Сергей БЕРСЕНЕВ. Я В ПУТИ – ПОДОРОЖНИК ТВОЙ…

 

Сергей БЕРСЕНЕВ

Я В ПУТИ – ПОДОРОЖНИК ТВОЙ…

 

СЕДИНА

Отсекается непотребное
На распутьях седых дорог…
                          Нина Попова

Моё распутье пройдено давно…
Там выветрилось платой непомерной,
что было при рождении дано,
что стало кладом для поэта первым,
что бережно хранил я до поры
в мешке заплечном вечного скитальца…
И вёл вперёд не разум, а порыв,
и жизнь казалась битвой, а не танцем…
Всё отдано за ясность, за стезю
с уверенным, необратимым шагом –
уныние, случайную слезу 
совсем не жаль оставить в прошлом шатком!
И я седой, и путь мой тоже сед,
но знает правду каждый редкий волос:
в душе над тьмою верховодит свет
и над молчаньем не смолкает голос!

 

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО

Пока тебя не обесточат,
пока не вырвут провода,
будь честным до последней точки,
и если – «да», то это – «да»!

Вползёт однажды червь сомненья,
но перед выбором пути
ещё прочнее станут звенья
той электрической цепи.

Не навредишь поганым словом,
что – для хулы, из нечистот,
что ложью взято за основу,
где лист чернеет за листом…

Ни добродушному соседу,
ни горемыке-чужаку…
Неторопливая беседа
без подозрительных лакун…

Ты жив и страхам неподвластен,
не впал в тоску под гнётом лет…
Уйдут все беды восвояси,
от смельчака услышав: «Нет!».
 

* * *

Устами странного поэта
зовёт в страну фантазий лето,
где солнца луч не скрыт за тенью, 
и нет на полосы деленья,
где друг ещё не стал Иудой,
никто не спросит: «Ты – откуда?
Каким бравируешь акцентом?».
Где к правде – путь, а не на сцену…

Устами странного поэта
планида не наложит вето
на бригантины белый парус
в любовь поверившую пару…
В единый строй не встанут пазлы
сумбурных будней и опасных…
Да он и слов таких не знает –
воздушным замком новым занят…

Устами странного поэта
немало глупостей воспето –
без оговорок верить людям,
ценить изысканность прелюдий,
рыдать над порванной струною…
Таких обходят стороною…
Бредёт строкой, основ не рушит…
А в параллельном мире – ружья…

 

В МОИХ ГЛАЗАХ

В твоих глазах я что-нибудь да стою…
                                     Ирина Овчаренко

В моих глазах цены ты не увидишь:
там цифрам равнодушным места нет…
Там я тобою не причислен к свите
полупоклоном на стихи в ответ.

Зато там есть чудачества поэта,
зато там есть костёр и есть шалаш,
и – край того неведомого света,
где друга не обманешь, не предашь…

Куда зовёт лишь только самый близкий,
куда идёшь за близким, как слепой…
Эх, знать бы – от чего тот путь зависит?
Эх, знать бы – запасаться ли слегой?

Ведут порой романтика тропинки
по дебрям непролазным, через топь…
И всё же вдохновение – на пике,
принять шестнадцать строк себя готовь!

 

* * *

Над Шебекино небо – в тучах…
Устрашающих, грозовых…
Снова – в церковь… На всякий случай…
Всем – «За здравие…» засветить!

Всем спокойствия под Ростовом,
да встречать журавлиный клин…
А родная земля – в осколках…
Люди крестятся: «Пресекли!».

Севастополь, ты – витязь русский:
принимаешь за боем бой…
Мысли Брянска, Калуги, Курска
днём и ночью всегда с тобой!

И Москва – за кольцом защиты,
снится городу мирный сон…
Белой ниткою слухи шиты,
смолк не принятый сердцем звон…

Говорят – воды камни точат,
измельчают былую мощь…
И Россию так, видно, хочет
уничтожить безумства дождь.

Пред водой устоит наш камень:
крепче дух – чем страшней беда!
Зло однажды в забвенье канет –
хватит следовать по пятам!

Нет на свете такого дрона,
нет в помине таких ракет,
чтобы истину свергнуть с трона,
чтоб стереть её яркий след!

 

* * *

Кончилось детство… Пора бы и – в люди…
Больше песочницы в жизни не будет…
Рухнули замки, что строил мечтатель –
там его зодчество не замечали…

Формы, куличики, слёзы, обиды –
всё, словно дома окошки, забито…
Без возвращенья к порогу – крест-накрест;
был бы уместен здесь жёсткий анапест!

Вместо биенья бунтарского акта
слышится: «Та́-та-та, та́-та-та, та́-та…».
Сам… Иль пришло озарение свыше:
«Шёпот быстрее, чем возглас, услышат…».

Голосу стадному, пафосной мощи
самое место в квадратах песочниц…
Как чужестранцы, отринуты, немы,
жмутся в сторонке сомненья дилеммы…

Кончилось детство… Предчувствие: в дате –
светом добра несмолкающий дактиль…
Стоит проснуться, и вновь до заката
слышится: «Та́-та-та, та́-та-та, та́-та…».
 

* * *

Мы встречаемся с другом редко:
есть у нас поважней дела,
но пойду с ним всегда в разведку –
подождут хлеб и соль стола.

Он – кочевник, а я – гуляка…
Он – в работу, а я – в стихи…
И нет времени, чтобы плакать,
и полно его для стихий!

А коль чокнутся рюмки в тосте,
да сплетёт друг словес узор,
я в ответ пожелаю просто:
«Пусть не будет меж нами ссор!

Не возводятся баррикады
пусть на фоне гражданских войн…
В чёрный день ты мне станешь кладом,
я в пути – подорожник твой…».

Выпьем водки коварной столько
в этот Господом данный час –
будто пьяные, лягут строки,
в прямодушии горячась…

 

СИНИЙ ЦВЕТ

Будто кто весёлой акварелью
разбросал по небу васильки…
Синий цвет давно мне душу греет –
оттого поют всегда стихи!

Очернить мой мир – одна морока:
здесь в ладу с соседями живут…
Никогда улыбку скомороха
не подменит маской Голливуд.

Здесь найдёт приют от бед уставший
незнакомый, добрый человек...
Пусть намного младше или старше…
Главное – умом не из калек!

Чтобы диалог наш был на равных,
не переходя в жестокий спор,
чтоб слова не наносили раны,
как судьбой наточенный топор…

Все кострища бранные потушим,
будучи по вере мы в родстве…
Синий цвет давно мне греет душу,
не даёт ей загодя черстветь…