Татьяна ЖИЛЬЦОВА. ВЕСЬ МИР В ТЕБЕ, И В КАЖДОЙ КАПЛЕ ТЫ… Поэзия

 

Татьяна ЖИЛЬЦОВА

ВЕСЬ МИР В ТЕБЕ, И В КАЖДОЙ КАПЛЕ ТЫ…

 

НОЯБРЬСКИЙ ВЕЧЕР

В тумане ноября нагие силуэты

Взлохмаченных берёз теряются вдали…

Дорожки во дворах усеяны приметной

Ржавеющей листвой. Седые фонари

 

Мерцают в тишине, взирают с состраданьем

На влажную листву, на голые стволы.

Повисло на ветвях немое ожиданье,

Опутало дома холодной сетью мглы.

 

* * *

Вот так идешь себе…
                                   Бредёшь, замедлив шаг,
Шуршаньем листьев под ногами околдован.
Слегка колышется вдали рябины стяг,
Но взор кленовым буйством очарован.

Сползает солнце потихоньку свысока
И к горизонту жмётся, холод предвещая.
Застывшей птицей одинокой облака
Парят. Отстали от своей крылатой стаи.

Вот так бредёшь себе…
                                          Навстречу детвора
Пружинит поступью, от всей души хохочет.
И мнится мне, что как они, ещё вчера,
Я хохотала
                    и влюблялась
                                             между прочим.

 

ПОВТОРЕНИЕ ТЕМЫ

Меняются лица. Итожат морщины борьбу
Нетленного с бренным. Нетленное вновь побеждает.
А бренное лица с бредовым упрямством рождает
Опять и опять. Но, увы, несмотря на мольбу,

Приходит конец. Бесконечна лишь суть бытия,
Щемящая жажда законы постичь мирозданья,
Лелеять и холить души воплощённой страданья,
И в прописях Памяти увековечить себя.

Сквозь времени вехи и значимых дат лабиринт,
Минуя изысканность вычурных фраз и вопросов,
Мне девочка-детство ладошку протянет так просто
И скажет наивно, доверчиво: «Надо любить».

 

СЛУЧАЙНОСТЬ

Царапает стёкла назойливый дождь. За окном
Промозгло и слякотно. Осень коптит, догорает
Газетным комком на тарелке. А память о нём
Хоронится глубже под ворохом листьев. Пора ей

Преклонного возраста дамой забыть имена,
В раскладе пасьянса все карты смешать, перепутать,
С улыбкой блаженной провидицы вдруг поменять
На светлое тёмное, пасмурный вечер на утро.

Оборваны нити,
                             смиренно,
                                                одна за одной.
Маршрут безопасен и выверен.
                                                       Запараллелен.
И это – случайность, что снова мелькнул за спиной
Застрявший во времени призрак, размытый и древний.

 

* * *

Сеть плетет назойливая осень,
Сыплет, кружит, хлещет по щекам,
Норовит пленить меня и бросить
В заточенье к колющим снегам.

Ветер рвёт пальто остервенело.
Пробирает холод до костей.
И ни зги не видно. Побелело
Всё вокруг. Пронзительней, грустней

Звук, рождённый памятью о прошлом,
Потаённой музыки в груди.
В непогоду дрожь унять так сложно,
Рассмотреть, а что там впереди.

На руках надежду я качаю.
На судьбу нисколько не ропщу.
Против ветра медленно шагаю
И ищу в снегах себя, ищу…

 

* * *

Дождливо не по-летнему. Винил,
Качаясь, ретро-шлягером скрипит.
Засохшие цветы, лишившись сил,
Повисли в вазе. Мирно кошка спит

Под мерный стук по стеклам с высока.
Обыденность и сумрачный уют.
И с юности знакомая тоска,
Всецело заполняющая грудь,

Щемящая. Мельканье в зеркалах
Размытых лиц. Движение портьер.
И времени безмолвная волна
Стекает с неизбежностью потерь.

 

СНЕГ

Сплошным потоком устремился с неба снег,
Как будто поезд спешно время нагоняет:
В пути отстал от расписанья, на ночлег
На тихой станции устроиться мечтает.

Чуток вздремнуть, уединившись, отдохнуть
От тяжких мук, а завтра в рамках расписания
Куда-то мчать и мчать, настраивая стук
Своих колес на ритм тревожных ожиданий.

 

ЛОСКУТКИ

Недели осыпаются со времени
И, канув в вечность, в прошлое летят,
Вослед листве осенней. Ожерельями
Из бусин бурых наш усеян сад.

И трав пожухлость и опустошение,
И жирной точкой – чёрная земля.
Сияет даль в немом оцепенении,
И мчатся прочь седые облака.

Слоняется озлобленным отшельником
Холодный ветер, свой кидает взгляд
То вверх, то вниз. Скупые понедельники
Хандру и морось серую сулят.

Да ну их, понедельники – к бездельникам!
Украсим смыслом будни и холсты,
Соединим любви стежками мелкими
В орнамент яркий жизни лоскутки.

 

* * *

Всё дальше гул привычной суеты,
И за спиной – огромный гриб из дыма
Труб заводских.
                              Влекут неодолимо
В объятья дрёмы, в сонном забытьи,

Замёрзшие деревья и река.
Пространство сжалось и остекленело.
Обледенело время, и несмело
Сияет солнце, масляно.
                                          Слегка

Подёрнуты прибрежные поля
Морозной дымкой. Умиротворённо
Лежат снега под гнётом неги томной
И фиолето-синево блестят.

 

ДОЧЬ

Что-то торопливо говорит
На своём дождливом языке
Грозовое утро,
Солнечным прогнозам вопреки.
Электричка тает вдалеке,
Изгибаясь круто.

Хмурится взрослеющая дочь,
Собирает опыта плоды
С пресловутых грабель.
Мудрая, я силюсь ей помочь:
Посвежей соломки постелить,
Обойти ухабы.

Учатся – тенденция стара –
На своих ошибках дураки,
Проживая драмы.
Чёрная подавится дыра,
И в забвенье, как ни глубоки,
Канут раны, шрамы.

К истине упрямые бредём
В одиночку, как нас ни учи,
Под покровом ночи.
Слушаю дыханье за плечом.
И мои ошибки на пути
Повторяет доча.

 

ЛЕТО

Безмолвие и шелест тополей,
Лишь редкий гул шмеля над головою.
Пахучей безмятежностью полей
Наполнен воздух: миром и покоем.

В траве густой лежишь, и в небесах
Паришь, летишь, невольно воскрешая
Внутриутробный рай «здесь-и-сейчас»
В обители земной, забот не зная.

Весь мир в тебе, и в каждой капле ты,
Без берегов, без времени, без тела:
Великий маг и покоритель тьмы,
Стираешь облака рукою смело.

Твой скудный скарб несчастий с кулачок.
Покуда живы все, кем ты любима.
Цветы, жуки и даже паучок –
Твои друзья, ты с ними неделима.

В пять лет всерьёз стараешься понять
Значенья сложных слов: вражда и ссора,
Попутно страх пытаешься унять
Заноз и пчёл, шагая вдоль забора.

В боях в игре на Правды стороне,
Ты командира день за днём спасаешь,
О настоящей боли и войне,
Ты, слава Богу, ничего не знаешь.

 

* * *

С утра спешим, торопимся.
А мудрая зима
Вдоль, поперёк полотнищем
Укутала дома.

Лохмотья, клочья рваные,
Пропахшие весной,
Разбитой в хлам, дырявою
Обрушились стеной.

Потупив взор, пингвинами
Прохожие снуют,
В такую рань покинули
Привычный им уют.

Ещё б лежать и нежиться
И кофе попивать
С хрустящей коркой свежею.
Опять нырнуть в кровать.

На остановке, съёжившись,
Пока-не-пассажир
О будущем тревожится,
Забыв, куда спешил.

Автомобили смрадные
Буксуют во дворах,
Их завывание бранное
Пугает сонных птах.

И на метели скорая,
Стремясь унять весну,
Вернуть в пространство города
Покой и тишину,
Зима спешит, торопится.

 

СВЕТ

Тлеет день. Томятся в ложных схватках,
Тщетно тужатся сырые небеса
Разродиться светом. Мокрый ватник,
Весь истрёпанный, подбросила зима

На подмостки, скомкав чисто белый
Лист заснеженный. Бикфордовым шнуром
Догорает сумрак. Оголтелым
Мысли кружатся незваным чередом.

Суета чернильным самописцем
Лихо чертит по живому, поперёк...
Ангел мой, прошу тебя, приснись мне,
Свет даруй, чтобы впотьмах меня сберёг.

 

ПРЕДЧУВСТВИЕ

В дымке морозного утра солнце купает лучи,
Греет застывшие лужи, гребни – стальные в ночи.

Ярким оранжевым светом в лики холодных домов
Тенью деревьев впечатан образ причудливых снов.
 
Птиц одинокие крики режут покой тишины,
Взмахами крыльев торопят миг наступленья весны.

В отзвуках первой капели, в отблесках талых снегов,
В вихре воздушных качелей – запах весенних цветов...

 

В УТЕШЕНИЕ

На ладонях у вечности
Льдинкой тает судьба.
На витках бесконечности
Неизбежна борьба

Между былью и небылью.
Смерть идёт по пятам.
В искуплении, верую,
«Да воздастся» и нам.

г. Шарья, Костромская область