Ярослав КАУРОВ. ГОРОД СЧАСТЬЕ. Глава из повести «Юродивый нашего времени»

 

Ярослав КАУРОВ

ГОРОД СЧАСТЬЕ

Глава из повести «Юродивый нашего времени»

 

Я уже представлял вам моего друга Юру Евстигнеева, мастера рукопашного боя, бывшего полицейского, ветерана Карабаха, Чечни и СВО на Донбассе, абсолютного бессребреника. Рассказывал о его наплевательском отношении к деньгам и чинам, о его талантах тренера, наставника, кулинара и верного товарища в бою. Даже о его болячках, которые он посылает ко всем чертям, и снова уходит на войну. В последнее время наш герой прошёл подготовку по минному делу и специалистом стал просто уникальным.

 

***

В июне 2023 года Юра услышал от большого знатока боевых искусств Серёжи Курушаева о человеке в батальоне «Скиф» (казачья бригада «Терек»), который хотел бы видеть его, Юру, ответственным за боевую подготовку батальона. Тема интересная, батальон – это не рота, дело серьёзное.

Приехал. Пообщались. Показал, что умеет, народу понравилось. Но, руководили подразделением люди, в действующей армии сами не служившие, из прокурорских, боевой подготовке особого значения не придавали, не нужна она им была. Поставили бойцом в комендантский взвод.

Юра предложил сделать инженерно-сапёрную службу штурмовых подразделений – при Сталине были такие штурмовые сапёрные бригады особого назначения (ШИСБр). Они занимались штурмом городов. При штурме Кенигсберга было 15 этих штурмовых бригад. Непреступная крепость Кенигсберг пала за три дня. Для создания такой службы нужен отдельный транспорт – несколько автомобилей, а лучше – бронетранспортеров. На чём-то нужно ездить на задания. И три склада: один – для взрывателей, обязательно с электричеством, специально оборудованный; второй – для взрывчатки; а третий можно просто сарай для инструментов: лопат, ломов и прочего инвентаря.

Предложение также не поддержали, и Юра остался опять рядовым.

Несколько раз подразделение пытались бросить на Клещеевку.

Понятно, что противника нужно всё время беспокоить, не давать ему спокойно отдыхать в окопах (хотя попробуй там отдохни), заставлять нервничать, гадать: куда же будет направлен главный удар; может, он начинается именно сейчас, именно в этом месте. Сюрпризы на войне – «главное удовольствие». Однако методика бросать на штурм меньше людей, чем находится в обороне в распоряжении противника, – практика абсолютно провальная. А именно так погибло большое количество людей под Клещеевкой. В конце концов, стали особенно опытных солдат прятать от посягательств начальников-бузотёров. А где на войне можно спрятать солдата? Ответ один – на передовой, «передке» по-простому! 

Так для Терминатора началась самая проклятая война из всех известных – «окопная». В дождь и снег, друг напротив друга, гниют в осклизлых или замёрзших окопах бойцы. Мёрзнут, проклиная всё на свете! То присыпанные снегом, то по колено, по пояс, по горло в ледяной жиже.

Напротив частей Терминатора со стороны позиций ВСУ стояли части, сформированные из наемников-поляков. Постепенно казаки стали отвыкать от украинской мовы и приучались слушать дикие крики (особенно когда поляки в праздники перепивали) на польском. А кроме поляков сколько мировой сволочи побывало на позициях врага: и французы, и немцы, и англичане, и американцы, и канадцы! Вся бандитская погань планеты служила наймитами у англосаксов, привыкших набирать пиратов на службу Её Величества Королевы или Короля Великобритании (ох, не заслуживает эта служба заглавных букв!!!).

Как могли, на «передке» устраивали быт. Землянка, если её можно так назвать, строится так. Над уровнем дна окопа, причём, чем выше, тем лучше, оставляется порожек. Это делается для того, чтобы вода и грязь не текли из окопа в жилище. Дальше нужно заглубиться – чем больше, тем лучше. Дальше идёт камера: на одного, на двоих, на троих. Некоторым везло, и делались настоящие землянки на семерых в несколько накатов, достаточно просторные. Но чем больше народа ходит в землянку, чем чаще её посещают, тем проще её раскрыть беспилотникам, а дальше – передаются координаты, и прилетает снаряд, ракета, дрон-камикадзе или ещё что-нибудь. Так что чаще роются жилища на одного-двух бойцов. Высота как под столом. Жить можно, но это – нора, настоящая нора, в которой из потолка торчат камни и корни. О них, проснувшись неожиданно и подскочив, Юра не раз разбивал в кровь голову. На пол стелется не просто пенка, а специальный толстый, не пропускающий холод, довольно мягкий пластиковый матрас: либо каремат (длинный прямоугольный лист из вспененных полимеров, другими словами – пенка с обилием пузырьков воздуха; по типу туристического коврика), либо пенопласт сантиметров семь толщиной. Юрин пенопласт пришлось со временем выбросить. Его совершенно сожрали мыши. Вход чем-нибудь занавешивается: брезентом, плащ-палаткой. Вместе с хорошим зимним спальным мешком создаётся быт. Выжить можно, но холодно всегда. Всё время жгутся окопные свечи. Немного они дают и реального тепла, но главное, в темноте психологически вообще хана. Могила как могила. Парафин после этого откашливается многие месяцы.

Вообще луганская земля устроена так, что первые верхние слои (60 сантиметров) – это чернозём, достаточно мягкий, а затем идет слой тяжелой, очень твёрдой земли, глинистой, с камнями и корнями (копать – сплошное проклятье). А чем глубже в неё вкопаешься, тем большая возможность выжить, и для небольших камер «свод» вполне нормально держит. Потолок, чтобы с него не капало, прикрыт полиэтиленовой плёнкой, – и кто только не бегает, не ползает, не скачет по этой плёнке, периодически сваливаясь тебе на голову. Там постоянно сидело и занималось своими делами до пяти-девяти мышей. Мыши – это самые частые сокамерники. Кроме того: многоножки, пауки, червяки и жуки – все, кого разбудило подземное тепло. Спишь, а над тобой всё время кто-то шуршит и возится, внезапно падая на лицо или в консервную банку, из которой ты ешь. Однажды Юра проснулся от писка и визга. Зажёг свечу. На потолке за тонким слоем полиэтилена крыса ела мышь.

Как-то, после полутора месяцев бессменного сидения в окопе без бани, Юре стало мерещиться, что у него скоро заведутся вши!

Печку, как правило, не ставили. По тепловому следу, считанному тепловизорами беспилотников противника, удары тяжёлой артиллерии или ракет следовали незамедлительно. Если в землянке на несколько человек всё-таки задумывали поставить печурку, то дымоход выводили метров за двадцать-тридцать, да ещё и в несколько разных направлениях, в зависимости от ветра.

Приличный дзот составлял середину позиций подразделения, от него, как лапки паука или как речки у озера, ветвились окопы, переходы, схроны открытые и скрытые, ложные и настоящие. Чем глубже, тем лучше.  

«На войне нет неверующих!» – так сказал один боец в репортаже центрального канала ТВ. Вот и Юра под постоянным огнём и глазами неусыпных беспилотников почти постоянно молился: 400 раз читал молитву Богородице и 300-400 раз псалом 90 «Живый в помощи вышняго». В ледяной дождь, в пургу в постоянной молитве впадал в состояние своеобразного транса. Юра не знал, что в подобном состоянии когда-то находились православные монахи-исихасты на Афоне и их последователи. И его служение Родине, при постоянной молитве Господу, приравнивалось к духовному подвигу избранных молитвенников за Россию и православие вообще. Но только так можно было пережить кошмары «окопной» войны. 

Вообще, на памяти Юры было много случаев мистической зависимости человека от воли Божьей.  

Например, был боец, который не выпускал практически из рук, всячески баловал и оберегал уже довольно большого котёнка. Они были неразлучны. Боец охотно рассказывал свою историю. Подобрал он котёнка совсем крошечным, больным, со шкуркой, облезлой во многих местах, всего в запёкшихся кровоподтёках. Погладил, пригрел. Вдруг котёнок вырвался и убежал. Боец за ним. Выскочил из одних развалин, забежал за четвероногим беглецом в другие. В этот момент по дому, в котором они только что были, ударил снаряд. С тех пор парень котёнка от себя далеко не отпускал.

Или вот ещё. По линии соприкосновения на участке Терминатора наступлений нашей армии не предвиделось. Между позициями наших и поляков было 600-800 метров. На лесополосе со стороны поляков – 12 дотов. Дот – яма, над ней ставился железобетонный колпак, забросанный накатами брёвен, мешками с песком и просто землёй; пробить такой сложно. Между позициями наших и поляков пролегала ложбинка с маленькой речкой. Лезть в неё и становиться голой мишенью для обеих армий, никому не хотелось. Кроме того, выше по течению речки находилось водохранилище, контролируемое поляками. Даже если захватишь кусок позиций на том берегу, – откроют плотину, отрежут и сотрут с лица земли.

На этом месте до добровольцев стояла ЧВК «Вагнер».

Били всё время: и беспилотниками, и из миномётов. В один день Юра родился по второму разу дважды. Сначала он пошёл за салом. Руслан, позывной «Чача», был его добрым товарищем.

– Чача! Сало есть?

– Так – нет, а для тебя найдём! – улыбнулся боец.

Отошли в блиндаж. Через минуту ровно туда, где они только что стояли, прилетела мина из шестидесятимиллиметрового польского миномёта. Его особенность в том, что он стреляет почти бесшумно. Некоторые из молодых бойцов говорят, что слышат. Терминатор после многочисленных контузий не слышал ничего. Потом они померяли расстояния – мина прилетела как раз между ними в 20 сантиметрах от их голов.

Через 2 часа Терминатор пошёл, извините, в сортир. После бариатрической операции на желудке для похудания (до неё Терминатор весил как два здоровых мужика) ходить по нужде приходилось довольно часто. В полевых условиях прекрасных дам нет. Туалет представляет из себя яму, над ней две доски, чтобы в дождь не поскользнуться и не съехать вниз, четыре стойки и наброшенная на них маскировочная сеть. Через пять минут после того как Юра завершил свои дела и ушёл, в стойку попала мина.

 

***

Сначала с обеих сторон велись миномётные и снайперские дуэли. Стрельнул – и срочно меняй место дислокации. Но с декабря 2023 года, видимо, резко пополнились запасы снарядов и других «игрушек» у наших – и поляков принялись «утюжить» тяжёлым вооружением всерьёз.

Последние два месяца у «укропов» стало снарядов не хватать, хотя в мелких беспилотниках у них превосходство – вся Европа и Америка снабжают их. Спасибо нашим потенциальным «друзьям». Но тяжёлая авиация – наша сила, большие беспилотники у нас лучше.

Экипировали бойцов хорошо, но тут и самому стоило проявить смекалку. К примеру, каски или шлемы. Самые лёгкие – это западного образца, пластиковые, – много слоёв кевлара, задержат осколок, но пулю пропустят. Следующие – «Ратник» (на основе арамидных и сверхвысокомолекулярных полиэтиленовых волокон), как у Юры: и защитит, и шею не свернёт. Тяжелее – «Монолит»: надёжнее, но тут смотря какая шея, если «раскачанная», то пойдёт. И, наконец, тяжёлый, группы «Альфа». Он просто стоит на плечах – на голове не удержишь. Зато, если попадёт даже пуля из автомата, после ощущения здоровенной встряски просто спросишь: «Кто был? Что надо было?».

Бронежилеты тоже разные. Тут каждый должен решить для себя. С одной стороны, тяжёлое изделие защитит лучше, но если для тебя оно не по скелету и не по мышцам, ты начнёшь его часто снимать, а это ещё хуже. Так же и с каской.

На войне всё происходит вдруг. К тому же, как ты в этом побежишь в наступление и как быстро сможешь при необходимости отступить?

Аптечка. 4 жгута Эсмарха. У Терминатора еще 4 турникета были пристёгнуты прямо к конечностям. И в полевой сумке – ещё 4 жгута. По правилам, помощь товарищу оказывается из его аптечки и его жгутами. Мы ещё вспомним об этом в нашем рассказе.

Необходимо иметь несколько фонариков. У Юры было три: фонарик на «пальчиковой» батарейке, второй – на двух «мизинчиковых», и аккумуляторный, самый мощный, который можно было включать как настольную лампу.

Прекрасный нож, в прошлый его военный поход выданный государством, с эбонитовой ручкой (если потереть можно подорвать заряд). 

Естественно, автомат и четыре рожка – больше нет надобности: на местах всегда был запас вооружения. На каждую позицию – тепловизор или прибор ночного видения; 3-5 РКГ-3 (советская ручная кумулятивная граната для уничтожения танков), один РПГ-7 (ручной противотанковый гранатомёт). В каждом окопе по 5 «цинков» патронов на 4 человек. Вообще, на позиции до 7-8 человек. Каждый третий боец имеет пулемёт, каждый второй – гранатомёт.

На роту было по 4 ПТРК с противотанковыми управляемыми ракетами «Шмель». Кстати из такого в соседней роте, которой командовал «Фагот», друг Юры, боец с позывным «Урал» подбил вертолёт «укропов». С «Уралом» Юра служил в соседях ещё в четырнадцатом году.

Кормили хорошо, но всё равно полевая пища приедалась. Особенно ценился «вагнеровский» сухой паёк: он был менее разнообразным, чем армейский (в армейском даже повидло водилось), но более вкусным.

 

***

Существовал негласный, но неуклонно соблюдаемый закон: захотел выпить водки – выпей, но с тебя штраф пятьдесят тысяч рублей. И пей сколько хочешь! Практически не пили, но случалось...

Был среди казаков боец, позывной «Полный». Мужик сухой, жилистый, высокого роста и очень резкий, быстрый. Однажды Юра заметил его пьяным. Подсел, разговорил поникшего товарища. Оказалось, что у бойца погиб в соседнем подразделении сын. Тогда Юре удалось вступиться за него перед начальством. С тех пор «Полный» стал рваться в атаки не только со своим подразделением, но и с друзьями-соседями. Когда ходил на штурмы – резал врагов ножами.

И ещё раз довелось «Терминатору» увидеть «Полного» не пьяным, но поникшим. Узнал – у бойца погиб брат.

 

***

То, что вы сейчас читаете, конечно является художественным произведением. Некоторые факты и имена, названия населённых пунктов, а то и приёмы ведения боя изменены по понятным причинам. Но 99% информации в этом военном рассказе – правда. В каких-то романах необходимы лирические отступления: «Смеркалось. Надрывались цикады!». А для изложения страшной правды язык повествования нужен плотный, жёсткий, лаконичный, как приказы спартанцев, как взгляд в глаза смерти.

 

***

Война изменилась – теперь не надо долго маршировать до противника, не надо отыскивать поле для сражения, строиться в шеренги. Война придёт к тебе сама. И это очень нервирует.

Вот типичный случай боевого столкновения, «не сходя с места». Сидели в общем доте. Как сказал классик: «Кто кивер чистил весь избитый, кто штык точил, ворча сердито, кусая длинный ус».

Вдруг крик снаружи: «Баба Яга!».

Все повыскакивали из блиндажа в разные стороны, прикрывшись теплонепроницаемыми, с элементами фольги, одеялами. Открыли стрельбу по «Бабе Яге». Она сбросила мины чуть левее дота. Мины запутались в пяти слоях маскировочной сетки и урона особого не нанесли.

Стали стрелять из автоматов по «Бабе Яге». Подбили. А это большой промышленный украинский дрон-гексокоптер (с шестью двигателями), с большой грузоподъемностью до 50 килограмм и хорошей навигацией, мощной светодиодной подсветкой, переделанный под военные цели. Летает автономно, громко, как правило, не выше 30 метров – настоящая Баба Яга!

Тут к концерту со стороны поляков присоединился сорокамиллиметровый гранатомёт. По нашему беспилотнику-разведчику его выследили – уничтожили. Боец, с позывным «Лис», – снайпер, воевавший раньше в «Вагнере», специалист по АГС (автоматический гранатомёт станковый, АГС-17 «Пламя» и АГС-30 – новый), стал садить по наглому пшеку-гранатометчику. Дуэль «Лис» выиграл.

Кстати, из мин для АГС-17 «Пламя» можно делать гранаты с добавочной осколочной массой – «Хаттабка». Выкручивается родной взрыватель, отверткой крестовой делается отверстие, вставляется взрыватель от гранаты и заливается взрывчаткой. К этому сооружается и прикручивается рубашка из болтов, гаек, нарезанной болгаркой арматуры. Мощнее «лимонки» во много раз.

А дронами в батальоне Юры, кроме русских пацанов, занимались три сирийца – студенты с медицинского факультета, будущие хирурги, решившие помочь нашим.

 

***

Вообще Юра приобрел там множество друзей и соратников. Люди были почти все необычные, геройские и колоритные.

«Рим». Это и имя, и позывной. На полголовы выше Юры, с седой головой и бородой, похожий на деда Мороза.

Олег «Вещий». Они с «Римом» оба получили медали «За храбрость» вполне заслуженно.

Сибирский казак с позывным «Орша».

Виталик – «Шип».

Храбрая женщина, хороший снайпер с позывным «Фурия».

Андрюха «Мухич» из Севастополя.

Служил рядовым боец, который в предыдущей жизни имел чин генерала.

Вспомнился случай на отдыхе в переделанном пионерлагере, где жили в относительном комфорте и тепле. За столом собрались несколько из описанных выше бойцов.

К подразделению казаков придали натурального темнокожего бойца из Нигера, тоже студента. Звали его оригинально – Ваня. У себя на родине он был Мухаматом. Ваня рассказывал, что есть ансамбль «Маруся», в котором он выступал. Этот творческий коллектив полностью состоит из темнокожих студентов, приехавших из Африки. Певцы и танцоры выступали там в черкесках.

«Ну как тебе, Ваня, у нас?» – прозвучал дежурный вопрос. Ваня поёжился и уже в который раз ответил: «Бррр! Холодно!». Все засмеялись – показывал он это действительно комично.

В конце вечера казаки порешили, вынесли такое общественное решение: «Чернороссии быть!!!».

Но чаще происходили совсем не смешные, трагические случаи. О них позже…

 

***

Нередко казаки ходили на отдыхе в близлежащий городок с названием Счастье. Цветущий город, вокруг пруды, а улиц-то какие названия: Дружбы, Спортивная, Мира, Гагарина, Гайдара, Шевченко, Матросова, 8-го марта, Весёлкова, Песчаная, Осенняя, Сосновая, Лесная, Первомайская, Республиканская, Центральная Донецкая, Майский переулок. Начинался город в пятидесятых-шестидесятых годах с частных домов и бараков, финских домиков и жёлтых сталинок в центре. В 60-х появились четырёхэтажки, в 80-х – белые пятиэтажки. Город строителей мощной Ворошиловской ГРЭС.

Недалеко пруды с охлаждающей электростанцию водой. Купаться можно, как в бане. В воде живут толстолобики и другая теплолюбивая рыба. Толстолобики там – настоящие бегемоты.

С 1901 года город украшал Свято-Екатерининский храм – подарок барина Петра Петровича Коваленского. Дом культуры с классическими колоннами, стадион.

14 июня 2014 года город Счастье перешёл под контроль украинских фашистов; 28 февраля 2022 года отвоёван ЛНР. Восемь лет издевательств и ада. Батальон «Айдар» особенно отличился в хамстве и садизме.

И Счастью ещё повезло. Юра вспоминал Соледар и Попасную. В Соледаре добывали соль почти для всей страны (вы должны помнить эти пачки соли). Там были глубокие, очень красивые шахты. Сопротивление фашисты оказывали жестокое. При отходе они минировали дома, дороги, мосты. Идёшь по городу – ни одного целого дома. Если сохранился фасад, то обходишь дом с другой стороны, а там квартиры зияют без стен, как в анатомическом театре. Некоторые здания как будто перепилены гигантской пилой. Настоящий Сталинград!

А в Попасной остались только кучи битого кирпича в геометрически правильных местах, так как были расположены дома.

В обстановке торжествующей случайности, наблюдая безумную пляску смерти, бешеным волком выгрызающей из живых тёплых людей куски костей и мяса, очень хочется жить! Жить нараспашку, не задумываясь.

В Счастье молодые девушки, оставшиеся без погибших и ушедших парней, поглядывали на солдат с интересом. У многих так складывались семьи, у многих – «полевые» романы. Но большинство солдат было семейных, а то и откровенно старых. Им бы сил и удачи хватило врага завалить и к семье живым вернуться. Так что пьянок-гулянок было немного. Хотя и за эти бесшабашные пьянки-гулянки корить товарищей не поворачивался язык. Жизни своим желаешь, только счастливой жизни.

Поразила Юру одна история. Прямо в сердце поразила, как осколок. Вместе с другими пришёл к казакам из нижегородской области парень, как ни странно, тоже Ваня.

Ваня из всех добровольцев, прибывших из России, отличался молодостью и скромностью. Был он двадцати лет, высокий, стройный (талия, как у девушки), русый. С тем нежным, легко краснеющим лицом, которое бывает только у деревенских. Подбородок был очень явно очерчен, как выточен из слоновой кости, и глаза в минуты опасности светлели. «Нецелованный» – зовут таких с некоторой издёвкой в народе. Непонятно, как его отпустили родные, «телёнка такого», но храбростью он выделялся так же, как и застенчивостью. В окопах фашистов работал не только автоматом, но и ножом. Однажды провели грамотную операцию. Навалились всем подразделением и взяли у фашистов опорный пункт. И в бок по линии фронта бегом по чужим окопам взяли ещё несколько. Ванька был одним из первых и свою медаль «За отвагу» получил.

Оксана жила с матерью. Описать её красоту ни у кого не хватило бы таланта, хотя на Украине много красавиц. Белокожая, как алебастр; плошки чёрных глаз в пол-лица; полные алые губки; лёгкая точёная фигурка. И во всём этом неземном облике что-то волшебное, пугливое, ранимое, беззащитное, надломленное. Ещё несовершеннолетней фашисты украли её из дома. Страшно насиловали, увезли сначала во Львов, а затем – на Западную Украину и хотели продать за границу, в Польшу, а затем – в Великобританию, видимо, на органы. Так пропадали многие. Мать ездила за Оксаной, удалось её освободить.

Чуть счастливее закончилась история Киры Еремеевой.

И это ещё везение. Возле Песок нашли кладбище изнасилованных и убитых девочек пятнадцати-двадцати лет. Юра видел это захоронение сам. Некоторым из них айдаровцы размозжили головы, а две трети были убиты монтажной пеной, пущенной вовнутрь.

Дальше Оксанку спрятали так, что ни один фашист не нашёл. Несколько лет она не видела солнечного света. Вышла только когда город освободили наши. Всех боялась. Как Ванька наткнулся на неё, поздно вечером шлясь по Счастью, одному Богу известно. Как заметил её красоту неземную? Как она впервые откликнулась на его молчаливое чувство? И цветы он ей носил (непонятно, как доставал), и под окном ночи простаивал, и матери понравился. Не мог такой не понравиться.

Сумел он как-то отогреть сердце девушки, страх её убрать, приручить. И стали они в короткие дни его отдыха жить в их маленьком домике. Никуда не ходили, разве что в садик посидеть, на закат посмотреть. Еды хватало. Ваня был большой книгочей, для дочки с мамой книги интересные доставал, читал вслух.

Юра, иногда проходя мимо заснеженного домика, видел их контуры на занавесках. Но чаще окна были наглухо закрыты.

Закончилась эта история закономерно и неожиданно, как и всякий финал на войне. Подразделение Юры, в котором был и Иван, вывели с «передка» на отдых. В домик Ксанки, как называл её Ваня, попал снаряд. Тот самый из просвещённой, интеллигентной, чопорной Европы. Их тела разметало.

Еще в чеченскую Юра нашёл так своего товарища: нижнюю половину тела срезало, как бритвой. Было впечатление, что друг вылезает из-под земли.

Вот и от Вани остались плечи и голова, а у Ксанки затылок срезало осколком, шею отсекло, но оба лица сохранились почти нетронутыми. Их положили на красный снег рядом. Белые восковые спокойные лица.

 

***

Добровольцы – казаки, с их постоянной утренней и вечерней молитвой; старые воины и молоденькие ребята, не уступающие опытным в храбрости; студенты-сирийцы, темнокожий боец Ваня; генерал, который пошёл на «передок» рядовым; снайпер «Фурия» – всё это безумно разные люди, но всё это говорит о том, что Россия непобедима! Дело не в национальности, хотя это тоже очень важно, дело в принципах жизни, которых в России придерживались столетиями. Придерживались, проигрывая из-за них. Но держались зубами, сердцем. И, в результате, всё равно, в большом, в главном, выигрывали!!!

Эти принципы: БЛАГОРОДСТВО, МИЛОСЕРДИЕ, ВЕРНОСТЬ, ЧЕСТНОСТЬ, БЕССТРАШИЕ, ГОТОВНОСТЬ К САМОПОЖЕРТВОВАНИЮ РАДИ РОССИИ!

Противники не поймут, что эти принципы привлекают таких бессребреников как Юра. Любой национальности!

Такая армия – НЕПОБЕДИМА!

 

***

Уже когда Юра вернулся в Нижний, вдогонку узнал две скорбные новости. Первая – подорвался один из бойцов (позывной «Мастак») Юриного подразделения. Им поручили поставить на минном поле «МОНку» и камеру. «МОНку» поставили успешно с краю, а камеру нужно было расположить посередине поля, карт которого не было. Оторвало сразу стопу и кисть руки.

У другого казака при разминировании оторвало руки и нижнюю челюсть. Истёк кровью на месте.

И вторая печальная новость – дрон подорвал командира соседней роты, подорвал «Фагота». Видимо, сбросил гранату. Командир был один, помочь ему оказалось некому. Ранение верхней части бедра. Полному человеку дотянуться до такой раны, а тем более наложить самому себе жгут и повязку-восьмерку, крайне сложно. Практически невозможно. Видимо, ещё и от болевого шока, и от сильного кровотечения он мог только переваливаться с боку на бок. Садисты-укронацисты сняли его смерть на видео; раскрасили чёрно-белое изображение, выделив алую кровь; подложили музыку и выложили в интернет. В ролике очень сильный человек страшно и медленно умирает, сам понимая это. Он мучается, но до последнего не сдаётся, и наконец затихает, истёкший кровью. Даже если бы Юра не знал его как прекрасного, заботливого и храброго командира, впечатление было бы ужасным. Но видеть смерть своего близкого товарища!

Ни за что не прощать убийцам и изуверам! И тем, кто делал этот дрон, и тем, кто им управлял, и тем, кто снимал, и, главное, тем трусам, которые усмехаются над этим далеко из-за границы: из Америки, из Германии, из Англии, из Франции, давая деньги на войну и мечтая уничтожить Россию! Выявлять поимённо! Не прощать! Без срока давности, где бы они не находились! Не прощать! Никогда! Вовеки!

 

***

Когда Юра вернулся в Нижний, его пригласили на характерное мероприятие. Восьмое марта – вроде бы праздник. В Шахунье хотели поздравить мать убитого на Донбассе ещё в 2014 году казака.

А случилось это так. В бою за Новопавловск погиб Володя Шумков (позывной «Шум»).

На следующий день пошли за его телом. Тело нашли, но возвращаться не стали, а пошли в атаку. На злобе, на обиде, на ярости! За погибшего товарища!

Перед нашими были поляки. Двести пятьдесят человек наёмников. Не осталось почти никого. Хотя отбивались отчаянно.

Танк фашистов стоял замаскированным и выстрелил в упор. Экипаж трофейной машины (европейского аналога «Камаза», вооружённого ЗУ-23 спаренной зенитной установкой) выбросило, всех контузило, хотя на счастье никто не погиб, но этим же выстрелом убило Серёжу. Его нашли с расчекованной гранатой.

Серёжа Самодуров (позывной «Змей») был бойцом почти легендарным. Однажды они с другом (позывной «Чип») вывезли 500 раненых.

Серёжа получил 4 боевые награды за месяц.

Поехал Юра на электричке. Стучали колёса. Постепенно электричка пустела. Шахунья – самый дальний городок в нижегородской области.

Юра стал вспоминать.

Раньше в этих лесах тысячелетиями жили черемисы (марийцы). Даже захоронение девятого-одиннадцатого века обнаружены с тонкими украшениями посудой, латами, вооружением. Кузнецы были отменные. Затем пришли русские. Народы смешались.  

Первое поселение на месте современного города возникло в 1870 году. Сюда переселялись государственные крестьяне.

От древнерусского «шаха» – обман, Шахунья – обманщица. Деревня Шахунья, домов на двадцать, стала развиваться, когда задумали железную дорогу из Нижнего Новгорода в Котельнич. В 1912 году пришла первая партия проектировщиков из Нижнего. В 1913 началось строительство железной дороги сразу из Нижнего и из Котельнича. Дорога шла по тёмным, глухим и дремучим Ветлужским лесам. В трёх километрах от Шахуньи по проекту должна была возникнуть станция. В начале 1920 года построили вокзал. В 1924 году здесь была создана коммуна «Луч свободы». К 1927 году построено железнодорожное депо.

Городом Шахунья стала в Великую Отечественную войну в 1943 году – большая редкость. Но тогда в крупный железнодорожный узел было эвакуировано много народа. Даже норма была – 4 квадратных метра на человека, остальное отдай беженцам. Посёлок разросся и стал городом. Процветала молочная и лесная промышленность. В городе стадион, Дом культуры, школы, два музея, церковь Покрова Пресвятой Богородицы.

Дома, в основном, двухэтажные, но есть и районы четырехэтажек.

Юра невольно сравнивал два города – Шахунью и Счастье. Если бы не окружение (в Счастье, в основном, – поля, а в Шахунье – леса и болота), города напоминали близнецов. Советских близнецов. Но какая разная судьба! Шахунья-обманщица прячется в лесах, в диких местах, достать до неё врагу – руки коротки, а из неё выходят защитники России и громят гадов. А в Счастье – в который раз за столетие прут фашисты, суют рыла просвещённые европейцы.

Юра невольно представлял, как бы Шахунья выглядела, будь тут война. Да так же, как и Соледар выглядела бы. Но это воображение разыгралось.

Встретил в Шахунье Юру Дядя Валя. Валентин Михайлович Зайцев – атаман местного казачества. У него в просторном доме уже накрыт был стол.

С утра позавтракали картошкой с курочкой, пошли «на гараж». У атамана 5 междугородних автобусов. Ходит он по городу если не в казачьей форме, то по гражданке, но зимой – в папахе, а летом – в фуражке: «Чтобы не путали!». Зашли по дороге назад за свежим хлебушком. На широком дворе у Дяди Вали аккуратный, небольшой, но сильный кобелёк. На цепи, когда службу несёт – порвёт всех, кроме хозяина, как только с цепи снимут и почувствует себя не на службе – к друзьям хозяина ласков. Службу знает!

Пообедали куриной лапшой и сардельками с отварной картошкой. Терминатор, в который раз, сделал открытие: сардельки в Шахунье – советские, действительно из мяса. Хозяин не пьёт. Юра наливал себе из запотевшего графинчика. Солёные огурцы, помидоры, зелёный лук, сало – в любом количестве.

После обеда дневной сон.

Проснулись, попили чайку и пошли во Дворец Культуры, он в городе большой, выдающийся. Там даже театральные коллективы свои.

Встретили их: военком, ветераны-афганцы и ветераны-чеченцы.

Все вместе поздравили перед полным большим залом маму Таню.

Мама Таня, полная, хорошо одетая женщина с извиняющимся взглядом. Всю жизнь она работала дояркой. Поражали её доброта и интеллигентность.

В конце мероприятия казачонок Яшка, лет двенадцати, с таким невероятным мастерством показал приёмы фланкировки, что дух захватывало, создавалось ощущение стального облака вокруг него.  Сначала – одной шашкой, перекладывая из руки в руку, потом – двумя нагайками, потом – двумя шашками. Подрастают новые воины. Не хуже прежних!

После был общий стол. Наутро Юра уехал в Нижний Новгород.

Жаль, что чиновники никак не могут начать выплачивать, согласно распоряжению президента, пенсию матери героя. Хотя сын погиб на СВО. Не складывается у них что-то в бумажных душах. Но над этим казаки будут работать.