Геннадий ВЕРЕЩАГИН 
Геннадий ВЕРЕЩАГИН
ВНОВЬ ВЫ НАСТУПАЕТЕ НА ГРАБЛИ…
* * *
«Всегда радуйтесь».
1 Фес.5:16; Фил.4:4
Кто хочет быть рабом печали,
Пусть станет мудрости рабом.
Свой бог у каждого вначале
А бес сомнения – потом.
Блажен, кто не менял кумиров!
Всегда с потерей – кто менял:
Пусть этим он обрёл полмира,
Но он из общества менял!
Печаль не имет прибавленья,
Причина – мир лежит во зле!
А радости – от откровенья,
Что нет спасенья на земле.
Но радость временна, печали
В том, что всему есть в мире срок.
Две стороны одной медали:
Какую выберешь – твой бог...
* * *
Перебродил я молодым вином
В той юности, где первые ошибки,
Теперь я выдержан, как в море волнолом,
И знаю цену взгляду и улыбке.
Не говорите мне о прозе и стихах,
Всё ненадёжно то, что сотворимо.
У юности и старости свой страх,
Своё тепло, свой свет неповторимый.
Сегодня нам молчание дано...
К чему слова – их бред уже наскучил!
Сегодня вечер, двух сортов вино,
Моё и Ваше... пробуем чьё лучше.
* * *
Их как всегда погубит жадность,
Их как всегда погубит быт,
И запредельная продажность
Их разложившихся элит.
Кто в Боге – знает долгострои,
А кто в Мамоне – мотылёк.
Господь наш тоже был изгоем
У тех, чью гибель Он предрёк.
Европа снова на распутье
Между Мамоной и Христом,
Но станет ли Европа грудью
За свой разнежившийся дом?!
Иль впрыснет ей ковбой заморский
Свой быстродействующий яд.
Она – корабль с картины Босха,
Плывущий по теченью в ад.
А что ж Россия? Как и прежде,
Надеясь на небесный суд,
Она Европе даст надежду:
Так руку падшему дают.
* * *
Есть сети на лице Земли,
Чем-то похожие на соты:
Там погибают корабли,
Там пропадают самолёты.
Они невидимы, но в них
Вся сила преданного рая,
Коварность их я сам постиг,
Клубок сердечный расплетая.
Там кошка-время правит бал:
Мягка, но с острыми когтями.
Счастливый – кто когтей не знал,
Все остальные – рядом с нами...
* * *
Слякоть, пьяная зима,
Где бугры сугробов вялы,
Ты пришла ко мне сама
Непосредственной и шалой.
И – единая душа,
И едины наши плоти,
Ревность пулей «Калаша»
Обжигала на излёте.
А любовь творила высь,
Изливаясь в новой песне,
Мы с тобой оторвались
И поплыли в поднебесье.
Только бесы знали срок
И итог любовной муки,
И в скрещенье наших ног
Прозревали крест разлуки...
* * *
Расплясались черти на пороках,
Из их плясок лишь один урок:
Кто учился на своих уроках
В школе жизни так, середнячок.
На чужих ошибках – хорошисты
Познают предмет добра и зла,
Только золотые медалисты
Всё берут с распятого Христа.
Ну, а я и вовсе второгодник:
Ангел на меня махнул крылом,
Чтоб пахал как раб, изгой, колодник
В слове русском, вечно золотом...
* * *
Рай для своих, другим же – преисподня!
За счёт других рай для своих!
А то, что вся земля Господня,
Так это не волнует их!
Сектанты, ложи и нацисты:
Плод одинаков для троих!
Они спаялись как фашисты
В невосприятии других.
Их ненависть так безгранична,
Как счёт песчинкам всех пустынь,
Они расстреливали лично
И Хиросиму, и Хатынь.
На них вся кровь, отец их Каин,
Их символ есть стальная плеть,
Их дух доныне нераскаян,
Их поводырь по жизни – смерть!
К чему я это? Украина
С фашистами в одном ряду,
И мне в аду гореть отныне,
Коль с ней сражаться не пойду.
Коль промолчу, коль с автомата
Не застрелю хотя б одну
Ту особь, что убила брата...
Тогда и мне гореть в аду!
* * *
Служенье – Бог как целеполаганье,
Мамона – праздность, гедонизм, разврат.
В любом служенье – самоотрицанье,
В Мамоне – Каин и убитый брат.
Служите людям, ведь любовь есть служба!
Иное – бутилированный джин!
Смерть за другого есть вершина дружбы,
Великая, а рядом – цепь вершин.
* * *
Наелся поездов,
С их душу рвущим криком,
Средь выцветших садов
И православных ликов.
Наелся встречных глаз
И всех рукопожатий.
Жизнь выдаётся раз
Для будущих объятий.
Наелся пошлых фраз
О предстоящем рае,
И вдруг держава – раз!
В зубах у волчьей стаи.
Наелся «что» и «как»,
Сам попадая в списки,
И оказался враг
Правдивей самых близких.
Наелся сатаны,
Напился пришлых ливней.
От мамонтов страны
Остались только бивни.
Наелся... Русский мир
Богат на яства бредней,
Где позван я на пир:
Чумной, страстной, последний...
* * *
Меж знанием и интересом –
То, что и пропасти страшней,
У основания «прогресса»
Стояли лжец и лицедей.
Любовь – тиран, Святая Мера,
Она и мы – мир на Троих.
Не видя веруем, и вера
Спасает нас от нас самих.
* * *
Нувориши местной хляби
Нас учат жить среди волков,
А государством правят... дяди
Как самозванцы всех веков.
И их герой подстать народу:
Насильник, пьяница и мот,
Который похоти в угоду
Родную маму зашибёт.
Им Бог не нужен, он опасен
И мыслится как чародей,
Здесь приступ совести напрасен
Как дождь для каменных полей.
Здесь всё пропитано обманом,
В котором можно так и сяк,
Здесь правда всем «по барабану»,
Чей звук похож на «сам дурак!».
Страна – кладбищенское поле,
Где даже время без часов,
Где бродит ветер на просторе
Среди заброшенных крестов...
* * *
Мерзость запустения идёт,
Гроздья гнева налились гранатом,
Спорит одурманенный народ
Кто из негодяев больше святый.
Бесы мир заволокли в капкан,
Где о высшем говорится всуе,
И танцуют на костях канкан,
И на светлой памяти пируют.
Что же делать?! – Веры нет ни в ком!
Посчитали Божье только сказкой!
Оставляют милость на потом,
Но «потом» не будет. Всё. Развязка.
* * *
Что в человеке кроме оправданий,
Не знающих закон и божий страх?!
И кроме необузданных желаний
Быть глубже в наслаждениях, чем враг?
Кто это понял – презирает личность,
Где под личиной – образец козла,
Избравшую суровую наличность
Различных форм тщеславия и зла.
Немногие по сердцу ищут Бога,
Но в этом круге есть и малый круг
Тех, кто ступил на узкую дорогу,
Ведущую к кресту распятых рук.
Они – святые, остальные – стадо,
Где все сужденья, приглядись, – донос!
Оправдываться пред людьми не надо,
Есть больший Судия – Иисус Христос!
В двояком имени Его и вся загадка
И вся разгадка челобытия.
Он есть наш Бог, и я целую складки
Той Книги, где твоя боль и моя...
* * *
Мы так ничего и не поняли,
Вкусив горделивый плод:
Даже в заботах о родине
Не возгордись от забот!
Даже на крыльях храма
Святостью не хвались!
Свята была лишь Мама,
Выносившая Высь.
Если ты в чём-то светел –
Виднее со стороны.
Наши дела – лишь пепел
Для удобренья страны.
* * *
Всё больше памяти, надежды меньше,
Всё чаще замкнуты уста,
И гаснет блеск природы вещный
Перед величием Христа.
До слёз жалею о минутах,
Где не было Святой Руси,
Где шар, ничтожеством раздутый,
Был как синоним доброты.
И мне теперь невыносимо
Без покаянья – нет уж сил,
Как будто шёл Господь наш мимо,
А я Его не приютил.
Но мне светло, что на закате
Увидел невечерний свет,
В нём праведность моя, как платье,
Испачканное в чёрный цвет.
Иду искать Того, Кто ходит
От сердца к сердцу, сам незрим,
Мне эта роль теперь подходит:
Я странник Духа – пилигрим.
* * *
О, моё время! Каждый – за себя,
И каждому – своё, и всё – итог,
И деньги, мир весь под себя сгребя,
Над каждым властвуют невидимо, как бог.
Так где ты, Бог?! Голодных – миллиард!
Несчастных больше, кто их сосчитал?!
И дай команду – каждый будет рад
Тебя распять за то, что их спасал.
Понятия наполнены враньём,
Как наполняет женщину луна,
И люд пасётся грамотным ворьём,
Чтобы побольше с них состричь руна...
* * *
Осень – время светлоглазых Дев
И дождей как нисходящих лестниц,
Где под сенью золотых дерев
Упокоен август – львиный месяц.
Бабье лето, паутинный рай,
Облаков нависшие седины,
И прощанье журавлиных стай
Над рубином вспыхнувшей рябины.
Солнце остывает, его свет
Переходит в листья и на травы,
И Весов итоговый ответ,
Что все лгут и, вместе с тем, все правы.
А затем – блестящий Скорпион
Отразит луны жемчужный морок,
И уже поставлены на кон
Все свершенья, и тебе – за сорок.
А потом придёт она – зима:
Время ночи и метельной дани,
На деревьях иней – бахрома
Поля нашей жизни, поля брани...
* * *
Разделился в мнениях отныне
Весь народ – и правды не спроси –
По тому, какие кто святыни
Чествует на росстанях Руси.
И сегодня, в этот День Победы,
Когда май кружится над страной,
Я с друзьями на могиле деда,
Пью сто грамм из кружки фронтовой...
* * *
После наёмного убийцы
Страшней – наёмный журналист,
Он планомерный кровопийца
Души, дрожащей словно лист.
Он убивает божий образ
В тех, кто по жизни маловер,
И здесь уже не важен возраст
Доверчивых как дети жертв.
Он лжёт осознанно и тонко
Интерпретацией, как «Дождь».
Он ходит по прозрачной кромке,
Где полуправда – это ложь.
Он отрабатывает гранты,
Готовя смеси из «пурги»,
Его друзья – все маркитанты
В наёмных армиях деньги.
«Не так вы поняли!» – он скажет,
Когда его на лжи возьмёшь,
Надеясь что его «отмажут»,
Те, чей отец небесный – Ложь.
Им суд без милости и срока...
Жаль – маловеры, вот беда!
Не верят Родины пророкам,
А «журналюгам» – как всегда.
* * *
Тусуют как колоду карт
Народы, выросшие вместе,
Но им Господь поставит мат,
Он ас из асов, Он – Гроссмейстер!
Ходы Он знает наперёд,
Ему нет в мире этом равных,
Он не своё всегда берёт,
Ну а своё – так и подавно!
Он видит мысли до того,
Как эти мысли проявились...
И он желает одного:
Вот, умерли и... вновь родились.
Звёрье всё прячется в норе,
А человек – за маской слова,
Ему приходится стареть,
Чтоб жизни появились снова.
А Бог, Он молод или стар?
Это вопрос, лишённый смысла!
Вода как лёд или как пар
Имеет формулу: всё чисто...
Кто с примесью – тот закалён
Или расслаблен той добавкой.
Наш шарик, где мы все живём
Проколет Он одной булавкой.
* * *
Я главное усвоил, что свобода
Есть благо ига бремени Христа,
Так благодатна связями природа,
Несвязанное это пустота.
Мне жаль – кто ищет в жизни абсолюта,
Ведь абсолют недвижим как стена.
Любая жизнь – на корабле каюта:
В иллюминаторе – бескрайняя волна...
* * *
В политике наивность – преступленье,
Масштаба несмываемой вины,
И выросло в достатке поколенье,
Которое не ведало войны.
Оно уже зомбировано властью,
Кто враг его, а кто заклятый друг,
В Армагеддоне оно станет частью,
Вошедшей первой за смертельный круг.
И близок час расплаты за все годы,
Где расслабленье перешло в цинизм,
И скоро, очень скоро будут роды:
Родится первобытный коммунизм.
Вражду народов остановит каста,
Крестив их термоядерной войной.
Будут вожди и остальная масса,
Изгоям же – два метра под землёй.
И новые рабы знак примиренья
Приимут на челе и на руках,
И новый мир построят на забвеньях
Того, что порождало прежний страх.
Бессмертным быть – элита цель поставит,
А остальным предложит гедонизм,
И стены между кастами поставит,
Навязывая кастам эгоизм.
Потом планета взбрыкнется от боли
И выпустит наружу свой гнойник,
Чтоб завершить все пикники историй,
Всех приглашая не на свой пикник.
* * *
Жалкие ничтожества Европы,
Все вы – наподобие клопа!
У Святой России – Божьи тропы,
А у вас разбойничья тропа.
Высосать всю кровь у всех народов,
Будущего их детей лишив,
Стали вы подлее год от года,
Импотенты духа и души!
Но Россия с вас сорвала маску,
Подвела вам праведный итог:
Ваша демократия есть сказка,
Балаган натасканных пройдох.
Совести у вас в остатке – капля,
Что ж вы за бессовестный народ!
Вновь вы наступаете на грабли,
Что вели вас в сорок пятый год!
Все элиты ваши заказные
За спиной их – ростовщик-банкир,
Ваши «достиженья» – показные,
И над ними рассмеялся мир.
Образ ваш – «Конкордия» на брюхе!
В тупике ваш европаровоз.
Бог лишил вас зрения и слуха,
Разума лишил америкос.
Напоследок вас предупреждаю:
Если вы – опять войной на нас,
Русь вас окончательно раздавит,
Как клопа. И мне не жалко вас.
* * *
Мужики без воли – тряпки,
Хуже женщин, это факт.
Я бы дал им в руки тяпки
И отправил в стройотряд.
Пусть пропалывают грядки
Под присмотром сельских дам,
И режим такой: зарядка,
Завтрак, дальше по местам.
Ну, короче, всё по плану,
Вплоть до лекций: «Кто мужик?»,
А коль сядут на стаканы,
Сразу взял меж ног и – вжик!
Кто не в норме – тот на брусья:
Пусть в поту качает пресс,
И навряд ли ошибусь я –
В этом общий интерес!
А не то придут китайцы,
Говорят, они не пьют!
И подтянут свои яйца
В овдовевший наш уют.
Я утрирую немного,
Но, смотрите – что вокруг,
Мужики как бандерлоги
В «Маугли» – один испуг.
Испокон веков как крепость
Был мужчина на Руси,
Ну, а что теперь, а летось –
Хоть святых всех выноси!
Нужен общий строй державе,
Ведь держава – на краю!
И она спросить с них в праве:
Вы готовы быть в строю?
* * *
Украина – Гуляй-поле,
Поле рати: кто – кого.
Здесь воистину раздолье,
Но беда, что для всего.
Раньше строили, пахали,
Получая сонм наград,
Горя большего не знали,
Чем побитый градом сад.
А теперь... Свихнулись люди
Насмотревшись на экран,
И подонок старость судит,
Что не скачет под Майдан.
Мразь сожгла людей в Одессе,
На весь мир о том трубя,
А закупленная пресса
Воет: подожгли себя!
Весь Донбасс в огне пылает,
Киев взял тягчайший грех!
Хуже просто не бывает,
Всех война и против всех.
Натворил делов Горбатый,
Отпустил на всех беду,
Его род вовек проклятый
И гореть ему в аду!
Украина – частный случай,
Буйство парня с похмеля.
Сколько ты её ни мучай,
Это – русская земля.
Надо время... Этот Стенька,
Отрезвев, придёт в себя,
Украина, моя нэнька,
Мир России ждёт тебя!
* * *
Сидят по кухням и трусливо ждут
Очередного укропуска,
А в это время танки жгут
Те, кто считает себя русским!
А в это время страшный бой,
Как в сорок третьем, за высотку...
Донецкий парень, что с тобой,
Давно пора надеть пилотку!
Давно поря взять автомат
И выстрелить в укрофашистов!
А я в ответ всё слышу мат
От раздражённых пофигистов.
Пусть разбираются! Я пас!
Мне вновь кукушка накукует!
А кто кого в войне той спас,
Меня давно уж не волнует!
Пусть я подонок, но я жив!
Мне всё равно: Россия, укры,
И никому я не служил,
Нет правды на земле, всё «клюквы».
Кто ж вырос на земле Руси,
К каким же отнести вот этих?!
Я у прохожего спросил,
А он смолчал и не ответил.
Потом сквозь зубы: знаешь, брат,
Я думал, не моя здесь драка,
Вчера похоронил внучат,
Снаряд... сжал губы и заплакал...
* * *
Европа подождёт,
Пока наш царь рыбачит!
И полный идиот,
Кто мыслил бы иначе!
Европа – эгоизм,
Как битва всех растений,
Россия – пофигизм
Для тех, кто неврастеник.
И недалёк час «Х»,
И лидер наш не «манки».
Вокруг России БРИКС,
Вокруг Европы – янки.
Нам нечем им помочь,
Мы поступаем мудро.
Для них наступит ночь,
Для нас наступит утро.
Европа подождёт,
Как барина холопы.
Под утро так клюёт,
Что тут не до Европы!