Лада НЕГРУЛЬ. СУДЬБОЙ НАПИСАННОЕ СЛОВО. Стихи

 

Лада НЕГРУЛЬ

СУДЬБОЙ НАПИСАННОЕ СЛОВО

 

АПЕЛЬСИНОВЫЙ РАССВЕТ

О листы судьбы перо скрипит…
Календарь листается, рябит…
Глине жизни форма придаётся:
Варится, творится, удаётся
Мир, из прозы став стихотвореньем.
Пахнет апельсиновым вареньем –
Солнце в пенке облака кипит.
И глинтвейн заката недопит.

Мы дрожим на острие пера
Божьего. Великая игра
Вечного Его воображенья
Наши судьбы привела в движенье.
Почерк у Создателя красив,
И читается судьбы курсив
Быстро, но прочтённого вчера
Смысл найти ещё придет пора.

Смысл не быть разрозненной толпой.
Бог рифмует нас между собой –
Мы уже не скученны, не скучны,
А другим осмысленно созвучны.
Он, сюжет Свой двигая вперед,
Самым одиноким подберет
Рифму. Недовольные судьбой,
Злые – в стихотворном ритме – сбой.

До конца поэмы далеко…
Пишется с трудом, читать легко!
Смысл великий жизни мелкой, частной –
Мы к Поэме будущей причастны,
И без нас она не прозвучит.
Апельсиновый закат горчит…
Зачерпни в ковш звездный глубоко
Вечного рассвета молоко.
 

КРЫЛЬЯ ПАХАРЯ

Бедами дыша,
                     не считай невзгоды.
Не летит душа:
                      летной ждет погоды.
Перьев нет нигде –
                         крылья же не модны!
А стальные – те
                         для души негодны.
В самолетах мы
                         вовсе не летучи:
Не парим средь тьмы,
                         сидя давим тучи.
Шали шьют из крыл –
                              новая услуга…

Раньше дух искрил,
                              нынче – конь без плуга.
Может, отрастут
                         новые, с размахом

В Вечности, раз тут
                              вырвали со смаком?!..
Но летать хочу
                         я СЕЙЧАС, не позже!
И УЖЕ лечу,
                  ослабляю вожжи.
Браво! – В небе мы!
                              Дух мой не погас!
Крылья дал взаймы
                              пахарь-конь Пегас!

 

РАЗЛУКА

Разлука пахнет «Корвалолом», 
Нема, глуха, пуста как тень… 
Кишки однажды проколола
Насквозь, и сердце каждый день 
Булавкой острой ковыряет.
Зачем?.. Какой от боли толк?!
На прочность сердце проверяет?
Но этот камень стёрся в шёлк! – 
Потоки слёз давно сточили
Углы и страхов, и обид…
А боль чем только ни лечили! –
Как пуфик сердца ком обит
Защитным толстым поролоном,
Что от ударов сбережёт

Для счастья в возрасте преклонном.
Но толщу – сердца пыл прожжёт!..
Пора уже не ведать – верить.
Пора не драться – побеждать.
Пора на прочность Тень проверить

Саму – единственного ждать!
С ним вместе выполнимо даже
Разлуки трудное заданье.
О да! С ним и разлука краше,
Чем с тысячью других свиданье!
 

ИЕРУСАЛИМ

Въезжаешь, перехватывает горло
От чувства возвращения домой.
Из каменных корней растет он гордо –
Великий город и родной, да! – мой!

Я здесь впервые, но каким знакомым
Мне кажется здесь каждый поворот!
Простые камни в чувств водоворот
Затягивают так – боль в горле комом.

И боль, и радость!.. Рок неумолим

И каждый день миг жизни сокращает.
И только город этот обещает
Бессмертье – вечный град Иерусалим!

Не «dejavu» и не болезнь ума,
Но ощущение непобедимо:
Я здесь была – реально, ощутимо
Я знаю эти улицы, дома!..

Благословенно это узнаванье:
Воды и веток пальмовых ковры,
Привычный путь: спуск с Масличной горы,
Ожог предательского целованья.

Маслины гефсиманские горчат.
Кровавый пот, что застит взор, солёный.
Я помню площадь – протвень раскалённый,
Где не «Осанна», а «Распни» кричат.

Когда увидел мир в Любви угрозу

И поспешил прибить Её на Крест,
Я знала здесь побои и арест.
Я шла уже по ВиаДолороза!

И я не слушаю экскурсовода! –
Здесь ничего не нужно объяснять –
И прячу слёз поток, но не унять
Их у Голгофы каменного свода,

Где смерть, меня в небытие вминая,
Три долгих дня пыталась удержать,
И в каменной горе пришлось лежать.
Лишь одного я не припоминаю:

Тот самый светлый день, великий час,
Миг Воскресенья в памяти утрачен…

Узнать, что взор Воскресшего прозрачен

Нельзя в прошедшем! Этот миг – сейчас.

 

В ОБЪЯТЬЯХ СЧАСТЬЯ

Жизнь – незаживающая рана…

Но прощаться с ней ещё рано.
Кажется, что длится слишком долго.
Мало счастья стало, больше долга –

Не перед людьми, перед собой. 
Каждый миг ведёт тебя в забой

Трудодней, схватив за отворот,

Тащит в бой от самых от ворот.

Тут проворный самый не сбежит,
А в бою подмога не спешит…
Двери в рай закроет на запор
Гладкий, скользкий времени забор.

Падая, оступишься об рок –
Непосильна дань – судьбы оброк.
Но не злиться надо, а понять
Смысл: вдыхать его и обонять.

Ведь не убивать нас, а плодить
Хочет Тот, Кто в силах оплатить
Все наши долги. Забудь про тленье!
Только Вечность – это не продленье,

Не постскриптум после слов «Конец 
Повести», а вестник и гонец
От своих – из дружеского стана.
Кто его прогонит?!.. Я – не стану.

Жизнь однажды заживет как рана…
Кончится. И как вода из крана
Хлынет свет. В объятиях у счастья
Дай нам, Боже, в Вечности участья!

 

ПРОЗРАЧНЫЙ МИР

Я окунаюсь в океан ушедших
Светлейших душ, не бросивших земли.
Пусть нас с тобой сочтут за сумасшедших –
Дай им сказать, услышь их речь – внемли!

Не страшен перепад температур:
От пылких душ к остывшим возвращаться, 
Он закалит. На стыке двух культур –
Небесной и земной – легко общаться.

Как странно, что считаются живыми
Все, кто на каменные встал мозоли
Земли, бьёт каблуками деловыми,
Чьи лица пресны как еда без соли.

Нам вера не нужна – необходима! –
Как окуляры для подслеповатых.
Когда на ощупь в пропасть угодим мы,
Излишним станет поиск виноватых.

Ты помнишь, как на «Троице» Рублева
Сквозь тонкий плащ виднеется одежда?..
Пусть быт наш нами грубо намалеван
На жизненном холсте, но есть надежда,

Что не тюрьмой и не курортом дачным
Нам сможет стать духовная реальность –
Необходимой сутью. Став прозрачным,
Весь мир проявит Бога гениальность.

 

ВЕЧНЫЙ НЕПОКОЙ

Убаюкивая печаль,
Всё стремимся к гавани тихой.
Но душа ли горит, свеча ль –
Ярко, с треском, жарко и лихо!

А покой – на ране бинты… –
Будет больно, когда присохнут.
В крик кидает от немоты!
В тишине полнозвучной глохнут!

Одиночество в зеркалах
Сквозь тебя глядит отражённо.
Пусть покой утонет в делах!
Пусть не смотрит так отрешённо!

Чтоб покою вечным не стать,
Чтоб он всех не схватил за шкирку,
Пусть при жизни сгинет как тать,
И тогда уж на ногу бирку

Пусть цепляют. Но не дрожа,
Не боясь ни мук, ни терзанья,
Не покоя просит душа –
Вечной смелости и дерзанья!

Бури творчества! Пусть же дух
Будет щедрым и плодотворным!
Чтоб огонь-бунтарь не потух,
Чтоб смиреньем не жить притворным!

Ведь смиренный – не смирный! – тот,
Кто смиряться со злом не хочет,
Кто – не тряпка. Вслух анекдот
Дьявол, сам рассказав, хохочет.

Анекдот такой: фарисей
Смирный черту служит со рвеньем…
Лишь открытость душою всей
Настоящим зовут СМИРЕНЬЕМ.

Был прощен на кресте разбойник…
Лучше быть на него похожим,
Чем в покое – от слова «покойник» –
Стыть в земле в вечный день погожий.

Смерть на нас не найдет управы –
Уплывём мы бурной рекой.
И подай же нам, Боже Правый,
Вечный сладостный непокой!
 

НЕВИРТУАЛЬНОЕ РАСПЯТИЕ

                             Памяти Владислава Галкина
Опять Господь рыдает!
И как в былые дни
Чернь голос обретает,
Чтоб прокричать: «распни!»

Любви Его созданью.
Пусть слышат все и зрят
Гром Божьего рыданья,
Слез огненных разряд!

Инстинкт у черни развит:
«Он лучше нас? – убить!»
И снова лучший распят,
Умеющий любить.

Во все века двуногий
В толпе – не человек –
Зверь стадно-одинокий.
Но в наш премудрый век

Сама толпа – другая. 
Чтоб до смерти забить,
Клеймя, топча, ругая,
Не нужно зверем быть.

Дрожать от ветра, стоя
На площади гуртом
И глотку рвать не стоит,
Когда есть теплый дом.

И ни к чему ворочать
Каменья, их кидать,
Удобней между прочим,
Шутя суду предать.

Предсмертный хрип реальный –
Какой в нём интерес!..
Суд Линча виртуальный –
Вот новость, вот прогресс!

За это уголовной
Статьи не могут дать:
Как просто поголовно
Всей сворой осуждать!

Кто САМ страдает тяжко,
Кто ранен и раним,
Того бьёт зло, с оттяжкой
«Бесстрашный» аноним.

Не человек он – юзер,
Какой с фантома спрос?
По жизни трус и лузер,
В сети – в судью возрос.

Но мнимо. Он по сути:
Убийца и палач.
В толпе – мильоны судей.
И что им Божий плач!

Пусть нет для них статьи,
Кто из земных обманет
Взор Высшего Судьи?
Его не затуманит

Чистейших слёз поток,
И прятать подлецов
В нимб ников – что за толк?
Бог знает всех в лицо.

Его боль – через край!..
Что будет за распятье?
Замученному – рай.
Замучившим – проклятье.

И есть ли кто-нибудь,
Кто скажет: «Я – палач!
Мой Бог, мой Брат, мой Путь,
Спаси, ПРОСТИ, не плачь!».
 

 

МОЙ ПРИНЦ

                      Посвящается Владиславу Галкину,

                     единственному актеру, которого я,

                     собираясь поставить «Гамлета»,

                     видела в главной роли

                     ---------------------------------------------
                    Гамлет:                                 

                               Быть или?..              

                                           У.Шекспир, «Гамлет»

Пусть боль пришла навеки,
Такую – не избыть...
Мой принц, смеживший веки,
Живой, он выбрал – «быть».

Не жить, а быть. За выбор
Да, жизнь пришлось отдать.
Но он из тленья выбыл,
Чтоб свой вопрос задать

Всем тем, которым «или»
Пока еще дано.
Мы сами запретили
Себе все «нет» и «но»!

И раб из нас не каплет.
Скажи, встав в рабский строй,
За что прославлен Гамлет, 
Героев всех герой?

Сошли со сцены мира
Шуты и короли.
Злодеи и кумиры
С зарей слились вдали.

Кого съел пламень адский
Забвенья, тех не счесть.
Но жив принц Гамлет датский.
За что такая честь?

И чем так знаменит он?
В театре принц – король,
И тянет как магнитом,
Актеров эта роль.

А зритель рукоплещет,
Хоть знает наизусть
Сюжет, но вновь трепещет
И вновь впадает в грусть.

За что воспет так лестно?
Стихами принцу дань
Поэты платят честно.
На что он поднял длань,

Когда с небес раздался
Призывный глас отца,
И, вняв, он отказался
От трона и венца?

С чем биться ежедневно
Святой он дал обет?
Что объявил он гневно
Источником всех бед?..

Страх умереть. Не больше.
Элементарный страх.
ЖИТЬ лучше здесь подольше,
Чем БЫТЬ в иных мирах –

Так страх нам шепчет в ухо.
И веря в эту ложь,
В прах прячемся от Духа.
Меняем клад на грош.

Лет дорожим длинною,
Чтоб булок больше съесть?..
Сам страх, не что иное,
Небытие и есть.

Не терпит он отказа,
Прикажет – предадим.
А можем без приказа –
Сам страх опередим!

Страшат не только грозы
Погибели, наш рок:
Пугаться без угрозы,
На всякий случай, впрок.

Как чашу униженья,
Насилья, лжи испив,
Мириться с пораженьем,
В бой даже не вступив?!

Смотреть, смирившись молча,
Как совесть нашу ест
Страх смерти, словно порча!
Когда же надоест

Бояться?!

 …С неба слышен
Бессмертный монолог.
Там принц в луч звездный вышел
Сказать, что смерть – подлог,

И страх пора забыть.
Воскреснем – станет стыдно.
Вот выберем «не быть», 
А смерти нет… – обидно!

 

БОРЬБА ЗА ВЕСНУ

До ручки дошли, до точки

Мы с этой зимой занудной!

Весна запрятана в почки,

Водой закапана мутной,

 

Закрыта в высокий терем –

Красивый и недоступный,

А ключ от него потерян

Специально. Режим преступный

 

Зимы упрямо и злобно

Вовек уходить не хочет,

Казнит нас на месте лобном,

Где ветер хрипло хохочет.

 

Зимы бесконечной власть

Не хочет никак сдаваться,

Хотя через край и власть

Успела поиздеваться

 

Над теми, кто за весну

Готовы жизнью рискнуть.

Борьбу нам ставят в вину,

Но спины не станем гнуть

 

Мы больше под ледяным

Привычным уже кнутом.

Мы строем грезим иным

И будем стоять на том,

 

Что лед растопит апрель,

Что май придет неизбежно,

Что птиц мы услышим трель,

А счастье весны – безбрежно!

 

СТОИМОСТЬ ЛЮБВИ

Важнее всех искусств –
Умение любить.
Царицу тварных чувств,
Как тело, не убить.

Чтоб сесть ей на престоле 
Не в грезах, наяву,
Талантов, чувств и воли
Натянем тетиву

И выстрелим собой,
Чтоб отозвался гулко
Весь космос! Жизнь – бой,
Не при луне прогулка!

Дух к праху прикреплен,
Презрев его конечность,
Тот, кто навек влюблен,
Стрелой взлетает в вечность.

Пусть тело не отдаст
Дух небу без боренья,
И боль стреле придаст –
Летящей – ускоренье.

Пусть встретит налету
И злобу, и расчет,
И зависти плиту –
Все плиты рассечет!

До цели долетит.
Грех сможет превозмочь.
Любовь все победит!
Но надо ей помочь. 

От слов могла устать…
От обещаний стонет.
Так как же?.. – Жизнь отдать!
Любовь того – стоит.

 

ВЫДОХ И ВДОХ

Не оставляй ни вдох, ни выдох про запас.
Как дышишь, так – люби теперь, живи сейчас.
Не экономь порывы духа, не жалей.
Дух – не вино, но до краев, не ниже, лей!

Вот превратишься в сейф, в сундук, в скопи-домок,
Считай потом, что не осуществил, да мог!..
Вот жить забудешь, а любовь, устав от дел,
Пошлешь… о, нет, не к черту! – в “плановый отдел”,

И говори потом про труд, про долг, про честь,
Про всё, что можно в книгах запросто прочесть.
Но тленны книги и слова… Ты так живи,
Чтоб самому стать вечной книгой о любви.
 

ЛЮБИМЫЕ УХОДЯТ…

Любимые уходят, забирая
С собой часть солнца, воздуха, небес,
Для нас оставив за порогом рая
Лишь пустоту с косой наперевес.

С собой они возьмут весну и лето,
Хотя средь райских кущ итак тепло!..
Замерзнем мы без них, мы канем в лету, –
Хотя сочтут, что им не повезло.

Ведь нам, удачливым, смотреть и дальше
Дней серых бесконечный сериал,
Что стал исполнен глупости и фальши,
Когда героев главных потерял.

Сюжет, где нет любви – какая скука!
Ложь, что уйдем ни с чем, когда умрем.
Нет – яркость цвета, мелодичность звука,
Свет дня мы у любимых заберем.

А ангел вновь стрелой с любовным ядом
Дрожа, волнуясь, заряжает лук…
Зачем?! Другой – невозмутимый – рядом
Уже строчит квартальный план разлук!

Он нам предложит сердце залатать
И выдаст равнодушия заплаты, –
Ведь стань любовь счастливой, не видать
Ему в аду положенной зарплаты.

…Пусть рай, отнявший запахи, цвета
Нам даст одно взамен весны и лета:
Надежду быть с любимыми всегда, –
И в рай весь мир мы превратим за это!
 

СУДЬБОЙ НАПИСАННОЕ СЛОВО

Свои владенья облетая,
Касаясь их крылом едва,
Вдруг видишь: смысл обретают
Все встречи, действия, слова...

А люди, улицы и зданья,
Когда в них смотришь с высоты,
Приобретают очертанья
Твоей творящейся судьбы.

Она пока ещё решает, 
Какие дать им имена,
Названья… дух же отражает
Суть, вглядываясь в них до дна.

Он разглядит за дребеденью,
За суетой, что жизнь крала:
Земля не тьмой покрыта – тенью
Летящего над ней крыла.

Так вот что омрачало лица! –
Твоя же собственная тень.
И только если с солнцем слиться,
Придет на землю вечный день.

…Внизу мелькающие точки
Вдруг стройно по местам встают.
Перо судьбы их ставит в строчки,
Что прочитают и споют,

Все зачеркнуло. Пишет снова.
И взглядом, наконец, ловлю
Судьбой написанное слово
Одно – короткое – ЛЮБЛЮ.
 

ЖИТЬ ПО ПРЯМОЙ

…Страницы будней скучно теребить,
Жить не умея.
Уметь – посметь, осмелиться любить.
И я посмею.

Пусть будет глаз моих влюбленных взор
Лишь небу верным,
Но в смертного влюблюсь, – о, нет, не вздор! –
Чтоб стал бессмертным.

Быть с тем, кто на пороге сердца ждет.
Жить по прямой.
И пусть не в гости Вечность к нам войдет – 
К себе домой.

…Роль жизненную трудно исполнять
Не зная пьесу.
Чтоб Автора и замысел понять –
Поднять завесу

И постараться весь сюжет прочесть
В Его глазах.
Пусть жанр – трагедия! Играть в ней – честь! –
Весь зал – в слезах!

Актер в финале должен их сменить
На просветленье.
Задумал Автор – что ж Его винить! –
Любовь, не тленье.

…Любви хоралы невозможно петь
Без нужных нот.
Хоть духовых и надрывалась медь,
Накал – не тот.

Без дирижера и солиста хор
Пел без настроя.
Я – ноты. Есть солист и Дирижер –
Теперь нас трое.

На все вопросы будет отвечать
Тройная мощь.
И, значит, нам не только здесь звучать –
Средь райских рощ.
 

ПИДЖАК НАВЫРОСТ

Мы обменялись душами случайно.
Никто сперва не принимал всерьез
Тех чувств… Но Кто-то в небе, изначально
“Их рок – любить”, – в наш адрес произнес.

Мы обменялись взглядами невольно.
Не соглашались никогда ни в чём…
Но то, с чем спорили так недовольно,
Вдруг стало к взглядам собственным ключом.

Мы обменялись личностями – просто,
Как будто личность – шарф или пиджак.
И пусть “пиджак” на вырост, не по росту,
Но пропасть между любящими – шаг!..

Нам больно. Нам на место всё вернуть бы…
Но что?! Чужое, ставшее родным?
И как?! Друг в друга встроченные судьбы
Не распороть искуснейшим портным.

Вернуть своё – немыслимое дело,
Не пиджаку – сердцам по швам трещать…
Любовь – диффузия души и тела.
Не шарф – себя придется возвращать.

Мы лучше обменяемся надеждой, –
Чтоб нам не в одиночество брести,
А стать друг другу вечною одеждой,
В которой духу хочется расти!