Анатолий ОБЪЕДКОВ 
Анатолий ОБЪЕДКОВ
ТЕБЯ НЕ ОСТАНОВИТ ЗВОН МЕЧЕЙ
* * *
Памяти священника
Михаила Васильева
Сегодня траур в ВДВ,
Утрата видится большая.
Он был с солдатами в родстве,
Херсонский подвиг совершая.
А раньше – Сирия, Чечня,
Со всеми мчался в БТРах.
Войну бездушную кляня,
Он был для воинов примером.
…Вот перед строем он встаёт,
Вокруг свистят снаряды, пули.
Он – батюшка десантных рот,
Что души небу распахнули.
Он окормлял их и берёг,
И не судил их слишком строго.
Возможно, был для всех он бог,
По фронтовым идя дорогам.
Ракета Хаймарс в трёх шагах
Его накрыла сильным взрывом,
Металла звон застыл в ушах
И он упал неторопливо.
Как воин, он прошёл свой путь,
Служа молитвою и словом,
И не желал с него свернуть.
Воскресший, в бой идёт он снова…
* * *
«Снова цветут каштаны,
Слышится плеск Днепра…» –
Где тот мотив коханый,
Что меня тронул с утра?
Было же, вспомнились годы:
Киев – Руси колыбель.
Мирное время уходит,
В дымной завесе апрель.
Утро – пасхальное. Мама
В белом платочке идёт,
Звуки, что льются из храма,
Весь просветляют народ.
Мальчик бежит всем навстречу,
Радио близко звучит.
– Мама! – кричит он.
Навечно
Голос застыл у свечи…
Песня днепровская льётся,
Пасха идёт по земле,
И улыбается солнце
На отражённом стекле
* * *
Старая звонница,
Топот разносится
С ржаньем коней.
Скифская вольница…
Рожь тучно клонится
К жатве своей,
К синему вечеру,
К пологу млечному
За окоём.
Жизнь быстротечная
Песней отмечена
В сердце твоём.
* * *
Убиваем рассудком своим
Чувства яркие и живые,
В пропасть,
в бездну ночную летим,
Словно мы в мире этом чужие.
Убиваем своё естество,
Жить желаем спокойно и гладко,
И в дороге совсем непростой
Утешаем себя: «Всё в порядке».
Дней бегущих палитра проста –
Всё терпеть до последнего срока,
До могилы своей,
до креста
И не думать, что это жестоко.
* * *
Ты любишь храпы вольных лошадей,
Ты мчишься вдаль на них как амазонка.
Что суета тебе ленивых дней,
Коль жизнь кипит в напевах ветра звонко?
Верёд! Вперёд!
И брызжет пеной конь,
И пот стекает с взмыленного крупа.
Как горяча с уздой твоя ладонь,
И ветви ив по бёдрам хлещут грубо…
Так вождь Аттила гуннов гнал своих
И наводил он ужас на Европу,
Теперь века слились в единый миг
И только слышен лошадиный топот.
Он искры высекает в темноте,
Он зависает рокотом над бездной,
А ты летишь одна к своей мечте
С отвагою и волею железной.
Тебя не остановит звон мечей,
Иль мощный взрыв космической ракеты,
И ты в потоке солнечных лучей
Необъяснимой нежностью согрета.
* * *
Солнечный зайчик
Сел на трамвайчик…
Солнечный зайчик
Радужный мячик
Катит легко по лужайке.
Ива ли плачет?
Конь к речке скачет
С мальчиком в розовой майке.
Конь – к водопою,
Зайчик – со мною,
Смело играет он в прятки.
Он средь покоя
Слился с рекою,
Вышел на берег украдкой.
Солнечный зайчик
Где твой трамвайчик?
Я прокатился бы с песней.
Иволга плачет,
Что это значит?
Думы летят в поднебесье…
* * *
По мотивам русской народной сказки
«Емеля-дурачок»
Кобель дом старый стережёт,
Дорожки все обледенели.
Емеля на печи жуёт
Горбушку хлеба. Он – при деле.
Спокойно, благостно ему
Лежать в натопленной избушке,
Глядеть доверчиво во тьму
Под голос часовой кукушки.
Она твердит: «Ку-ку! Ку-ку!
Идти всё ж надо за водою»,
Где месяц катится в реку
С улыбкой просто ледяною.
Слез с жаркой печки дурачок,
Взял вёдра и к реке спустился.
Поймал он щуку. И молчок,
С ней договором он скрепился.
На печке едет он к царю,
Дивятся люди – что за чудо?
Я тоже на него смотрю…
Колокола звонят повсюду.
Влюбил в себя царевну он
И не подумал он иначе,
И посадил себя на трон,
И стал в делах страны он зрячим.
А пёс страдал, потом издох
В тоске великой по Емеле.
………………………………
Среди безверья и тревог
На стыках грозовых эпох
Мы сказку прочитать сумели…
* * *
В лихие, смутные годины
В большой встревоженной стране
На белых крыльях лебединых
Ты прилетаешь вновь ко мне.
Войною скованы народы,
Коллапс стучится всем в окно
И время с залпами приходит,
Верней – оно пришло давно.
За Крымский мост летят ракеты,
Горит, искрясь, фитиль войны.
Сердца надеждою согреты:
Мы победим! Да, мы сильны!
Лютует враг. Грохочут танки,
Дымит и плавится броня.
И янки видят лишь останки
Своих солдат на склоне дня.
И ты в душе моей тревожно
Мелькаешь, словно маячок.
С тобой забыться невозможно,
Порой ты дышишь горячо…
Всё ближе фронт, всё громче взрывы –
Начало третьей мировой?
Мои душевные порывы
Теперь со сводкой фронтовой.
Кто патриот, а кто предатель,
Кто свет несёт, а кто нацист.
К какой придём теперь мы дате,
Что скажет воин-резервист?
Слова, как в половодье льдины,
Встают ребром на быстрине…
На белых крыльях лебединых
Ты прилетаешь вновь ко мне.
* * *
Вспыхнул над степью закат кумачовый
С ликами Разина и Пугачёва.
Скорбью повеял опять над страной
И окатил он волной ледяной.
Помнит народ бунтарей великих,
Он их на трон державный кликал.
Но всколыхнулось во мне: не сбылось,
И покачнулась земная ось.
Головы им отрубили на плахе,
Кровь их застыла на белой рубахе
И просочилась в далёкий закат,
Там, где их души над степью летят.