Геннадий ЁМКИН. ДЫХАНИЕ ЛАМПАДЫ. Поэма

 

Геннадий ЁМКИН

ДЫХАНИЕ ЛАМПАДЫ

Поэма

 

                     Игумену Афанасию

 

Хоть белыми, хоть красными зови,
       Зелёными, иною пёстрой блажью…
       Но естество существенно в крови…
 

Не знаем в смутах роздыха и сроков…
       И потому, священник и монах,
       Молюсь о прекращении мороки…
                    Игумен Афанасий (Тихонов)

 

***

Хоть белыми, хоть красными зови,

Не от того, признаться, сердцу больно.

Да, естество существенно в крови! 

Оно – не платье, порченое молью. 

В нём нечто есть,
                                      древнейшее.
                                                          В веках

Оно темней полуночи и сажи.

О том ли ты, священник и монах,

Означив всё иное «пёстрой блажью»?

 

Вот, летописцем писано: «Рука

Едино крест Всевышнему творила.

Едино пели – Господи помилуй!..».

Но то, что кровь мутило нам века,

На сечу с братом снова выводило.

 

О, Господи! 
                            Помимо славных дел              

Досталось нам шагнуть за тот предел,

Где Твоего найдём ли мы прощенья?                      

Где, предаваясь вновь пороку мщенья,

Мы услаждали тёмное в крови –

Что не о братской дружбе и любви.

 

А нам бы с дальним, ближним братом – рядом!         

О, Русь моя! О, Ярославна! Лада...

Твой кровный сын, одной судьбы с тобой,

Я разделяю плач великий твой.

 

1 ГЛАВА

 

***

О, Господи!
                         Довольно тех времён,

В которых Ярослав на Святополка

Войною шёл.
                          И был ярее волка!

И брата гнал из Киева прилюдно.

И княжил там. И звался князем мудрым.

Тогда ль земли исторгнут первый стон?

 

Или допрежь рыдало небо долго,   

Когда Владимир шёл на Ярополка,

Не посчитав за страшную вину –

Убийством брата взять его жену?

 

Хотя, постой!
                         А не Даждьбога ль внуки,

В крови древлян свои умывши руки,

И сами, ко кресту придя едва,

Жгли Мокошу, Сварога, Перуна –

Когда в местах глухих, где капища от века,

Где миром, где огнём крестили человека?

 

И на волхвовном месте, при горе,

В дубовой роще гул такой проснулся,

Что не единый дуб перевернулся

В полуночь, круг себя в своей коре!

А корни долго ересью вздыхали –              

Низины, долы, горы колыхали,          

С такою силой! –
                                  и сейчас тревожно

В лесу пройти –
                       вдруг спину тронет дрожью!

И на болоте клюквенном бедово   

Нога коснётся зыбкости покрова!            

А в ельнике глухом с нездешней силой

Застонет будто «нечто»,
                                             так вздыхая –                                                    

Спаси, помилуй,
                                 Дева Пресвятая!                                               

 

Не тех времён ли это порожденье –

Языческого эха, наважденье?           

 

А коли так, 
                           оборони, Христос,    

Чтоб кровь звала к тому, что отнялось!

От ярости, от памяти сварожьей, –

Спаси, Христос!
                                Помилуй, Матерь Божья!

 

***

Всего не знать.
                               И многое в веках

Покрыто мраком…
                                  Ты молись, монах,

Молись, монах –
                                 пусть светлое навеки

Да утвердится в каждом человеке

Настолько, чтобы истинная сила

Сама рукою крест святой творила,

И чтобы губы повторяли сами:

Помилуй, Господи! Спаси!
                                         Пребуди с нами!

 

2 ГЛАВА

 

***

Откуда сила в малом огоньке?

Лампадку взять –
                                едва, родимый, дышит.

Но с ним Христос и Преблагая Мать

Вернее слово каждое услышат!    

 

А слово взять –
                              с сердечной простотой,

Тишайшее, поведанное с болью, –

Оно под небо звоном колокольным

Из келии возносится порой.              

И с ним храня молитвенную связь,

Огонь лампады образом чудесным

Из видимого чуть,
                                         преобразясь

В небесный свет,
                             владеет поднебесьем.

 

***

О, тихий мой лампадный огонёк.

Не как свеча сгорающий – не строго.

Горишь
                     И так от Бога недалёк,    

Что за тобою взгляд находит Бога.

 

И я молюсь.
                         И бремя суеты

Меняется на светлую дорогу.

Шепчу молитву тихо.
                                          Только ты

Между моим лицом и ликом Бога…

О, тихий мой лампадный огонёк.

 

***

Стило же выводило много позже   

Крещенских лет…
                         Помилуй, Матерь Божья!

Читать потомкам в поздние века –

Во временную летопись строка

Не про любовь да княжескую милость,

Одна другой чернее прозмеились, –

О том, как брату брат и князю князь,

Презрев родство, творили люто казнь.

 

Не я придумал –
                                   вывело стило.

И так из рода в род,
                                       из дома в дом –

То Тверь ходила смертно на Москву

Оплечь с ливонцем, словно с братом стоя,

Чтоб доказать, кто ярлыка достоин

И поклониться хану, как отцу.

То…
               Впрочем, всех не перечесть

Кровавых дел.
                     Там – месть нашла на честь,

А там – гордыня смутой занялась…

Оттуда может кровь-то зачалась

В нас чёрной быть?
                                  И разошлась на всех.

 

Уж если так,                         
                           то там, на Небесех,

И воем выть.
                          Тому, кто кровью брата

Персты омыл.
                              И быть им виноватым

В большой вражде
                                      премногие века!

Смотреть…
                          глазами князя Василька –

«Что в сполохи кровавыя зарниц

Бысть вынуты ножами из глазниц…».

И видеть с болью –
                                     сколь родной земли      

В похмелье диком делено на доли.

На то, что нас дороги развели –

Потомков тех,
                               кто Прохоровским полем,

Кто Ржевом был крещён и Сталинградом,

Победой из побед снискав награду –

Быть чтимыми на вечные века!

О, как смотреть их душам свысока…

Как выдержать их праху?! –
                                                     По могилам

На брата брат опять поднялся силой.

 

Обутки, лапти, поршни, сапоги

И жемчугами шиты ичиги…

Да вынесет ли ныне прах славянский

Тяжёлый берц, шнурованный, солдатский?..

 

Стократным стало бремя тех времён…

 

О Русь моя!
                            Утиши горький стон.

О, Матерь Божья!
                                  Нас укрой Покровом,

Как некогда на Поле Куликовом!

 

О, Русь моя!
                            Одной судьбы с тобой,                    

Я тоже вздох и стон великий твой! 

Но, внемля эху плача и молвы,

Опять твержу о русском постоянстве –

Вновь вырастать из шёпота травы,

Под свисты ветра на полях славянства.

 

И я прошу.
                             И молится монах.               

И все, кто вырос травами в полях

За все столетья, что сокрыты в дым,       

«Хотя бы внукам Раем стань земным,

О, Русь моя…».

 

3 ГЛАВА

 

***           

Откуда ж сила в малом огоньке?
                                             Ведь – светлячок…

И, кажется, чуть дышит…           

Но с ним монах молитовку прочтёт                

Тишайшую,
                            а небеса – услышат.

 

А слово взять
                                невзрачное порой,

В молитве краткой, шёпотное слово –

Лишь выдохнуть,
                                     и вот она – основа

Небесной сути, истины земной!

 

***

Хоть белыми, хоть красными зови,

Не от того, признаться, сердцу больно…

Да, естество существенно в крови! 

Оно – не платье, порченое молью.

Не от того ли к нынешним годам,

Из века в век ничуть не изменяясь,

Из тьмы веков оно явилось к нам,

Той самой, тёмной сутью упиваясь?

 

И встали мы – напротив брата брат.

Твердя друг другу: «Ты же виноват!».

 

А на любого – пристально смотри –

Единой веры и одной земли.

Льняных, чернявых и голубоглазых

Не различить,
                           одних кровей – славянских! 

 

О, Боже мой Трисвятый!
                                                 Охрани

Всё чистое, что есть ещё в крови!

О, Матерь Божья!
                                       Волею своею,

Расправь покров над Родиной моею, 

Расправь покров во искупленье зла,

Того, что кровь ещё не изжила.

 

Сложи персты молитвенно, монах.              

Все дни молись, глухие ночи совьи.

Чтобы раздоры канули в веках –

Взывай, монах, к прозренью русской крови.

 

4 ГЛАВА

 

***

Откуда сила в малом огоньке?           

Откуда твёрдость в сухонькой руке,

Что троеперстный крест творит примерно?

Тебе ль не знать, монах? –
                                                   От крепкой веры!

 

А посему,
                        молитвенно, монах,

Сложи персты –
                        как символ крепкой веры.

Проси за совесть веру, не за страх.

Тебе ль, монах, не ведомы примеры?

Проси о нас без роздыха и срока

Молитвенным старанием своим,

Стояньем столпным,
                                     немотным усердьем,

Как Преподобный отче Серафим!

Как Преподобночтимый отче Сергий!

 

В затвор уйди,
                               где ночь сильнее дня,

Где тишина мирского не выносит.    

Пусть светлячок лампадного огня

Твоё дыханье Господу доносит.

 

Хотя и силы в малом огоньке 
                                             ни дать ни взять –

Вздыхая, еле дышит…

Но с ним Христос и Преблагая Мать

Вернее слово каждое услышат!

                                                                         

Сложи персты молитвенно, монах.

Как до тебя, премногие в веках.   

За огонёк за этот
                                  домоли!!!                                             

До Господа –
                            лишить кровавой блажи!

Да вознесёт он шёпоты твои

К Нему,
                   соединив дыханья ваши.

 

5 ГЛАВА

 

***

Вот, слава Богу, –
                           в нынешних жилищах 

Всё больше чтут святые образа.             

Стоят печальны.
                              Взгляд твой ищут, ищут.

Найдут –
                    не отвести уже глаза.                

 

Добро, добро, что освещён оклад.

Пусть огонёк лампады чуть мигает,

И при таком
                          Его печальный взгляд

Подолгу
                    глаз твоих не отпускает.

 

***

Просящему – да будет.
                                             Вот, монах,       

Молю в ночи безмолвно и изустно,

О чём молили многие в веках –

О Родине молю.
                                О братстве русском.

 

Чтоб делу заединому помочь,

Шепчу своё.
                            И ловит ночь-полночь:

«Приди, Всеблагий! И вселися в ны.

И дай в Тебя, как в истину вглядеться!»,

Чтоб с братом речь едиными усты

И возлюбить Тебя единым сердцем».

 

***

Но, видно, слаб в молитве…
                                                     Слышу стон,

И вижу кровь, огонь со всех сторон!

Монах! Монах!
                                  Да я услышан не был…

 

Но ты моли! –
                               Ведь келья ближе к небу! –

Чтоб вразумил всех киевских, московских

Господь стояньем битвы Куликовской.

 

***

Откуда сила в малом огоньке?

Откуда твёрдость в сухонькой руке,

Что троеперстный крест творит примерно?

Тебе ль не знать, монах? –
                                                 От крепкой веры!

 

Монах!
                   Я знаю, слышишь голос мой.

Быть может, он нарушил твой покой.

Но ты его посильную подмогу

Прими!
                    Быть может, станут ближе к Богу –

С твоими-то! –
                               моленья и мои.

 

***

Таких, как я, – что листьев в тихой роще.

Ты наши все поклоны и молитвы

Стяжи в одно,
                           чтоб грохот братской битвы

Утишить
                      и свести к молитве общей.

 

***

Сложи персты молитвенно, монах.

Все дни молись, глухие ночи совьи,

Чтобы раздоры канули в веках –

Зови, монах, к прозренью русской крови!

 

Не дай-то Бог, да станется тебе               

Писать надолго повесть временную

О том, как по обиде и злобе,

Русь Малая ходила на Большую.

……………………………………

                                         

*** 

Что белый, красный,
                                       как ни назови

Свою беду,
                         а тьма идёт с чужбины.

Крепи, монах, молением своим,         

Далёких нас и близких воедино!

Чтоб никогда, отныне и в веках,

Ничто не стало выше крови братской.

Молись, молись, священник и монах,

Молись о единении славянства!

 

Да будет мир молением твоим     

Небесному и близок, и примерен.  

А брату с братом с тем «идти на вы»,

Кто против братства, истины и веры.          

 

Молись, родимый!
                                       Истинно далёк

Нам крестный путь –
                                         благослови,
                                                                  осилим!

Ты лишь молись,
                                    затеплив огонёк,

Под взглядом Богоматери и Сына.

 

Март 2024