Владимир КОРНИЛОВ. НАЦИОНАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ. К 110-летию со дня рождения Тихона Хренникова

 

Владимир КОРНИЛОВ

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ

К 110-летию со дня рождения Тихона Хренникова

 

10 мая исполнилось 110 лет со дня рождения Тихона Николаевича Хренникова – выдающегося советского композитора и пианиста, народного артиста СССР, Героя Социалистического Труда, лауреата нескольких Сталинских и Ленинской премий. Российские и зарубежные музыковеды по праву считают, что творчество Тихона Хренникова может служить музыкальным портретом Советской страны. Музыкальные произведения композитора (симфонии, оперы, оперетты, фортепьянные сочинения, песни) подкупают своей искренностью и отражают его идеалы, как в искусстве, так и в личной жизни. Сказать, что юбилейная дата Хренникова оказалась вне поля внимания музыкальной и творческой общественности, нельзя. На его малой родине, в городе Ельце, открыли памятник (скульптор – Зураб Церетели). Там же прошел фестиваль имени Тихона Хренникова, в котором приняли участие Липецкий симфонический оркестр, Камерный хор Московской консерватории и Тульский государственный хор. Актеры Липецкого театра драмы представили музыкальную комедию «Гусарская баллада». Фестиваль торжественно завершился парадом военных духовых оркестров. Однако Тихон Николаевич Хренников – фигура не местного, а всероссийского и даже мирового уровня. Однако в масштабе страны юбилейная дата отмечена не была. Все центральные каналы российского телевидения (первый и второй, НТВ, ТВЦ и ОРТ) в духе либеральной антипатии к тому, что связано с советским периодом, в этот день ни слова не промолвили об этом великом композиторе, ни одной передачи 10 июня ему не посвятили. И это в то время, когда особую значимость приобретают консолидация российского общества, защита исторической правды, сохранение преемственности народных духовно-нравственных ценностей.

В своей жизни, по завету отца, Тихон Хренников исповедовал два принципа: первый – стремись жить в достатке и давай жить другим. Второй принцип – слишком не переживать из-за неудачи и чересчур не радоваться успеху. В этом он видел залог продолжительной жизни и достижений в музыкальном творчестве и общественных делах. В 13 лет Тихон пробует свои силы в написании музыки, удивив всех своими первыми произведениями для фортепиано – вальсами «Воспоминание», «Грезы», «Фантазия». После окончания музыкального техникума Гнесиных в 1932 году одаренного юношу принимают сразу на второй курс Московской консерватории. Его преподавателем по классу композиции был выдающийся педагог В.Я. Шебалин, среди учеников которого знаменитые композиторы О.Б. Фельцман, К.С. Хачатурян, А.Н. Пахмутова и Б.А. Мокроусов. Другой его преподаватель, Г.Г. Нейгауз, – выдающийся советский пианист, воспитавший целую плеяду знаменитых советских исполнителей: Якова Зака, Эмиля Гилельса, Святослава Рихтера и многих других. Тихон Хренников заканчивает Московскую консерваторию в 1936 году и получает приглашение в первый в мире Московский музыкальный театр для детей, руководителем которого была Н.И. Сац.

Уже с первых шагов в большой музыке он заявил о себе как серьёзный композитор, сочетающий традиционный русский мелодизм с новаторством. Первая симфония, которую он написал в 22 года, прозвучала в Большом зале Московской консерватории, а через год транслировалась по Всесоюзному радио на всю страну. Первой симфонией заинтересовались Ю.Орманди, Л.Стоковский, А.Тосканини и другие иностранные дирижеры, которые включили её в репертуар своих оркестров. Американская пресса в 1937 году отмечала: «Без сомнения, это самое многообещающее произведение, которое пришло из России за последние годы; это надо признать, несмотря на то, что музыка Шостаковича ещё свежа в нашей памяти». О том, насколько велика была популярность Тихона Николаевича в 30-е годы прошлого столетия не только в СССР, но и за рубежом, свидетельствует один интересный случай. В 1959 году Хренников в составе делегации советских композиторов прибыл в Америку. К нему подбежал незнакомец: «Тихон! Тихон Хренников! Это я – Сэмюэл Барбер! Вы столько сделали для меня!». Все члены делегации, включая самого Хренникова, растерялись, полагая, что это «буржуазная провокация». Но оказалось – совсем наоборот. В 1935 года Сэмюэла Барбера, тогда юного музыканта, призвали в армию, где ему не разрешали заниматься любимым делом. Он написал письмо в Советский Союз, в страну, которая, по его мнению, «помогает всем униженным и оскорбленным». В качестве адресата он выбрал композитора Хренникова, произведения которого знал и любил. В ответном письме Тихон Николаевич написал, что в Рабоче-крестьянской Красной армии таланты молодых призывников очень ценят: либо музыканты служат в военном оркестре, либо их вообще освобождают от военной службы. Благодаря письму Хренникова Барбера, в будущем известного американского композитора, освобождают от военной муштры.

О том, что в советский период в армии бережно относились к талантливым ребятам даже в годы Великой Отечественной войны, свидетельствует следующий факт. В феврале 1943 года восемнадцатилетнего ярославского паренька Вениамина Баснера призвали в ряды Красной Армии. Он попал в Костромское артиллерийское училище. Однажды во время подготовки к очередному государственному празднику его игру на скрипке услышал начальник училища генерал В.Стеснягин. Недолго думая, генерал заявил курсанту: «Немца победим без тебя. Так что иди служить в музыкальный взвод». Находясь в музыкальном взводе при артиллерийском училище, Баснер не только играл на скрипке, но и занимался аранжировкой произведений для духового и эстрадного оркестров, обучением нотной грамоте самодеятельных вокалистов и инструменталистов. По распоряжению начальства училища курсанты под его музыкальным руководством поставили сцену из оперы П.И. Чайковского «Евгений Онегин».

В годы Великой Отечественной войны на экраны страны выходят два фильма: в ноябре 1941 года – «Свинарка и пастух», в 1944 году – «В 6 часов вечера после войны». Эти фильмы получили оглушительный успех у кинозрителей, чему в немалой степени способствовала прекрасная музыка Тихона Хренникова. В 1948 году по инициативе Сталина Хренников возглавил Союз композиторов СССР и оставался на этом посту до 1991 года, вплоть до распада Советского Союза. Тихон Николаевич вспоминал: «Я никогда не представлял себя общественным деятелем. Было много заказов, я с наслаждением писал музыку. Но однажды, почти ночью, мне позвонили из ЦК и попросили немедленно приехать. Так я узнал, что назначен генеральным секретарём Союза композиторов…». В период перестройки и в 90-е годы ХХ столетия со стороны коллег прозвучало немало оскорбительных выпадов в его адрес. Обвиняли его в том, что поддерживал сталинский режим, следуя в своём творчестве и общественной деятельности «линии партии». О композиторе был создан миф как о главном «карателе» и «гонителе» прогрессивных музыкантов: Дмитрия Шостаковича и Сергея Прокофьева, позже Альфреда Шнитке, Эдисона Денисова, Софьи Губайдулиной и других.

Следует отметить, что в 30-е годы ХХ столетия партией большевиков был взят курс на почтительное отношение к достижениям дореволюционной культуры, в том числе оперной классике и выдающимся композиторам – Глинке, Чайковскому, Римскому-Корсакову, Бородину, Мусоргскому. Автор документально-художественного романа-эссе «На роду написано» (Вологда, «Арника», 2018) А.С. Алексичев отмечает: «Ассоциация советских музыкантов (АСМ), как и Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП), в 1920-е годы русскую культуру загнали было в подполье, но Постановлением ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года Сталин указал места всем, кому – в красном углу, кому – у порога». Кстати, в те же годы многие члены Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП) отвергали творчество Пушкина, Лермонтова, Фета, Тургенева и других классиков русской литературы на том основании, что они проповедовали чуждые пролетарской литературе дворянские ценности.

Позиция партии в области музыкальной культуры полностью соответствовала музыкальным вкусам Хренникова. Для него было очень важно сохранение «национальной русской культуры», «чистоты русского искусства», поддержать которые, по мнению композитора, можно было путем отказа от авангардизма в музыке. Ему не были близки композиторы, которые в мире музыкальной культуры ориентировались на западное искусство. Между тем многие сторонники этого направления в зарождавшейся советской инструментально-вокальной музыке считали музыкальный стиль и язык дореволюционных русских композиторов устаревшим.

Тихон Хренников принял участие в обсуждении среди советских музыкантов Постановления ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 года и опубликованных в газете «Правда» статей «Сумбур вместо музыки» и «Балетная фальшь» (обе в 1936 г.). В своем выступлении он отметил: «Постановление от 23 апреля 1932 года было ставкой на сознательность советского художника. Этого экзамена советские художники не выдержали. После 23 апреля молодёжь устремилась на учёбу. Перед нами встал вопрос об овладении мастерством, овладении техникой. Наступило увлечение западными современниками. Имена Гиндемита и Кшенека стали именами передовых современных художников. […] После увлечения западническими тенденциями появилась тяга к простоте, подействовала работа в театрах, где требовалась простая, выразительная музыка. Мы росли, росло и наше самосознание, росло стремление быть по-настоящему советскими композиторами, людьми своей эпохи; сочинения Гиндемита перестали нас удовлетворять. Вскоре приехал Прокофьев с заявлением, что советская музыка – это провинциализм, что самым современным композитором является Шостакович. У молодёжи наступило противоречивое состояние, вызванное, с одной стороны, личным стремлением к настоящей музыке, к тому, чтобы музыка была проще и понятнее массам, – и высказываниями таких музыкальных авторитетов, как Прокофьев, с другой…».

После окончания Великой Отечественной войны борьба за сохранение русской классической музыкальной школы с новой силой развернулась в рамках противостояния космополитизму в общественно-культурной жизни страны. В середине января 1948 года в ЦК ВКП(б) состоялось совещание деятелей советской музыки, в котором приняли участие более 70 композиторов, дирижеров, музыкальных критиков, музыковедов. С основным докладом выступил Андрей Жданов, который заявил, что недостатки новой оперы Вано Мурадели очень похожи на те, которыми отличалась в свое время опера Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Поводом для новой критики творческой деятельности Дмитрия Шостаковича послужил «пессимизм» его Восьмой и Девятой симфоний, «чуждых советскому народу». Дмитрий Шостакович был уволен из Московской и Ленинградской консерваторий в силу «профнепригодности» и вредного влияния на композиторскую молодежь. На исполнение его оперных и симфонических произведений был наложен запрет, который был отменен через год по указанию Сталина при активном содействии председателя Союза советских композиторов Тихона Хренникова. Не без личного участия Тихона Николаевича как председателя Комитета по присуждению Государственных премий в области музыки Дмитрий Шостакович, Сергей Прокофьев снова стали получать Сталинские премии. В должности председателя Союза советских композиторов он лично никогда не писал в ЦК ВКП(б) письма в духе доносов на своих коллег-музыкантов и не позволял другим этим заниматься. За время его пребывания на этом посту ни один член Союза композиторов не был репрессирован. В свое время знаменитый итальянский дирижёр Пьетро Ардженто, не раз гастролировавший в Советском Союзе, отмечал: «Я бы учредил специальную награду для главного защитника русской советской музыкальной культуры. Ни в одной стране мира классическая музыка не пользуется таким почитанием, как в СССР. И в этом заслуга Тихона Хренникова, который сумел оградить её от опошления и профанации».

В период ликвидации СССР он, человек сильного духа, не отрёкся, подобно многим, от советской Родины и от своих убеждений. В своём последнем интервью «Я чист перед музыкой и народом» (газета «Завтра», 27.09.2006) он говорил о Сталине и его эпохе: «Сталин, по-моему, музыку знал лучше, чем кто-либо из нас. Он постоянно ходил на спектакли Большого театра и часто водил туда Политбюро – воспитывал, так сказать, своих сотрудников. […] Сталин был совершенно нормальный человек. С ним часто спорил Фадеев, мне один раз пришлось поспорить. […] Вообще в СССР музыка, как в классической Древней Греции, была крупнейшим государственным делом. Духовное влияние крупнейших композиторов и исполнителей, формирующее умных и волевых людей, было огромным, в первую очередь через радио. Наш Союз композиторов обладал огромной материальной мощью. Мы в год имели 20 миллионов рублей! По тем временам – это колоссальная сумма. Мы строили дома, давали бесплатно квартиры. Создавали Дома творчества». Хренников негативно высказывался о лидерах перестройки, виновных в распаде СССР. «Здесь было предательство наших руководителей. Я считаю предателем партии и предателем народа Горбачёва и его приспешников, которые специально устроили травлю советского искусства… К искусству у нас несерьёзное отношение. Процветает дилетантизм. Но за красивым видом не скроешь фальшивых нот. То, что звучит по телевизору, – это мусор».

Подводя итог плодотворной деятельности выдающегося композитора, пианиста, председателя Союза композиторов СССР, можно сказать, что таким деятелям советской музыкальной культуры, как Тихон Николаевич Хренников, историки музыки должны давать оценку с учетом реалий того времени, в которое они жили.

Современные исследователи музыкального творчества Тихона Хренникова отмечают, что если бы его наследие ограничилось только такими песнями, как «Артиллеристы, Сталин дал приказ!», «Что так сердце, что так сердце растревожено», «Песня о Москве», «Московские окна», «Песня верных друзей» («Лодочка»), то этого было бы вполне достаточно, чтобы причислить его к классикам советской музыки.

Умер Тихон Хренников 14 июля 2007 года в Москве на 95-ом году жизни. Похоронили великого создателя симфонической, оперной и песенной музыки на родине, в городе Елец, во дворе дома, в котором он родился. По завещанию Тихона Николаевича над его могилой водружен православный крест.

г. Ярославль