Анатолий ОБЪЕДКОВ. «ГОРИ, НЕОПАЛИМЫЙ КРАСНОТАЛ!». О книге стихов Марианны Соломко

 

 Анатолий ОБЪЕДКОВ

 «ГОРИ, НЕОПАЛИМЫЙ КРАСНОТАЛ!»

 О книге стихов Марианны Соломко

 

 На литературно-музыкальном фестивале в Горках Новгородской области 17 июня 2023 года Марианна Соломко любезно подарила мне свою очередную красиво изданную книгу «Неопалимый краснотал», название которой звучит привлекательно и многообещающе. Книга издана в Санкт-Петербурге НППЛ «Родные просторы» приложением к журналу «Невский Альманах».

 Сразу же скажу, что автор этой книги человек опытный, стихи её высоко оценивались в различных конкурсах.

 Но моя цель – не писать вслепую хвалебный отзыв, а подойти трезво к тому, что написано, по-дружески, найти хорошее и, если что не так, то и указать на это, помочь автору взглянуть на себя со стороны. Марианна ещё молода, и она сможет прислушаться, понять, принять, сделать какие-то выводы. Может и не согласиться. Это её право. Она вполне зрелый автор.

 Итак, начинаю со стихотворения «Шли долго. Потом ковыляли…» – написано с той силой, которая далеко не всем поэтам дана. Жёсткие, суровые строки, нет в них женского начала, а есть скупая реальность и турбулентная потрясающая образность:

 Прошли ледяное горнило

 И волчьи оскалы атак.

 Убит под обстрелом Корнилов,

 Расстрелян в Иркутске Колчак…

 А какое окончание стихотворения! Вдумайтесь в то время, обратите внимание на точность и трагедийность тех событий, когда шла братоубийственная война:

 Всё помнит, приникшая к взморью

 Колючая Крыма щека,

 Где братской наполнены кровью

 Арбузы на солончаках.

 Здесь поэзия и правда жизни сливаются воедино. Всё просто, нет ничего лишнего. Спокойно до предела, а пробирает чем-то глубоким и настоящим. Только нужно скинуть незримую пелену со своих глаз…

 Я как-то не всегда придавал большого значения рифмам. Но в этом стихотворении они звучат свежо, я даже испытываю наслаждение, они органично вписываются в текст: взморью – кровью, где-то – Кутепов, ковыляли – ковылями, соль – сердоболь, горнило – Корнилов, степь – успеть.

 Интересно, вдохновенно написано стихотворение «Был вечер по-мартовски маркий…», особенно впечатляют строки:

 Мы шли фонарями метафор

 На призрачный свет амплуа, –

 Звучала волшебная арфа

 В квартире А.Н.Бенуа.

 Затем были звуки «Стенвея»,

 И вот с переливами струн

 Раскрылась портьеры камея –

 Огромный явился мейн-кун…

 Мейн-кун, я так понимаю, – аборигенная порода кошек Северной Америки. Стихотворение «Не пахнут улицы хлебами…» оживляет память о девятисотдневной блокаде Ленинграда, заставляет вспомнить то время, когда Мужество и Хлеб ценились превыше всего:

 И пульс не слышен метронома,

 Звучащий как великий гимн,

 Тем, кто погиб в воронке дома,

 Кто свой паёк отдал другим.

 Победа! Прорвана Блокада.

 Но плачут в небе журавли

 О не вернувшихся когда-то,

 За хлеб, не поднятый с земли.

 Строки стиха призывают беречь Хлеб, который достаётся дорогой ценой, часто – ценою жизни.

 Стихотворение о кукушке подкупает искренностью, свежим видением птичьего мира:

 Кукушка в си-бемоль мажоре

 Звучит на весь аэродром.

 И что ей блеск консерваторий,

 Аплодисментов бурный гром?

 Природа – вот её профессор,

 А ветка – музыкальный класс.

 Нет мелодичнее подлеска,

 Где птичий, радостный Парнас…

 Так мог сказать конечно же только тот, который имеет музыкальное образование. Профессиональная терминология органично сливается с пением птицы, веет, как ни странно, уходящей весною и пробуждает светлое настроение.

 Вспоминаются замечательные строчки Ивана Бунина:

 Лес зелёный кругом, молодой и росистый.

 А в лесу тишина, и среди тишины

 Только голос кукушки. Вещун голосистый!

 Отзовись, доживу ли до новой весны…

 Стихотворение «Троеточие лета» я бы начал со слов: «Сверчков радиолы...»; мне кажется, что тогда текст получится более ёмким, освободится от многословия.

 «Но жаль, что станет всё неправдой…» – в этих строках слышится грусть и раздумья о том, что всё со временем проходит, в том числе и человеческая жизнь, в первую очередь – родных и близких; что уйдут в небытие мелкие обиды и непонятные ссоры; а пока можно жить, радоваться и верить:

 Звучат Чайковский и Свиридов –

 С сестрой классический дуэт,

 И нет на прошлое обиды,

 И времени – как смерти – нет…

 Само время – понятие относительное, оно для живущих на этой земле. А для вечности – его не существует.

 Своеобразное стихотворение «Бутылка водки», где показана болезненная проблема тех, кто по тем или иным причинам прикладывается к горькому зелью:

 И брошен крестик в рюмочку,

 И поднят тост за дурочку…

 Но не совсем верно, почти пародийно, звучит строка:

 Из зарослей морковника…

 Перед глазами встаёт после прочтения лишь ботва огородной моркови… Возможно, автор подразумевал «купырь лесной» – есть такое высокое симпатичное растение с белыми цветками. Если растереть его листочек в ладонях, то от рук пойдёт приятный запах моркови.

 Не соглашусь я и с таким утверждением автора:

 Православное русло

 Современной Руси,

 Словно в карцере узник,

 В беспросветной грязи…

 Да, церковь и вера были в гонении до Великой Отечественной войны, но в тяжёлые годы испытаний Сталин обратился к церкви лицом. Учредили орден святого Александра Невского, в 1943 году решается вопрос о восстановлении патриаршества, об открытии храмов, семинарий.

 Возможно, не стоит так писать, понятно, с каким оттенком:

 Изб

 Ветхий архаизм.

 Вона! ­–

 Во углу – икона…

 Слово «вона» не очень хорошо звучит по отношению к слову «икона».

 Неплохое стихотворение «Кики-Мари», автор живописует словом, сливается душой с миром природы:

 В тумане, что прохладно-млечен,

 Ты мухоморовый платок

 Накинь на зябнущие плечи,

 На фортепьянный локоток…

 Стихотворение «На Коневце» я бы начал со строчки «Здесь песчаные острые косы…». Двух последующих строф вполне достаточно, чтобы передать настроение, передать прочувствованное уединение, которое так иногда необходимо.

 Хорошее начало у стихотворения:

 Аист на стоге сена –

 Ангел всея Руси,

 Как часовой вселенной

 На луговой оси…

 Перекликается с гениальными строками Николая Рубцова:

 И вокруг любви непобедимой

 К сёлам, к соснам, к ягодам Руси

 Жизнь моя вращается незримо,

 Как земля вокруг своей оси…

 Но вернёмся к автору, где далее есть строка «Входит в земной закат…», звучащая совсем не так, как начало стихотворения – об исчезновении самой земли. Я понимаю, что автор писал о вечернем закате солнца. Да и последнюю строку я бы заменил.

 Вот такие у меня возникают мысли после прочтения книги. Хочется верить, что надежды автора на долгую жизнь её лучших стихотворений сбудутся:

 Но есть такие певчие страницы,

 Что дарят на бессмертие надежду.

 Пиши и пой, покуда есть накал,

 Гори неопалимый краснотал!