Ефим ГАММЕР. ЖИВАЯ ВОДА. Стихи

 

Ефим ГАММЕР

ЖИВАЯ ВОДА

 

ИЕРУСАЛИМ

Напрячься помыслом и нервом,

клюкой нащупать зорный след,

и прозревать, как в жизни первой,

когда сквозь чудо видел свет,

когда у звездного полога

не безъязык был и не слеп,

когда младенчески – пророком

вклинялся в помыслы судеб.

Уйти? Остаться? Возвратиться

под наказанье и указ?

И осознать себя в темнице

разнопохожих лиц и глаз?

Но знать срока земли и неба…

Когда сказать? Кому и где?

Без осознанья чуда немо

реченье для земных людей.

Гордиев узел, путь запутан,

покуда чудо – не резон.

– Серьезный век не верит в чудо.

– Больной на фокусах взращен!

             

КОГДА СПАСАЮТСЯ МЁРТВЫЕ

С утра до заката –

                 время дневных похорон.

С первой взошедшей звездой

                      мёртвые завтра ждут.

Что за странное сито

                 вмонтировано в небосклон?

Души оно пропускает,

                 лишь отсеев из них на Землю вражду.

 

Матери наших врагов

                 благословляют детей на смерть.

Радуются на телеэкране

                 их преждевременной гибели.

Сколько седых волос

                 нам ещё предстоит заиметь

ради их извращённой

                   загробной прибыли?

 

«СЕ-ЛА-ВИ» ПО-РУССКИ

Слепые ведут слепых

путями слепой надежды.

Им светит слепая звезда,

своим ослеплённая светом.

Но сколько в пути не плутай,

окажешься в небе нездешнем –

наедине с душой своей,

дыханием Божьим согретой.

 

О, Господи! Предвосхити

летопись жизни и смерти.

О, Господи! Пощади!

Избавь нас от этого знанья.

Часы живых, прошу,

с часами мёртвых сверьте.

И вслушайтесь, и вслушайтесь

в их слитное звучанье.

         

ВОЙНА: НАЧАЛО И КОНЕЦ

 

1.

Ночь.

Мерцание звёздного снега.

Слышится голос,

вплетается в мозг.

«Сможешь ли ты

убить человека?

Ну, и вопрос!

«Сможешь ли ты?».

И – в мелькании лица.

Зябко поводит

стволом автомат.

Мне хочется крикнуть:

«Я не убийца!

Я солдат!

И даже,

если косматый факел

новой войны

подпалит облака,

то и тогда

в своеволье атаки

не человека убью,

а врага!».

Эхо раскатисто вывело:

 «А-а-аааа?!».

 

2.

Флаги спускают по умершим.

Мёртвые сраму не имут.

Мёртвые кости не стынут.

Мёртвое сердце не греет.

Мёртвая совесть молчит.

 

НОСТАЛЬГИЯ ПО НЕВНЯТНОСТИ

 

1.

Ночь скончалась...

Ночные выползки лучей

протолкнулись сквозь тьму в рассветный час.

И – огляделись.

Вокруг ещё темень.

На востоке, за морем, вспухает солнце.

Но за каждым его рывком ввысь – угасает душа.

Сегодняшняя душа завтрашнего дня.

Когда Солнце поднимется в полнеба,

оно выжжет половину завтрашнего дня.

Причина проста:

солнце всегда принадлежит дню сегодняшнему.

Ночные выползки лучей –

ростки завтрашнего дня –

уже при рождении ощутили себя в прошлом,

а прошлое – это день вчерашний.

Только проклюнулись, только вздохнули –

и возвращайся назад.

А солнце?

Оно светит.

Кому и зачем?

Солнце ещё никому не ответило на этот вопрос.

Однако любой встречный-поперечный утверждает:

"Солнце светит всем!".

Почему же нам не хватает света?

 

2.

Все языки – чужие...

Но не вырвать язык.

Он полощется во рту, как знамя...

Цвета крови и пурпура –

того самого цвета, что сродни возгласам:

"Ура!" и "Да здравствует!".

Вырвемся за пределы возгласов и торжеств.

Обратимся к молитвам.

И, значит, опять к языку.

А он привязан к словам,

слова подвластны возгласам.

И...

– Ура!

– Да здравствует!

– Правое плечо вперед!

Спасемся от слов.

Спаслись...

...! ..? . ..? ...! ..... .. ... !!! … .. …………

 

3.

Смятение времён...

Кинопроектор целится сквозь человечьи судьбы

в раскрашенное пространство двухмерного изображения.

Боль человечья обратилась в сценарий,

и каждая жизнь внезапно видится конечной,

будто её и не было...

...Вчера я занозил палец и не смог переворачивать страницы.

Мой сценарий остался недочитанным...

 

4.

Судьбоносные даты опять...

Я измеряю время в пригоршне.

Так носят воду.

Так черпают золотоносный песок.

Вода сочится сквозь песок,

и в пригоршне – оазис:

оливковые деревья, банановые пальмы.

Мимо бредут верблюды, жуют колючку,

косят умный глаз на живородный оазис.

И не обманутся.

Напьются, утолят жажду –

мой оазис не мираж...

 

ГЛОТОК ЖИВОЙ ВОДЫ                  

                                  Белле Верниковой

Не знаю – где, в каком пространстве,

в каком нехоженом краю

мы окунём к исходу странствий

в живую воду жизнь свою.

 

Но знаю – там, у перехода

в иной простор, в раздел иной,

отыщем мы живую воду –

живую для Земли святой.

 

Иерусалим