати, и Шваб, и его форум экономический, и фонд Карнеги, постоянно выступают за слияние разведывательных и силовых структур с банками и корпорациями в некий единый комплекс, типа британской Ост-Индской компании, но адаптированной к нашему времени. Это и есть та самая глубинная власть, которая формируется и которая должна будет заменить, с одной стороны, государства, а с другой стороны, если уходят государства, то и закрытые надгосударственные структуры не нужны, глубинная власть снимает это противоречие.

По сути дела, Шваб обратился с чем-то похожим на ультиматум к главам 20-ти крупнейших государств мира. Ну и что, ему кто-то возразил, кто-то погнал с трибуны? Кто-то сказал, как Алиса «в стране чудес», когда королева стала ей угрожать: «Вы – колода старых карт». Нет! Его очень внимательно слушали, потому что понимали, что он всего лишь приказчик, но за ним стоят его хозяева.

По завершении Балийской встречи, на основе 59-ти страничного бюллетеня G-20 был принят итоговый документ, декларация. Аналитики и обозреватели определили декларацию, как «грубо нарушающую суверенитет национальных  государств». Вот что было в этой декларации написано как «желаемые цели будущего развития»:

1. Введение глобальных цифровых паспортов и удостоверений личности, подключённых к глобальным цифровым системам. К системам здравоохранение, прежде всего, регулирующим перемещение между странами. Это так называемый обязательный паспорт вакцинации. При том, что вроде вакцинировать пока никто никого не заставляет во многих странах.

2. Введение цифровых валют центральных банков. Ну, я думаю, что все понимают, что цифровая валюта – это никакая не валюта, это не деньги, это средства контроля над поведением посредством отслеживания покупок.

3. Интернет-слежка и цензура под видом борьбы с дезинформацией. Вообще, и на встрече Бильдербергского клуба, и на Бали речь шла о том, что нужно бороться с дезинформацией. На самом деле это как раз и есть продвижение дезинформации.

4. Расширение глобального аппарата био-безопасности перед лицом угроз новых пандемий. То есть, по сути, речь идёт о создании ещё одного органа наднационального управления, автоматически подавляющего суверенитет. А, во-вторых, постулируется, что пандемии будут обязательно, и их не избежать.

5. Необходимость реформ производства и распределения продовольствия. За этим обтекаемым тезисом скрывается удар по мелким и средним хозяйствам и контроль над тем, что можно, а что нельзя употреблять в пищу. Все участники встречи поставили свои подписи. Россию представлял Лавров. А присутствующий на встрече министр здравоохранения Мурашко (коллега Урсулы фон дер Ляйен – он, как и она, гинеколог) заявил, что РФ будет развивать сотрудничество с ВОЗ…

И я, когда это слушал, подумал: «Я не ослышался?». Это с той самой ВОЗ, с которой активно взаимодействуют Гейтс и Рокфеллеры? То есть наднациональные силы. Это с той самой ВОЗ, которая продвигает новые западные ценности как универсальные. И это при том, что мы выступаем за традиционные ценности и суверенитет.

Я понимаю, чиновник, клерк, даже высокопоставленный, – это не власть, тем более, в России. Наша власть клерка любого ранга может одёрнуть, поставить в угол… Но даже у глупости и холуйства перед Постзападом должен быть предел. И должно быть понимание – перед тобой недруг, горек хлеб в его доме. И так должно быть всегда, а в нынешних условиях не понимать этого было невозможно. Иначе получается – шаг вперёд, два шага назад.