Николай ЗИНОВЬЕВ. СТОИТ МОЙ АНГЕЛ ЗА ПЛЕЧАМИ. Стихи

Николай ЗИНОВЬЕВ

 

МИСТИКА

(Триптих)

1.

Я не искал себе жену.

Пустил калёную стрелу,

Пустил сразить я злого духа

Стрелу калёную из лука.

 

Да и забыл: дела, заботы.

А утром радио трещит:

«Во лбу у Статуи Свободы

Стрела калёная торчит».

2.

Довольно о мелком.

Давайте о важном.

Себя ощущаю я в каждой и в каждом:

То в чистом и светлом, как ангел, ребёнке,

То в жалком, забитом нуждой мужичонке,

То в пьяной и грязной развратной бабёнке...

Не раз удивляли, наверно, тебя

Слова очень странные: «Я вне себя».

3.

Всем счастья и здоровья!

В степи встаёт рассвет.

Гоню пасти коров я,

И мне двенадцать лет.

 

Летает в небе птица,

Течёт в реке вода.

Всё это повторится.

Не спрашивай, когда.

 

* * *

Наград в стране – не хватит духу,

Чтоб перечислить весь набор.

Вот только орден «За разруху»

Не учредили до сих пор.

 

А может быть, его не надо,

Такого ордена в стране.

А вдруг вертлявый тип из ада

Его на грудь пришпилит мне?

 

* * *

Талант от Бога скорбен духом,

Не жаждет славы он земной,

Не распускает грязных слухов,

Не носит камня за спиной,

Честь не меняет на монеты,

Терпеть не может льстивых фраз.

Мои приятели-поэты,

Увы, всё это не про нас.

 

* * *

В зарослях орешника,

Там, где ветер спит,

На ладони грешника

Бабочка сидит.

 

Крылышки расправила,

Всё ей в мире так.

Что меня заставило

Резко сжать кулак?

 

ПО БОЛЬШОМУ СЧЁТУ

Ни, ни детям, ни жене,

Ни тем более стране

Ты не нужен – лгут писатели.

Нужен ты, мой брат, вполне

Только Господу и матери,

И, конечно, сатане.

 

* * *

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».

                       С.Есенин

Не прослыву ли за врага,

Когда скажу однажды всё же:

«Хоть мне Россия дорога,

Но Царство Божие дороже»?

 

ВОПРОС С ОТВЕТОМ

Справа – ангел-хранитель,

Слева – бес, мерзкий вид.

Почему искуситель

Ближе к сердцу стоит?

 

Расстановка ужасна!

Но разгадка проста:

Это тем лишь опасно,

В чьих сердцах нет Христа.

 

* * *

Спиртом сжечь тоску и скорби

Я хотел, чтоб не совались,

А они в душе, как в колбе,

Взяли и заспиртовались.

 

А теперь поди реши,

Как их вынуть из души?

Жить с разбитою душой?

Грех не смертный, но большой.

 

НЕОПРЕДЕЛЁННАЯ

ОПРЕДЕЛЁННОСТЬ

Вези меня, судьба-везунья,

Полна моя сума

И светлого безумья,

И тёмного ума.

 

Куда с такою ношей

В итоге попаду?

В твои селенья, Боже,

Или в огонь в аду?

 

Мне это неизвестно,

Но точно знаю я:

Заслуженное место

В грядущем ждёт меня.

 

ПУТЬ РОССИИ

И все эти разговоры

Об особенном пути

От лукавого, который

Хочет в душу к нам войти.

 

Пусть нас часто заносило

И заносит там и тут,

Но идёт и шла Россия,

Как и все, на Страшный Суд.

 

ТАЙНА ЧУДА

Когда от боли никуда не деться,

Я вспоминаю своё детство,

Отца живого, его маму –

Родную бабушку мою,

И боль уходит мал-помалу.

Они давно уже в раю

И помогают мне оттуда.

Непостижима тайна чуда,

Не понаслышке говорю.

 

АНГЕЛ-ХРАНИТЕЛЬ

Когда бессонными ночами

Пишу о том, как жизнь мудра,

Стоит мой ангел за плечами

И терпеливо ждёт утра.

 

Засну, а он у изголовья

Крылами делает круги –

Он хочет отогнать злословья,

Что мне готовят за стихи.

 

Мой милый друг, твой труд напрасен,

Как воду в ступе истолочь,

Но ты прекрасен, ты прекрасен   

В своём стремлении помочь.

 

В ОСЕННЕМ ПАРКЕ

Золотой, багровый, рдяный

Парк сегодня. Скоро снег.

Рядом сел какой-то пьяный

На скамейку человек.

 

«Слышишь музыку? – спросил я. –

Это осени хорал».

Он, икнув, ответил: «Сила!» – 

И частушку заорал.

 

Я зажал руками уши,

Про себя подумал: «Влип».

Разминулись наши души,

А ведь встретиться могли б.

 

В ДИКОМ ПОЛЕ

Тут извечно ворон кружит –

Это значит, где-то мать

По сыночку тяжко тужит.

По живому ли? Как знать.

 

Здесь сходились лава с лавой,

В речках дыбилась вода, –

И кто в землю, кто со славой

Возвращались, как всегда.

 

Я шагаю полем Диким –

Ничего себе пустырь!

Быть народу не великим

Не позволит эта ширь.

 

* * *

Все заборы в России упали.

                    Ю.П. Кузнецов

В полусне ли, после сна ли

Ощущаю бодрость.

Все запреты нынче сняли

На любую подлость.

 

Вверх и вниз бросаю взоры,

Туфель просит каши.

Боже, встали все заборы!

Но уже – не наши.

 

* * *

Я мог бы дать обет молчания

На годы многие вперёд,

Не будь на грани одичания

Мой обездоленный народ.

 

Когда же столько судеб смолото

И столько жизней сметено,

Тогда молчание – не золото,

Сродни предательству оно.

 

НА ПОИМКУ ЗОЛОТОЙ РЫБКИ

– Что ты хочешь: деньги, славу?

– На халяву?

– На халяву.

– О, я вижу ты опасна

И темнишь наверняка.

Сковородка с постным маслом

Ждёт тебя, а не река.

 

И с крестьянской простотою

Закусил я золотою.

Знайте, взрослые и дети:

Больше рыбки нет на свете.

 

* * *

Страх в себе увидеть Бога –

На потребу сатане:

Чтоб ты горбился убого,

Чтоб не думал о стране,

Чтоб в мирок ты свой забился

И не думал об ином,

От отчаянья чтоб спился

Или даже удавился

Чтоб на шарфе шерстяном.

 

ПОЭТ

Он думал: «Всё, мой ум повержен,

И никому не нужен я».

Но оказалось, он подвержен

Иным законам бытия.

И он нисколько не больной,

Он, как бы вам сказать, иной.

Вступил он с миром в поединок.

Иной, быть может, значит: инок?

 

* * *

«Ну жил. Ну умер. Ну воскрес.

Допустим, в рай попал, не мимо.

Тоска!» – мне шепчет старый бес,

Когда-то бывший херувимом.

 

Я не ловлюсь на старый трюк,

На древнюю уловку,

Не забиваю в балку крюк

И не ищу верёвку.

 

* * *

Луна на ущербе и жизнь на ущербе.

Пойду расскажу свои беды все вербе.

Своими ветвями обнимет мне плечи,

Глядишь, и немножечко станет полегче.

Обоим: и вербе дуплистой, и мне...

А может, и даже ущербной луне.

 

* * *

Для чего Христос родился?

Чтобы нас с тобой спасти,

В Царство Божие ввести,

Чтоб с пути никто не сбился.

 

Но на деле... Но на деле

Что-то мы, брат, проглядели,

И невиданную силу

Набирает сатана.

 

Чтобы сжить её со свету,      

Со счетов её списать,

По Новейшему Завету

Надо нам Христа спасать

 

В каждом сердце и душе!..

Но не поздно ли уже?

 

* * *

Нёс душу ангел света

Сквозь звёздный хоровод,

Хотя, возможно, это

Вёл борт ночной пилот.

 

Я точного ответа

Не знаю на вопрос,

Но хочется, чтоб это

Был всё же ангел света

И душу чтоб донёс.

 

* * *

Мир славит вора и лжеца,

Сын поднял руку на отца,

Безумно тварь хулит Творца –

Так что же тьма, если не это?

А мы, безумцы, ждём конца

Несуществующего света.

 

* * *

«Да, тяжек нынче крест России, –

Твердят враги, – и тяжко бремя».

С того так нагло и спросили:

«Ты, может, снимешь крест... на время?»

 

Не слышал я ответ России.

Я быть пророком не берусь,

Но коль об этом бы спросили

Святую Русь...

 

ПОЭТ

Увы, под лавровым венком

Венца тернового не видно.

А при раскладе при таком

Судьба горька и незавидна.

 

Но люди, судя по всему,

Не знают этого расклада.

А может, им и знать не надо

То, что известно лишь ему?

 

* * *

Я с горькой думаю иронией,

Что чуду место есть всегда.

Из сверхдержавы стать колонией –

Не чудо ль это, господа?

 

Но не взираю я в испуге

Происходящему в глаза.

Грядут иные чудеса,

И возвратится всё на круги.

 

А если вдруг не возвратится,

Даже не думай застрелиться,

Не делай этого вовек,

Ты – православный человек.

 

* * *

Скажешь: «Люди, я люблю вас!»,

Скажут: «Лжец во всей красе».

Ну а скажешь: «Люди, ну вас

К чёрту!» – вмиг поверят все.

 

И не спал я больше суток,

И всё думал: «Почему так?».

Но ответа не нашёл:

Я ли глуп? Вопрос тяжёл?

 

ВИДЕНИЕ

Вот старый пруд с рекой в соседстве,

Пищит кулик среди куги.

А по воде бегут круги

От камня, брошенного в детстве.

 

Слеза скользит по подбородку,

И вижу я – о, Боже мой! –

Под старой ивой нашу лодку,  

И в ней стоит отец... живой.

 

РАЗГОВОР С БОГОМ

Хочу я Бога попросить,

Не выходя из рамок скромных,

Броню в себе всегда носить

От грязных чувств и мыслей тёмных.

 

Но Бог сказал мне: «Дурачина,

Ты просишь ангельского чина.

Заклей уста надёжно скотчем,

На диво дерзок ты, а впрочем,

Довольно это любопытно.

Иди молись, там будет видно.

 

XXI ВЕК. О ГЛАВНОМ.

Пиши о главном.

            Н.Дмитриев

Расщеплённый плачет атом.

Даль безвидна. Высь пуста.

А над грядкой со шпинатом

Распинают вновь Христа.

 

Вы же бабочкой порхайте

Иль забейтесь вглубь куста.

В каждом доме, в каждой хате

Распинают вновь Христа.

 

Ну а вам-то что за дело?

Или вас это задело?

Богохульно сжав уста

Каждый, каждый оголтело

Распинает вновь Христа.

 

На кресте Бог не рыдает,

Он с улыбкою висит.

Суд придёт – всех оправдает,

Распинавших всех простит.

 

Всё опять начнётся снова:

Каин, Авель, недруг, друг...

Человечество готово

На второй, повторный круг.

 

* * *

Поэты долго не живут,

Поэты пребывают вечно,

Не на земле уже, конечно,

А там где ждали их и ждут.

 

Где их скобящая душа

Сравнится с горней высотою,

А чистотою... Чистотою

Сравнится с ризою Христа.