Валерий МУХИН. «ЗДЕСЬ РУССКИЙ ДУХ…». Поэзия

 

Валерий МУХИН

«ЗДЕСЬ РУССКИЙ ДУХ…»

 

ЖЕМЧУЖИНА СЕВЕРА

Как мир, нерушимо и гордо,

Как правду, как русскую речь,

Нам надо любимый свой город,

Как честь и как совесть беречь.

 

Хранить, как историю свято,

Жемчужину севера – Псков.

Беречь, как родимого брата,

Как память седую веков.

 

Он создан простыми руками,

Он душами предков согрет,

Его говорящие камни

Тепло излучают и свет.

 

Над городом образ Господень

Надёжен и светел, и свят,

Мы шумной толпою проходим

Средь храмовых белых палат.

 

Проходим и каждого бремя

Сотрёт нас с земного лица...

А он остаётся, как время,

Которому нету конца.

 

«ЗДЕСЬ РУССКИЙ ДУХ…»

Там, где Великая с дочкой Псковой

Слились в едином теченье, –

Старый собор на земле вечевой

Видит своё отраженье.

 

Стены под башнями Кром облегли –

Служат, хоть воля иная, –

Будто внимают набату вдали

Ратную жизнь вспоминая.

 

Над берегами – полёт куполов,

Плавный в ликующем свете.

Мягко срываются с колоколов

Вздохи прошедших столетий.

 

Вот он, великого времени дух,

Тот, что в столетьях родился;

Тот, что в народе ничуть не потух,

В душу его – воплотился.

 

ПСКОВЩИНА

Грозное побоище Чудского,

Рыцарям принесшее позор:

Гордость Пскова, Острова и Гдова,

Мужество Изборска и Печор.

 

Как зима – История сурова.

Как весна – прекрасна с давних пор

Слава Пскова, Порхова и Гдова,

Красота Изборска и Печор.

 

И восходит пушкинское Слово,

И выносит песни на простор –

Песни Гдова, Острова и Пскова,

Музыку Изборска и Пушгор.

 

И своими славными делами,

Псковщины раздвинув горизонт,

Вместе с Ольгой, вечно будут с нами –

Пушкин, Трувор, Невский и Довмонт.

 

ДУША ПОЭТА

Над Соротью Михайловские рощи,

Облюбовали живописный холм,

Где до сих пор стоит, простого проще, –

Опального поэта скромный дом,

 

Где произнёс его печальный житель,

Вдали от воли суетной большой:

«Поэзия, как ангел утешитель,

Спасла меня, и я воскрес душой...».

 

С тех пор, подобно голосу свирели,

Слова живут во всех концах земли.

Кому-то, может, сердце отогрели

И, может быть, кого-нибудь спасли...

 

Пусть мир устроен «грозно и прекрасно»,

Но, сохраняя душу в чистоте,

Наверно, жизнь ты прожил не напрасно,

Когда она – служенье Красоте!

 

МАДОННА

Такую, как есть, молодую, босую,

Тебя на иконе своей нарисую,

Такую, как есть, – из земных ожиданий;

Несбывшихся, зреющих счастьем желаний,

 

Прекрасную полубогиню мгновенья,

Спокойно творящую чудо кормленья.

Я выпишу свет лучезарного взгляда –

Как сладко ты кормишь, заботливо рада.

 

Я выпишу нежность святую ребёнка,

Сосущего грудь и сопящего тонко.

И мягкие выпишу звуки напева...

Храни наше счастье, Пречистая дева.

 

Я столько тепла напишу на иконе –

Озябшие можно оттаять ладони.

Такие святые родимые лица:

Спасибо, что можно на вас помолиться.

 

ЗЕЛЕНОГЛАЗЫЙ АНГЕЛ

В пути безлюбном и суровом

Под вечер жизни кочевой

Лечи меня волшебным словом,

Зеленоглазый ангел мой.

 

Ты мне дана за всё мученье,

За всё терпенье и труды.

Ты мне дана для облегченья

Сердечной боли и беды.

 

Ты мне дана за все мытарства,

Моей хранительницей став,

Как проводник в другое царство,

Где свой закон и свой устав.

 

И за тобой иду, играя,

В страну, куда меня зовёшь,

И верю я, не понимая,

В твою пленительную ложь.

 

НО ЗВОНЫ ИДУТ

И всё ж я своею судьбою доволен.

Сквозь слёзы душевные – мысли ловлю,

Что край свой лесной с позаброшенным полем,

С распятым селом – я всё больше люблю.

 

Люблю этот дол, что лежит упокоен,

И новый, на пахоте выросший лес;

И звоны разрушившихся колоколен,

Которые не разольются окрест.

 

Но звоны идут непонятно откуда,

Как в прошлые лучшие дни и года…

О, Русь! Ты огромное вещее чудо,

Тебе нипочём даже эта беда.

 

Я верю, Земля, ты воспрянешь, тучнея,

И чёрные вехи России пройдут,

И власти когда-нибудь станут мудрее,

И вновь человека к себе повернут.

 

Как можно иначе прожить – я не знаю.

Мучительный век завещал на крови:

Все боли России в себя принимаю,

Чтоб силы росли для сыновней любви.

 

КРАСОТА ЗЕМНАЯ

Не выразить признанья Красоте –

Земной Богине – в поднебесном храме.

Не выписать их кистью на холсте,

Не высловить влюблёнными стихами.

 

Напрасны маята и суета –

Не высказать восторга и величья –

Их, слушая, пугает Красота

Спокойным безучастным безразличьем.

 

Красноречиво всё вокруг молчит:

Река и лес, и поле, и дорога…

Но и в цветах, и в чуткости ракит –

Во всём я узнаю явленье Бога.

 

А потому не черпай суету

Из вечного бездонного сосуда.

Благослови земную Красоту,

И каждый день молись на Божье чудо.

 

Я НЕ ГОСПОДЬ

Я мёртвых никогда не воскрешал.

Природы я законов не нарушил.

Но словом согревал и утешал

Холодные и мертвенные души.

 

Я зрение слепым не возвращал,

Но иногда заблудшим среди ночи

Любовью и терпеньем просвещал

От помраченья ненавистью очи.

 

Я мир наш, словно Бог, не создавал,

Но, подводя последние итоги,

Скажу, что, крепко взявшись за штурвал,

Его вращают люди, а не Боги.

 

ЛАСКОВОЕ СЛОВО

И родилось слово

Светлое на свет.

Ничего такого

В этом слове нет.

 

Только всё на свете

Подобрело вдруг;

Стал теплее ветер,

Стал нежнее звук.

 

Стало небо ново –

Изменился цвет.

Ничего такого

В этом слове нет.

 

Но ушли печали,

И пропала злость.

Мы – не одичали:

Слово родилось.

 

В климате суровом

Стало жить и петь –

Ласковое слово

Победило смерть.

 

В ОЖИДАНЬЕ

Пусть наивным, смешным, пусть сомнительным буду.

Я всё время живу в ожидании чуда.

 

В ожиданье стиха, в ожидании Слова;

В приближении вечном чего-то большого.

 

В ожидании нового чистого звука –

Нужно что-то открыть, что не знает наука;

 

В ожиданье сокрытых природою красок…

Но какую сорвать из таинственных масок?

 

Я, наверно, живу в ожиданье полёта,

И смеюсь над собой, и надеюсь на что-то;

 

В ожиданье любви, в ожиданье удачи,

Чтобы всё повторилось… но было иначе.

 

* * *

Нам природа – Мать и Бог.

У неё мы все – таланты.

Проявился кто как мог:

Есть поэты, музыканты...

 

Как цветы и как трава,

В мире всё произрастает,

И «кто в лес, кто по дрова»,

Кто как может, так играет.

 

Но умей нести свой крест

В жизни под гору и в гору,

Человечество – оркестр,

Но, увы, – без дирижёра.

 

Вот поэтому боюсь,

Что опять пойду по краю,

И нечаянно сорвусь,

И неправильно сыграю.

 

Чтобы после не жалеть

О растраченном и лживом,

Не хочу бездарно петь,

А тем более – фальшиво.

 

ЗВЁЗДНАЯ СОНАТА

На всей земле, бесцельной и бесценной,

Где мир и совершенен, и непрост,

Я, грешный, был хозяином вселенной

И господином падающих звёзд.

 

Им не было предела и названья;

Они текли сквозь пальцы, как вода;

И я по ним загадывал желанья,

Которые не сбылись никогда.

 

Мне от желаний не было пощады,

Но жить без них я просто не привык.

Я счастлив был в эпоху звездопада,

Что изучал космический язык.

 

Тем звездопадом я не мог напиться;

Желаний тех не прекращался рост;

Я понимал: они не могут сбыться –

Их было больше, чем на небе звёзд.

 

Но были мне они не в наказанье.

Узнал я заблуждения свои.

Ведь суть не в утоленье – в ожиданье,

В желанье вечном счастья и любви.

 

* * *

                                         Св. Александру Невскому –
                                                        солнцу земли русской

В высокий час высоким песнопеньем

Любой народ и каждая страна

Произнесут с мольбой, с благоговеньем

Заветные святые имена.

 

У нашего российского народа

Один герой воистину велик.

И ярче, и светлее год от года

Его великорусский строгий лик...

 

Как будто бы душа твоя живая

Над всей страной, как яркая звезда,

С народом всю судьбу переживая,

Из века в век в пути его всегда.

 

Мы помним всё о времени суровом:

Как землю защищал ты от врагов,

Как рыцарей топтал ты подо Псковом,

С триумфом возвратившись в гордый Псков...

 

Идя по неизведанным дорогам,

Мы нынче растеряли пол-Руси.

За свой народ, предстатель перед Богом,

В жестокую годину нас спаси.

 

Ты в каждый дом и в каждую обитель

Войди сегодня, в наши сон и явь.

Святой заступник, ангел и хранитель,

От наших бед немыслимых избавь.