Кавад РАШ. РАЗУМЕЙТЕ ЯЗЫЦЫ... Точка зрения

Кавад РАШ

РАЗУМЕЙТЕ ЯЗЫЦЫ...

 

С первыми выстрелами на берегах Днестра в начале марта 1992 года в Тирасполе вдруг появилась тысяча казаков-добровольцев со всех концов России. Тысяча казаков была готова к бою. Их явление на Днестре напоминало чудо после палаческого «расказачивания» 1918-1919 годов. Правда, перед войной, в 1935 году, угроза германского вторжения заставила власти в Москве вспомнить о казачестве. Тысячелетние всадники вновь послужили Отечеству. Казачьи корпуса дошли до Берлина и участвовали в параде действующей армии на Красной площади 24 июня 1945 года.

После войны почти полвека о казаках не было слышно. Казалось, они навсегда стали благородным преданием. С духовного небосклона народа они как будто никогда не уходили.

Когда понадобилось взбодрить всю страну после военных лишений и разрухи, великий сибиряк Иван Пырьев сделал стране сказочный подарок фильмом «Кубанские казаки», окончательно утвердившись в ранге величайшего режиссера русско-советской эпохи. И зрители, и режиссер знали, что жизнь в фильме не имеет ничего общего с послевоенной суровой и нашей реальностью и карточной системой. Но и режиссер, и зрители, да и власти верили в несбыточную мечту, ибо в мире нет силы сильнее идеализма. Казаки веками давали основание верить в невозможное.

После «Кубанских казаков» общенациональным явлением стал фильм по бессмертному роману Шолохова «Тихий Дон».

Однако казалось, что самобытный уклад казачьей жизни канул в Лету, и живых казаков да с оружием мы уже не увидим. Но казаки как лучшая часть русского народа на берегах Днестра вновь явили свою неистребимость и наступательность.

Все драматические события на берегах Днестра начались 13декабря 1991 года, на другой день после подписания в Беловежской пуще нечестивого сговора о распаде СССР, нарушившего ранее достигнутое соглашение при содействии Российской Федерации между Молдавией и Приднестровьем. Отдел полиции Особого назначения из Кишинева ворвался неожиданно в Дубоссары и обстрелял местную милицию.

В ответ на выход Молдавской республики из состава Советского Союза и её склонность слиться с Румынией в Приднестровье 1 декабря 1991 года был проведен всенародный референдум и объявлено о создании самостоятельной Приднестровской Молдавской республики, пожелавшей союза с Российской Федерацией.

В ответ Молдова начала военные действия против Приднестровской республики. Военные действия имели две фазы. Первый период – оборона города Дубоссары (март-июнь 1992 года) и второй период – Бендерское сидение (июнь-июль 1992 г.).

Приднестровская война стоила республике Молдова, по неофициальным данным, 2000 человек погибшими и 3,5 тысячи раненными.

Потери Приднестровья – 400 убитых бойцов и 100 мирных жителей. Раненых 900 человек. Из 400 погибших бойцов Приднестровья четверть приходилась на казаков. В числе первых казачьих добровольцев прибыли сотни Дона и Кубани.

Казаков в Приднестровье отправил Большой Круг Союза казаков России, который проходил в ноябре 1991 года в «граде Креста», то есть в Ставрополе. Шестьсот делегатов Большого Круга под возгласы «Любо!» постановили отправить на помощь Приднестровью в случае военной опасности казаков-добровольцев.

В бассейн Днестра, ключевой для судеб России, мы ещё вернемся. А пока посмотрим, как возник Союз казаков России.

 

* * *

Союз казаков России» как общероссийская общественная организация был образован 29 июня 1990 года в Москве, через 82 года после бегства Ленина с большевиками из Петрограда в Москву. Учредительный Круг казаков, собравшийся со всех концов ещё Советского Союза, утвердил возрождение казачества, которое высказалось за единство казаков Великой и неделимой России с казаками Малороссии, Белоруссии и казачьими войсковыми землями Казахстана и Киргизии. Учредительный Круг Союза казаков выбрал столбового донского казака Мартынова Александра Гавриловича Атаманом Общероссийского Союза казаков.

Создание Союза казаков России после 1917 года даёт нам повод спокойно и объективно осмыслить великий и трагический путь казачества в кровавом XX столетии с мятежами 1905-го, переворотом 1917-го, двумя мировыми войнами и Гражданской войной. Всюду в XX веке казачество проявляло себя как величайшая народная сила.

В августе 1917 года в Москве Резолюция Союза казачьих войск «объявляет казака генерал-лейтенанта Лавра Корнилова всенародным вождём» (курсив мой, – К.Раш). И тогда же Союз казачьих войск предупреждал, что «КОРНИЛОВ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СМЕЩЁН СО СВОЕГО ПОСТА КАК ИСТИННЫЙ НАРОДНЫЙ ВОЖДЬ». Сибирский казак «Железный Лавр» не был смещен. Он погиб загадочным образом от единственного снаряда, который в 1918 году влетел в его комнату. Памятник Лавру Корнилову, «всенародному вождю», кем-то регулярно свергается и оскверняется, кем-то из жителей «маленького Парижа», как назвал Краснодар писатель, бывший сибиряк Виктор Лихоносов в безродном умилении.

Казаком по матери и по отцу был Верховный правитель России адмирал Колчак. Зря, конечно, он принял третьего черного орла на погоны от правительства левых эсеров в Омске. Но благородный адмирал незадолго до смерти передал всю власть от Урала до океана самому бесстрашному и гениальному атаману века 29-летнему Григорию Семенову, который орден Георгия IV степени, как его друг и генерал-атаман барон Унгерн, получил в 1-м Нерчинском Забайкальского войска казачьем полку. Нерчинцы станут одним из трех казачьих полков, которые в Великую войну будут удостоены шефства Августейшего Атамана казачьих войск Наследника Цесаревича Алексея Николаевича.

Барон Унгерн, пламенный монархист, будет расстрелян в 1921 году в Ново-Николаевске (Новосибирск) В ночь перед казнью он выгрыз зубами эмаль с Георгиевского креста, чтобы он не достался большевикам. Предки барона воевали ещё с Аттилой и под стенами Иерусалима вместе с Ричардом Львиное Сердце против повелителя мусульман курда Саладина (Салах-эд-дин). Девиз баронов Унгернов фон Штренберг на фамильном гербе утверждал: «Звезда их не знает заката».

Григорий Семенов погиб в 1946 году в Лубянской внутренней тюрьме. Там же погибнут шесть казачьих генералов. В том числе генерал-атаман Шкуро, Гельмут фон Панвиц и бывший командир Дикой дивизии неукротимо гордый Султан Клыч Гирей. Самым видным из казненных был генерал кавалерии императорского производства, автор собрания сочинений в 33 томах великий атаман Петр Краснов. За рубежом многие эмигранты ставили его труды литературные выше работ Льва Толстого.

Вот такие воспоминания пробуждает век казачества в XX столетии, который завершился созданием Союза казаков России в 1990 году, за 10 лет до начала века XXI. И эти десять лет будут определяющие.

 

* * *

Союз казаков России видел главную задачу своей деятельности традиционно крупно и державно. Он предполагал всеми силами способствовать возрождению политической, историко-культурной, хозяйственно и духовной самобытности казачества. Но такая задача выполнима только в государстве устойчивом, с крепким и свободным общественно-политическим порядком. Казачество готово было стать, как и до 1917 года, одной из крепких опор государственного строя России.

Первый заметный камень в строительство нового казачества положило Московское землячество казаков, образованное 5 января 1990 года. То, что идея казачества никогда не умирала в глубинах русского народного самосознания, видно ярче всего по фестивалям «Шолоховская весна» в станице Вешенская, где был создан «Тихий Дон». «Шолоховская весна» во времена СССР собирала (вдумайтесь только!) до 150 тысяч гостей со всех концов страны.

Это теперь Россия для креативных мошенников очень «Большая страна», даже когда они летают самолетами, потому что у воров сердце мышиное, а казакам на санях, верхом или на лодьях и кочах земля между океанами не казалась огромной, потому что большим и отважным было их сердце.

Поэт Николай Туроверов ушел на Великую войну в 17 лет с Лейб-атаманским полком Августейшего Атамана Цесаревича Алексея. В Ледяной поход он ушел с Корниловым. В эмиграции возглавлял общество бывших лейб-атаманцев. Величайший русский поэт XX века Павел Васильев, автор «Песни о гибели казачьего войска», был сыном есаула семиреченских казаков. Потому идея казачества особенно сокровенно горела в сердцах писателей и поэтов из казаков.

Выдающийся вклад в первые успехи возрожденного казачества внесли писатели, поэты, музыканты. Особо необходимо отметить роль маститого прозаика Гария Немченко, первого редактора «Казачьих ведомостей»; поэта и переводчика полковника Анатолия Латынина; сценариста и поэта Бориса Алмазова; музыканта Скунцева; создателя Кубанского казачьего хора Виктора Захарченко.

Первый атаман Союза казаков России Александр Мартынов оказался близким им по творческому духу и художественной жилке.

Генерал Африкан Петрович Богаевский справедливо считал, что казачество есть явление исключительно русской исторической жизни, какого не было ни в одном государстве мира, – «…казачество из буйной вольницы, смело боровшейся с воинственными соседями, постепенно превращается в часть государства Российского, но с особым укладом своей жизни и своими обычаями».

Эту роль казачества в судьбе России не сумел постигнуть ни один русский историк, начиная с Татищева и Карамзина и до Соловьева. О любимце наиболее недалёких либералов Ключевском – создателе обличительной историографии – и говорить нечего. Не случайно он породил двух любимых учеников: скорпионов-историков Милюкова (германского шпиона) и Покровского, известного в академических кругах под прозвищем «Гнус». Московский университет до 1940 года носил имя «Гнуса» Покровского.

Историки – отдельное несчастье России до сегодняшнего дня. Исключение представляют лишь Иван Забелин, Александр Нечволодов и Дмитрий Иловайский. Но даже они не заметили казаков, создавших Россию.

Бесчисленное множество раз с сомнительным восторгом цитируются слова императора Александра III о том, что у России только «два верных союзника – Армия и Флот». Слова, оброненные монархом «по случаю». Но ни один из цитирующих ни разу не задался вопросом, почему «Армия и Флот», а не Флот и Армия. Ведь творец государства и Отец Отечества Петр Великий подчеркивал, что государство он создал «ничем иным – токмо флотом». И добавим – во имя флота, ибо за последних три столетия сильнейшие в мире державы – это морские державы, вплоть до Великобритании и США.

Но простим историкам ордынско-евразийскую дурь. Попутно отметим, что из одиннадцати казачьих войск императорской России ни одно не признало отречение царя и все одиннадцать войск объявили войну большевикам. Отметим также, что ни один казак не был «землепроходцем». Они дошли до Тихого океана по воде на судах. Ни в одном языке мира, кроме русского, нет слова «волок», и никто в мире не знал лучше казаков цену этого слова.

Только французское обезьянничанье помешало русским историкам осмыслить подвиг казаков, утвердивших на престоле Романовых и покоривших в 1814 году Париж, заслужив мировую славу, только клинически слабоумные и беспамятные «ученые» могли не заметить казачества. Именно потому даже такой благоразумный и твердый монарх как Александр III в числе верных союзников России, кроме Армии и Флота не упомянул третьего могущественного и самого верного союзника Престола – Казачество. Он бы, опираясь на Флот и Казачество, никогда не заключил тайный союз с родиной гильотины Францией в 1892 году и не погубил своего сына, который вынужден был участвовать в «Великой» войне на радость своим будущим убийцам.

 

* * *

Теперь вернемся к Союзу казаков, к Верховному атаману Александру Мартынову и тому, что они унаследовали и что им предстояло развивать.

В Москве в Доме культуры завода «Серп и Молот» 28-30 июня 1991 года состоялся Большой Учредительный Круг, на котором 30 июня в 10 часов 15 минут есаульцем А.А. Алмазовым было провозглашено создание «Союза казаков» и утвержден Устав. Делегаты Круга участвовали в торжественном благодарственном молебне в храме Рождества Богородицы в Старом Симонове на территории завода «Динамо» у могил героев Куликовской битвы бояр-монахов Александра Пересвета и Андрея Осляби.

Учредительный Круг избрал Атамана Союза казаков. Им стал донской казак Александр Гаврилович Мартынов, который произнес клятву на Святом Евангелии.

Наш мудрый писатель Михаил Пришвин в свое время заметил, что старообрядцы исповедуют «усиленное Православие». Казачьи Дон, Терек и Яик всегда были ярыми сторонниками старообрядчества, которое протопоп Аввакум называл «русским обрядом». Вспомним, что великий атаман граф Матвей Платов был стойким ревнителем староверия.

В октябре 2009 года в столице Тихого Дона («тихий» в старину синоним слова «святой») в Новочеркасске прошел Совет по делам казачества при Президенте РФ. На нем выступил Святейший Патриарх Кирилл, который сказал замечательные по глубине слова, а именно:

«Сам факт возрождения казачества говорит на действии Благодати Божией в человеческой истории. Происходит настоящее чудо. Русское казачество пытались истребить едва ли не поголовно. А в представлении тогдашней власти казаки были наиболее крепкой в вере частью общества».

30 июня 1990 года для казаков Большого Учредительного Круга молебен в храме Рождества Богородицы в Старом Симонове на могилах Пересвета и Осляби был делом дедовским и естественным, хоть и очень волнующим и действительно, по слову Патриарха, «настоящее чудо». В этом же чудесном ряду стоит и клятва атамана Мартынова на святом Евангелии. Дабы не утратить исторической зоркости, вспомним, что действие происходит ещё при советской власти в почти поголовно атеистической стране, где сравнительно недавно бесноватый Хрущёв взорвал и заколотил десять тысяч церквей.

Ощущение чуда высветляет лица казаков уже четверть века на всех Больших казачьих Кругах в разных городах России.

В том же 2009 году, когда выступал в Новочеркасске Святейший Патриарх Всея Руси, в октябре на Омском Совете атаманов утверждено Знамя и положение «О знамени Союза казаков». Оно заслуживает подробного описания. Знамя трехцветное Святорусского царства с черной, золотой и белой полосами, то самое знамя, с которым русские полки возвращались в Россию из поверженного Парижа.

Знамя Общероссийской общественной организации «Союз казаков» является символом единения казачества России и служения Отечеству. Оно представляет собой прямоугольное полотнищ с тремя горизонтальными полосами. Верхняя – черного цвета – символизирует державность и самоотречение во имя торжества государства. Отсюда и черный цвет иноческого облачения. Средняя полоса – золотистая – символ православия. Золото – метафора Бога с первых дней христианства. Именно Бога славят золотые купола наших церквей. Нижняя – белая полоса – символизирует чистоту, благородство и верность Отечеству.

На лицевой части знамени в центре изображение Спаса и по кругу надпись: «С  н а м и  Б о г,  р а з у м е й т е  яз ы ц ы…».

На оборотной стороне знамени в центре круга старинная эмблема казаков с расположенной по кругу надписью: «З а  в е р у,  В о л ю,  О т е ч е с т в о».

На символике, Уставе, программе и деятельности Союза казаков отразились мировоззрение и характер первого атамана Союза казаков Мартынова Александра Гавриловича, человека незаурядного, одаренного и твердого в отстаивании интересов казачества. Словом, Мартынов оказался великой удачей зарождавшегося нового казачества, сочетающий здравый смысл и хватку с художественной интуицией. Когда его избрали атаманом, за плечами Мартынова уже была богатая событиями жизнь.

В 1968 году его призвали в армию. До призыва на службу он уже успел три года поработать слесарем-инструментальщиком на Ростовском заводе электромонтажных изделий. Потом закончил в 1969 год Ростовский институт народного хозяйства. Мартынов всегда был человеком деятельным и стремившимся сделать себя сам.

С 1972 года он уже научный сотрудник и начальник отдела НИИ строительной физики. Жизненная активность привела его в Железнодорожный райком партии Москвы, где Мартынов возглавил промышленно-транспортный отдел. С 1980 года он уже заместитель директора автокомбината № 31 города Москвы. Затем десять лет (1984-1995) директор автокомбината № 14. Автокомбинаты – поприще не для слабонервных. В 1985 году ненасытность к знаниям позволила Мартынову закончить московский Институт управления. Казалось бы, на один век хватит уже напряжения и тревог. Но судьба готовила Александра Мартынова для иной и невиданной доселе стези. К моменту избрания его Атаманом ему 48 лет. Он кандидат технических наук, руководитель серьезного автомобильного хозяйства. Но, оказывается, главное событие жизни впереди.

Ему, потомственному донскому казаку, предстоят целых двадцать лет атаманства, создание самой мощной общественной организации всероссийского масштаба и возрождение из небытия родного казачества в самые переломные и сложные годы.

Первые пять лет Союзу казаков сопутствовали три боевые кампании. Сначала война в Приднестровье. Потом казачьи батальоны участвовали в Чеченских кампаниях и, наконец, в 1993 году трагические события, связанные с осадой «Белого Дома». Все три события с международным резонансом.

А теперь ещё и четвертая война на землях древней Донской Руси в Донецкой и Луганской областях бывшего Всевеликого Войска Донского. Все боевые действия для казаков только испытания и проверка их казачьего духа. Как говорил смиренный Иоанн (1839 г): «Если бы мы не имели врагов, то как могли бы мы попасть в Царство небесное»? Этот отец Иоанн, современник доблестного генерала-атамана Якова Бакланова, имел явно казачью душу, которая, похоже, сродни душе Александра Гавриловича Мартынова, пожизненного Верховного атамана Союза казаков Всея Руси. Феноменальная казачья жизнеспособность позволили Мартынову после окончания двух институтов защитить диссертацию на степень доктора экономических наук и стать профессором.

Он с удвоенной энергией способствует возрождению, сплочению и укреплению казачьих войск округов и землячеств. Советы Атаманов и Большие Круги казаков проходят в десятках российских городов от Атлантики до Тихого океана. Мартынов заслуженно занимает место в президиуме Всемирного Русского собора и научно-редакционного совета энциклопедии «Казачество».

Но главное гражданское деяние Верховного атамана Мартынова ожидало его в Государственной Думе, куда он был избран в 1995 году. Здесь Александр Гаврилович занял должности председателя подкомитета по делам пограничных регионов и казачества в Комитете по национальной и региональной политике. Он хорошо знал эту проблему как казачий полковник и Верховный атаман, избиравшийся казаками в 1990, 1993, 1996 и 2000, 2004 годах.

Пробивая в Думе закон «О казачестве», Мартынов проявил лучшие свои качества и, когда дело касалось коренных интересов казачества, Александр Гаврилович был бескомпромиссен и не щадил ни бывших друзей, приспособившихся к властным структурам, ни двусмысленных попутчиков по казачьему движению.

Верховный атаман лучше всех в стране знал, что без сильного казачества Россия не сохранит целостности перед новыми угрозами и разгулом пещерного национализма.

Ни одна страна в мире не имеет такой протяженной границы как Россия и ни одна страна на земле не имеет стольких соседей – 18 государств. Причем, почти все границы России открыты и «танкоопасны», как сказали бы недавно. Орды степняков беспрепятственно двигались по великой полосе степей, которая тянется от Карпат до Монголии и Великой китайской стены. Целое тысячелетие от рождения Христа по этим равнинам кочевали ираноязычные киммерийцы, скифы, сарматы и саки. Известные нам по летописям половцы – только тюркизированные иранцы саки. Русские князья и до событий, описанных в «Слове о полку Игореве», хорошо знали диких и беспощадных половцев. Летописи упоминают до Батыева погрома о 37 крупных нашествиях на Русь половцев. Иные ханы отличались, как Кобяк, особым клиническим зверством, разбивая о стены головы русских детей.

В таких обстоятельствах не могло не возникнуть казачество как войско возмездия.

Слово «монгольское иго» никогда на Руси не произносилось и было придумано на Западе, чтобы унизить Русь. Страшное Батыево нашествие было воспринято как Божья кара за разобщенность, которая и в 1917 году привела к катастрофе. Ни в одной стране нет такой мазохистски-низменной историографии, как расцветшая в XIX веке в России.

Кратко отметим, что ордынское нашествие есть время боевого и духовного величия России, полное героизма и самопожертвования. Само собственно «иго» длилось не более двадцати лет. Оно завершилось всеобщим восстанием и избиением сборщиков налогов «бессермен» во всех городах. Карательная кара была жестока, но ордынские гарнизоны были выведены из всех городов Руси. Сарайская орда оставила нетронутой церковь и княжескую власть со своим войском, правом войн и проведения своей внешней политики. Слово «Золотая Орда» внедрили смертельные враги и иноверцы. Кровавая орда не может быть «золотой», ибо золото со времен Христа есть метафора Бога, а атеизм – верный признак вырождения и сопутствующего слабоумия.

Младший сын святого Великого князя Александра Невского святой Даниил получил от братьев Московский удел размером 70 верст длиной и 40 верст шириной. Произошло чудо, и свершилось оно в основном в период, который враги Бога называют «Ордынским игом». Клочок земли размером с небольшой уезд (или по-советски «район») раздвинулся и достиг трех океанов. Выдающуюся роль в этом исполинском чуде сыграли казаки.

Промыслительно, что святой князь Даниил Московский родился за год до того, как в 1262 году под набат колоколов по русским городам избили баскаков – сборщиков податей. Этот год и есть конец «га». Если отсчитывать от года падения Киева (1240 г.), то жестокая оккупация Ордой Руси длилась 22 года. На следующий год (1263 г.) умер Александр Невский. Именно тогда митрополит Кирилл, сподвижник святого князя, сказал потрясенным горем русским людям: «Закатилось солнце Земли Русской».

Святой князь Александр сделал все для невиданного подъема Русской Земли. Митрополит Кирилл со дня гибели Киева и исчезновения митрополита-грека сорок самых тяжких годов управлял Русской церковью. Никто в истории дольше митрополита Кирилла (родом из Волыни) не управлял Русской церковью. Он незаслуженно, низменно и, простите, подло забыт. Между тем он сподвижник св. Александра Невского и духовник Даниила Московского и один из творцов Святой Руси.

Когда враги наседали на Московское княжество, и оно ещё было ограничено междуречьем Оки и Волги, русские люди называли защищающее их русло Оки Поясом Богородицы. Перед Куликовской битвой воинская дружина – «зовомые казацы», поднесла святому князю Дмитрию Донскому икону Божией Матери, известную с тех пор как «Донская». Ей посвящен в Москве монастырь, который все казаки, тысячелетние витязи Пояса Пречистой, называют своим оплотом.

Перед насильственным низложением императора Николая II границу России – Пояс Богородицы – заслоняли одиннадцать казачьих войск. На палаческое расказачивание витязи Пояса Богородицы ответили в смертельной опасности новым показачиванием и к одиннадцати войскам прибавились ещё три святых казачьих войска – Алтайское, Енисейское, Иркутское.

Веками вооруженные силы делились на два вида – Армию и Флот. Только у России всегда было на один вид вооруженных сил больше – на казачество вдоль Пояса Богородицы – границы Святой Руси. Даже когда к двум видам Вооруженных сил прибавился ещё один – авиация, у России по-прежнему было на один вид больше – на казачество.

У России не только 18 соседей-государств. Во всех этих государствах есть силы, испытывающие к России недобрые чувства. Без казачества, заслоняющего самую протяженную в мире границу, Россия существовать не может. Когда большевики в кровавых боях уничтожили, как они думали, казачество, советской власти пришлось тратить титанические усилия на создание пограничных войск и контрольно-следовой полосы (КСП). Красные пограничные войска создавали офицеры царской Пограничной стражи. От них же достались «погранцам» зеленые фуражки. Титанические усилия советской власти по созданию контрольно-следовой полосы (КСП) с заставами сравнимо только с прорывом в космос.

С первыми выстрелами на берегах Днестра туда явилось две тысячи казаков-добровольцев. Их мобилизовал II Большой Круг Союза казаков под руководством Верховного атамана Александра Мартынова 10 ноября 1991 года. На Круге более 70 казачьих делегаций призвали казаков к оружию. От казаков Днестра к Кругу обратился атаман П.Сазонов, один из инициаторов возрождения казачества в Дубоссарах. В боях 91 казак отдали свои жизни за русскую республику на Днестре. Памяти добровольцев казаков посвящается очерк о Прутском походе Петра I и о воинах России в XVIII веке на юге старинных русских владений.

Когда речь заходит о Прутском походе Петра I, обычно историки переходят на конфузливую скороговорку, воодушевляясь только, когда речь заходит об изворотливости барона Шафирова и щедрости царицы Екатерины (которая еще полгода назад была Мартой Скавронской), пожертвовавшей драгоценности для удовлетворения жадности османского визиря и смягчения условий перемирия. Эти раздутые обстоятельства особенно любили размножать на Западе. На самом деле обстоятельства были совсем другими.

Прутский поход, действительно, по дипломатическим итогам был для России крайне неудачен, ибо царю Петру пришлось вернуть Порте Азов и срыть крепость Таганрог. И креативный ловкач Шафиров, и бывшая Марта Скавронская, по воле величайшего человека в истории Петра Алексеевича Романова превратившаяся, как в сказке, из лягушки в царевну, у нас – из прачки в русскую царицу – оба эти персонажа: и Шафиров, и Екатерина на Пруте второстепенные и эпизодические.

На самом деле Прутский поход, как, впрочем, и Азовские походы, самые великие по замыслу, размаху и дерзости предприятия в истории России. Царь Петр через 450 лет после ордынского кровавого погрома решил вернуть Черному морю забытое название «Русское море» в полном значении этого слова и, как сказал о продолжателе дела Петра светлейшем князе Потемкине Державин, «покрыл Понт Эвксинский кораблями». Петр был самым религиозным человеком в истории России и возглавил самую религиозную и поразительную эпоху святорусского царства.

Святитель Игнатий (Брянчанинов), величайший богослов Православия, потомок бояр Куликова поля и офицер из круга Пушкина, будучи епископом Ставропольским и Черноморским, писал на Кавказ Наместнику Муравьеву-Карскому:

«…Ныне или после, но России необходимо сосчитаться с Европой. Усилия человеческие судеб Божиих уничтожить и изменить не могут. России предназначено огромное значение. Она будет преобладать над вселенной. Она достигнет этого, когда народонаселение её будет соответствовать пространству. Это народонаселение приращается больше, нежели на миллион; Россия должна вступить в грядущее столетие при народонаселении в 180 миллионов. Нападение завистливых врагов заставит её развить силы и понять свое положение, которое уже будет постоянно возбуждать зависть и козни. Это потребует огромного труда, подвига самоотвержения: но что делать, когда приводит к ним рука непостижимой Судьбы!..

Европа узнала Россию после Америки, почти только со времен Петра I. Петр I пожаловал в Париж гостем в 1714 году, а в 1814-м пожаловала туда Русская армия. Какая быстрота событий!..».

В другое письмо генералу Муравьеву-Карскому, который 18-летним прапорщиком был при Бородине адъютантом князя Кутузова, святитель Игнатий начал с вещих слов:

«Знамя Креста развевается над моим письмом…».

Это же боевое православное знамя осеняло всю жизнь Петра Великого, который только в 1691 году позволил себе надеть сержантский мундир. Он не «перепрыгнул» ни одного звания до генерал-адмирала. Военное одеяние стало с десяти лет, со дня коронования и Помазания, схимой, видимой только Богу. Оно было для святого монарха настолько священно, что когда Меньшиков кинулся в пляс, не сняв сабли, то был немедленно сражен помазанной десницей Царя. Удар разгневанного Петра был так силен, что Меншиков потом лечился целый месяц.

Это сейчас псевдонародные ансамбли пляшут с бутафорскими шашками на радость гогочущим зрителям, вернувшимся из турпоездок, где они поднимали престиж России. С саблями на сцене балуется даже Кубанский казачий хор Захарченко, оскверняя священное оружие предков. Можете вы себе представить, чтобы самураи в пляске вертели над головами свои мечи? А теперь в Краснодарском университете шашки над головами вертят даже раскормленные девахи в сарафанах…

 

* * *

Царь Петр начал в 1695 году с похода на Азов, за который при его деде насмерть бились донские казаки. И казакам, и Петру не давал покоя Азов, потому что путь по Дону и Азову был веками для русских главной дорогой послов и паломников в Святую Землю. Этот город с юности волновал царскую душу религиозного воина, и он называл его» Азов счастья». После Азовских походов он поехал в Европу не только учиться, но и искать союзников ибо решительно был настроена на борьбу, как он писал патриарху, «против врагов Креста Господня, салтана Турского, Хана Крымского и всех басурманских орд». Такова была его непреклонная жизненная стратегия. Прутский поход явился продолжением этого вдохновенного религиозного пути.

После победы под Нарвой в 1701 году Карл XII заказал медаль, на которой был изображен Петр I, бегущий в страхе и уронивший шапку Мономаха.

Петр I не остался в долгу. После Нарвы он одержал победу над Карлом XII за 21 год Северной войны 27 раз и отлил в Германии 27 победных медалей. Медали рассылались всем правящим домам Европы и по посольствам. Царь Петр вел контрпропагандистскую войну энергично и неутомимо наступательно.

После кончины последнего патриарха царю кто-то дал понять, что пора выбирать нового, на что абордажный Помазанник решительно отрезал:

«Я им обое – и Царь и Патриарх».

То был Божественный выбор.

Помните, как в «Песне о Роланде» в Ронсевальском ущелье в 788 году спина к спине рубились мечами с сарацинами рыцарь Роланд и доблестный епископ Турпен – воин и прелат. То была вершина служения Богу – наивозможнейшая на земле. «Песнь о Роланде» сформировала мировоззрение всей молодой Европы и подвигла её на Крестовые походы. А Крестовые походы – величайшее воодушевление в истории человечества – создали Европу.

Казаки – наиболее чуткие к проявлениям религиозного боевого подвижничества как тысячелетнее военно-духовное братство с учреждением на Большом Круге Союза казаков – первым делом отправились на могилы воинов-монахов Пересвета и Осляби. Первые же походы Петра I против «Салтана Турского и хана Крымского» особенно всколыхнули Тихий Дон.

Чтобы понять смысл Прутского похода царя и Предстоятеля Петра, вспомним, какие победы над шведами уже одержал шаутбаенахт (контр-адмирал – голланд.) Петр I.

Звание контр-адмирал ему присвоили после Полтавы. За разгром под Нарвой Петр I благодарил позже Бога, ибо это поражение заставило его пересмотреть военно-государственную программу и утроить усилия. Из Нарвской «конфузии» непобедимыми вышли Преображенский и Семеновский полки, которых он лично обучал пятнадцать лет до Нарвы в стужу, зной и в пороховом дыму.

На следующий же год после Нарвы, в 1702 году, в январе у Эрестрера в пятидесяти верстах от Юрьева (ныне Дерпт) Борис Петрович Шереметьев разбил восьмитысячный корпус шведов под началом Шлипенбаха. Русские вывели из строя половину шведского войска и захватили шесть пушек.

Радость Петра не знала предела, и он победу Шереметьева превратил в общенациональные торжества. Борис Шереметьев ещё в прежнее царствование за боевые заслуги в 17 лет перед свадьбой поощрен был сорока саблями. Царь был человеком трезвым и, празднуя Викторию, заметил сподвижникам: «Пока мы побеждаем шведов, сражаясь вдвое против одного, но скоро начнем бить их и равным числом».

Петр одарил солдат Шереметьева, а самому Борису Петровичу присвоил звание фельдмаршала.

В июле того же 1702 года русские солдаты под началом офицеров Тыртоав, Островского и Толбухина умелыми храбрыми действиями очистили от шведов воды Ладожского и Чудского озер. Тогда же воодушевленный Шереметьев уже в ранге фельдмаршала на мызе Гумельсгоф в Эстляндии вновь наголову разбил Шлиппенбаха. Из шести тысяч шведов, вступивших в бой, в живых осталось лишь пятьсот человек. Вся артиллерия и знамена достались победителю. Это ещё одна медаль.

13 августа все того же 1702 года генерал Апраксин у реки Ижоры разбил шведское войско Крониорта.

Православные воспряли духом. О смелости, неутомимости и скромности русских солдат заговорили даже шведы.

Итак, в переломном 1702 году отметились победами сподвижники Петра I – Шереметьев, Апраксин и моряки, очистившие от шведов Ладогу и Чудское озеро. «Моряков» как таковых ещё не было. Их роль со времен «Азова счастья» выполняли преображенцы и семеновцы – Лейб-гвардия Помазанника Петра, которая двести лет будет не служить, а священнодействовать как военно-религиозный орден. Оглашая все победы духовными шествиями – кантами. Победные шествия с песнями возглавлял сам Государь, чей бас оглашал церковные хоры, канты, верфи и схватки, и над всей Россией был слышен его любимый клич:

«Для Бога поспешай!»

Весной 1702 года Петр решил лично руководить борьбой за освобождение русла русской реки Невы от чужеземцев на всем его протяжении от Нотебурга у истоков до Ниеншанца в устье – район нынешней Охты.

Драгуны и казаки Василия Татищева рыскали в окрестностях Нотебурга и разведывали местность. Четырнадцать полков Шереметьева и князя Репнина обложили Нотебург с левого берега Невы. Петр велел отрезать Нотебург от стоящего ниже у устья Ниеншанца, чтобы шведы не пришли на помощь. Затем Государь велел солдатам прорубить вверх по течению Невы просеку в две версты. По этой просеке протащили 50 больших лодок. 30 сентября 1702 года произошло одно из волнующих событий Северной двадцатилетней войны.

Царь на этих лодках во главе тысячи гвардейцев Преображенского полка переправились через Неву и захватили первую линию земляных укреплений перед крепостью Ниеншанц на правом берегу. Теперь Нотебург осажден со всех сторон. Царь в первых рядах. Он предлагает Шлиппебаху почетную сдачу и получает отказ. 1 октября 1702 года русские пушкари взялись за работу. Через два дня супруга Шлиппенбаха прислала в русский лагерь барабанщика с письмом. Она просила позволения офицерским женам покинуть горящий город. Государь ответил не без галантности, что коли жены «изволят оставить крепость, взяли бы с собой и любезных супругов».

11 октября после десяти дней бомбардировки царь лично повел преображенцев на штурм. Петр велел после переправ на остров оттолкнуть лодки от берега и отрезать пути к отступлению. Штурм длился 13 часов. Петр руководил и дрался в первых рядах. Нотебург переименовал в Шлиссельбург, что означает «Ключ-город».

Царь по взятии Нотебурга выбил медаль в честь возвращения старинной новгородской крепости Орешек. На медали надпись: «Был у неприятеля 90 лет». Со времени Столбовского мира 1617 года. У Петра была самая сильная память на Руси и память особая, свойственная святому Преобразователю родной земли. Для него 90 лет были девяносто незаживающих ран в сердце. В объяснительном тексте к победной медали царь написал: «Таковым образом через помочь Божию отечественная крепость возвращена. Которая была в неправдивых, неприятельских руках 92 года».

В 1945 году Шлиссельбург, по справедливости, переименован в Петрокрепость.

В том же 1702 году пала крепость устья – Ниеншанц. Петр, став хозяином Невы от истоков до устья, ознаменовал 1703 год абордажным боем в устье весенней Невы. Он лично с преображенцами после жестокой рукопашной захватил два шведских судна десятипушечный галиот «Гедан» и восьмипушечную шняву «Астральд», посланных на помощь осажденному Ниеншанцу.

Апраксину в Воронеж Царь написал: «И сею никогда бываемую Викторию Вашу милость поздравляю».

За эту победу бамбардирский капитан Преображенского полка Петр был награжден орденом Андрея Первозванного. Все солдаты и офицеры участники абордажного боя награждены золотыми медалями. О победе в устье Невы выбили медаль с надписью:

«Небываемое – бывает».

В этом бое и в надписи смысл национальной идеи и явления на землю абордажного Помазанника Петра, ибо небываемое бывает только в Боге.

В наше вороватое и малодушное время со времен ставропольского комбайнера любимым правилом всех политических импотентов стало «политика – искусство возможного» или «политика – концентрированное выражение экономики». Эти сатанинские правила лавочников не могли не восторжествовать в эпоху тотальной апостасии и богоотступничества. Сейчас в год посещает три миллиона человек собор Нотр-Дам, но это три миллиона туристов-атеистов, для которых «бытие определяет сознание». Туда не могли не ворваться нагишом члены «фемен», треся цицьками, как представители современной панельной культуры вроде наших «пусек» из «Пуси-райт».

Но в 1703 году занималась заря невиданной на земле святорусской империи во всей небываемости.

После абордажа царь-исапостол заложит новую столицу России Санкт-Петербург – самый святой и самый русский город на земле.

Абордажный бой в устье весенней Невы 7 мая 1703 года. На рассвете преображенцы во главе с бомбардирским капитаном царем Петром на лодках атаковали и после жестокой рукопашной полонили два военных корабля из эскадры Нумерса. Они выполнили роль морской пехоты и показали миру пример абсолютного по духу русского боя. Возможно, нигде Петр не был так глубоко народен, как весенним утром 7 мая 1703 года. Этим боем он закладывал новую столицу и небывалый на Руси Флот. Еще не остыв от рукопашной, Государь произнес:

«Повелеваю! Считать 7 мая Днем рождения Балтийского флота!».

И в этом весь Петр. На Балтике ещё ни одного русского корабля, а рождение флота объявлено миру. Царь знал, что на верфи Лодейного Поля уже заложен фрегат «Штандарт». В этом величайшем в истории России году, в 1703-м. Его Величество Петр Первый лично, за шкипера, приведёт в Неву «Штандарт», которому суждено взлететь на шпиль Адмиралтейства и стать новой иконой России – её Кораблем Спасения. Любимая яхта императора Николая Второго тоже называлась «Штандарт». На этой яхте Августейшая Семья страстотерпцев провела самые счастливые дни своей жизни.

Казаки в год основания Петербурга в 1703 году заложат здесь же первую казачью станицу на Балтике. Они одобрили действия бомбардирского капитана, распознав в Петре исконно казацкую душу. Кто мог на свете лучше понять Петра, чем казаки?

К этому времени они на судах подарили России Сибирь до Тихого океана. Изгнали в 1612 году ляхов из Москвы и посадили на трон царя Михаила Романова, деда Петра. Казаки первыми вновь сделали Черное море Русским морем. Казаки всё XVI столетие на боевых стругах топили в Черном море суда осман. А в веке XVII с 1600 года по 1620-й казаки наводили ужас на Царьград и топили осман прямо под окнами султанского сераля.

Атаковать стругами галеоны, как это свершили преображенцы с Петром, – старинная забава руссов со времен похода Аскольда в 860 году на Константинополь. Этот былинный замах повторил царь-бомбардир 7 мая 1703 года.

Видели ли вы хоть один фильм о боевых стругах молодцов в нашем бабьем кинематографе, помешанном на «Курочках Рябах» и «Доме дураков», или десятки раз смакующих «Горе от ума» страдающего балабола Чацкого, или бросающих в который раз под поезд беременную Анну Каренину, запутавшуюся в изменах мужу. Такое уж у нас время экономистов, самых бездарных людей на земле. Экономиста не интересует самопожертвование, отвага, поэзия, верность, у него психика лавочника, которого волнует только прибыль. У бескрылых и жадных молодых в фаворе экономические вузы. Убогое, старческое поколение. ВГИК – фабрика претенциозных бездарей. Вы можете назвать хоть одно государство в мире, у которого в числе ведущих вузов был бы институт, поставляющий среднюю дипломатическую обслугу, как у нас МГИМО. Послов ЦК поставляла строго из своей номенклатуры. Тайна возвышения МГИМО, если отбросить шелуху, «в дефиците» советской поры, в сертификатах закрытых магазинной «Березка» и в загранице, как запретном плоде советских плебеев с дипломами.

Нам следует быть благодарными министру иностранных дел Козыреву, одному из героев Беловежской пьяной бани. А ведь Козырев тогда же мог присвоить МГИМО имя министра иностранных дел России Нессельроде, и никто на свете ему не помешал бы.

Никита Михалков с веселым недоумением поведал «по ящику», что своими глазами видел в архиве документ, который доказывает, что Нессельроде 40 лет был английским агентом. В нашу эпоху «агентов влияния», число коим легион, исповедующих расслабленную формулу «политика – искусство возможного», МГИМО уже целое поколение могло бы выпускать бойких нессельродиков.

Потому рассказываешь о Петре и его беззаветных потешных и невольно скорбишь от мысли, что это никому не надо. В наше рыночное хрюкающее время люди теперь, по слову святых отцов, «подобно раскормленным птицам, имея крылья, влачатся по земле».

В 1571 году объединенный флот чуть ли не полу-Европы разгромил флот Оттоманской порты у Лепанто. Европа ликовала, гордилась, вспоминала не одно столетие. Кстати, при Лепанто Сервантес потерял руку.

Казаки десятилетиями гоняют по всему Черному морю османский флот, осаждают Крым, берут штурмом крепость Азов (1637 г.) – словом, совершают десяток «Лепанто», но никто не озвучил их феноменальные подвиги, достойные новой «Илиады».

Об «Азовском сидении» и былинных подвигах казаков говорила вся Россия. Царь Михаил собрал даже особый Земский собор, посвященный борьбе казаков за Азов. Но прийти на помощь казакам Москва не решалась, а ведь Порта в середине XVII века уже давала признаки «больного человека Европы».

Вся Русь от Новгорода до Охотска была озвучена восторженными рассказами о действиях донских казаков, бросивших в одиночку вызов Оттоманской Порте.

И как тут было не родиться Петру – абордажному Помазаннику – и не основать невиданную столицу в устье многоводной Невы с прямым выходом в Мировой океан. Его Петергоф и Стрельня, где игуменов двадцать лет был свт. Игнатий (Брянчанинов), единственные монаршие резиденции с выходом в океан.

16 мая 1703 года на Заячьем острове, где теперь высится Петропавловский собор и где покоится и сам император Петр Великий, там преображенцы расчистили площадку от кустарника. Царь Петр взял заступ и сам вырезал в дерне изображение креста. Затем в перекрестии он выкопал небольшую ямку. Туда поместил каменный ящик. В сам ящик был вставлен золотой ларец с мощами апостола Андрея Первозванного, которого Государь объявил патроном России, учреждая высшую награду государства орден святого Андрея Первозванного.

Неподалеку три десятка певчих из Хора Государевых Певчих Дьяков под руководством регента (уставшака) иеромонаха исполнил подобающие моменту псалмы. Хор этот был основан в 1469 году Иваном III и впервые запел в Кремле при освящении Успенского собора. Стало быть, ко дню основания Санкт-Петербурга Государевы Певчие Дьяки уже пели непрерывно 234 года – четверть тысячелетия.

После пения хором хвалебных кантов вместе с царем церемонию закладки новой русской океанической столицы огласили пушечные залпы.

Через четыре с половиной месяца в том же 1703 году, в год основания столицы и Флота Царь-бомбардир заложил недалеко от Петропавловской крепости храм Троицы. Кстати, храм в Москве, который бедные вырожденцы называют именем Василия Блаженного или, в лучшем случае, «Покрова на Рву», был заложен Иваном Грозным как храм Троицы и до XX века только так и назывался, пока не народились левославные пастыри, которые тоже сегодня девятипрестольный храм Троицы «опускают» до юродивого Василия на радость нечистого и всех туристов-атеистов.

Храм Троицы сразу стал любимым собором царя Троицы Петра. До 1917 года храм Троицы по рангу занимал второе место во всей России после кафедрального собора Исаакия Долматского, чей день совпадает с днем рождения исапостола Петра Великого. Разумеется, большевики не могли позволить ему стоять на земле. Петр заложил храм Троицы в знак благодарения Триединому Божеству за то, что Он позволил утвердить столицу Святорусского царства на выходе к мировому океану. Не думайте, что это «фигура речи». Со дня спуска на воду первой советской атомной подводной лодки, задуманной ещё адмиралом Кузнецовым, и до сего дня русские подводники провели в Мировом океане в общей сложности 800 лет! Все подводные крейсера были сконструированы в граде Петра.

Куранты для храма Христа Петр велел снять с Московской Сухаревой башни, где он экзаменовал первых кадет Навигацкой школы. Петр Преобразователь ничего не делал без глубоко стратегического смысла. Сухарева башня была возведена на дороге, ведущей к Белому морю и построена «под вид корабля.

Царь любил храм Троицы до самозабвения. Куранты каждые четверть часа отбивали «Господи, помилуй». Царь, несмотря на нечеловеческую нагрузку и тысячи забот по управлению воюющим и созидающим государством, успевал посещать любимый храм по два-три раза в неделю. Читал Апостола и «пением своею особою стоя на клиросе с протчими певчими продолжал всенощное бдение часов по пяти и шести».

Вообразите, что творилось в душах прихожан и клира, когда самодержец и Спас земной «оглашает басом своды храма Живоначальной Троицы.

Здесь в храме Троицы отмечались полтавские годовщины, и царь неизменно приходил в черной офицерской треуголке, простреленной на поле Полтавском. Здесь же Петру был поднесен Сенатом титул «Отца Отечества, Императора и Великого». Сюда же на свои праздники собирались Андреевские кавалеры.

В храме Троицы хранилось много чтимых святынь и знамен, штандартов и ключей от шведских крепостей. Особо бережно хранились вещи, сработанные самим Петром: резного мрамора образ Благовещения, паникадило из слоновой кости, коробочка для ладана и бывшее с царем в Азовском походе стрелецкое знамя.

В том же 1703 году царь с солдатами за три дня (2-26 мая) срубили избу – «домик Петра», в котором Петр прожил пять лет до переезда в Зимний дворец. В середине XVIII века в столовой домика Петра появилась часовня с любимым образом Спасителя. Этот образ сопровождал царя в походах.

7 мая 703 года над весенней Невой, только освободившейся ото льда, раздался царский голос. Как орлиный клекот: «Повелеваю!». Вслед за этим мужественным и забытым возгласом царь велел считать 7 мая Днем рождения Балтийского флота. Тогда же утверждена столица под жерлами неприятельских пушек. Так не закладывал никто столиц за всю историю человечества. То было рождение столицы и небывалого государства. Когда Петр хотел объяснить почти сказочное перерождение сухопутного государства без единого корабля в сильнейшую державу, он втолковывал:

«Н И Ч Е М  И Н Ы М,  Т О К М О  Ф Л О Т О М»

И никогда не забывал Петр, самый религиозный человек в тысячелетней Руси, о помощи Божией.

В том же 1703 году, кроме Петропавловского собора, храма Троицы, ещё заложена самая крупная в мире верфь – Адмиралтейская с сотней пушек. В 1710 году царь на месте корабельного чертежного амбара верфи построит храм Исаакия Далматского, который станет кафедральным собором всей империи. Все церкви, крепости и верфи здесь и в Кронштадте созданы по чертежам и планам исапостола и шаутбенахта. Он же заложил Литейный двор в 1713 году. Там возникнет собор Сергия Радонежского всей артиллерии.

Ни дома, ни в походах благочестивый царь не расставался с иконой, написанной на гробовой доске преподобного Сергия Радонежского. От освоения Петербурга (1703) и до Полтавы (1709) произойдут семь самых главных лет в истории России. Все семь лет полны сражений и все за столицу на пороге мирового океана. Последнее нападение на Петербург шведы произведут в 1708 году накануне Полтавы. Смысл всех семилетних сражений был ясен обеим сторонам. Полтава поставила крест на шведские притязания к устью Невы. Именно Полтава утвердила морскую судьбу России, потому после сухопутной Полтавской виктории царь Петр заслуженно получил чин контр-адмирала. Оба стороны всё поняли. Осознали и в Лондоне, и зубами скрипели.

Петр с детства знал «Плач по реке Нарове», написанный в царствование его отца в 1665 году Леонтием Белоусом в шведском плену. Нарва впадала в Финский залив и тем особо была дорога русскому сердцу. В 1700 году Петр под Нарвой был разбит отважным и юным Карлом XII. Но в 1704 году Петр штурмом взял Нарву. Коменданту предложил во избежание излишнего кровопролития «по-хорошему» сдать город. Комендант отказался, а по захвате Нарвы царь «врезал» неслабой десницей коменданту оглушительную затрещину за упрямство. По взятии Нарвы царь во главе преображенцев и с прочими солдатами заливал радость вином и до часу ночи разгуливал с солдатами по городу и самозабвенно распевал победные канты. Разумеется, во главе шествия с царем двигался хор Государевых Певчих Дьяков. Заглавные буквы уместны, ибо это официальное наименование царских певчих.

Летом 1704 года Карл XII решил нанести по устью Невы одновременный удар с суши и с моря и стереть с лица земли дерзкую затею Петра.

В июле 1704 года восьмитысячный корпус генерала Майделя подошел к юному Петербургу, ещё пахнущему смолой и стружкой. Русским гарнизоном командует один из верных сподвижников Петра генерал Роберт Брюс – потомок шотландских королей. Русские укрепились на Аптекарском острове, что против Каменного острова, и дали шведам решительный отпор. У Брюса шесть полков пехоты, драгуны и казаки. Шведы вступили было на Каменный остров, но отброшены картечью. После нескольких попыток штурма шведы отступили к реке Сестре.

Это была не первая попытка Майделя в 1705 году. Ещё в январе 1705 года он с тысячным отрядом отборных гренадер по льду залива двинулся от Выборга к острову Котлин, где Петр лично закладывал форты будущего Кронштадта. В пути из-за метели шведы сбились с дороги, были обнаружены русскими и рассеяны. Тогда-то и решили шведы атаковать устье двойным ударом с моря и с суши. Их не на шутку встревожило, что весной 1705 года лишь очистился залив ото льда между островами Котлин и материковым мысом царь с гвардейцами своими руками срубил форт Кронштадт и поставил пушки. Для надежности, чтобы не дать шведам плыть к Петербургу, Петр велел поставить на якоря в фарватере 40 больших и малых кораблей, построенных на верфях Ладейного Поля. Русскими командует мужественный и расторопный генерал Ф.Толбухин.

Шведы направили сюда 22 корабля. Они не сомневались, что на этот раз русским придет конец. Но Брюс отбросил шведов к реке Сестре, а Толбухин удержал фарватер. Петербург стоял назло врагу. Наступательный дерзкий дух Петра давал плоды, он заразил этим гвардейскую молодежь. Одна из тайн побед Петра в его православной боевой литургии за океаническую судьбу России заключалась в его вдохновенном стремлении «идти не под лапу, а в самую пасть зверя».

Эта дерзость царя воодушевляла гвардию, а казаков она приводила в полный восторг. За таким Помазанным атаманом они готовы был в огонь и воду, и разнести любые вражьи полки.

В семь священных лет (1703-1709) сражений за океаническую столицу России в устье Невы казаки не выходили из сражений. Атаманом Всевеликого Войска Донского в те годы был Ефрем Петров. Его сын Данила Ефремов с юности славился воинскими доблестями. Молодой сын донского атамана Данила Ефремов 28 января 1707 года участвует с другими казаками в нападении на главную квартиру короля Карла XII в Галиции. Тогда был казаками перебит весь караул короля. Эта весть молнией пронеслась по донским станицам. В том же 1707 году под Калишем молодого Данилу Ефремова казаки выбрали походным атаманом. Данила с казачьим войском напал на корпус генерала Реншильда. Казаки Ефремова числом в шесть тысяч всадников атаковали шведов. Казаки рубились четыре часа и отступили, когда в их рядах осталось лишь тысяча сабель.

Шведы тогда были лучшими солдатами в Европе, что они доказывали победами. Петр I готовил свои полки к железной дисциплине и регулярности со времен Азовских походов. Чудо воинское заключалось в том, что казаки с первых же сражений показали себя в Северной войне кавалерией стойкой, обученной и беспощадной. Другими словами, казаки в непрерывных боях были «регулярны» уже не одно столетие.

На следующий 1708 год отец Данилы атаман Всевеликого Войска Донского Ефрем Петров заплатил головой за верность Петру – его казнил неукротимый вождь старообрядцев Дона Кондратий Булавин. Самого Булавина казаки тогда же выбрали атаманом Дона. Сподвижник Булавина атаман Игнатий Некрасов увел неукротимых староверов, верных «русскому обряду» на Кубань, а оттуда – на Дунай.

В 1738 году Данила Ефремов назначен войсковым атаманом Дона. В Указе Правительственному Сенату говорится: «…оного Войска старшину Данилу Ефремова за долговременныя и ревностная его Нам и предкам. Нашим службы в оный чин Войскового Атамана всемилостивейшее жалуем».

После Данилы Ефремова императрица Елизавета Петровна назначила Донским атаманом его сына Степана Даниловича.

В Семилетнюю войну в 1755 году Данила Ефремов вновь был призван к атаманству и, возглавив казаков, двинулся в Померанию. В Польше Данила Ефремов вновь прославил казацкое оружие. Славный атаман Данила Ефремов скончался в 1760 году и похоронен в Новочеркасске через 53 года после жестокой сечи под Калишем с генералом Роншильдом.

Сегодня кадеты Аксайского Данилы Ефремова Казачьего корпуса открывают парады на Красной площади вместе с суворовцами. Практически все петровские гвардейцы и генералы сподвижники, бившиеся в святое семилетие (1703-1709) за океаническую столицу, как и царь, были коренными москвичами. А донцы – теми, кому Бог велел быть на всех русских морях.

В битве при Лесной (1708), которая, по слову Петра, была «жарче Полтавы», царь с Бухвостовым, первым солдатом «потешных полков», стремя в стремя скакал под пулями и картечью вдоль русских рядов и призывал солдат:

«Братцы, порадейте Богу и Государю!».

Шведская картечь проделывала целые просеки в зеленых мундирах петровских полков – впереди гвардии с трубкой в зубах невозмутимо шагал генерал князь Михаил Михайлович Голицын. Дым рассеивался. Картечь валила. Голицын молча шел на шведов. Петр скажет потом: «Голицын дрался, как лев». Это тот самый князь Голицын, которого при штурме Шлиссельбурга на приказ царя прекратить атаку ответил царскому посланнику, стоя наверху штурмовой лестницы: «Передай Государю, что я уже не в его власти, а в Божеской», и полез дальше.

Царь хотел приостановить штурм, чтобы избежать лишних потерь. Петр всюду, где мог, старался сберечь солдат. Со многими из них он вырос. Со времен Азовских походов он горько оплакивал гибель друзей детства. Полки сдружились с отрочества. Таких войск никогда на земле не было. Царь уважал князя Голицына за верность и воинственную сановитость. Во время пиров он никогда не заставлял князя Голицына пить сверх меры. Для такого, как Михаил Михайлович Голицын, так и хочется слова царя «дрался, как лев», превратить в боевое имя и писать с заглавной буквы «Князь Лев».

После сражения при Лесной опытный шведский командующий Адам Ливенгаупт изумленно заметил:

«Никакая другая нация не держится в бою лучше, чем эти полки».

Помните у Пушкина: «И Брюс, и Боур, и Репнин». Вот этому генералу Боуру тогдашняя пуля – тяжелый кусок свинца – угодила в рот и разворотила челюсть. После битвы Петр целовал кровавые бинт, которым повязана была голова страдающего Боура.

В Полтавской виктории Петру достались три пули. Одна пробила треуголку. Вторая застряла в седле. Третья расплющила массивный нательный крест – подарок брата, царя Федора Алексеевича.

Полтава завершила семилетие борьбы за Петербург (1703-1709). В год Полтавы на день рождения Государя Петра Алексеевича местоблюститель Патриаршего престола Стефан (из малороссийских дворян Яворских) сказал прихожанам:

«О монархе нашем что возглаголю? Се благовестую радость велию, яко родился вам Спас. Вам родился, а не себе…».

Эту проповедь патриаршего местоблюстителя на день рождения царя Петра Алексеевича за 30 мая 1709 года следует поместить на иконостасы всех церквей вместе с ликом Воителя и Предстоятеля Петра.

Иконостасов никогда не было в византийских церквях. Иконостас – это русский вклад в Богослужение. На иконостасах должны явиться и лики князей Владимира Святого, Александра Невского, Ильи Муромца, Иоанна Кронштадского и Ксении Петербургской, которую за 70 лет богоборческой власти не смогла победить вся мощь репрессивного аппарата.

Воодушевленные Полтавской викторией русские воины удвоили натиск. В лето 1710 года пало восемь сильных шведских крепостей: Эльбинг, Рига, Динамюнде, Пернов, Аресбург, Ревель, Выборг, Кексгольм. Россия стала граничить с Пруссией.

Первым делом устремились в феврале 1710 года к Выборгу. Петр составил план «Добывание Выборха во имя Господне». По заливу ещё плавали льды, но царь с Котлина водой бросился помогать графу Апраксину, командующему осадой. Выборг был взят штурмом. На победном параде царь во главе преображенцев, салютуя, прошел мимо генерал-адмирала графа Апраксина.

Теперь в этот Выборг, где обнаружены следы славянских поселений VI века, сбегаются киношники на фестиваль подальше от «этой» страны и ближе к «цэ Европа».

Первый выстрел по Риге сделал сам Петр. Во время первой зарубежной поездки шведы отнеслись к нему неуважительно. В сентябре русские вошли в Ревель (ныне Таллин). Надо отметить, что русские не называли этот город ни Ревелем, ни Таллином, а только Колыванью, как они называли его до прихода сюда меченосцев.

У нас недалеко от Новосибирска есть город Колывань. Может показаться, что, называя Ревель Колыванью, русские занимались русификацией. Отнюдь. В отличие от Ревеля-Таллина Колывань исконно эстонско-финское название от финского имени «Калев» – отсюда и «Калевала».

Рига и Ревель были чисто немецкие города, жившие по магдебургскому праву. Латышам и гордым эстонцам там не позволялось ни жить, ни даже ночевать. Латышам и эстонцам в Риге и Ревеле разрешалось днем работать на самых тяжелых и грязных работах. С наступлением темноты их выгоняли за ворота. Для хозяев города они были презренные «нихт дойче» (не немцы). Остзейские бароны были лютеране. Крепостные «нихт дойче» тяготели к Православию, но Русская церковь за 200 лет так и не сумела вернуть их в Православие. Правда, русская власть срыла виселицы в имениях для нерадивых или строптивых, – словом, русские освободили «нихт дойче», дали им образование. Но, как говорил мудрый Бисмарк, «освобожденные народы не бывают благодарны, но притязательны».

В самой России мы в припадке, по Канту, «сладострастного самоосквернения» бичевали себя на весь мир за крепостничество. Как говорил свт. Филарет (Дроздов), «всероссийский митрополит», у нас в России «никогда не было крепостного рабства». Что касается автора этих строк, то смею неколебимо верить в слова Екатерины Великой:

«Лучше доли наших крестьян нет во всей вселенной».

Что касается Государя Петра, которого до сих пор уличают в том, что он рубил форточки в Европу, после звонких строк поэта, то Великий Петр, прибрав Прибалтику, всерьез озаботился идеей пробить морской канал из Балтийского моря в Северное (Немецкое) море.

Не успели отгреметь выстрелы и отзвучать победные хоровые канты- шествия бойцов на улицах Выборга, Риги и Ревеля, как Петр I заторопился к берегам Днестра, Дуная и Русского моря. Казалось, со времен Азовских походов в нем не угас босфорский огонь, который приводил к вратам Царьграда русские дружины от Аскольда, Олега, Игоря до святого Владимира. Петр I с присущей ему порывистостью стал готовиться к великому походу за Босфор, который позже кабинетные мыши со степенями назовут «Прутским». Одушевленный победами на Балтике он ни к одному походу не готовился так спешно и непродуманно, как к походу 1711 года.

 

* * *

6 марта 1711 года царский поезд выехал из Москвы в сторону Вязьмы. Петр I взял с собой в поход супругу Екатерину, что тоже было не лучшим решением, ибо лишало царя маневра, натиска и дерзости. Через Смоленск 13 марта прибыли в Слуцк, где были расквартированы пехотные полки фельдмаршала Шереметева. После 18 марта войско двинулось к Припяти, ещё скованной льдом. С царем к берегам Днестра двинулось большое войско: регулярных полков 90 тысяч человек и 80 тысяч казаков. Почти равное соотношение регулярных и казаков говорило о великой роли казаков в судьбе России.

Петр велел через Припять положить гати, дабы лёд дольше держался. Солдаты мостили перевозы и собирали для войска провиант. Походу сопутствовала худая распутица, разливы и размытые дороги.

На 27-й день марта прибыли в Луцк. Здесь Петр I заболел и слег до 5 апреля. Во время болезни царь получил сообщение от генерал-лейтенанта князя Михаила Голицына донесение, что киевский воевода с татарами перешел российскую границу. Измена малороссов продолжала со времен Иуды-Мазепы сопутствовать начинаниям святого Преобразователя. При этом духовно неразборчивые сечевики-предатели снюхивались с иноверцами, будь то ляхи или татары с турками.

Царь велел Голицыну своими полками выбросить татар с воеводой-изменником вон из русских земель. Что «Князь-Лев» и исполнил со свойственным ему умом и бесстрашием.

19 апреля князь Голицын извещал Петра, что он, согласно повелению Государя, встретил киевского воеводу, отправленного от шведского короля в Польшу с татарами, поляками и казаками-предателями. «Всех числом до семи тысяч человек. И оного воеводу Киевского предателя так разбил, что на поле они оставили около пяти тысяч трупов».

Это уже нечто новое для русского военного дела петровской школы. Сражения ведутся решительно и на уничтожение. Получив сообщение от князя Михаила Голицына, царь тогда же, в апреле отправил повеление генералам Адаму Вейду, Аларту и князю Репнину, чтобы они со своими дивизиями шли к Бреславлю на соединение с фельдмаршалом Шереметевым и по соединении вместе двигались к Днестру и далее к Дунаю.

30 мая Государь ночует в Явораве. В тот же день он получает известие, что фельдмаршал Шереметев с полками пехоты и конницей достиг Волошской границы у реки Днестр. Шереметев разогнал обретавшиеся там скопища татар с помощью казаков и в местечке Рашковом форсировал Днестр и стал лагерем близ Ясс – резиденции волошских господарей. Граф Шереметев послал к Яссам сильную кавалерийскую партию, дабы она обеспечила прибытие в русский лагерь господаря Дмитрия Кантемира со свитой.

1 июня 1711 года Государь проехал до Волошской границы к Бреславлю, где стояли два его любимых полка: Лейб-гвардии Преображенский и Семеновский. Царь был встречен гвардией с ликованием. За день до этого к Днестру со своей дивизией подошел генерал князь Репнин. Государь 8 июля с полками гвардии прошел две мили заночевал в селе Вышковцы. В тот же день фельдмаршал граф Шереметев донес, что он с полками и кавалерией достиг реки Прута. С ним был и господарь Дмитрий Кантемир. Тогда же он сообщил, что турки перешли Дунай числом более 40000 человек.

12 июня Петр с гвардией подошел к Днестру. Русские гвардейские полки с Государем перешли Днестр и на следующий день 18 июня достигли Прута. Когда фельдмаршал Шереметев с 38-тысячным войском достиг Прута, он оказался окруженным скопищем татар и турок числом более ста тысяч человек.

Шереметев располагал регулярными и закаленными в сражениях полками, потому он взирал на тучи улюлюкающих иноверных всадников хладнокровно и с некоторой долей боевой надменности. Куда больше фельдмаршала угнетала изнурительная жара и саранча, выевшая траву до корней.

Прибыл государь с полками гвардии и 9 июля 1711 года османы всеми силами бросились на русских, подбадривая себя криками «Алла…а!», размахивая саблями, потрясая копьями. Великий Визирь Балтаджи Махмед-паша бросил против русских лучшее, что у него было – 30 тысяч янычар. То была не первая встреча на поле боя русских и осман, но первая битва, где русские встретили вопящих свирепо турок хладнокровными полками железной петровской регулярности.

Русские, чтобы ослабить первый натиск янычар, побросал перед ними рогатки, чтобы они в них путались в своих шальварах. Пушкари добавили картечь в упор, а стреляли русские всегда метко. Добежавших янычар гвардейцы приняли в штыки. Три часа кряду шла непрерывная рукопашная – яростная и беспощадная. С такими полками янычары ещё не встречались на поле боя. Наступил час, и янычары не просто отступили. А бросились бежать. Главный начальник янычар стыдил их, призывал остановиться, рубил их саблями вместе с помощниками. Наконец, он собрал какое-то число наиболее храбрых и отправил их на второй приступ. Янычары были переколоты и изрублены казаками. 9 июля 1711 года победа была бесповоротной – османы были разбиты.

На другой день Великий Визирь Баталджи Махмед-паша приказал своим янычарам повторить наступление. Но не тут-то было. Янычары наотрез отказались драться с русскими. Они говорили, что не могут «переносить московского огня» картечью. Никакая сила не могла заставить янычар идти на новые русские полки.

Из Бендер примчался на взмыленной лошади Карл и, бешено сверкая глазами, требовал от визиря дать ему 30 тысяч янычар и он приведет в османский лагерь связанного Петра. Турки давно привыкли к выходкам Карла, да и янычар в таком количестве он после трёпки не могли наскрести.

Вскоре турки получили предложение о мире и не верили счастью. Оторопевшие турки не ответили на предложение мира. По своему солдатскому разумению они заподозрили в нем коварство. Понять их можно. Они сами предлагали русскому царю мир, когда он был её далеко от Днестра. Под впечатлением десятилетних громких побед над сильнейшей армией Европы, король которой уже два года разбитый жил у них в Бендерах, – и вдруг у них, разбитых наголову, просят мира. Здесь кто угодно опешит.

Петр второй раз послал к визирю предложение о перемирии. Османы еще не отошли от столбняка и вновь не ответили. У Петра уже созрел отчаянный последний план. Если турки не пойдут на мир, он велит сжечь обоз и ударить по туркам в последний раз.

Петр не знал об ужасающей панике в стане разбитых осман. Как всегда самый осведомленный английский посол Саттон писал, со слов очевидцев, в Лондон: «Здравомыслящие люди, очевидцы этого сражения, говорили, что если бы русские знали о том ужасе и оцепенении, которое охватило турок, и смогли бы воспользоваться своим преимуществом, продолжая артиллерийский обстрел, и сделали вылазку, турки, конечно, были бы разбиты».

Не получив второй раз ответа от турок, Петр приказал гвардии атаковать. Тут-то турки вышли из оцепенения и с воплями бросившись к русским рядам, кричали, что они готовы к миру.

Петр, увы, слишком пессимистично рассматривал свое положение. Это верно, что в его лагере даже офицеры пятый день не видели ни куска хлеба. Лошади были от голода предельно изнурены. Но он не знал, что положение турок было ещё хуже. Драгуны генерала Ренне разбили турецкий корпус и перерезали османам все коммуникации.

Петр, к несчастью, не получил донесения Ренне о победе. Гонца русского от Ренне перехватили турки. Царь послал в лагерь к визирю подканцлера барона Шафирова и генерала Михаила Шереметева, сына фельдмаршала, они и подписали мир с Портой 12 июля 1711 года.

Роль Шафирова в этом перемирии ровным счетом такая же, как и генерала Шереметева. Но ловкий Шафиров раздул свою роль, а на Западе её умножили и появились фантазии насчет решительного влияния драгоценностей Екатерины на жадного визиря и об искусстве Шафирова. В талантах полиглота и ловкости Шафирову не откажешь. За ним традиция едва ли не в две тысячи лет. Шафиров – это русифицированная фамилия Шапиро. В древнем Вавилоне «шапиро» означало писец, а писцы – эти клинописные» интеллигенты» – были кастой весьма влиятельной. В общем, барон Шафиров не посрамил своих вавилонских предков.

Важно здесь другое. Петр отклонил мир, предложенный Портой, когда он ещё не дошел до Прута. Отклонил, несмотря на его неслыханную выгоду. Турки предлагали уступить ему без войны всю Молдавию и Валахию с Днестром, всю Новороссию с землями Северного Причерноморья. Словом, территорию, которую в двух войнах с Портой при Екатерине русские полководцы отвоевывали в десятках сражений.

На другой день после заключения мира, а именно 13 июля, доблестный генерал Ренне берет крепость Браилов. У него семь тысяч драгун. Турецкий командующий Дауд-паша сложил оружие и сдался. Генерал Ренне выпустил из крепости всех турок с Дауд-пашой, отобрав у них оружие, лошадей, знамена. Понурые тысячные толпы турок побрели по пыльной дороге в надежде встретить разъезды крымцев.

За взятие Браилова генерал Ренне был удостоен высшей награды – ордена Андрея Первозванного.

Но величие Петра в том и заключалось, что он со времен Азова лелеял план отнять у осман Босфор с Константинополем, а самих турок навеки изгнать из Европы и далее, откуда они пришли в XI столетии. Этот же план изгнания турок с Босфора и из Европы стал жгучей мечтой и смыслом жизни Потемкина, отец которого драгунский офицер, воевал на Пруте.

Через неделю после заключения мира, а именно 19 июля, Петр с войском подошел к Пруту уже на пути домой. На другой день перешли Прут. 22 июля русское войско от Прута двинулось к Днестру и прибыли к нему в полдень на другой день – 23 июля.

Государь с войском покинули Днестр 3 августа. А 6-го достигли Каменец-Подольска.

В походе Петр перенес тяжелый недуг. Ему необходимо было восстановить силы. Царь простился с войском и отправился в Карлсбад на лечение.

Ни одно предприятие Спаса нашего земного не было так оклеветано, как «Прутский поход». Клевета начинается с самого названия похода. Никогда Великий Преобразователь не ходил в Прутский поход. Ни Прут, ни Днестр царя не интересовали. Если его и заботила какая-либо река – так это Дунай, ибо стратегическим смыслом похода в военном плане для Петра было раньше турок придти к Дунаю, форсировать его и встретить осман на другом берегу, как бы отрезав себе пути к отступлению. Далее, на правом берегу Дуная разгромить османские полчища и идти к Царьграду. Причем идти вместе с ополчением всех христианских угнетенных народов Балкан. Петр был первым и последним подлинным славянофилом. Он даже моряков старался набирать вначале в основном из балканских славян.

Петр твердо верил, и получил в том заверения православных лидеров, что они «с войски нашими совокупятся и весь народ свой многочисленный побудят к восприятию оружия против турок». Там же Петр замечает: «Валахи, на что глядя и сербы (от которых мы такое же прошение и обещание имеем), також и болгары, и иные христианские народы против турка восстанут и оные к нашим войскам совокупятся, иные же внутрь их турской области возмущение учинят, что увидя, турский визирь за Дунай пойти не отважится, и большая часть от войска его разбежится, и, может быть, что и бунт учинят».

Петр надеется, что визирь за Дунай «пойтить не отважится». А надеется царь на это крепко, потому что хочет сам раньше оказаться за Дунаем и к Царьграду.

Кто мог помешать русским полкам опередить турок и раньше противника форсировать Дунай? Причин тысячи. Но Петр рассматривал главную. Это известная нерасторопность и медлительность фельдмаршала графа Шереметева. Петр торопил всех. Его любимый клич «Для Бога, поспешай!» звучал чаще обычного.

К фельдмаршалу Шереметеву он вновь приставил особо властного офицера из своих гвардейцев.

В 1706 году роль «царева Ока» при Шереметеве выполнял самый бесстрашный гвардеец Петра сержант Щепотьев из верных дворян. Но отважный Щепотьев погиб в том же году под Выборгом в абордажном бою. Оставшимся в живых «спецназовцам» Царь и Предстоятель лично повязал офицерские шарфы из шелковых нитей цвета русского флага – черно-золотых-белых.

Теперь Государь приставил к фельдмаршалу подполковника гвардии князя Василия Долгорукого, человека твердого и решительного. Этот тот Долгорукий, который подавил на Дону опаснейший мятеж Кондратия Булавина. Последний же был избран атаманом Всевеликого Войска Донского.

Но даже при «царевом оке» Шереметев на десять дней вышел из графика и разрушил планы царя. Петр был крайне недоволен и обрушил гнев и на фельдмаршала, и на князя Долгорукого. Но опоздание свершилось и имело трагические последствия. Планы Петра рухнули. Помощь валашского и молдавского господарей оказалась подорванной. Правда, молдавский господарь Кантемир остался верен Петру, а валашский господарь Бранкован переметнулся к туркам. Петр в записках будет его именовать «Иудой».

Историки пишут о т.н. «Прутском походе» неохотно, с эпитетами «злополучный», «неудачный» и прочее. С одной стороны, оно так и есть. Итог формальный не в пользу Петра. Русские должны были, по условиям мира, вернуть Порте Азов и срыть Таганрог. Кроме того, Россия обязывалась беспрепятственно позволить Карлу XII вернуться в Швецию и, кроме того, «отнять руку от казаков», имелось в виду не преследовать изменников, последовавших за Мазепой. Большинство казаков запорожских остались верны православию и России. За Мазепой пошла горсть закормленной гетманом старшины. Это было заметно хотя бы потому, что ни в стычках, ни в сражениях на Пруте никаких запорожцев никто не приметил. Они как бы сошли со сцены навсегда. Предательство веры имеет свою какую-то мистическую судьбу и становится неким онтологическим актом самоуничтожения. Сечевиков как бы не стало.

Если для Дона поход Петра к Дунаю стал высочайшим взлетом в истории – они на боевую службу царю и Святой Руси выставил 80 тысяч сабель – почти сравнявшись с регулярной военной силой всего государства. Этот великий факт русской истории оказался совершенно незамеченным отечественными историками до сего дня. Русские историки – отдельный клинический случай в мировой историографии, они триста лет обкрадывали собственный народ. Результат известен.

Объяснение этому попытался дать лишь один подлинно выдающийся русский историк Иван Забелин. Его суждение мы дадим в конце повествования. Завет Забелина попробовал претворить в жизнь героическим порывом историк Нечволодов в «Сказании о русской земле» при поддержке императора Николая II. Но, увы, и Забелин, создатель в Москве Исторического музея, и Нечволодов творили уже на трагическом излете русской истории.

Поход 26-летнего царя Петра к Азову явился первым походом к Азовскому морю за 450 лет после погрома Киева бандформированиями Батыя. С Азовского похода ведет старшинство Хоперский казачий полк, старейший полк кубанского казачьего войска. Во всех походах Великого Петра казаки были в авангарде, дозоре и разведке русских полков.

Поход Петра к Дунаю с заходом на Босфор и Царьград вызвал в высших кругах Англии чувство надвигающейся катастрофы. В Европе никто, кроме Великобритании, пристально не мониторил обстановку на континенте и в мире в целом. Ещё в 1698 году, когда Петр заложил в Воронеже корабль «Предистинация» (Божье Предопределение), в Лондоне насупились. Кстати, у наших историков и филологов все, что происходило в России до XVIII века, идет в раздел «Древнерусская литература» или «Древняя история», и с такими терминами можно вогнать общество в пещерное состояние. И язык, естественно, «древнерусский». Почему у немцев и французов язык времен Карла Великого идет как «старофранцузский» или «старонемецкий», только у нас язык «древнерусский». И ведь этому не противились даже такие филологи, как академик Шахматов, что и говорить об академике Д.Лихачеве с его «Древнерусской литературой». Причина главная в апостасии и религиозно мертвых душах. Они не помнили уже «завет апостола Павла: «Древнее миновало, теперь всё новое». Если литература «древнерусская», то явление Спасителя в мир обессмысливается. Предавший в слове, предаст во всем и 1917 год ему обеспечен.

И вдруг из пещерной «древней Руси» выплывает 58-пушечный корабль «Предестинация» – его название было сильнее пушек. «Гото Предистинация» значит «Божье Предопределение», в этом названии уже заложена формула русской идеи на века.

Впервые в истории корабль был спроектирован по чертежам и руками самого Спаса земного. Царь с топором на верфи потряс до основания духовный мир старой Руси. В течение последующих десяти лет он разбивает Швецию и, не закончив Северную войну, вдруг вырастает в бассейне Днестра с новой армией и полками казаков. Ещё в Голландии Петра ни на минуту не покидала мысль о Босфоре и сокрушении Порты.

Лондон мобилизовал все свои школы клеветников. А такие школы были только у Англии. Стали писать о панике в лагере русских на Пруте, о рыданиях офицерских жен, о смятении Петра и несуществующих подвигах Шафирова и подкупе визиря драгоценностями Екатерины. И эта мутная чушь поддерживается триста лет и с апатией проглатывается левославной публикой.

Всё было, как говорят, с точностью до наоборот. Ужас царил в османском лагере. Они сознавались, что готовы были встретить что угодно, но не холодную сталь непоколебимых железных полков гвардии Петра.

Бригадир Миро де Бразе, участник сражения на Пруте, не сочувствовал ни Петру, ни русским, но как честный солдат он позже напишет: «Могу засвидетельствовать, что царь не более себя берег. Как и храбрейший из его воинов, он переносился повсюду, говорил с генералами, офицерами и рядовыми нежно и дружелюбно, часто их расспрашивал о том, что происходило на их постах». И в этом весь Петр в трудный час – «начало всего живого на Руси» (Пушкин).

Пятимесячный поход русских войск (с марта по июль 1711 года) явился величайшим по замыслу и дерзости предприятием в отечественной истории. Были и трагические стечения обстоятельств. Царь не получил донесения о разгроме генералом Ренне турецкого корпуса и о разрыве им османских коммуникаций. От Днестра до Дуная пехоте десять дней ходу. Именно на эти десять дней и опоздал фельдмаршал Шереметев, сорвав главный замысел Петра – перейти Дунай раньше осман.

Чисто военный итог похода к Дунаю в пользу новой армии Петра I. За три месяца похода и военных действий (апрель, май, июнь и одна декада июля) русские войска одержали в четырех сражениях решительные победы.

В апреле генерал-лейтенант князь Михаил Голицын на голову разгромил войско киевского воеводы из поляков, татар, шведов и путавшихся под ногами предателей-запорожцев. Противник оставил на поле брани пять тысяч трупов.

Две победы одержал с драгунами генерал Ренне. Он разбил корпус осман и перерезал туркам коммуникации. Его донесение Государю было перехвачено. Знай Петр, что Ренне выполнил свою задачу, он держался бы с визирем гораздо тверже.

На другой день после перемирия, т.е. 13 июля генерал Ренне заставил сложить оружие гарнизон Браилова.

Наконец, 9 июля 1711 года Петр с гвардией разгромил янычар на Пруте и внес в лагерь турок ужасную панику, о чем он не догадывался. На следующий день янычары отказались наступать на страшных русских. Это начало XVIII века, и османы с такими полками еще никогда не встречались. Отныне русские будут избивать их во всех войнах. Через полвека при Екатерине II турки вновь появятся в этих краях и будут нещадно биты детьми адъютантов Петра Великого – полководцами Румянцевым, Суворовым, Потемкиным, Кутузовым и великой плеядой казачьих атаманов поколения Матвея Платова.

Есть и два великих нравственных итога похода, достойных быть в учебниках курсантов, школ и духовных семинарий.

Во время мирных переговоров на Пруте Великий визирь от имени султана потребовал выдать им господаря Дмитрия Кантемира. На что Великий Петр с рыцарским достоинством ответил: «Я лучше уступлю собственных земель до Тулы, нежели выдам врагам доверившегося мне человека».

Там же, на Пруте, окруженный скопищами турок, без еды, без воды, не зная о том, что разбитые им турки в ужасной панике. Петр, готовясь к худшему и даже плену, написал, по свидетельству присутствовавшего здесь придворного механика Нартова, письмо Сенату в Петербург.

«Господа Сенат! Извещаю вам, что я со всем своим войском без вины или погрешности нашей, но единственно только по ложным известиям в семь крат сильнейшею турецкою силою, что все пути к получению провианта пресечены, и что я без особливые Божии помощи ничего иного предвидеть не могу кроме совершенного поражения, или что я впаду в турецкий плен. Если случится сие последнее, то вы не должны меня почитать своим Царем Государём, и ничего не исполнять, что мною, хотя бы по собственному от Нас было требование, покаместь Я сам не являюсь между вами в лице Моем, но, если Я погибну и вы верные известия получите о Моей смерти, то выберите между собой достойнейшего Мне в наследники».

Вот такое письмо полное великого трагизма и благородства в час смертельной опасности адресовал Государь Петр Алексеевич Сенату, который он учредил перед походом взамен Боярской Думы.

Петр I вслед за протопопом Аввакумом достиг вершины русской прозы. И по сию пору никто его не превзошел. Особенно чистота, лаконизм и аттическая ясность слога проявились в его письмах-приказах к флотским офицерам.

Пожалуй, последним аккордом Прутских событий и Полтавской баталии явилась дерзкая боевая вылазка в Бендерах последнего короля-рыцаря Европы Карла XII. Талантливый полководец и бесшабашный храбрец Карл, похоже, видел смысл своего существования не в служении короне, и не в воинской славе, а в поисках рыцарских приключений, где он мог бы ставить на карту свою жизнь. Рисковать собой – вот высшая степень наслаждения и рыцарства. Стихийно этому чувству подчинялись и все русские былинные витязи, ищущие боя. Неукротимый нрав Карла XII приводил его к непрерывным столкновениям с сильными мира сего, где ему, как истинному бойцу, было неведомо «искусство возможного», столь любимого нынешними женоподобными политиками.

В 1713 году через четыре года после Полтавы Карл XII бросил вызов всей Оттоманской Порте, её султану, визирям и всему миру сразу. При нем была горсть верных шведов числом до двухсот человек. Разругавшись с властями, он выкатил две пушки, раздал ружья даже писарям и с двумястами шведов просил вызов 12000 янычар. Карл дрался до последней возможности, воодушевляя свою малую дружину. Вдохновленные своим бесшабашным королем шведы убили 600 янычар. Турки с трудом угомонили короля. В Карле XII проснулся рыцарь-крестоносец времен Ричарда Львиное Сердце и султана Паладина, сына курдского военачальника Ююба.

За три тысячи верст от родины, окруженный иноверными врагами Карл XII показал, что он истинный король Божией милостью. О себе он мог сказать строками поэта-крестоносца времен короля-барда Ричарда Львиное Сердце Крестьена де Труа:

Весь век искать я не устану

Того, чего найти нельзя.

 

Выше этой мудрости никто из смертных не поднялся.

Казаки Дона, Терека и Яика были с Петром Великим во всех его исторических начинаниях по возвращению русских морей, и прежде всего берегов Черного моря, и изгнания неверных из Царьграда.

Эти строки пишутся для казаков и в память казаков, которые вступили в бои на границах державы на Днестре, на Кавказе, в Донбассе и в Луганске, и у Белого Дома в 1993 году. Со времен Петра взлетела мировая слава Дона и началась она с Азовских походов, затем на Днестре и Пруте. Сечь после Полтавы и измены Мазепы со старшиной навсегда сошла с исторической арены. Сечь и до того металась между исламским Крымом, османами и католиками-ляхами, но небесная кара настигла их только через Спаса земного Петра. Никто не подталкивал Мазепу к предательству. Царь благоволил ему безмерно, но Мазепа сам выбрал свою судьбу.

Дон дал царю Петру 80 тысяч сабель. Сечь – ни одной, а те несколько десятков запорожских сабель на стороне врагов православия – их как бы нет вовсе. Суровая и справедливая кара, неподвластная людям, исходящая от Небес.

1 августа 1711 года Петр перешел Днестр и отслужил благодарственный молебен. Дорога от места битвы заняла 28 дней. От Днестра царь направился в Варшаву на встречу с Августом, а оттуда в Карлсбад. Разумеется, в дороге все мысли Государя были заняты прошедшим походом.

Он всегда, будучи исключительно честным, тяжело переживал измены. Перед походом он заключил тайные договоры с Дунайскими княжествами Молдавией и Валахией. По ним господари этих княжеств Кантемир и Бранкован обещали выставить войска, обеспечить русские отряды продовольствием и фуражом и уверяли русского царя, что поднимут на борьбу с Портой болгар, сербов и черногорцев. Царь обещал господарям в случае утраты ими земель обеспечить их в России владениями равной ценности. Валашский господарь Бранкован передался туркам, и Петр называл его не иначе как «Иудой».

Невыполнение приказа царь относил по сути к той же измене. Впереди русских войск на две мили двигался передовой корпус драгун под командой генерала Януса фон Эберштедта. Последний не знал русского языка, и царь вручил ему приказ о переводе на немецкий. Ему ставилась задача помешать османам форсировать Прут. Генерал Эберштедт видел, как турки начали переправу, но атаковать их не решился и вернулся к основным силам, чем вызвал крайнее неудовольствие Его Величества. В «Журнале» или Поденных записках царь вспомнил нерешительного «оного Януса» и отдал распоряжение избавиться от балласта. В Подолии фельдмаршал Шереметев созвал к своему шатру иностранных наемников числом около 200 офицеров и объявил им, что Государь увольняет тех, «которые ему в тягость». В числе 15 уволенных генералов был и «оный Янус». В первые годы царь не имел возможности тщательно отбирать за границей достойных специалистов.

 

* * *

 Петр после «Нарвского конфуза» одержал 27 побед над войсками Карла XII. Это 27 победных медалей, 27 благодарственных молебнов и столько же пушечных салютов, а с ними и 27 шествий победных со стихами победительными, славящими Господа и Спаса Его земного Петра. Солдаты любили канты-шествия. Они воодушевляли и снимали напряжение. Впереди шествий высилась фигура отважного монарха за два метра ростом, и слышен был его счастливый бас. Канты продолжали возникать и после Северной войны. Мы знаем кант на взятие Дербента (1722 г.). Песни канты создавались по поводу спуска на воду кораблей, по открытии шлюзов, домен, фонтанов. После каждой победы, спуска корабля сразу после молебна звучали канты, слышалась пальба.

Канты как сугубо религиозные песенные шествия бытовали на Руси и в допетровское время. Они были любимы в Белоруссии и в Малороссии.

На подлинный и общенародный взлет канта пришелся на царствование Петра, которое было полно движения, строительства и музыки.

Первые духовые оркестры в армии появились также при Петре. Инструкцию по музыкальным сигналам и правил, как бить Зорю, он написал собственноручно, как сам сочинял девизы для медалей, праздников и триумфальных арок. Один из кантов назывался «Радуйся, Земля русская». Это название подходит как эпиграф ко всему царствованию Петра Великого.

В 30-х годах XX века академик Струминский, экономист и статистик, доказал, что Петр I , несмотря на войны, значительно увеличил народонаселение России без учета населения присоединенных новых земель. Он увеличил торговлю в 9 раз!

Всю жизнь Петр искал способы достать денег на реформы, стройки, войну – но не занял ни одного рубля на Западе.

В год Нарвы у Петра было всего 264 пушки. К концу жизни Петр Великий располагал 1000 орудий с артиллерийскими училищами и пушечными заводами.

После сражения при Лесной (1708 г.) Петр сказал о своей гвардии: «которые ангельское, а не человеческое дело сделали». Царь Петр со дня основания был командиром Лейб-гвардии Преображенского полка. Ещё в царствование императора Николая II о преображенцах говорили, что они не служат, а священнодействуют. В зеленых «ангельских» мундирах преображенцев и хоронили всех монархов династии Романовых.

Ни один человек на земле не озвучил свое государство, как это сделал с Россией царь Петр-Воитель и Предстоятель.

Чаще всего царь Петр распевал канты во главе своего любимого Преображенского полка. Пели по всех полках, во всех церквях царства, на всех кораблях, верфях и все, как один, в кантах хвалебных с шествиями славили Бога и Государя. По сути, все канты-шествия были Крестными ходами.

Дух кантов и хорового пения с особой силой пронизал дух казачества. Казачьи сотни самозабвенно запели с Петром. Это проявилось в промозглых, голодных годах изгнания на острове Лемнос в 1920 году. Горсть казаков в рваных гимнастерках почти босиком сплотились вокруг Сергея Жарова и запели духовные и казачьи песни. Казачий хор Жарова объездил весь мир и стал чудом XX столетия. В 1957 году Русская Православная Церковь за границей наградила Сергея Жарова и его хор особой наградой за православную миссию в мире. Виктор Захарченко в тяжких условиях создал замечательный Кубанский казачий народный хор. Но даже он стал сбиваться, или его подталкивали к плебейской эстраде, и его хор завопил ресторанно-застольную «Распрягайте, хлопцы, кони», а там недалеко и до черноморско-кубанского «Ты меня пидманула». Не удержался даже такой талант, как Захарченко, на высоте, затянул пошловатый «Наш маленький Париж» безродного Лихоносова.

Но, к счастью для петровского канта, дух его эпохи уловили лучшие музыканты России и заставили звучать во всех уголках страны – всюду, куда к церквям стекались люди. Тон всему «осьмнадцатому» столетию задал Хор Государевых Певчих Дьяков, увы, переименованный Петром в 1713 году в Придворную певческую капеллу. Сотня певцов капеллы представляли внушительную силу. Они жили при дворе. Получали дворянство и офицерские чины. Некоторые певцы становились, как Разумовский, фактическими соправителями империи. Если помните, супруг рано скончавшейся святой Ксении Петербургской был из певчих капеллы в звании полковника – Андрей Федорович Петров. Ксения до смерти сохраняла верность мужу, и этот свет преданности сделал одинокую «странницу Петрова града» любимицей и покровительницей северной столицы. Коммунистическая власть всей пропагандистской мощью, особенно в блокаду, пыталась вытравить из памяти людей образ верной и грустной Ксении, но потерпела прямо-таки сокрушительное поражение. Большевики понимали инстинктом – пока есть Ксения Петербургская, ни одного часа не существует на земле город с названием «Ленинград». Победа осталась за беззащитной одинокой блаженной Ксенией. Возможно, это величайшая духовная победа в истории земли. Любовь Ксении была озвучена певчими хора Государевых Певчих Дьяков.

Крупнейшим композитором громозвучного осьмнадцатого века явился Бортнянский, современник и певец побед Румянцева-Задунайского, Суворова-Рымникского, Орлова-Чесменского, Потемкина-Таврического. Все их победы состоялись на военном театре, куда путь проложил к Дунаю, Днестру и Пруту Великий Петр. Хор Государевых Певчих Дьяков был в походе с Государем. С певчими царь не расставался. Движение радостное и наступательное чувствовалось во всех концах России. Таким был светоносный импульс Преобразователя.

«Воинским делом, – утверждал Петр, – Россия вышла от тьмы к свету». Помазанник никогда не забывает о свете. В 1710 году после сокрушения Риги он пишет по пути в Петербург, что едет в «святую землю». Потому и пронизаны все духовные произведения Бортнянского радостно-взволнованной поступью канта. Этот религиозно-наступательный дух не могли не впитать и выразить самые гениальные и чуткие сыны века – Ломоносов и Державин.

До сих пор никто не написал о русской поэзии лучше, чем Гоголь. Он называл Ломоносова «господином и законодателем русского языка». Заметьте, не Пушкина, которого Гоголь безмерно уважал, а холмогорского помора. Ломоносов ещё студентом в Германии взволнованно откликнулся на победу русского оружия и в 1739 году прислал в Академию «Оду на взятие Хотина». Ода Ломоносова «Петр Великий» дышит взволнованной интонацией Канта, как и творения Бортнянского.

Пою премудрого Российского Героя,

Что грады новые, полки и флоты строя,

От самых нежных лет со злобой вел войну,

Сквозь страхи проходя, вознес свою страну,

Смирив злодеев внутрь и вне попрал противных,

Рукой и разумом сверг дерзостных и льстивых.

Среди военных бурь военных бурь науки нам открыл

И мир делами весь и зависть удивил.

 

В каждой строке победительный стих кантовой поступи. Ломоносов не скрывал, что он боготворил Петра и утверждал «Се Бог твой, Россия».

Триста лет богоборцы клевещут на Петра. Они знают, что он и создатель Державы, и её краеугольный камень. Чтобы разрушить здание государства, надо выбить краеугольный камень, основательно его осквернив. Обновленцам из любимого проекта большевиков была поставлена задача: восхвалять цареборца патриарха Никона и проклинать Петра за упразднение патриаршества. Ни один святитель России никогда не выступал за восстановление патриаршества. От сподвижника Петра свт. Митрофана Воронежского до святого Всероссийского батюшки Иоанна Кронштадского. Упразднение патриаршества – один из самых дальновидных и мудрых поступков царя Петра.

Как вы думаете, где ненавистники Петра нашли самых многочисленных адептов в мире? Разумеется, в России. Как сказано в Экклезиасте:

«Даже в мыслях твоих не злословь царя».

Почему? Потому что неминуемо погибнешь вместе с семьей и страной, ибо, как сказал всероссийский митрополит свт. Филарет Дроздов:

«Царь – Устроение Божие».

Давно известно, что вор любит шумный базар, если хотите – рынок. Все воры, особенно креативные, не любят пафос. Потому наш «пипл» только-только выполз по кровавым котлованам Гулага, получив импортную «пайку» с турпутевкой, и тут же стал осквернять Петра, «начало всего живого на Руси». Пробегая мимо «краеугольного камня», не могут не поднять ножку. Особенно усердствуют священнослужители левославные. Помните, у булгаковского Воланда левый глаз сверкал голубым огнем, а правый был мертв и незряч, как у всех коммунистов. Ножку поднимают у «краеугольного камня» и все маленькие литераторы вроде Крупина, Личутина и прочих левославных.

Расцвет творчества композитора Бортнянского пришелся на последнюю треть XVIII века, это и время самых зрелых творений Державина, который лучшее произведение «Водопад» посвятил светлейшему князю Тавриды Потемкину и стихотворением «Снигирь» откликнулся на кончину графа Рымникского и князя Италийского Суворова. Стихотворение Державина на взятие Измаила «Гром победы раздавайся, Веселися храбрый росс» одно время стало даже русским национальным гимном.

Глинка в опере «Жизнь за царя» впервые в истории сделал хор в финале главным действующим лицом с гимном «Славься», насквозь пронизанным кантовой интонацией и неодолимым кантовым наступательным ухом.

Славься, славься из рода в род

Славься великий наш русский народ!

 

 Под звуки этого гимна 24 июня 1945 года из Спасских ворот Кремля вылетел всадник на белом коне – это был маршал победы Жуков, которого тоже пытаются чернить левославные.

Кантовым непобедимым духом пронизано творение Рюриковича Мусоргского «Преображенский марш». Мусоргский, как и Державин, служил в Лейб-гвардии Преображенском полку.

В наше время самые выдающиеся хормейстеры страны Юрлов, Мини и нынешний руководитель Академической капеллы им. Глинки в Петербурге Владислав Чернушенко – все воспитанники и выходцы из академической капеллы на Мойке, 20, здание которой специально для неё выстроил император Николай II. Недавно Чернушенко на радость всей стране дирижировал многотысячным хором перед Исаакиевским собором, построенным в память Исаакия Далматского, на день которого родился Петр. Стало быть, кафедральный храм всей Святорусской империи до 1917 года посвящен памяти Петра, святого Преобразовател России.

Наивысшую привязанность к духу кантов проявлял талантливейший хормейстер Юрлов. Рано погибший, в 1973 году, Юрлов был натурой страстной, яркой и прямодушной. Все свои концерты он завершал вдохновенным «Славься» Глинки, гимном, где Глинка превзошел всех мастеров канта.

Славься, славься ты, Русь моя!

Славься ты, Русская наша земля!

 

Говорят, от колокольного звона погибают микробы. От гимна «Славься» чахнут недруги России прямо на глазах и пачками. Таков победительный дух Петра и его викториальных и религиозных кантов. Глинка, которого Государь Николай Павлович просил возглавить Придворную Певческую капеллу, настаивал на «беззаботной неустрашимости», которой должны быть пронизаны русские воинские песни. «Бравые ребятушки» не могли не запеть: «Наши деды, громкие победы», а «наши жены пушки заряжены». В 1812 году грозные казачьи сотни выдохнули «Грянули чада Тихого Дона, мир изумился – враг задрожал». Богоизбранный повелитель и Предстоятель Петр религиозными наступательными кантами продолжал одухотворять народ.

А у нас ныне даже «Любэ» заунывно загрустил или проявляет знание географии на уровне фонвизинского Митрофанушки: «Рассея… от Волги до Енисея…», а дальше что?.. Уже не Россия? А до Волги чьи земли?.. – Прёт отовсюду что-то несусветное. Даже «Голубые береты» в мешковатом камуфляже, обвешанные орденами и при погонах, затягивают такие заунывные причитания, что «хоть со святыми выноси». Такие песни после войны называли «шинельными», их распевали по поездам инвалиды в солдатских шинелях, пытаясь пассажирам душу надрывать. И о чем только думает генерал армии Панков и командующий ВДВ генерал Шаманов, хоть он и сам герой и возглавляет целую ассоциацию героев. Солдаты у нас больше не поют, не поет и школа. Это страшный признак. Ещё Константин Ушинский сказал «Запоёт школа – запоёт народ». Нынешняя школа, скорее, замяукает или будет конвульсировать в африканском «рэпе».

Как ни странно, духу оптимистического канта во всей стране остался верен на эстраде один только Александр Скляр со своей дерзко-наступательной песней «Ты моряк, Мишка», а моряк не плачет и не унывает никогда». Всеобщая слабость в коленках и крепость желудка. До XX века женщины не пели в церкви. А теперь дамочки на клиросах закатывают такие рулады, что любая «юрмала» отдыхает.

 

* * *

Крупнейший в мире славист Олег Николаевич Трубачев всю жизнь держал в поле зрения среднее течение Дуная. Он доказал, что за тысячу лет до Р.Х., когда славяне стали выделяться из германо-балтийского единства, именно среднее течение Дуная стало первым очагом формирования славянства. Древнейшие песни руссов имели любимый всеми припев: «да и за Дунай». Кстати, академик Трубачев из потомственных донских казаков. В Царицыне его предки владели пароходными компаниями. Князь Святослав, отец Владимира Святого, твердо намеревался столицу своего государства учредить на Дунае – «здесь середа земли моей», убеждал он матушку св. княгиню Ольгу. Мистический магнетизм бассейна Дуная с юности ощущал и Петр I как зов предков. Иностранные посланники при русском императорском дворе сообщали на родину сначала о «русской власти братьев Орловых», а затем о «русской власти князя Потемкина», при последующих царствованиях эту же русскую силу приписывали графу Аракчееву. Во всяком случае, князь Потемкин незадолго до гибели успел подписать капитанский патент Аракчееву.

В период именно этой «русской власти» в отечественный лексикон вошли боевые имена: Ларга, Кагул, Очаков, Рымник, Измаил; державинская ода на взятие Измаила «Гром победы раздавайся, веселися, храбрый Росс» стала на время национальным гимном. У всех на устах, во всех уголках России были имена новых национальных героев, детей адъютантов и сподвижников Петра Румянцева, Орлова, Суворова, Потемкина, Кутузова, Ушакова и атаманов Платова, Грековых, Иловайских. Последние в числе шести генералов украсят Галерею героев 1812 года в Зимнем дворце.

Никогда за тысячу лет русской истории в одно царствование не появлялось такое количество великих национальных героев. Все они были одержимы идеей Великого Петра вновь сделать Понт Эквсинский, как в старину, Русским морем, изгнать неверных из проливов и вернуть крест на Софию, «это недреманное око вселенной», по словам патриарха Фотия (IX в.). Целый ряд боевых орденов с именами Суворова, Кутузова, Ушакова и сейчас носят на груди воины России.

Первым священная идея Петра вернуть Царьград и овладеть проливами захватила всё существо умнейшего из пяти братьев офицеров Орловых генерал-адмирала графа Алексея Орлова-Чесменского. Практически это он с гвардией Петра привел к власти императрицу Екатерину. Западные посланники сообщали правительствам, что Екатерина II уважает, любит и побаивается старшего Орлова, что Чернышевы при нем не смеют головы поднять и что Алексея Орлова можно назвать фактическим повелителем России. Его брат Григорий, герой Семилетней войны, получил княжеский титул, Екатерина родила от него вне брака сына. Могущество братьев, известных гвардейских драчунов, было неоспоримо. Особенно идейно, прорусски был заряжен Алексей Орлов. Оставив государственные дела, Алексей Орлов-Чесменский поселился в Москве и давал пиры на всю Москву, посылал к воротам слуг, которые знали, что к столу допускаются только русские, а чужеземцам вход заказан. Генерал-адмирал Орлов-Чесменский, обладатель «Кайзер-флага», решительно порвал со всеми государственными делами, когда понял, что императрица по наущению недругов России не готова поддерживать план возвращения Царьграда православным. Чесменский герой утешился разведением породистых лошадей и создал не существовавшую на земле породу рысистых лошадей. Иноходцы встречались, но как самостоятельная порода не были известны миру. Рысистую Алексей Орлов создавал не только для русской армии. В тройку, ставшую символом России, рысаки запрягались из-за плавного бега в коренники, а по бокам две пристяжные других пород. В создании рысистой породы орловских лошадей генерал-адмирал проявил себя как гениальный ученый. Таким же гением он был на море, в политике и даже в кулачных боях. Алексей Орлов до старости вызывал на поединки знаменитых кулачных бойцов и сокрушал их, спасаясь от хандры среди мельчающих москвичей.

Вы знаете хоть один фильм о братьях Орловых, снятый нашими женоподобными киношниками, которые обращаются друг к другу «мужики». Такие у нас салонные пахари.

Петровская идея Царьграда и проливов стала смыслом жизни светлейшего князя Тавриды Григория Потемкина, чей отец, драгунский офицер, сражался на Пруте, за эту идею, как была убеждена его тайная супруга императрица Екатерина II, он и поплатился жизнью, успев перед кончиной написать канон Спасителю.

Князь Потемкин основал Одессу, Севастополь, Херсон, Николаев, Екатеринослав, Днепропетровск, Мариуполь – словом, основал и заселил новый обширный край от Днестра до Волги, край так и называли «Новая Россия», а университет в Одессе до 1917 года назывался «Новороссийский».

«Отважнейший из смертных», как называл Потемкина Державин, присоединил Крым и основал Черноморский флот, выдвинув святого монаха адмирала Федора Ушакова. Суворов говорил о светлейшем князе:

«Счастье моё за него умереть».

Князь Потемкин присоединил Крым к Российской империи в 1783 году. Именно в этом же году впервые был произведен рекрутский набор среди населения Малой России. Таким образом, малороссияне не участвовали в военных действиях по созданию Новой России и в присоединении Крыма.

Правда, сегодня «укры» считают не князя Долгорукова «Крымским», а Кравчука. А «Таврический» у них не Потемкин, а Кучма. Увы, умственная и нравственная деградация дошла до таких степеней, что приходится напомнить. Двенадцать православных генералов Иловайских, героев 1812 года, родом с Луганщины. Они-то и дали свое имя Иловайску. Родом с Луганщины, коренной земли Всевеликого Войска Донского, был Владимир Даль, подписывавший труды псевдонимом «Казак Луганский». Луганским казаком был полковник Иван Евграфович Федоров, командир полка асов, сбивший за войну больше самолетов, чем Кожедуб и Покрышкин вместе взятые. Дерзкий истребитель Федоров имел особые отношения с НКВД и начальством, потому войну кончил с одной звездой Героя. Квартиру ему выделил Жуков по личному распоряжению Сталина. Луганщина, как и Донбасс, священная земля донских казаков. Слышали ли вы об этом хоть слово по каналам «Рашн Федерэйшн», где есть даже канал «Life news», названный на оккупационном жаргоне, чтобы, как пел незабвенный Шариков под балалайку, «чтобы знал г…, кому кланяться».

Поход Петра I к Дунаю породил и все другие походы следующих двух столетий, вплоть до назначения Николаем II двух усиленных десантных дивизий для захвата Константинополя в начале 1917 года.

Что особенно поражает на театре военных действий всего XVIII столетия? Это полное отсутствие в баталиях не только запорожцев и т.н. «черноморцев», но и малороссов вообще в составе русских войск.

Если и попадалась войскам Петра I заблудшая горсть бывших сечевиков в рядах неприятеля, то особо преследовалась, как ренегаты православия. Другого измерения, кроме религиозного, тогда не было. Даже после возвращения Петровских войск в Москву после полтавской виктории у всех триумфальных арок, кроме духовенства и оркестров, их приветствовали группы одетых в белое юношей, символизировавших Божиих посланцев-ангелов, певших приветственные канты.

Накануне Полтавы исторические пути Дона и Сечи не то чтобы разошлись – Сечь была за измену православию в самую опасную для России минуту уничтожена Спасом земным Петром навсегда, дабы ликвидировать гнездо измен. Так Преобразователь на двести лет добился спокойствия в этих краях, до т.н. «Кубанского действа» 1920 года, когда Рада в сговоре с антирусскими силами горцев пыталась нанести удар ножом в спину Белой армии. Примечательно, что сговор врагов исторической России между Радой и Меджлисом горцев произошел в Париже. Раду формировали и подталкивали к предательству пролезшие в ряды черноморцев чужаки. Тогда белый генерал Покровский, бывший летчик и Георгиевкий кавалер, разогнал Раду, а одного из заводил Калабухова повесил. Православию и Петру изменил только Мазепа с верхушкой старшин из псевдоказаков.

Однако измена Православию в час беды – выбор онтологический. Здесь уже действуют не людские законы, а Господни установления.

В войнах эпохи Екатерины на берегах Днестра. Буга, Прута, Днепра больше никто не встречал бывших сечевиков как силы организованной.

Сечь погубила горсть казаков, наиболее закормленная малая часть, креативно-продажных, затесавшихся в верхушку казачества. Увы, великие витязи-сечевики, как Искра и Кочубей, заплатили жизнью за верность Православию. Петр безмерно доверял коварному гетману Мазепе и не поверил предупреждению Искры и Кочубея.

Враги малороссов давно приметили, что стоит заговорить с хохлом на его певучей мове, как он при всем своем лукавстве становится беззащитен и внушаем, как ребенок. Он поверит любой небылице из любви к родному краю. Не надо даже рвать на себе «вышиванку».

Даже и сегодня скажите самостийнику на мове, что у Мазепы не было выбора, потому что Петр въехал ему в морду тяжелым великорусским кулаком, и он немедленно поверит в эту нелепицу. Хочется, видимо, ему верить. Шепните ему, что Петр не чужд был известной ориентации. И в эту чушь поверит. Любопытно, что верят обычно в низменные суждения и глухи ко всему правдивому и, тем более, возвышенному. Все антирусские инсинуации рассчитаны на потребность в низменном.

 

* * *

Если верить военной энциклопедии, то Россия провела с XVII века одиннадцать русско-турецких войн. Последняя – это сражения на Кавказском фронте в Первую мировую войну, где произошло, как полагают, самое жестокое Сарыкамышское сражение 1915 года. На самом деле Россия провела двенадцать войн с Оттоманской Портой и ни одной с государством под официальным названием Турция. Первая и самая жестокая и славная из всех двенадцати войн произошла в 1572 году. Годом ранее крымчаки ударили в оголенный тыл русского государства, которое было поглощено Ливонской войной. Татары спалили тогда Москву дотла. Дымились одни головешки и лежали всюду убитые жители. На следующий 1572 год к крымской орде присоединилась всеми силами Оттоманская Порта. Замах у врагов был обширный. Они прихватили с собой даже грузы и инженеров западных, намереваясь прорыть канал между Доном и Волгой и возвращенные Казанские и Астраханские ханства. Такой смертельной угрозы Руси не было со времен Батыя. Крымский хан даже послал кинжал Ивану Грозному, предлагая ему зарезаться. Речь действительно шла о существовании России. На сожженную Москву бандитским воодушевлением ответили нагайские орды. Даже сибирский хан Кучум оскалился набегом. Все это не осталось незамеченным русским народом в лице их исторического дозора – казаков. Яицкие казаки сожгут ногайскую столицу Сарайчик. Казаки Ермака на Волге запомнят происки и набеги Кучума.

Огромную армию Порты и крымчаков русские полки встретили при Молодях на полпути между Серпуховом Москвой в землях бояр Морозовых.

Произошла страшная, кровопролитная битва. Русские воины понимали, что речь идет о физическом существовании России и дрались насмерть. В этой битве при Молодях целиком полегли пять тысяч опричников и несколько тысяч донских казаков атамана Михаила Черкашенина, великого создателя Донского войска как самостоятельной боевой организации. Османская и Крымская орды были разгромлены.

Почему же Советская Военная Энциклопедия даже не упомянула о битве, которая была важней Куликовской битвы и Бородинского сражения? Видимо, потому, что опричники, много раз ими осужденные, при Молодях оказались спасителями России и жизнью искупили все прегрешения. Если таковые были. Что касается казаков, то советская партийная историография после расказачивания и отпора казаков в Гражданскую войну и не могла воздать должное казачеству.

Всего через десять лет после Молодей атаман Ермак разобьет Кучума в походе, организованном Строгановыми, самым могущественным в Европе деловым и купеческим домом. Иван IV, когда весть о победе ему привез атаман Иван Кольцо, из рода бояр Колычевых, велел Ермаку писаться не атаманом, а «Князем Сибирским».

Поход Ермака по замыслу и настоянию Строгановых был военно-религиозным. Ермак зимой между боями возводил часовни. Строгановы дали казакам в сопровождение монахов. Летописи сразу отметили, что после похода дружины Ермака «солнце евангельское сибирску землю осия». Сам Ермак с дружиной был прославлен в церквах Тобольска и Москвы.

И жертвенный героизм опричников, и молодая удаль и могущество казаков, и княжеский титул Ермака – все это было непереносимо для «комбедовских» душонок партийцев. Потому они решили вообще не упоминать величайшую битву при Молодях в 1572 году. Да и все двенадцать войн с Оттоманской Портой следует описать заново и честно.

Первые три войны с османами произошли при жизни малолетнего царевича Петра и завершились в 1681 году. На следующий год десятилетний Петр был коронован. Поход Петра к Дунаю и разгром им янычар на Пруте будем считать вместе с теми тремя русско-турецкими войнами четвертой войной с Портой. На самом деле она уже пятая, так как до этого были ещё два Азовских похода Петра I (1695-1696 годов).

Нас особенно волнует две русско-турецкие войны времен царствования императрицы Екатерины Великой. Почему? Потому что после семилетней войны в этих двух войнах прославились имена великих русских полководцев Румянцева-Задунайского, Суворова-Рымникского, Орлова-Чесменского, атамана Матвея Платова, князя Кутузова, Потемкина-Таврического, Долгорукова-Крымского, святого монаха адмирала Ушакова и других славных национальных имен. В священную географию народа вошли географические названия Кагул, Ларга, Рымник, Фокшаны, Измаил, Бендеры, Ловча, Хотин, Очаков, Чесма, Афон. Речные боевые флотилии форсировали Дунай, Днестр, Буг, Сиваш.

Первая война с Портой в царствование Екатерины (1768-1774 гг.). В эту войну особо прославились два имени – фельдмаршала графа Петра Румянцева-Задунайского и генерал-адмирала графа Алексея Орлова-Чесменского.

На суше эту первую кампанию можно назвать войной фельдмаршала Румянцева, сына адъютанта Петра I генерала А.Румянцева. Вторая война с Портой 1787-1791 гг. В этой войне засверкало имя Суворова и «отважнейшего из смертных» светлейшего князя Потемкина-Таврического. Последний в эту войну как глава военной коллегии был по-нашему военным министром и создал край Новая Россия. Ушаков обессмертил свое имя на море. Румянцев, Суворов и Потемкин были, кроме того, выдающимися реформаторами военного дела. Князь Потемкин-Таврический как командующий всей легкой кавалерией оказал громадное воздействие на возрождение и усиление казачества. Он же как Великий гетман Екатеринославских и Запорожских казачьих войск основал Черноморское войско «верных казаков» и наделил их землей.

Если вы думаете, что сегодняшние «черноморцы» чтут память Потемкина, человека великого сердца и ума, то, боюсь, вы заблуждаетесь. И здесь «ни одно благодеяние не осталось безнаказанным». Чтобы чтить светлейшего князя, надо иметь такое же благородное сердце, как у него, и такой же возвышенный ум. А где взять эти редчайшие качества? Их нигде не раздают, а только наследуют.

Главное – герои этих двух войн оказались верны заветам Петра и посвятили жизнь «Дороге на Царьград». Весь XVIII век и особенно царствование Екатерины – это эпоха подъема и расцвета казачества, вершиной которого стало покорение Парижа. До этого казачьи полки проявили редкостную доблесть в Итальянском походе Суворова. Но отцом казачьего воинского величия в новое время, бесспорно, является Петр Великий. Как это ни звучало бы парадоксально, но Петр, упразднив выборность атаманов, спас казаков от вольницы, анархии, чехарды и как бы спас их от самих себя. Уняв самолюбия и интриги, Преобразователь направил духовную мощь казаков на служение и новую самоорганизацию. Дон от этого расцветёт до мировых горизонтов, оставшись верным короне и Православию. Сечь захотела самостийности и пошла по пути распрей или, как говорили во времена царя Алексея Михайловича, действовала самодурью, вступив в бесплодную борьбу самолюбий и вечных шатаний и, по существу, не найдя прочной опоры в лице общерусского центра, сошла с исторической сцены.

Петр Великий как спас Дон наказными атаманами, так спас Русскую церковь от неминуемой патриаршей деградации, введя соборное (Синодальное) правление под отеческой опекой Спаса земного Помазанника Божия.

Митрополит Филарет (Дроздов), или как его именовали, «природный патриарх», был решительным врагом патриаршества. Он лучше всех в России знал, что расплодившиеся левые мечтают о новом Никоне, чтобы избранным патриархом таранить престол наподобие цареборца Никона, расколовшего церковь.

Сто лет на Руси было патриаршество при несметных доходах. И что они сотворили за столетие? На всю страну одну школу с диким названием «Славяно-греко-латинская», да и ту в царствование Петра I. За двести лет Синодального периода произошел расцвет Церкви в лице невиданного количества святителей с учреждением академии, семинарии, типографии. Из 200 лет Синодального периода на одного «природного патриарха» Филарета приходится 60 лет.

Сегодня, когда нет Помазанника, без Патриаршества не обойтись, но при непременном мирянском апостольстве.

Судьба Запорожской Сечи для русского казачества вечный урок. Гаси раздоры, не брыкайся, смири гордыню, служи Малой, Великой и Белой Руси.

Германцы всему миру показали, в чем подлинное величие. Они в разных немецких землях имели тысячелетние королевства традиции. Диалекты их порой были так различны, что немцы разных земель не понимали друг друга. Но в эпоху Бисмарка и Вильгельма I они нашли в себе величие души и объединились в Единую Германию. Даже в Первую мировую войну они вступили, имея по иным землям свои королевские дома, армии и боевые награды. А мы смешим мир и носимся с одной «мовой» как с писаной «вышиванкой», даже после того, как в одних взводах пережили такую победную войну, о которой иные нации тоскуют по тысяче лет.

 

* * *

Теперь посмотрим, как обстояли казачьи дела в тех краях, где в долине Буга, Днестра, Прута и Дуная русская императорская армия с донскими, терскими и уральскими казаками в боях прокладывали «дорогу на Царьград». Вот что нам рассказывают хроники казачьих войск России.

1700 год. Февраля 28. Из казаков, живших в городе Чугуеве (основан в 1639 г.), из Донских и Яицких казаков, служивших в Орле, Курске, Обояни, а также из крещенных калмыков и татар сформировано Чугуевское казачье войско.

1701 год. Охрана отобранных в казну Бахмутских соляных ключей возложена на Бахмутских, Терских, Маяцких казаков под названием Бахмутской казачьей компанию.

1774 год. На реке Буге поселен полк, составленный в 1769 году из молдован, валахов и других задунайских христиан и во время войны перешедших на сторону России. В 1775 году рядом с Бугскими поселениями по реке Интульцу навербованный казачий полк майора Кастерова, набранный русскими на время Турецкой войны из разных иностранцев славянской крови.

1787 год. Июля 3. Однодворцы русские, поселенные в Екатеринославской губернии по бывшей Украинской линии, обращены в казачье звание, составив особый казачий корпус по образцу Донского войска. В том же году корпус назван Екатеринославским казачьим полком.

1787 го. Ноября 15. В Екатеринославское казачье войско зачислены 1-й и 2-й Бугские полки и способные к казачьей службе поселяне польских имений князя Потемкина.

1788 год. Января 18. В состав Екатеринославского казачьего войска зачислены старообрядцы Екатеринославской губернии.

1789 год. Июня 23. Корпус передовой стражи Екатеринославских регулярных казаков расформирован; составлявшие его Екатеринославский конный казачий полк и Чугуевская легкоконная команда отчислены из Екатеринославского казачьего войска и переформированы в Чугуевский и Конвойный князя Потемкина казачьи конные полки.

1801 год. Октября 28. Казаков упраздненного Екатеринославского войска повелено переселить на Кавказ.

1807 год. Генералом Михельсоном из живших в устье Дуная беглых запорожцев, известных под названием Буджанских, сформировано войско и названо Усть-Дунайским.

1844 год. Декабря 13. Из Усть-Дунайских или Бужанских казаков и из служивших в Турецкую войну волонтеров при Русской армии – греков, сербов, болгар, албанцев и других людей разного звания (казаков донских, некрасовцев) и происхождения – сформировано Дунайское казачье войско. В 1856 году Дунайские казачьи полки переименованы в Новороссийские.

1868 год. Декабря 3. Новороссийское казачье войско упразднено.

Даже сухая и краткая хроника бывает многозначительна. По ней видна жизнь обширной окраины Святорусского царства с движением людей, семей, племен. Южная Русь обустраивается, переселяется, строится. В устье Дуная встречаются как неукротимые старообрядцы-некрасовцы с Дона, так и бежавшие из Сечи запорожцы, но эти отголоски казачества уже нигде погоды не делают. И некрасовцы, и запорожцы сами выбрали свою судьбу и превратились в фольклорные группы. На их примере видно, что подлинное величие, как учат святые отцы, в глубоком и мужественном смирении.

Историческая ценность Сечи в сравнении с Доном заключается в том, что Сечь показала, и прежде всего всей Малой России, как не надо жить.

1709 год. Сечь из-за измены Мазепы уничтожена.

1739 год. Императрица Анна Иоановна посылает запорожцам простительную грамоту и разрешение вернуться.

1767 год. Запорожцы вместе с гайдамаками разорили русские украиные городки Малороссии, совершенно вырезав Умань.

1775 год. Запорожская Сечь и самоназвание запорожских казаков уничтожены окончательно.

1783 год. Князь Потемкин позвал на службу оставшихся в России бывших запорожцев и основал «Кош верных казаков». В 1788 году им пожаловано знамя «За Веру и Верность».

1788 год. Апрель 20. «Кош верных казаков» князь Потемкин поселил на Тамани. Вскоре «Кошу верных казаков» пожалован остров Фанагория.

1792 год. Вместе с островом Фанагория «Кошу верных казаков» подарены плодородные земли между рекой Кубанью и Азовским морем, обильно политые кровью донских казаков и солдат Кубанского войска Суворова.

В 1920 году во время эвакуации из Крыма Русской армии Врангеля ещё были сильны в офицерской среде воспоминания об ударе в спину «Кубанского действа». Завидев на борту писучего графомана Щербину, белые офицеры едва не выбросили его за борт. Щербина депутатом Думы с леваками яростно копал под основы исторической государственной России, готовя её гибель. Справедливость требует заметить, что Щербина был карликом в сравнении с таким скорпионом, как любимый ученик Ключевского Милюков. Накануне Февраля Милюков с трибуны заканчивал свою речь патетическими восклицаниями: «Что это? Измена или глупость?». Возгласы Милюкова, имевшие в виду царскую семью, тонули в овациях, тиражировались и передавались, захлебываясь, из уст в уста.

В 1918 году Милюков вынужден покинуть пост председателя партии кадетов, когда открылось, что он многолетний германский шпион. Вот вам и «глупость или измена». По сравнению с такими прохвостами, как Милюков, Гучков и Керенский или Родзянко, провинциальный Щербина просто цыпленок.

Невольно на ум приходит суждение величайшего русского мыслителя святого монаха Андроника (А.Ф. Лосева), потомственного донского казака и внука настоятеля Войскового собора и крупнейшего в мире знатока эстетики, который был уверен, что: «единственный способ переубедить утонченного интеллигента – это порка». Вышеназванные думцы не были утонченными интеллигентами, непоправимая историческая ошибка казачества в том, что они не перепороли думцев до Февраля.

Представляете, сколько миллионов невинных жизней было бы сохранено! А Россия была бы сильнейшей в мире полумиллиардной цветущей державой.

 

Напоследок. Учитывая события с Киевским майданом и вокруг них, вернемся к хронике собственно Запорожского войска.

1556 год. Через четыре года после Казанского похода царя Ивана IV и подвигов донских казаков на штурме последнего ордынского гнезда на Волге, часть молодых малороссийских казаков, преимущественно холостых, не желавших подчиняться польским королями шляхте католической, обосновалась на островах Днепра и образовало общество вольных православных казаков под названием Запорожская сечь во главе с кошевым атаманом Евфстафием Дашкевичем. Сечь целое столетие вела с переменным успехом войну с Польшей с помощью набегов, стычек, засад и разорений усадеб шляхты. Польша отвечала карательными мерами.

1654 год. Января 8. Запорожские казаки вместе с малороссийскими и их гетманом Богданом Хмельницким поступили в подданство Русского Царя. Началась полоса интриг польских лазутчиков (в «вышиванках»), казачьих шатаний, площадной вольницы, предпочтений; одним словом, губитель малороссов – майдан, вместо высокого смирения и служения священной идее православного единства Киевской Руси. Были и героизм, и предательство.

1658 год. Сентября 23. Запорожцы под началом атамана Ивана Выговского изменили России.

1667 год. Января 30. По Андрусовскому перемирию Запорожское войско считалось в одновременном подданстве России и Польши. Несусветная дурь, которая могла родиться или в анархических кругах шляхетской бессильной говорильни, или на таком проклятии малороссов как майдан. России было не до Сечи с ляхами, у неё разгорался собственный пожар с цареборцем Никоном. Монахи Соловецкого монастыря стали к пушкам и начали десятилетнюю войну с Москвой за «русский обряд». Словом, какая уж тут Сечь с её неуловимым чувством верности, с ляхами-папистами и кровавыми набегами с Крыма. Кстати, в протоколах Андрусовского мира (1667 г.) впервые в истории употреблено слово «Украина». Употреблено и до поры забыто. В Европе в это время уже эпоха Ньютона.

1670 год. Июля 28. Измена запорожцев была предана забвению и войско, бывшее на русской стороне Днепра, под названием Низового Запорожского было подчинено гетману Запорожскому Демьяну Многогрешному и ему дарованы две пушки. Чрез два года родится Великий Петр.

1674 год. Марта 1. Дарована Похвальная грамота генеральному есаулу запорожскому «той» (польской) стороны Днепра Якову Лизогубу за приведение войск в подданство России.

1674 год. Сентября 18. Дарована похвальная грамота кошевому атаману запорожскому Ивану Серко за поимку лжецаревича Самсона.

1686 год. Апреля 26. По мирному трактату с Польшей Сечь поступила в полное подданство России. Петру I четырнадцать лет. Он уже четыре года как помазан на царство и самозабвенно готовит к боям Потешные полки – будущую Императорскую гвардию. Основная хроника изложенной выше канвы строго соответствует «Краткой хронике казачьих войск», изданной в 1912 году Императорской Главной квартирой. В хронику вкраплены из-за злобы дня некоторые моменты нашего, в очередной раз «майданутого», времени.

Далее мы узнали, что с частью малороссийских казаков гетман Мазепа изменил Православной России и передался лютеранской Швеции и Карлу XII. В 1709 году Запорожская Сечь была упразднена. В 1764 году ликвидировано гетманское звание. С той порыв в мире останется только один гетман – это светлейший князь Потемкин-Таврический, создатель Новой России и Великий Гетман Екатеринославских и Черноморских казачьих войск.

Князь Потемкин погибнет по «Дороге на Царьград» в 1791 году.

Войско, получившее название Черноморского, лично возглавил сам князь Потемкин и он же глава Военной коллегии, т.е. военный министр. Он же генерал-фельдмаршал князь Потемкин-Таврический, соправитель России, даровал Черноморским казакам земли между рекой Кубанью и Азовским морем. Он «черноморцам» как отец родной. Но и это благодеяние не осталось безнаказанным. Герой «Собачьего сердца» у Булгакова говорит о «разрухе в головах». А что делать, если вечный «майдан» в голове? Бог знает, кого метит, «майдан» слово турецкое, инославное. Пойди и живи с ним. Кстати, широченные шальвары тоже турецкого, мусульманского происхождения. Жаль, что депутаты Укропии не щеголяют в них на заседаниях Рады. Они очень бы подошли сайентологу Яценюку и баптисту Турчинову.

 

* * *

Как было отмечено выше, в войне в Преднестровье приняли участие две тысячи казаков-добровольцев со всех концов России. В их числе были и бойцы замечательного Черноморского казачьего войска Приднестровья. Однако в этой связи возникают два терминологических вопроса чрезвычайного значения. Республика в связи с политическим моментом может называться с неудачным обозначением «Приднестровская», но войско казаков не может быть с приставкой «при», вроде сбоку припёка. Оно может быть только «Днестровским», как до них были казаки «бугские» и «дунайские». Но самое главное, они не могут быть «Черноморскими» – такого войска, как мы видели по приведенной «Хронике казачьих войск», никогда на берегах Днестра не существовало

Здесь может быть только «Днестровское казачье войско», не говоря уже о том, что русских жителей Тирасполя больше, чем украинцев. Название «Черноморское» вносит в жизнь казаков Днестра некий тайный подвох. Дело далеко не безобидное в свете событий на киевском майдане. Днестр призван не к разделению, а к единству братьев.

Потому Днестровскому казачьему войску – быть. Верность – высшая добродетель в мире людей. Можно даже утверждать, что «верность – другое имя Бога», и это имя Божье породило казаков и сопутствует им в бою и в семье. Верность сопутствует казакам всюду и проявляется порой неожиданно. В 1919 году в колчаковском Омске в присутствии западных представителей, которые погубят Колчака, прозвучала «Марсельеза» из родины террора и гильотины. Но присутствующий здесь атаман Сибирского Казачьего Войска Красильников выступил вперед и властным голосом велел оркестру исполнить русский гимн «Боже, Царя храни», музыканты охотно исполнили повеление атамана.

Начало 90-х оказалось горячим временем для Союза казаков России и Верховного атамана Александра Гавриловича Мартынова. После 1992 года и боев в Чечне казаков на верность испытал 1993 год и бои за Белый Дом. В самые опасные дни противостояния у защитников Белого Дома выделяются три признанных их вожака – Хасбулатов, Герой Советского Союза пилот-афганец и вице-президент России Руцкой и недавний командующий Приволжского военного округа генерал-полковник Макашов. Последний из потомственных донских казаков. И здесь не обошлось без казаков.

На следующий год началась Чеченская кампания. Союз казаков не мог быть безучастным, когда военные действия проходят в пределах Терского Казачьего войска. В Чеченской кампании прославились казачьи батальоны и особенно батальон имени Ермолова. Доблестно воевала Уссурийская казачья дивизия морской пехоты из Владивостока.

По сути, казаки никогда не покидали поле военно-политической жизни России. Мы знаем, что четыре последних Главкома СССР вместе с Героем России Петром Дейнекиным были из потомственных казаков, в том числе Главком и дважды Герой Советского Союза Александр Ефимов. «Лучший штурмовик фронта» – отзывался о нем маршал Рокоссовский.

В дни воссоединения Крыма, которое стало общенародным праздником России и, прямо скажем, религиозным торжеством, вдруг открылся с неожиданной стороны первый президент Крыма в 1994-1995 годах Юрий Мешков. Он выступил на пресс-конференции в Симферополе и сказал, что он потомственный казак в звании полковника и готов вступить в любую казачью сотню. В самые острые дни противостояния Киеву великую роль выполнили командующий Черноморским флотом адмирал Игорь Касатонов, морские летчики и жены моряков, которые всю ночь шили Андреевские флаги. Летчики окружили штаб флота и не пустили самостийников в здание. Мешков заявил с казачьей прямотой, что Крым 23 года был «под бандитской оккупацией Киева». Президента Кучму он просто назвал «палачом». Даже из краткой беседы стало ясно, что довелось пережить на посту президента Крыма Мешкову – этому поистине великому казаку.

Великий князь Потемкин-Таврический, подаривший России Крым на путях в Царьград, лучше всех в России, если не считать вещего Державина, знал, что он делает, потому и остается оклеветанным до сих пор. Князь Потемкин в разговоре со своей супругой-соправительницей императрицей Екатериной II сказал: «Севастополь – третья столица России».

Это глубочайшее суждение Потемкина должно бы стать одним из символов веры для государевых людей России любого ранга, с одной поправкой – Севастополь четвертая столица России, третью основали казаки – это Тобольск. Патриарх Алексий дважды посетил Тобольск. Во второй свой приезд в столицу Сибири Патриарх объявил Тобольск «Третьим после Санкт-Петербурга и Москвы духовным центром России». Но и святейший здесь оговорился как Патриарх Всея Руси, но не как «Рашн Федерейшн». Первая духовная столица России – это Киев. В этой связи Тобольск – четвертая столица России. Все наши оговорки проистекают от отсутствия духовной дисциплины. Ещё в царское время Москву объявили «Первопрестольной». Подобное могли подсказать только смертные враги Православия. Пока стоит Киев, первый стол принадлежит ему, и на свете нет силы, которая могла бы изменить этот священный ранг.

Что касается Тобольска, то Великая Екатерина знала его ранг. Тобольск именуют «Царствующим градом Сибири». В подтверждении высокого ранга сибирской столицы императрица Екатерина II преподнесла Тобольску свой Императорский трон. Только столица Российской империи Санкт-Петербург и столица Сибири Тобольск имели право принимать и отправлять посольства.

И Сибирь, и её духовный центр создала святая казачья дружина Ермака. Все города Сибири до 1917 года, кроме Ново-Николаевска (Новосибирск) и Владивостока, основали казаки. Целых два столетия – в XVII и XVIII веках – духовная власть иерархов Сибири была более авторитетна, чем власть светская. Великий Семен Ремизов из рода потомственных казаков составил икону-карту Сибири по заказу молодого царя Петра и ему посвященную. Ремизов написал не только историю Сибири – «Похвалу Сибири», но и создал идеологию Сибири как «мирного ангела Шталту». Духовных владык именовались за Уралом «митрополит Тобольский и Всея Сибири». Отношение сибиряков к своей столице было буквально священным. Люди молились перед иконой «Градъ Тобольскъ». Священной воспринималась казаками вся Сибирь от Урала до берегов Тихого океана, от мыса Дежнева до залива Петра Великого.

Но враг никогда не дремлет. Как только к началу XX века православные подданные царя ослабли верой, а значит и умом, ибо атеизм верный признак вырождения, как и политическая «левизна», тогда сразу же агенты влияния для расчленения России стали внедрять название «Дальний Восток».

В Париже давно существует Институт Дальнего Востока. С точки зрения парижанина, Дальний Восток – это Корея, Таиланд, Филиппины, Гонконг или даже Манчжурия. Но не может быть Дальним Востоком часть коренной и буквально святой Сибири, как части Святой Руси. Владивосток – столица не только Тихоокеанского флота, но и Уссурийских казаков. Человек, употребляющий географическое название «Дальний Восток», с точки зрения Православия является нечестивым еретиком. Церковь учит, устами еретиков всегда вещает дьявол.

Особенно усиленно термин «Дальний Восток» внедряла безбожная власть коммунистов. Язык создает государство. Но он, язык, может и расчленять государство. В Японскую войну послали икону Божией Матери Порт-Артурской «воинам дальней России». Адмирал Невельской написал труд «Подвиги русских морских офицеров на крайнем Востоке России». Как только власть захватили рушители церквей и расчленители России, они стали внедрять «Дальний Восток» от ГУЛАГовского Дальстроя до Хабаровского журнала графоманов «Дальний Восток». Временами власти спохватывались. Президент Медведев проводил совещание в Приморье. Так прямо взвыл, жалуясь, что местные деятели отсекают себя от коренной России и всё, что в ней происходит, происходит «у них», «на материке» или «там, в России». Здесь можно сказать только одно слово – доигрались. Нынешняя власть либералов переплюнула даже большевиков и создала Министерство по Дальнему Востоку. Прогноз погоды в стране начинают для «пипла» с температуры «на Дальнем Востоке».

Самое глупое название в истории России не замедлило явиться и звучит так: «Дальневосточный университет на острове Русский».

Аппетиты расчленителей растут и теперь Дальнему Востоку стали нарезать Колыму с Якутией.
   Во всей безбожной России, которая кичится своей духовностью, только Союз казаков именует в документах своих членов «Казаки Дальней Сибири». Духовная расхлябанность делает людей беспомощными перед расчленителями. То, что в документах Союза казаков фигурируют названия вроде «казаки Дальней Сибири» говорит о том, что казачество наиболее полно отвечает отечественной традиции. Но и здесь есть перспектива. Каждая пядь Тихоокеанского берега Отечества входит в пределы Святой Руси, а значит, и Святой Сибири как части исторической России. В этой связи казаки могут и должны полностью освободиться от прилагательного «дальняя», как освободились от полуидиотического жаргонного «земля нашенская». Сегодня это сверхактуально. Телебалаболы то и дело навязывают термин, далеко не безобидный – «Большая страна». Казаки двигались к океану без поездов, автомобилей и самолетов, но Святая Русь не казалась им «огромной страной». Почему? Потому что в них жила любовь, у них сердце было большим, а страна – хоть и обширная – казалась им родной и доступной. Через поколения рыночного оскотинивания люди стали мелки, беспокойны и угнетены. Даже с самолетами просторы родные кажутся «огромными» и пугающими. Кроме того, внушая «Большую страну», агенты как бы приглашают супостата поделить и поживиться. Панические пропагандисты «большой страны» никогда не предлагают прокладывать к океану стальную сверхмагистраль. А ведь эта программа, как и БАМ, уже была программой до 1917 года.

Сегодня по скоростям и железнодорожной культуре, по сравнению с Францией, Японией и Китаем, мы ещё в пещерном состоянии. При китайских скоростях дорога от Москвы до Владивостока заняла бы не более суток! По признанию самого Путина на совещании в Новосибирске, доля России в транспортной связи между Востоком и Западом, т.е между подлинным Дальним Востоком и Европой, равняется одному проценту. Выходит, если в природе и существует «евразийское» пространство, то, прежде всего, в виде транспортной пустыни.

Во всяком случае, «Дальневосточного казачества» в природе нет и быть не может, как не может быть «казачьей интеллигенции».

Все изложенные выше суждения находятся в поле зрения казаков.

 

* * *

Язык не только создает государство, он, язык, ежеминутно от рождения до последнего вздоха формирует сознание, духовный строй человека и его национальную идентичность. Расчленители и растлители знают это лучше всех и трудятся, не покладая рук. В императорской России жили пять сословий: дворяне, купцы, духовенство, крестьяне и казаки. Последних враги государства старались не выделять в отдельное сословие, а историки – не замечать. Между тем казаки не только создали Россию и берегли её, но как подлинно народно-дворянское сословие в страшные дни после преступных переворотов 1917 года казаки ценою жизни и крови выдвинулись в первенствующее сословие. Поскольку нигде в мире, кроме России, казаков не было, то без них понять историю России совершенно невозможно. Казаки заслужили благородную строгость в сфере языка и терминов. Итак, вместе с казачеством, число коего в одиннадцати войсках от Дуная до Уссури составляло около пяти миллионов человек к 1917 году (а цветение сословий – это сила и необоримость государства) – эта развивающаяся мощь Святорусского царства не давала покоя врагам России.

Дабы сословия размыть, запутать и разрушить, десятилетиями до февраля 1917 года внедрялось новое сословие, которому дали наименование «интеллигенция». Причем, интеллигент должен был являть новый образ человека вне сословий, этакого говорливого бессребреника, вечно вопрошающего, ищущего справедливости, но вне коренной конфессии, занятого моральными проблемами, но, главное, всегда осуждающего власть и порядки в стране.

Антон Чехов – великий писатель, как драматург разделяет с Шекспиром первенство в мире по театральным постановкам, ушел из жизни в 1904 году. На следующий год, по словам святого новомученика Иоанна Восторгова, грянул «кроваво-гнойный» мятеж 1905 года. Антон Чехов – моральный эталон России, который никогда не будет до конца разгадан. Нобелевского лауреата драматурга Ионеску спросили как-то, кого бы он хотел видеть «Президентом Земного шара», он ответил – «Чехова». Возможно, Чехов самый православный русский писатель, хотя в силу своих таинственных свойств никогда не обозначал своего отношения к религии. Уже смертельно больной Антон Павлович на перекладных – «Транссиба» ещё не было – отправился в десятитысячеверстный путь на Сахалин. В письме он обронил, что россиянин должен ездить в Сибирь «как турок в Мекку». В семьях двух последних русских царей любили читать Чехова.

Чехов родился и вырос в Таганроге, городе, заложенном Петром Первым, входившим в области Всевеликого Войска Донского на Азовском море. Казачество может считать Чехова своим земляком. Антон Павлович вослед казакам и морякам проехал всю Сибирь до Сахалина, который часть русской Сибири. В том же году на рейде Владивостока бросил якорь полуброненосный крейсер «Память Азова». На его борту после кругосветки цесаревич и будущий император Николай II Александрович, Августейший Атаман казачьих войск России. Цесаревич заложит вокзал во Владивостоке как конечный путь будущего Транссиба, который он же и построит. Потом коляска, увитая ландышами, увезет цесаревича к Амуру. Под пологом третичных лесов Приморья Августейшего атамана будет сопровождать сотня уссурийских казаков. В уссурийских станицах казачки по пути в церковь будут стелить под ноги застенчивому Августейшему Атаману свои головные платки. С особым восторгом цесаревича будут встречать Уральские (Яицкие) казаки, с которыми он проведет четыре дня. По нашим данным, ни Чехову по пути на Сахалин, ни Его Высочеству Цесаревичу по пути из Залива Петра Великого на всем сибирском пути ни один интеллигент не встретился.

Чехов как-то написал Суворину, редактору и хозяину газеты «Новое время», самого авторитетного правого издания России, о плохой литературе, которая «помогает дьяволу размножить слизняков и мокриц, которых мы называем интеллигентами».

Казаки не могут быть «казачьей интеллигенцией», как не могут быть «слизняками и мокрицами», которые внедряли гулаговский термин «Дальний Восток», дабы отсечь от тихоокеанского берега священной Сибири Приморский край. Во Владивостоке до 1922 года базировалась, к сведению «слизняков», не дальневосточная, а Сибирская флотилия вместе с «Сибирским гвардейским экипажем».

«Слизняки и мокрицы» задолго до 1917 года стали, вместе с обличительной и ядовитой историографией Ключевского и ему подобных, внедрять понятие «Азиатская Россия», т.е. земли за Уралом. «Градъ Тобольск» – святая столица Сибири и один из духовных центров всей России

Сибирь тянется до Тихого океана и залива Петра Великого, где в бухте Золотой Рог император во Владивостоке возвел самую мощную морскую крепость в мире с ядром на острове Русский. Григорий Сковорода говорил, что «атеист подобен ядовитому насекомому». Только став ядовитым насекомым можно часть святой Руси называть «Азиатская Россия». В Азии есть территории, которые европейцы именуют «Дальним Востоком», но Сибирь на земле только одна и находится между Уралом и Тихоокеанским побережьем. А теперь даже казаки в трудах употребляют слова «Азиатская Россия», что похуже сквернословия.

Сегодня наш флот уступает не только флоту США на Тихом океане, но он слабее китайского, японского и даже южнокорейского флотов. Но и те корабли, которые есть у «праворульных» дальневосточников, могут в любой момент затонуть под тяжестью матерщины. Мат всегда есть хула на родную мать и на Божию Матерь, потому Петр Великий в Морском Уставе грозил грязным матерщинникам наказаниями вплоть «до лишения живота».

И все же некая таинственная и непостижимая земным умом связь между Антоном Павловичем Чеховым и Государем Николаем Александровичем все-таки существовала. Тому свидетельством является нижеследующий императорский Указ:

«Божией Милостью Мы Николай II Нашему потомственному дворянину, Попечителю Талежского сельского училища Серпуховского уезда Антону Чехову.

По свидетельствованию Министерства Народного Просвещения об отличном усердии и особых трудах Ваших Всемилостивейше пожаловали Мы Вас указом в 6-й день декабря 1899 года Капитулу данным Кавалерам Императорского и Царского ордена нашего Святого Станислава 3-й степени.

Дано в Санкт-Петербурге. 28-й день декабря 1899 года».

Возможно, не было на свете двух людей, столь похожих по такту и столь духовно близких, как Антон Чехов и Царь-страстотерпец Николай II.

Чехов был мужчиной сероглазым и рослым. Кто-то по его адресу удачно заметил: «к походке Вашей, рыцарь, подошел бы длинный меч». Оружие приличествует потомственному дворянину Антону Чехову более чем кому-либо из его современников, кроме первого дворянина Государя императора Николая Александровича.

Мы выразили свое отношение к таким «гулаговским извращениям», как слова «Дальний Восток», «Казачья интеллигенция», «дальневосточное казачество». По смыслу они равны сквернословию, а потому к ним должны быть нетерпимы. Они должны быть выжжены из казачьего лексикона навеки, как язык, порожденный расказачиванием.

 

* * *

Теперь можно уделить внимание личности Верховного атамана Александра Гавриловича Мартынова, который духовным складом и стилем жизни уже целое поколение воплощает собой всё российское казачество на переломе эпох.

Александр Мартынов избран Атаманом Союза казаков России на Учредительном съезде в 1990 году. За плечами 48-летнего атамана уже был серьезный жизненный опыт. Но то, что предстояло решать Мартынову, не приходилось делать ещё никому на свете. Во-первых, казачество во всем мире существовало только в России. Оно составляло стержень и душу Святорусского Царства, по верному замечанию «Баяна казачества» поэта и Лейб-атаманца Николая Туроверова: «Казаки особый Божий народ».

 История этого «Божиего народа» после 1917 года была утоплена в крови. Сам Мартынов об этом говорил на 10-летнем юбилее Союза казаков в 2000 году: «После свержения монархии народы России, и, прежде всего, русский народ, были вынуждены пережить революционные преобразования. Пройдя через разруху, геноцид, депортации, расказачивание, народ нашел в себе силы одержать победу в Отечественной войне и благодаря ей воскреснуть. После этой ратной победы было много трудовых свершений. Пережив в хрущевский период раздаривание русских территорий, к 80 годам Советский Союз стал ведущей мировой державой».

Следует отметить из отрывка приведенной речи атамана Мартынова абсолютно точное слово «воскреснуть». Вместе с русскими воскресли в 1945 году украинцы и белорусы. Такие битвы, как сражения 1941-1945 годов выпадают на долю сильных народов раз в тысячу лет. Сыны и дочери Малой, Белой и Великой России победили, по общему признанию историков, самую обученную и сильную армию в истории человечества. В 1945 году три братских народа были близки и едины больше, чем во времена святого князя Владимира и последующие тысячу лет. Именно это великое единство, рожденное в битвах, стало тайной головной болью и мукой для супостата. Так зарождался киевский «майдан». Последствия известны всем.

Атаман Мартынов употребил в речи самое точное слово. Штурм Берлина позволил воскреснуть народам-братьям. Но противник использовал, кроме бешеной заряженности «западэнцев», ещё и низменные инстинкты толпы, её плебейскую жажду хапать и потреблять не хуже, чем на западе. Лучше всего это проявилось после бегства из Киева президента Януковича. Помните, как тысячные толпы незалежных бросились в резиденцию Януковича обнюхивать золотистые унитазы, попутно прибив невинную птицу – беркута.

Всё это так, но как атаману Мартынову управлять Союзом казаков, которого ещё никогда не было в природе, как не было феномена казачества нигде в мире, кроме России. Это фактор, над которым вряд ли задумывался кто-то от государственных мужей до любого рядового гражданина, будь он даже дипломированным или остепененным историком. Все историки до 1917 года дружно поработали над тем, чтобы поданный российский никогда не задумывался о роли казаков в его родной истории. От граждан «спрятали» тех, кому государство было обязано своим существованием.

Большой Круг Союза Казаков проходил в Москве в 2000 году. Казаки отмечали 10 годовщину существования своего Союза в Театре российской армии. Со всех концов России прибыли 1104 делегата от 15 казачьих войск, а также от казачьих землячеств, округов и полков. Дальше происходит то, что не случается никогда во всех пределах обитаемой земли, кроме России – проявляются зримо лики Святой Руси в чистом виде. В числе делегатов те, кто сражались добровольцами после основания Союза Казаков на Днестре (1992), в Чечне (1995), у Белого Дома (1993) и во всех «горячих точках». В канун открытия V Большого Круга, как и десять лет назад, делегаты собрались на молебен к храму Рождества Богородицы в Старом Симонове к могилам воинов-монахов бояр Александра Пересвета и Андрея Осляби. У могил святых воинов был отслужен благодарственный молебен. Как и десять лет назад, когда казаки приносили присягу на верность России.

На следующий день на самую большую театральную сцену Европы поднялись священнослужители и Совет Стариков Союза казаков. Устанавливают знамена 15 казачьих войск. Вносят знамя Союза казаков России с надписью на полотнище «Разумейте языцы».

Зал встает. Походный Атаман Союза казаков казачий полковник Павел Федорович Задорожный докладывает атаман Союза казаков казачьему полковнику Александру Гавриловичу Мартынову. Тысяча казачьих офицеров в зале вытянулись в струнку. Благоговейно замерли и гости Круга.

Перед этим Атаман Мартынов клянется священнослужителям и членам Союза Стариков. Ни в одном обществе уважение к старшему поколению не доведено до степени почтительного ритуала, как у казаков. Ученые давно доказали, что на заре истории выжили те людские сообщества, которые чтили своих стариков как носителей памяти.

Большой Круг Союза казаков открылся только после благословения Святейшего Патриарха Всея Руси Алексия II. Ни один казачий круг не может открыться без благословения священника. К Куликову полю у казаков особое отношение. Донецкую икону Божией Матери именно они преподнесли князю Дмитрию перед битвой. Чудотворная икона Донской Божией Матери является Войсковой иконой Союза казаков России.

На V Большой Круге Союза казаков России Атаманом Союза казаков вновь, как и десять лет назад, был избран Александр Мартынов. Он перед офицерами Круга произнес следующую присягу:

 «Вступая в должность Атамана Союза казаков на Животворящем Кресте и Святом Евангелии присягаю верой и правдой служить Православной Церкви, России и Казачеству, не жалея ни сил, ни живота своего! Аминь…».

 

* * *

Иоанн Златоуст говорил: «Вера – удел душ благородных» В ответ атаманы войск округов и отделов Союза казаков присягнули на верность Православной Церкви, России. Казачеству и Атаману Союза казаков Мартынову.

Знаете ли вы ещё одну общественную организацию в России, да и во всем мире, которая не приступает к работе, не получив на это благословения Святейшего Патриарха Всея Руси, которая торжественно клянется в верности Православной Церкви, и руководитель которой присягает на Животворящем Кресте и Святом Евангелии. Атаман Мартынов обращается к делегатам Круга: «Господа офицеры!».

После исхода 1920 года Белой армии из Крыма, а в 1922 году из Владивостока, никто в пределах России не обращался к соратникам со словами «Господа офицеры». Такова верность святой Руси чудотворных казачьих войск.

Но не розами усыпан, как всегда, путь казаков. Атаман Мартынов поведал собранию, что около десятка организаций отказали казакам в аренде помещения для проведения V Круга Союза казаков, а в пяти храмах Москвы священники отказали в проведении благодарственного молебна. Мы уже не говорим о гробовом молчании рыночно хрюкающих телеканалов о самом факте проведения юбилейного V Большого Круга Союза казаков России.

Хоровое пение с древности было формирующим началом казачьих боевых общин и имеет генетическую связь со сказителями былин и песенной культурой первых княжеских дружин. Вершиной казачьего хорового исполнения стал в эмиграции великий казачий хор Сергея Жарова.

После официальной части на V Большом Круге состоялся концерт силами 18 казачьих хоров со всех войск. Четыре часа на одном дыхании прошли выступления хоров. Поющие казачьи сотни – вершина мировой боевой эстетики. Хоры на сцене волновали слушателей, пробуждая генетическую память о поющих сотнях, когда раздавалась команда:

«Песельники, вперед!»

Трудно удержаться, чтобы хотя бы перечислить названия хоров, города и станицы, которые они представляли:

«Живая Русь», Москва (рук. Варшавская);

«Беседушка», г. Серафимович (рук. Быков);

«Донщина», станица Богаевская (рук. Ячушко);

«Зарница», станица Вешенская (рук.Гудовченко);

«Горница», станица Алексеевская (рук. Кубракова);

«Казачья воля», Волгоград (он же Царицын, рук. Боровков);

«Забайкальские казаки», Чита (рук. Наконечная);

«Тюмень казачья», Тюмень (рук. Есиков);

«Ермаковы лебеди», Иркутск (рук. Михалев);

«Терские казачки», станица Змейская;

«Джиргол», Элиста (рук. Басанов);

«Цветань», Курган (рук. Белинский);

«Казачий пикет», Ставрополь (рук. Ефременко);

«Станица», Кубань.

В числе хоров на сцене выступили певцы и Луганска под названием «Славия». Тогда в 2000 году даже казаки не придали особого значения тому, что хор представляет священную землю казаков Луганщины, первоосновы Всевеликого Войска Донского – родины исполинского Владимира Даля, подписывавшего труды псевдонимом «Казак Луганский». Ни один великий деятель русской культуры, кроме друга Пушкина Владимира Даля, не величал себя казаком, кроме разве величайшего мыслителя России и Европы Алексея Лосева, внука настоятеля Новочеркасского Войскового собора, Лосева, который закончил Московский университет в 1915 году благодаря средству от казачьего земельного надела, который он сдавал в аренду.

Лосев говорил: «Без истории мы как слепые кроты».

После 1917 года мыслящую часть уничтожили, а оставшимся запретили преподавать историю до 1935 года. Да и ту, которую разрешили, нельзя назвать историей. Так народилось поколение «слепых кротов», внуки которых породили в Европе панельную культуру секстуров, «Фемен» и «Пуси райта». Тем удивительней, что среди этих оголтелых выродков и, как сказали бы при царе Алексее Михайловиче, «поющих харь», которыми забиты наши телеканалы, – во всех уголках России, как подснежники, расцвели казачьи хоры.

Поющая «Славия» с Луганщины, где сегодня, как всегда, в первых рядах сражаются казаки за Россию. Справедливости ради отметим, что до обрезания памяти коммунистами все XIX столетие русское общество не отличалось сильной исторической памятью и национальным чувством. Сегодня нет ничего более комичного и жалкого, чем наши казенные патриоты, которые сбегаются в телестудии на программы типа «Право знать», «Право голоса», «Политика», «Поединок» и другие. Толкаются в студиях, орут в эфире, все наглее и все для того, чтобы унести в зубах свой нечистый кусок пиара. Разве у таких патриотов могло бы хотя бы раз пробудиться воспоминание о князе Игоре Северском из «Слова о полку Игореве», когда они каждый день видели, как убивают детей, стариков и женщин в городе Северске. Для них город Иловайск на Луганщине пустой географический звук. Между тем Иловайск связан с именами дюжины бесстрашных казачьих генералов Иловайских, героев 1812 года. Исконные казачьи земли Донбасса и Луганщины были отрезаны большевиками от Всевеликого Войска Донского как часть расказачивания наряду с расстрелами. Современная «унитарная Украина» – это выкидыш ГУЛАГа, а последний есть исторический плод Запада. Не большевики, по сути, создали Гулагию, а Запад, тот Запад, который сверг императора Николая II и водворил в России большевизм через террор, деньги, заговоры и думских преступников. Теперь тайный и всесильный Запад защищает свое творение – «Унитарную Украину».

Всё вышесказанное не имеет отношения только к одному сословию России – к казачеству. Сегодня в Новороссии только казаки знают, что они защищают, в отличие от телесловоблудов и казенных патриотов.

Казачий хор «Славия» и сегодня не умолкает над Луганщиной. В дни V Большого Круга в Доме культуры АЗЛК был проведен турнир по рукопашному бою «Казачий Спас». В нем участвовали бойцы со всех казачьих войск. Пришло время, и через четырнадцать лет и на Донбассе и на Луганщине продолжился в боях тысячелетний Казачий Спас.

А тогда в 2000 году никто в России не знал лучше атамана Александра Мартынова, что выпало на долю казачества за десять великих лет после Учредительного съезда 1990 года и благодарственного молебна у могилы монахов-воинов Пересвета и Осляби, самых близких казакам русских святых наряду с атаманом Ильей-свет-Муромцем.

Атаман Мартынов с дружиной Союза казаков после господства коммунистов и не менее тягостного правления лжедемократов возглавил жизнь «особого Божьего народа». На 2000 год к V Большому Кругу численность Союза казаков (по оценке правления) составила порядка трех миллионов человек. Подобной численностью, силой, организацией и 1000-летней памятью не располагала ни одна партия или общественная организация, кроме Русской Православной Церкви. Казаки вновь стали первой силой государства.

Александр Мартынов донской казак станицы Гниловской Ростовского округа Области Войска Донского. Его отец Мартынов Гавриил Андрианович, 1897 года рождения, урядник, участник Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн. Был репрессирован, хлебнул полной мерой эпоху – три жесточайшей войны и лагерные нары. Умер в 1963 году. Мать Мартынова Александра Павловна, 1901 года рождения. Внучка атамана станицы Манычской. Сама родом из станицы Баталпашинской Кубанского казачьего войска. Мать пятерых детей. Ушла из жизни в 1985 году.

Казачество – единственное войско на земле, в котором от рядовых до высших командиров кроме званий непременно поминаются станицы, откуда родом казак. Такова глубинная и неистребимая связь казака с родной почвой.

Александр Мартынов начал трудовую жизнь в 12 лет, т.е. в 1954 году в рыболовецкой бригаде. С 16 до 20 лет Мартынов слесарь-инструментальщик. За это же время закончил школу рабочей молодежи. После армии с отличием закончил Ростовский институт народного хозяйства. Второе высшее образование получил в Московском институте управления, где в 1999 году защитил кандидатскую диссертацию. Он стал кандидатом наук за год до V Круга – в самое напряженное десятилетие жизни, в годы атаманства.

С тех Александр Гаврилович на всех этапах демонстрировал энергию и возрастающую способность к развитию, обучению, коммуникации и такту. При всем при том характер у атамана Мартынова решительный и правдивый. Все военные мыслители знают, что в любом успешном полководце должен соблюдаться баланс между характером и умом. При самом гениальном уме характер в военачальнике должен превалировать, иначе он в ответственный час впадет в «гамлетизм» с его «быть или не быть?». В действиях Петра I, Суворова, Ушакова и Жукова преобладал натиск, а значит – «Быть!».

Казакам на переломе эпох повезло с атаманом Мартыновым. Он мог согласовывать, договариваться, ждать, но в принципиальную минуту действовал решительно.

Когда атаман Кубанского войска Громов заигрался с властями и стал действовать в ущерб казачеству. Мартынов добился лишения его всех званий и наград.

Во время грозных испытаний казачества в Приднестровье и проверки их исторической состоятельности после гулаговского катка Мартынов с дружиной экзамен выдержали по высшей шкале.

Мартынов о боях на Днестре в 1992 году сказал: «Это с нашей помощью народ Приднестровья отстоял свою независимость. А мы потеряли на полях сражений 67 своих лучших братьев и, получив сотни раненых, вновь заявили о былой славе казаков – хранителях своих земель, дали надежду тем 25 миллионам русских, кого бросило российское руководство».

Координировал прибытие добровольцев и сам непосредственно участвовал в боях Походный Атаман Союза казаков Владимир Наумов, награжденный орденом Приднестровской Молдавской республики «За личное мужество».

На берегах Днестра в открытых и праведных боях произошло воскресение казачества. Вот почему мы особое внимание уделяли этому южному русскому порубежью со времен похода Петра I к Дунаю, по пути к Царьграду, и его разгрому янычар на Пруте.

Этот военный театр принёс расцвет русских гениев Румянцева, Суворова, Платова, Кутузова, Потемкина и подарил новую слава казачеству. В Приднестровье должны стоять памятники всем перечисленным полководцам. Их именами следует назвать школы и проводить особые дни памяти.

Для Мартынова главным было блюсти казачью честь и имя Атамана. Когда дело касалось исторической памяти казаков, он, Мартынов, был непреклонен. Так было и с празднованием 400-летия служения Уральских (Яицких) казаков России, которых предали в Беловежской пуще, оставив их в составе Казахстана. Все казаки прошли в XX веке через адские муки, но самая тяжелая доля досталась Уральским казакам. Их предали все. Не могли простить их верности истокам. Яицкие казаки встретили Февраль 1917 года на 90 процентов войском старообрядческим, непримиримым и честным. Уральские бородачи даже среди сверхдоблестных казачьих войск отличались особой былинной статью.

Вообразите только, Россия была в предсмутном времени с потерей исторических горизонтов. А что творят в это время Яицкие казаки? Они на краю русского мира, окруженные врагами, в 1600 году собирают большое войско во главе с атаманом Нечаем. Тысяча казаков ходила на Хиву с тем, чтобы отбить у басурман русский полон. Через четыре года атаман Шамай повторил поход в Хиву через пустыню. Если и были когда-либо на земле славянофилы, то это были казаки, а не салонные говоруны XIX века. Даже через двести лет походы в Хиву и Бухару мало кому удавались. А тут по доброй воле без Москвы и воевод тысячное войско православных бойцов.

Атаман Мартынов не мог забыть тысячное войско в минуту беды, войско, которое за 37 лет до штурма донцами Азова ринулось через пустыню и солончаки освобождать русских пленников. Он говорит: «Более 200 представителей всех войск Союза казаков, несмотря на все запреты, прибыли в Уральск и поддержали Уральское казачье войско, отпраздновали его 400-летний юбилей служения России, которая в 90-е годы XX века о нем забыла». Да не забыла, а предала. Ибо беспамятство наиболее низменное из преступлений.

Казаки, спасая русскую честь, поклонились своим братьям, чья тысяча смертников-добровольцев пошла вызволять из полона невинных русских людей. Сегодня ту же миссию в Луганске выполняют донские казаки.

Атаманы Союза казаков собрались 3-4 декабря 1994 года в Ессентуках и до начала Чеченской кампании приняли решение о формировании пяти казачьих батальонов из добровольцев для поддержания Вооруженных сил России, готовящихся к наведению конституционного порядка в Чечне. Это было время раздрая в стране, подавленности и растерянности общества. Шел тотальный грабеж национальных богатств креативными прохвостами.

Страну от распада и деградации спасла Армия и, прежде всего, сверхдоблестный десант. Ядром сопротивления стали обстрелянные участники Великого Афганского похода. Роль «афганцев» в спасении страны до сих пор никто не осмыслил, зато бабьими лживыми стенаниями о «черных тюльпанах» и «грузах 200» забили все каналы телевидения, чтобы скрыть подлинное величие Афганского похода. В историческом плане Афганский поход может быть сопоставим лишь с Альпийским походом Суворова. В 90-е годы легированные добавки в общество «афганцев» спасли Россию.

Свою миссию на Кавказе верные традиции казаки выполнили. Мартынов замечает, что решимость казаков отрезвила сразу горцев: «и только эта проявленная готовность казаков к отпору впоследствии заставила многих и националистических, и государственных, и общественных лидеров отказаться от мысли о Кавказской войне».

В отличие от «иногородних» ванек без родства у горцев хорошая память и они знают цену казачьей ярости. Мартынов добавляет, что опасения горцев были не напрасны, что «подтвердил впоследствии своими непревзойденными действиями наш казачий батальон имени Ермолова».

За первые десять лет существования Союза казаков проведено девять заседаний Совета Атаманов – три в Москве, два в Элисте, а также в Тирасполе, Барнауле, Городовиковске и на Кубани под Славянской. За те же десять лет состоялись пять Больших Круга Союза казаков – Учредительный Круг в Москве (1990 г.), Ставрополе (1991 г.), Оренбурге (1993 г.), IV Большой Круг прошел в 1996 г. в Краснодаре и V Большой Круг в Москве (2000 г.).

Проходили ещё Правления и Малые Советы атаманов. Все только что упомянутые сборы в разных городах требовали громадной и продуманной организационной деятельности, дисциплины, внимательности и бесконечного терпения и такта в условиях неизбежного казачьего гонора, самолюбий и даже распрей. Все они прошли через ум, волю, энергию и сердце Верховного Атамана Мартынова.

В апреле 1991 года в Москве срочно созван Совет Атаманов для обсуждения события, потрясшего только становящееся на ноги казачество. Необходимо было немедленно поддержать Терское войско, где ингушами был убит атаман Сунженского отдела А.И. Подколзана, а 23 мая того же 1991 года собрался Малый Совет Атаманов совместно с представителями горских народов Кавказа и обсудил проблемы, возникшие в связи с погромом, произведенным националистами-ингушами станицы Троицкой, и гибелью казаков на Сунженской линии Терского войска. На этом же Совете рассмотрели подготовленный проект законодательного акта «О политической реабилитации казачества».

И в тот же 1991-й год в июле Правление Союза казаков по просьбе Православного духовенства и благословению Святейшего патриарха Алексия II откомандировало более двухсот казаков для сопровождения совместно с клиром святых мощей преподобного Серафима Саровского при переносе их в Дивеево.

В ознаменование этого волнующего события Союз казаков учредил памятный Дивеевский Крест. Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и все участники Дивеевского похода были награждены этим памятным знаком.

Ни одна общественная организация в России не имеет столь глубоких и органичных связей с Церковью, как казачество. Известно, что слабая власть – кровавая власть. Безволие власти, отсутствие у нее бдительности и хватки мгновенно ощутили не только горцы Кавказа, но и все преступные элементы и, прежде всего, по всему периметру границ страны. У России восемнадцать соседей-государств. Такого количества соседей нет ни у одного государства в мире. Стоит ослабить бдительность на границе, как просочатся миллионы мигрантов и просто затопчут страну, причем толпы мигрантов опаснее Орды.

Со времен неолита нет ничего священнее границ у людских сообществ. Даже слово «рекс» (правитель, король) означает человека, проводящего черту и, разумеется, линию разграничивающую. Юпитер, терминатор происходит от латинского слова «терминус», что в древности означало межевой или пограничный столб. Разумеется, этот знак был священен и неприкасаем.

Граница создала казачество. Ещё когда граница Московии шла по Оке, эту защитную водную гладь и берег называли «Поясом Богородицы». Казаки и стали век за веком витязями Пояса Пречистой. Сакральность границы стала частью генетики и психики казака. Он воин всегда, и оставаясь стражем Пояса Богородицы, казак священнослужитель, только всегда при оружии. Вот почему казачий Круг открывает всегда священнослужитель, а Большой Круг немыслим и без благословения Святейшего Патриарха. Да и кто сегодня защитит любой храм, кроме казаков, когда власть или ослабла или приворовывает. Казаки не только витязи Пояса Богородицы, они и Православная рать, которая не позволит никому притеснять храмы или угрожать священникам. Потому казаки так чтут преподобных воинов Илью Муромца, Пересвета, Ослябю и монаха-адмирала Федора Ушакова.

В наши лихие времена каждый храм, уважающий себя, должен бы располагать преданной казачьей дружиной. 7-10 ноября 1991 года в Ставрополе состоялся II Большой Круг Союза казаков. На него прибыли 463 делегата от более чем 70 делегаций, включая представителей всех казачьих войск и более 350 гостей. Работу Круга благословил митрополит Ставропольский и Бакинский Гедеон.

 На Круге приняли ряд важных заявлений:

– по поводу конфликтов в Чечне и Ингушетии с требованием не допускать «…ущемления прав казачества и русского населения…» – в противном случае Союз казаков оставляет за собой право принять ответные меры к незаконным формированиям в Чечне и в других регионах страны»;

– по вопросу о восстановлении юга Осетии в составе России;

– о необходимости поддержать стремление народа Приднестровья к самоопределению и его стремление остаться в составе России…

Кроме того, Круг высказался за восстановление с Россией традиционно казачьих территорий в Северном Казахстане и высказал обеспокоенность положением дел в Баталпашинском, Зеленчуковском и Урупском районах Карачаево-Черкесии.

На Круге отмечено учреждение газеты Союза казаков "Казачьи ведомости» и зарегистрированы журналы «Казаки» и «Стремя», издание которых, увы, не состоялось. Создан научно-редакционный Совет «Казачья энциклопедия». Союзу казаков всего-то исполнился год, а он уже действовал в России от Приднестровья до Курил как «власть имеющий», проявляя сразу богатырские родовые черты.

На следующий год, весной, под председательством секретаря Совета безопасности Ю.В. Соколова прошла работа представительной комиссии по изучению проблем казачества. В комиссию вошла группа атаманов во главе с Атаманом Союза казаков А.Г. Мартыновым. В августе в зале ЦОСКА прошел Большой Совет Атаманов с участием вице-президента России генерала А.В. Руцкого.

Совет Атаманов высказал свое отрицательное отношение к купле-продаже казачьих земель и передаче Японии южных островов Курильской гряды. Атаманы выступили с требованием к правительству РФ принять неотложные меры по защите интересов казачества в Приднестровье, на Урале, а Атаман Мартынов высказался, что за казаками никогда не задерживалось с ответом недругам, к какой бы среде они ни принадлежали.

Воскресение казачества есть воскресение России – друг без друга они жить не могут. Зарубежное эмигрантское казачество это знало и как зеницу ока берегло реликвии императорских казачьих войск.

Идее возрождения казачества был посвящен VII Общероссийский Большой Круг Союза казаков в Ставрополе. Он открылся 29 июня 2008 года. Этот Круг оказался переломным и в судьбе Верховного Атамана Мартынова, и в судьбе казачества.

На этом Круге Мартынов уже в ранге доктора экономических наук и профессора будет переизбран после 18 лет руководства Союзом казаков, который он же сам и создал. Мартынова на посту Верховного Атамана заменит давний его сподвижник и заместитель семиреченский казак полковник Павел Филиппович Задорожный. Последний был кадровым офицером Советской армии, отслужившим по многим гарнизонам страны. Главной чертой Задорожного, кроме рвения к службе, была ненасытная жажда знаний. Даже по самым отдаленным гарнизонам он умудрялся следить за всеми публикациями в «толстых» журналах и поглощал несметное число исторических трудов. Задорожный был, возможно, самым эрудированным офицером Советской армии. Преданный беззаветно своим казачьим корням (Павел Филиппович происходил из семиреченских казаков), он сразу нашел свое место в дружине Мартынова, возрастая от года к году в казачьей проблематике.

Верховный Атаман Мартынов начал речь в традиционной манере казаков:

«Во имя Отца, и Сына и Святого Духа! Аминь!

Уважаемые священнослужители!

Уважаемые господа Старики! Господа атаманы! Братья казаки! Уважаемые гости…».

Надо ли говорить, что на Круг съехались делегаты со всех казачьих войск России от Днестра до Амура и Уссури, и даже Сахалина и Камчатки. А также представители шести казачьих округов (Московский, Северо-Западный, Западный, Северо-Донской и уже упомянутых округов Сахалина и Камчатки). Прибыли представители ряда отделов, союзов и крупных земляческих образований. На Круге после отчетного доклада Мартынова выступили атаманы казачьих войск и присутствующий на Круге генерал-полковник Леонид Григорьевич Ивашов, президент Академии геополитических наук и председатель Союза русского народа.

Круг начал свою деятельность по благословению митрополита Ставропольского и Бакинского Гедеона.

Великой удачей Российского казачества было духовное окормление его с первого дня Высокопреосвященнейшим митрополитом Волоколамским и Юрьевским Питиримом (К.В. Нечаев) (08.01.1926 – 04.11.2003).

Митрополита Питирима по аналогии со свт. Филаретом (Дроздовым) можно было бы именовать митрополитом Всесоюзным или природным патриархом Всероссийским. Доктор богословия он три десятка лет возглавлял Издательский отдел Московской патриархии – самый сложный и ответственный участок церковной деятельности.

Митрополит Питирим обладал громадным авторитетом в среде образованной части общества с духовными запросами. Особым уважением и даже почитанием владыка пользовался у силовиков и, особенно, у пограничников и казачества. Помимо глубочайшей церковной культуры митрополит Питирим обладал серьезными знаниями в науке, технике, истории, политике, философии, искусстве. Он хорошо играл на виолончели, был тонким редактором и самобытным фотохудожником. С присущей ему мудростью и тактом он духовно окормлял российское казачество и оставил глубокий след в благородных и любящих сердцах казаков. Статный, с природным изяществом, быстрым и умным взглядом владыка сразу приковывал к себе внимание. Его библейский облик с белой бородой и в белом же клобуке с почти гвардейской осанкой запоминался всем на международных конференциях.

Облик теперь уже схимитрополита Питирима у посетителей монастыря невольно сливался с обликом преподобного Иосифа Волоцкого, духовную близость с которым владыка проявлял. Да и для казаков два этих облика порой сливались, тем более что преподобный Иосиф Волоцкий (Иван Санин) с XVI века и поныне относится к числу любимейших святых подвижников старообрядцев и казаков. Их всегда привлекало кредо преп. Иосифа, которое разделял владыка Питирим, о том, что «без борьбы со злом невозможно устоять в добре». Эта же идея была близка крупнейшему в истории русскому мыслителю Константину Леонтьеву (монах Климент), который первый и единственный внес в русскую философию фактор силы. К.Леонтьев был твердым «иосифлянином».

Род бояр Саниных всегда отличался особым духовным настроем. Дед, отец, мать и три брата Ивана Санина окончили жизнь иноками.

На восьмом году жизни Иван Санин отдан учиться грамоте в Волоколамский Крестовоздвиженский монастырь. К двадцати годам после поисков достойной обители со строгими порядками боярин Иван Санин пришел к игумену Пафнутию Боровскому – известному суровой аскетикой.

У преподобного Пафнутия Иосиф Волоцкий провел восемнадцать лет в строгом послушании, став его любимым учеником. По кончине преподобного Пафнутия Иосиф единодушно избран братией игуменом Боровской обители. Иосиф пятнадцать лет ухаживал в монастыре за отцом, разбитым параличом, и жил с ним в одной келье.

Настало время, и Иосиф решил осуществить давно зревшее желание основать свой монастырь нового типа, монахи которого могли бы в качестве иерархов быть строителями и оплотом молодого русского государства, ставшего единственным на земле Православным царством, окруженным враждебными иноверными государствами.

Иван Санин родился, когда в 1441 году гениальный русский монарх Великий князь Василий II (в будущем «Тёмный») велел арестовать и сжечь митрополита (и тайного кардинала) Исидора, который вернулся в Москву с латинским крижем в руках и намеревался в Успенском соборе Кремля восславить римского папу Евгения. Исидор, один из творцов Флорентийской унии, избежал казни, бежав из-под стражи.

При всеобщей растерянности и крайнем смущении бояр и священнослужителей железный характер проявил только доблестный витязь Василий II. Двумя годами ранее Василий II лично дрался в первых рядах в сечи с казанцами, которые, обнаглев, разоряли Русь в набегах, доходя до Москвы. В сечи на Нерли Василий II попал в полон к татарам и освободился только после громадного выкупа.

Через полтора века Иван IV с казаками возьмет Казань и освободит 60 тысяч плененных русских христиан.

Основателем духовно независимой Руси является Василий II, который в 1461 году признает себя наследником ромейских императоров после падения Царьграда в 1453 году.

Василий II Тёмный доблестный монарх из русских Великих князей, который лично сражался в первых рядах сечи. После него мы увидим в бою под Азовом только Петра в 1695 году, через 256 лет. За свои подвиги Василий II удостоился от жалких русофобов-историков ненависти и умолчания, но его деяния были любимой темой Иосифа Волоцкого.

Пришло время, и Иосиф Волоцкий с семью иноками обосновался в родном Волоцке и начал созидать монастырь, который окажет решительное влияние на создание Православного царства.

Облик преподобного Иосифа митрополит Питирим обрисовывает весьма рельефно: «Он отличался мужественностью характера, особой статью, красотой и основательностью и в то же время остротой и гибкостью ума, умелым владением всеми видами монастырских работ, непреклонной волей и физической неутомимостью. Хозяйственность и практический смысл, непримиримость к злу – с добротой и заботой о каждой душе, вверенной ему Господом». И митрополит Питирим добавляет характеристику Иосифа словами известного русского духовного философа: «П.П. Федотова удивляет, что его (Иосифа) личная святость растворяется в подвигах избранного им духовного воинства».

Преподобный Иосиф был избран для нового водительства монахов и мирян в грозных обстоятельствах невесть откуда взявшейся ереси жидовствующих. Игумен Иосиф, говорят, был явлен миру как «русский характер в его завершении». Знаете ли вы во всей русской литературе хотя бы один характер, равный богатырю Ивану Санину? Вместо этого населили словесность ущербными «лишними людьми» с признаками осатанелости да раздавленными Акакиями Башмачкиными. Игумен Иосиф спас Русь от ереси и вооружил православных первым русским богословским наступательным трудом «Просветитель», который более напоминает боевое наставление вроде суворовской «Науки побеждать». Труд преп. Иосифа почитался иерархами, хранился благоговейно и переписывался старообрядцами.

Иосиф Волоцкий особо заботился о том, чтобы иметь в числе братии бояр и князей, дабы они, будучи иерархами, взвалили на плечи бремя водительства Руси, окруженной врагами-иноверцами. Около двадцати бояр и князей, подвизавшихся в Волоцком монастыре под началом преподобного Иосифа, олицетворявшего «русский характер в завершении», вместе с властью создали новую Россию. Правнук преподобного Иосифа (по материнской линии) великий митрополит Макарий венчает на царство юного Ивана IV и посылает его в Крестовый поход на Казань в 1552 году. Тогда семь тысяч казаков на судах русского типа «река-море» будут штурмом возьмут Казань и освободят, как уже говорилось, 60 тысяч христиан из неволи. А «иосифляне»-святители Гурий и Варсонофий закрепят победу духовно.

Былинный богатырь Иосиф Волоцкий создал второй после Сергия Радонежского боярский призыв в церковь для спасения Руси – православного острова в мире. Русские подвижники хорошо знали, что им больше не на кого надеяться в мире. Им было ведомо, что с захватом Царьграда крестоносцами в 1204 году «Второй Рим» пал навеки, а византийский император и патриарх поцеловал туфлю папы Иннокентия. Оставалась надежда на внутренние силы, на бояр и казаков, на русскую породу. Великий подвижник Бернард фон Клерво духовно преобразил Европу и, подняв её на Крестовые походы, создал высочайший духовный взлёт Европы с расцветом поэзии, университетов, готики. Святой Бернард в свои монастыри со строжайшим уставом монахами принимал только дворян, а простолюдины подвизались в послушниках. Таков был суровый вызов времени. Бог требовал отбора.

Так поступил и преп. Иосиф Волоцкий, любимец Константина Леонтьева, старообрядцев и казаков. Казаки стремились как можно чаще бывать в Волоколамском монастыре и у «природного патриарха» митрополита Питирима с четырехсотлетней родословной священства.

Верховный Атаман Мартынов показывал казакам пример энергетической безудержности. Он не только трудился за десятерых, создавая Союз казаков от Днестра до Курил, но ещё защитил докторскую диссертацию и перевел поле сражения за возрождение казачества в Государственную Думу, став её депутатом в 1995 году. Мартынов лучше других понимал и понимает, что без смены и без кадетских корпусов казачество не устоит в рыночно хрюкающей современности. Так, в числе прочих казачьих кадетских корпусов в Москве появился Казачий Ордена Петра Великого кадетский корпус имени Михаила Шолохова. Что бы там не судачили о генерале Александре Лебеде, но больше всего кадетских корпусов основал в России казак-губернатор Александр Лебедь во время правления Красноярским краем. В числе его детищ Лесосибирский кадетский корпус имени Алексея Иордана. Небесным покровителем Лесосибирского корпуса на могучем Енисее избран Государь-страстотерпец Николай II. Ещё в 2003 году в Новочеркасске прошел всеказачий праздник памяти великого атамана графа Матвея Ивановича Платова в связи с 250-летием со дня его рождения. Там же ему был открыт памятник.

Великий мыслитель Алексей Лосев (монах Андроник), сын регента Войскового хора, закончил с золотой медалью Новочеркасскую классическую гимназию имени графа Матвея Платова. Судьба выпуска его класса стала судьбой всего Дона. Из двадцати одного выпускника их класса семеро погибли в боях с красными, один застрелен у себя дома, остальные все в рядах Белой армии. Алексей Лосев в 1915 году закончил классическое отделение филологического факультета Императорского Московского университета. В 1922 году его обвенчал с Валентиной Михайловной Соколовой, изящной выпускницей того же университета, специалистом по небесной механике, сам отец Павел Флоренский. Через семь лет чету Лосевых постриг в монахи старец архимандрит Давид. Алексей Федорович Лосев стал монахом Андроником, Валентина Михайловна – монахиней Афанасией.

В 1932 году они окажутся в бараках Беломорканала. Ко времени ареста Лосев издаст восемь выдающихся книг. Но взбесит власти его «Диалектика мифа», и Лосева будут проклинать на съезде партии и требовать «стенки».

Ещё в 2003 году при обсуждении по телевидению феноменального наследия Лосева, которому нет равных в европейской философии, было сказано: «если Лосеву начнут ставить памятники в России, тогда за судьбу нашей родины мы можем не беспокоиться».

Разве первый памятник не должен появиться там, откуда он родом, где учился латыни, греческому языку и музыке, и где в детстве скакал без седла и купался в Северском Донце?

Если граница России есть Пояс Богоматери, а это несомненно, так как витязями Пояса тысячу лет являются казаки, узел Пояса Богородицы на Кавказе, где в Азове прародина руссов и откуда Руси угрожали особые опасности. Эпицентр угроз России сосредоточен не в Сирии, Ливии, Афганистане, а на Кавказе и особенно в Ставрополье, где дважды проводился Большой Круг Атаманов. Из всех общественных сил страны прямо в лицо угрозе смотрят только казаки. Именно подлинная забота о судьбе России, а не пиар-шоу, привела на Большой Круг казаков в Ставрополь, где теперь действует кадетский корпус имени Ермолова.

 Ещё после Крымской войны князь Федор Одоевский сказал, что «три пиявки сосут Россию: ложь, взятки и многословие». По части телетрёпа мы побили все мировые рекорды. Как мы воруем на радость преисподней, тоже известно. Лживый «мужик» в глаза не смотрит, отпора не дает, любит театр, уклончив, податлив – словом, интеллигент, по Чехову – «мокрица». Не лучше дело обстоит и в Европе. Потому в европейской политике не могли во главе правительств не появиться женщины – «железные швабры», а Европарламент – не превратиться в бесформенное, слабовольное, женоподобное сборище на содержании. Но вернемся домой. Вы знаете хоть одно государство в мире, где в числе ведущих вузов заведение, готовящее обслугу для дипломатов вроде нашего МГИМО, родившегося из закрытых распределителей типа ТОРГСИНа «сертификата» и магазина «Березка»? Теперь у нас, как и подобает чемпионам по лжи и взяткам, первый вуз не на Воробьевых горах, это «вышка» – Высшая школа экономики, которой подобало бы носить имя Чичикова. Все они – антиподы казакам, чье боевое братство является воплощением русского народного духа.

Один довольно известный церковный иерарх сказал по телевидению (сам слышал и видел, – авт. К.Р.), что если бы не ликвидировали патриаршество, то революция 1917 года не произошла бы. До той поры мне казалось, как бы сказать помягче, что самое удивительное в истории нашего отечества суждение принадлежит бывшему министру образования Фурсенко, который сказал, что «цель образования создание цивилизованного потребителя». Чичиков задохнулся бы от восторга.

Не лучше ли нашим владыкам заниматься жуткими проблемами Ставрополья с напором иноверцев, да и старинная и героическая станица Невынномыская стонет под напором свидетелей Иеговы и адвентистов седьмого дня.

 

* * *

Через 20 лет после создания Союза казаков России Верховный Атаман Мартынов напомнил казакам на Круге, что они, казаки, ещё в пору боев на Днестре в 1992 году выступили с общенародной идеей создания единой Большой России, включающей земли Великой, Малой и Белой России с казачьими землями, подаренными расчленителями-гулаговцами автономному Казахстану, который не был ещё даже союзной республикой.

Мартынов исходил из глубинной и необоримой идеи народной о духовно-кровном единстве трех народов-братьев Малой, Великой и Белой России. В 1945 году это единство получило абсолютное подтверждение, закрепленное праведной кровью в совместных сражениях. По Божьему Предопределению из Германии вернулся новый народ. Они сохраняли вековые привычки, уклад, нравы, но это не были довоенные украинцы, белорусы, русские, это вернулись к Параду победителей 24 июня 1945 года, если хотите, «высокороссы». По брусчатке Красной площади десятью фронтами под музыку Глинки «Славься!» прошел невиданный доселе народ, что повергло в ужас супостата. Теперь они тайно и с удвоенной энергией продолжат расчленять «высокороссов». В СССР не было тогда сил, способных объяснить произошедшее рождение «высокороссов» вернувшимся из Берлина победителям. ЦРУ было решено с удесятеренной силой внедрять дальше прозрение великого Бисмарка о разделении русов, а он лучше всех в Европе знал, что говорил. После победы Пруссии над Францией все германские земли, герцогства и королевства нашли в себе духовное величие объединиться в единую новую Германскую империю. У них хватало «самостийников» и таких, которые «укропам» даже и не снились. Чего только стоило католическое королевство Бавария. Вот что сказал Бисмарк о будущей несчастной Украине. Железный канцлер и непреклонный союзник России в 1881 году. Вчитывайтесь и перечитывайте много раз:

«Могущество России может быть подорвано только отделением от неё Украины. Необходимо не только оторвать, но и противопоставить Украину России. Для этого нужно только найти и взрастить предателей среди элиты и с их помощью изменить самосознание одной части великого народа до такой степени, что они будут ненавидеть всё русское, ненавидеть свой род, не осознавая этого. Всё остальное дело времени».

Это суждение Бисмарка привел на телевидении Никита Михалков в своей замечательной программе «Бесогон».

С задачей «найти и взрастить предателей среди элит» тайные общества Запада справились быстро. Раздвоенные полукровки всегда в избытке. Так явились «предатели среди элит» из тайных обществ, все эти грушевские, костомаровы, шевченки, кулиши, петлюры – имя им легион.

И «укропы» заскакали. На майдане ряженый под малороссийского казака чуть ли не в генеральских погонах стал на колено и протянул саблю американскому послу-русофобу, главному режиссеру майдана. Этому несчастному коленопреклоненному с саблей и невдомек, что казак – это Божье призвание и Божье избранничество, а не по воле «предателей среди элит». Предательство запорожцев было анафемствовано Русской Православной Церковью устами иерархов-малороссов. Анафема не снята, и казаков в пределах Малой России нет ни одного. Путь в казачество лежит только через глубочайшее покаяние.

В 1922 году 7 ноября парад на Красной площади принимал создатель Красной армии Троцкий. Сталин ещё был рядовым наркомом по делам национальностей. Троцкий пока доминировал безраздельно. Ленин в это время в Горках то плакал, то смеялся, а в перерывах требовал расстреливать всех.

Это 1922 год, когда в декабре будет создан СССР. В том же году усилием Троцкого гулаговцы создавали «унитарную Украину» и включили в состав бывшей Малой России коренные земли казаков Луганщины, а также города Новороссии – Одессу, Николаев, Херсон, Запорожье, Днепропетровск, Приднестровье с Тирасполем, Донбасс. «Самостийники», как за ними водится, мертвой хваткой вцепились в чужие земли. Теперь перед моряками Севастополя стоит ещё одна задача. Князь Потемкин-Таврический сказал своей супруге-соправительнице Екатерине II: «Се в а с т о п о л ь  –  т р е т ь я с т о л и ц а  Р о с с и и». Памятник создателю Тавриды и Севастополя должен выситься в Севастополе и на гранитном пьедестале генерал-адмиралу светлейшему князю Потемкину-Таврическому должны золотом светиться слова князя о третьей столице России.

Сегодня больше всего крови портят казакам сами же казаки из-за гордыни, доводящей порой до склочности, лишенной смиренного мужества. Но особенно угнетает Верховного Атамана заразившая даже казаков податливость, вялость и мягкотелость. Вот что сказал на Круге о положении в ключевом для судеб казаков и России Ставропольском крае Атаман Мартынов:

– Не самую лучшую службу казачеству и всем русским на Кавказе сослужил казак-губернатор Ставропольского края Черногоров, бесконечно требующий себе дополнительных полномочий по борьбе с террористами и совершенно не использующий имеющиеся у него рычаги. Это он для окончательного ослабления казачества на Кавказе внедрил в казачью среду секретаря Совета безопасности края Бондарева, с которым на пару своей бездеятельностью обеспечил расселение практически на всех кошарах края горцев, создавших там опорные пункты. Это они трусливо спрятали руки в карманы и не протянули их вовремя Наурскому и Шелковскому районам и жестко не поставили вопроса о возвращении их в состав края».

Губернатора Черногорова убрали из края.

Надо признать, что Верховный Атаман и в правительстве, и в Думе, и на Атаманских кругах принципиален и честен до конца, когда речь идет об интересах казачества и государства. Что же дает ему силы в этой четвертьвековой борьбе за возрождение родного казачества? Обращаясь к казакам на Круге, Мартынов может сказать со свойственной ему порывистостью:

– Мы Христово Воинство!

И казаки внутренне приосаниваются. Мартынов человек с честным и сыновним самосознанием казака. Он не мог не побывать с делегацией казаков в Лиенце (Австрия), где произошло одно из самых страшных предательств в истории. Суетливый и вероломный Черчилль выдал на верную гибель, говоря словами певца НКВД Маяковского – «Лубянской лапе ЧэКа», казаков и их боевых атаманов. Офицеров императорского производства, никогда не живших в СССР. В их числе генерала от кавалерии, Георгиевского кавалера Петра Краснова, автора 33 томов литературных трудов, генерала Шкуро, отважного кубанского казака, создателя русского спецназа генерала вермахта Гельмута фон Панвица, добровольно решившего разделить участь с товарищами по оружию, и командира «Дикой» дивизии генерала Султана Клыч Гирея. Последний на суде и при казни держался с такой горделивой отстраненностью и осанкой, что судьи и палачи казались суетливыми ничтожествами. То была последняя и безраздельная победа казачьих генералов, офицеров императорского производства.

Черчилль мог бы потирать ручки. Англичане, по свт. Игнатию (Брянчанинову), «всемирные карфагеняне». У них в национальных героях шпион с лицензией на убийство, в герцогинях – дочь стюардессы. Если бы не трагическая гибель, то принцесса Диана, на радость Содружеству наций, одарила бы Альбион мусульманским отпрыском и стала бы Дианой Аль-Фаед. И в этом была бы высшая справедливость

Но украшение нации сегодня Элтон Джонс с титулом рыцаря и сэра. Это как если бы Борю Моисеева сделать дважды Героем России и светлейшим князем. Словом, Господь позаботился отомстить за казаков «всемирным карфагенянам».

Еще в 1895 году началась Памирская экспедиция. Тогда же русские журналы сообщили, что болгары продают по дешевке англичанам кости русских воинов, павших под Плевной. Те вывозят их пароходами, и в Англии, перемолов и смешав с навозом, удобряют поля. Славянофилы, призывавшие истерично спасать «братушек», жестоко ошиблись. Потом в двух мировых войнах болгары будут воевать против России. Бисмарк во время кровавой Плевны саркастически заметил: «вся Болгария не стоит костей хотя бы одного померанского гренадера». Россия уложила на чужих полях тогда двести тысяч гренадеров.

В те годы во время Памирской экспедиции семиреченский есаул Ионин поймал двух английских офицеров-лазутчиков, которые шпионили под видом торговцев. Есаул велел их выпороть, о чем сообщил в столицу. Из Петербурга пришла телеграмма от самого императора Александра III. «Одобряю действия Ионина. Поздравляю полковником. Если повесил бы, стал бы генералом». Придет время и Ионин станет генералом и наказным атаманом Семиреченского казачьего войска.

И нашему Верховному Атаману Александру Гавриловичу за четвертьвековую страду давно пора быть генералом. Но он об этом не думает. Для него путеводной звездой являются вещие слова, вынесенные на знамя казачества: «РАЗУМЕЙТЕ ЯЗЫЦЫ – ЯКО С НАМИ БОГ».

Александр Мартынов как Верховный Атаман воинства «особого Божьего народа» всю жизнь посвятил следованию замыслу Бога о России и четверть века сзывает на поле чести казачьи дружины, создавшие в веках Святую Русь.