Владимир СИЛКИН. И АНГЕЛ ТВОЙ КРЫЛОМ ПО СЕРДЦУ ВОДИТ… Поэзия

 

Владимир СИЛКИН

И АНГЕЛ ТВОЙ КРЫЛОМ ПО СЕРДЦУ ВОДИТ…

 

В КАНУН ДНЯ РОЖДЕНЬЯ

Октябрь оранжевый простужен.

Седоволосая луна

Купается в дорожных лужах,

Где по колено глубина.

 

Всё изменяется в природе

От осени и до весны,

И птицы места не находят,

Как люди, что разлучены.

 

Я вспоминаю день вчерашний,

И несказанный синий свет,

И первый раз сегодня страшно,

Что завтра будет столько лет.

 

ЖИВУ И НАДЕЮСЬ

Надеюсь на письма, которых не вручат,

На слёзы, которые я не увижу,

На слово, которым тебя не обижу,

Надеюсь на глупость, надеюсь на случай.

 

А раньше считал это блажью и вздором,

Приписывал светлые чувства капризам,

Не верил, что ласточки, сев над карнизом,

Быть заняты могут большим разговором.

 

Жалею, что мы не смогли примириться,

И чувства доверив попутному ветру,

С тобой разлетелись по белому свету,

Чтоб вить свои гнёзда как вольные птицы.

 

Надеюсь на встречу, которой не видеть,

На ласковый взгляд, что отменит разлуки,

На самые смелые чуткие руки,

На то, что прощенье когда-нибудь выйдет.

 

Надеюсь, что вряд ли надеждой согреюсь,

Но всё же, надеюсь. Живу и надеюсь.

 

Я – ЧЕЛОВЕК ДОЖДЯ

Места не находя,

Я ухожу из сада.

Я – человек дождя,

Спелого листопада.

 

Дунет сейчас борей,

Вынесет за ограду

Всех моих октябрей

Огненные наряды.

 

От золотой пурги

Шествую в полушаге.

Господи! Помоги!

Дай для любви отваги!

 

Вот она и прошла,

Самая дорогая,

Белым плащом шурша,

Счастьем изнемогая.

 

Что же, не подойду,

Даже и не окликну?

Вот, к моему стыду,

Входит она в калитку.

 

Может быть, здесь живет?

Может, мы с ней соседи?

Я же который год

Только такой и бредил.

 

Я её догоню,

Я упустить не смею.

Я себя, размазню,

Перекроить сумею.

 

Места не находя,

Я ухожу из сада…

Нет на земле дождя,

Нет на ней листопада.

 

НЕИЗВЕСТНАЯ

Она выходит из кареты,

И я ей руку подаю.

О, как изысканно одета,

Как держит голову свою!

 

Но почему она надменна,

Не вторит жесту моему,

Зачем же надо непременно

Встречать людей не по уму?

 

Ах, красота… Она от Бога!

От Бога ревность или страсть.

Она ступает на дорогу,

Где незаметно можно пасть:

 

Сойти с небес и стать такою,

Как сотни многие других.

Прикрывшись же сейчас рукою,

Она не замечает их.

 

Каким желанием влекома

В провинциальном городке?..

Да мне-то что? Мы незнакомы,

Мы первый раз накоротке.

 

ОСЕНЬ В РЯЖСКЕ

Спелые ветры поют

И затихают во гневе.

Белые тучи на юг,

Чёрные тучи на север.

 

Милая, я не клянусь

В благополучном исходе.

Это же дикая грусть,

Это бывает в природе.

 

Только сейчас не спеши

С неба обрушиться снегом.

Близость родимой души,

Невыразимая нега.

 

Дай же продлить этот миг,

Преподнесённый судьбою.

В думах тревожных твоих

Я же чего-то да стою.

 

Если же всё-таки нет,

То и на этом спасибо.

Льётся оранжевый свет

Неповторимо красиво.

 

Но улетучатся с ним

Тени промозглого сада.

Боже! О чём говорим?!

Больше об этом не надо!

 

Слушай, как ветры поют

И затихают во гневе.

Это же птицы – на юг,

Это же тучи – на север.

 

СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ ВАЛЬС

Тихо и пусто в накуренной комнате,

Стынет на столике чай.

Милая женщина, только не помните,

Что я сказал невзначай.

 

Только не помните, что было весело,

Что не кончались стихи,

Что продолжалась банальная песенка

Да не про наши грехи.

 

Я открываю скрипучую форточку.

Полночь врывается в дом.

Поздняя осень в оранжевой кофточке

Молча стоит под окном.

 

Тюлевой тканью она занавешена,

Грустью прощальных минут.

Мне и не верится, милая женщина,

Что вы сидели вот тут.

 

С РАБОТЫ

Можно в метро почитать, поспать,

Залюбоваться москвичкою.

Это примерно лет в тридцать пять

Стало моей привычкою.

 

Словно на выставке: сплошь меха,

Стильные сумки женские.

Свиблово, скоро ВДНХ…

Чацкие всюду, ленские…

 

На кольцевую бегу опять.

Эта мне радиальная!

На «Комсомольской» в 17.05

Давка почти скандальная.

 

Я никому ничего не сказал,

Дело оно привычное.

Что? Почему на Казанский вокзал?

Личное, братцы, личное!

 

Я С ВАМИ ПЕРЕЙДУ НА «ТЫ»

Я с вами перейду на «ты»,

Но это будет так нескоро.

Завянут белые цветы

И выгорит цветная штора.

 

Пройдут горячие дожди,

Устанет сердце от поклонниц,

Но будет встреча впереди

В известной церкви древних Бронниц.

 

И будет самый светлый час,

И тишину взорвут ресницы,

Вспорхнувшие с невинных глаз,

Как две испуганные птицы.

 

Я с вами перейду на «ты»,

Но это будет так нескоро.

А эти штора и цветы –

Предмет другого разговора.

 

ФЕВРАЛИ

Прилетают, но с опозданием

Куцехвостые феврали.

До свидания, до свидания,

Если встретиться не смогли.

 

Вновь метелью снега причесаны

И мечтается о тепле.

К сожаленью, по високосному

Двадцать девять дней в феврале.

 

Ты торопишь метро московское,

На бегу поправляешь шаль,

А на площади Маяковского

Поджидает тебя февраль.

 

Через час, не сверяясь с картою,

Площадями Москвы ночной

Он шагнет по неонам матовым,

Чтоб рассыпаться под луной.

 

Я считаю слепые здания,

Где растаяли феврали...

До свидания, до свидания,

Если встретиться не смогли.

 

БОГИНЯ

Ты проходишь, и сердце грохочет,

Не унять ни на миг, хоть убей!

И чего оно, глупое хочет?

Да улыбки счастливой твоей!

 

Ты паришь, поднимаешься в гору,

На горе, как богиня, в раю,

И, наверное, очень нескоро

Я увижу улыбку твою.

 

Но сойдёшь ты, как солнце сияя,

Горделивою статью маня…

Видно, правда, что ты не земная,

Если с неба не видишь меня.

 

В ДВАДЦАТЫХ ЧИСЛАХ ОКТЯБРЯ

В двадцатых числах октября,

В двадцатых числах

Деревья сбросили наряд,

И тишь повисла.

 

На огородах у реки

Дым коромыслом,

И только спорят сквозняки,

Но всё вне смысла.

 

Плывут с одышкой облака,

Плывут с одышкой,

И что-то там, наверняка,

У них с сердчишком.

 

А людям хочется тепла

В такую пору,

Но эта туча поплыла

Увы, под гору!

 

А значит снова слякотень,

Пора озноба.

В такой смурной октябрьский день

Глядите в оба.

 

Глядите в оба, мужики,

Глядите в оба,

Когда клянутся от тоски

Любить до гроба.

 

И пусть глаза подруг горят,

Как в душном мае.

В двадцатых числах октября

Не то бывает.

 

ГАДЮКА

В тёмном болоте не спится гадюке,

Тянет из тьмы свои скользкие руки.

Тысячу лет под водой прожила,

Но не узнала любви и тепла.

 

Лезла с признаньями всякая мразь,

Но обещаниям не поддалась.

Просто гадюка себя уважала

И женихов от ворот провожала.

 

Годы летели, и было тоскливо.

Но ведь хотелось и ей стать счастливой

И нарожать и гадюк, и гадючек,

И запереть это счастье на ключик.

 

Не удавалось найти себе пару,

Жизнь под водой принимала за кару.

Ни на кого никогда не роптала,

Только устала, до смерти устала.

 

Сватался леший один благородный,

Только и тот оказался бесплотный.

И для чего теперь это болото,

Если ты даже не любишь кого-то!

 

Снова на воду летит позолота,

И от бессилия воет болото.

И на земле одиноким не спится,

В пору в болоте пойти утопиться.

 

ГОЛУБИ

Словно звёздочки, в небо взошли,

И порхают себе, и порхают,

От людей и от грешной земли

В поднебесье своём отдыхают.

 

А когда возвратятся назад,

В этом мире изменится что-то,

Лишь останутся эти глаза,

Потрясённые счастьем полёта.

 

Буду слушать молчание птиц,

Ведь и этому надо учиться.

Нет на свете красивее лиц,

Чем лицо осенённое птицы.

 

Вон воркует на крыше она,

Вон как сердце счастливое бьётся!

Что же нам-то с тобою, жена,

Эта радость никак не даётся?

 

Что ж не можем, как птицы, взлететь,

Что ж не можем земле улыбнуться?

Мы же можем с тобой не успеть

И до старости в детство вернуться.

 

Ох, как сладко воркует сизарь,

Посвящённый на небе во что-то,

И смеются, искрятся глаза,

Потрясённые счастьем полёта.

 

ДОЖДЬ СЕДЬМОГО НОЯБРЯ

Дождь седьмого ноября.

Лужи.

Между нами говоря,

Я давно тебе не нужен.

 

Ветер воет у окна

Мокрый.

Я тебя понять, жена,

При любом раскладе мог бы.

 

Ты не веришь? Ну и зря.

Тужишь?

Дождь седьмого ноября.

Отвратительные лужи.

 

Ветка просится в окно.

Было!

Как же всё-таки давно

Ты одна меня любила.

 

ЖЕНЕ

Люблю одну тебя и всё тут,

Хоть в раннем снеге голова.

И неспроста, как пчёлы в соты,

Летят к тебе мои слова.

 

А в них нектар – мое признанье,

Моя невидимая страсть,

И чувства, и очарованье,

И рук твоих упрямых власть.

 

Не покидай меня покуда

Идут снега, журчат ручьи,

И через жизнь, как будто чудо,

Всё льются волосы твои.

 

ЯБЛОКИ

Проспект Обводного канала

И остров Шилов на виду.

А ты не знала, ты не знала

О горьких яблоках в саду.

 

Они алели за оградой,

Но были терпкими внутри,

Среди развесистого сада

Горели, словно снегири.

 

И я однажды их отведал,

И ощутил щемящий вкус,

Как будто взял и друга предал,

А говорить о том боюсь.

 

Как долго яблони кричали,

Роняя листья до земли!

Вот так и мы с тобой дичали,

Пока друг друга не нашли.

 

ЖЕНЩИНА НА ОСТАНОВКЕ

Женщина в тёмном платке,

Женщина в синей ветровке,

С импортной сумкой в руке

Женщина на остановке.

 

Я её не узнаю,

Я её, кажется, знаю.

Рядом в маршрутке стою,

Взгляды роняю.

 

Выйду с ней возле метро,

В краску вгоняя.

И улыбнусь ей хитро –

Я её всё же не знаю.

 

Может, и встречу когда

В той же ветровке,

Но не оставит следа.

Женщина на остановке.

 

ЖИВАЯ ВОДА

Я на фото молодой, молодой,

А сегодня с бородой и седой.

Ох, годочки-то летят, ох, года!

Где же, где же ты, живая вода?

А она опять шумит за спиной,

Где на Шаморе я с юной женой.

Тут и сына я держу на руках,

И снимаемся втроём впопыхах.

Сколько лет уже прошло, сколько зим,

Я на фото этом неотразим.

Потому что есть живая вода,

Прикоснулся, молодой навсегда.

Как ты, бухта голубая, сейчас,

И кого ты молодишь в этот час?

Тех, наверно, кто к тебе терпелив,

Носит в сердце Уссурийский залив.

 

КОЛЕЧКО

Горячо вздыхает печка,

А у печки ты да я,

Обручальное колечко,

Золотая грусть моя.

 

Подо льдом томится речка,

Полдень короток и сер.

Обручальное колечко,

У тебя не тот размер.

 

На окне звезда и свечка

Освещают сердцу путь.

Не грусти, мое колечко,

Подойдешь кому-нибудь.

 

КОЛОКОЛЬЧИК

От шагов твоих остались

Эха дальнего клочки

И прощальная усталость

Позабывшей страсть руки.

 

Ты слепая, как простуда,

Ты глухая, как вода.

Как пришла из ниоткуда,

Так и скрылась в никуда.

 

Но нет-нет да среди ночи,

Как желанный, как живой,

Голосок твой, колокольчик,

Вспыхнет вдруг над головой.

 

КОЛОМЕНСКОЕ

Озябшая от сквозняка,

Меня Коломенским вела ты,

Неспешным шагом сквозь века

К реке, в Полковничьи палаты.

 

Над куполами зрела Русь

И прорастала чистым снегом,

И обрывалась в сердце грусть

Твоим неповторимым смехом.

 

Стояла баржа на реке.

По берегу гуляли люди.

Казалось, так на сквозняке

Тепло мне никогда не будет.

 

Мы вновь растаптывали март

Неторопливыми шагами,

И тихо таяла зима

У нас с тобою под ногами.

 

ЛОДКА

Лодку качает, качает, качает,

Вот уже лодку на мель занесло.

Что ж это взгляд-то мой не замечает,

Что потерялось второе весло?

 

Это бывает, бывает, бывает –

Радость куда-то относит волной.

Что же тебя от земли отрывает,

Что заставляет остаться одной?

 

НЕ ЗАПЛЫВАЙ ЗА БУИ

Видишь, как ветер играет

С волнами в игры свои,

Слышишь, как он повторяет:

– Не заплывай за буи!

 

Слишком короткое лето,

Чтобы лежать в забытьи,

Чтобы не помнить про это:

– Не заплывай за буи!

 

Песня цикад до рассвета,

Шепот с полночной скамьи…

Чтобы представить всё это

Не заплывай за буи!

 

Берег, дыханьем согретый,

Томные взгляды твои.

Лучше не надо об этом,

Не заплывай за буи!

 

Сколько восторга и света

Очи впитали твои…

Ты же ведь слышала это:

– Не заплывай за буи!

 

Пляжная песенка спета:

Вот они, руки твои…

Что ж ты твердишь до рассвета:

– Не заплывай за буи!

 

* * *

Не у этого ль столба

Ждет меня моя судьба?

 

Не на этой ли опушке

Вверю я судьбу кукушке?

 

Не на этом ли мосту

Повстречаю я не ту?

 

И не в этом ли году

Краше всех себе найду?

 

НЕДОТРОГА

Вечного света тебе, недотрога,

Даже и в снежную муть.

Не ошибается только дорога,

Знает, куда повернуть.

 

Не ошибайся и ты, недотрога,

Выбери верный маршрут,

И у тебя, хоть его и немного,

Свет этот не отберут.

 

ОБЫЧНАЯ ДАТА

Сегодня не было росы,

Но плыли облака над садом,

И ветер дул с реки надсадно,

И ухмылялся день в усы.

 

И мне казалось, я лечу

За облаками и за ветром.

И женщина стояла в белом,

Подобно майскому лучу.

 

А я её не узнавал,

Хоть где-то всё-таки и видел.

Подумалось, а не обидел,

А вдруг к кому приревновал?

 

Но женщина давно ушла,

И я, счастливый, брёл куда-то.

Неважно, что была за дата,

Ведь главное, она была.

 

Живу и верю облакам,

И ветру зябкому над садом.

Но главное, что сердце радо

Твоим глазам, твоим рукам.

 

ПЕРЕД ГРОЗОЙ

Заматерели берёзы,

Соком исходят всю ночь,

Но собираются грозы

Ливнями землю толочь.

 

Душно на улице, душно,

Запах весенних цветов,

И засыпают послушно

Листья на ветках кустов.

 

Даже собаки не лают,

Нет до прохожего дел.

Годы летят, пролетают.

Вот и свои проглядел.

 

ПРИХОД ЭКСПЕДИЦИИ

Акварелью дышат флаги,

Бьётся в трюмах иваси.

Нынче не попасть в «Арагви»,

Нынче не поймать такси.

 

Невозможные прически,

Воспалённые глаза.

Похудевшие девчонки

Поправляют пояса.

 

В парикмахерских, в салонах,

В первоклассных ателье

Синий цвет и цвет зелёный,

Пальцы в перстнях, грудь в колье.

 

Разрезая бодро утро,

И легка, и весела,

Чья-то пава мчится в бухту,

Бросив срочные дела.

 

Где сейчас причалит сейнер,

Где сейчас отдаст швартов,

И ненастный день осенний

Задрожит от голосов.

 

...Сходят грузные мужчины,

Океан роняя с плеч...

Окончание путины –

Продолженье чьих-то встреч.

 

СТРАСТЬ

Совсем необязательно страдать,

Впадать в хандру, года свои итожить,

Но можно сердце навсегда отдать

Тому, кто сделать этого не может.

 

Печальна страсть, неведомы пути,

Ведут в обход разбитые дороги.

И никуда от страсти не уйти,

Как не зарыться на зиму в берлоге.

 

Проходит ночь, румянится зоря,

И ангел твой крылом по сердцу водит.

И страсть была, и кажется, не зря,

Что до сих пор, как лето, не проходит.

            

СТУПЕНЕЧКИ

Мела пушистым веничком

Их Женечкина мать,

Чтоб с Женей на ступенечках

Могли мы зимовать.

 

Ступенечка, ступенечка,

Не уходите, Женечка!

 

О, как летело времечко,

Незримое почти.

Шушукались ступенечки

С шести и до шести.

 

Ступенечка, ступенечка,

Не уезжайте, Женечка!

 

Тянулись помаленечку

Безоблачные дни,

Мы жили на ступенечках

Почти что год одни.

 

Ступенечка, ступенечка,

Пора на службу, Женечка!

 

Я вновь на тех ступенечках,

Где слышалось: «Пусти!».

Ах, Женечка, ах, Женечка,

Ты помнишь, до шести?

 

Ступенечка, ступенечка...

Начать бы снова, Женечка!

 

ТЫ СПИШЬ

                                                           Наташе

Любимая, желанная, ты спишь,

Резвятся сны на сомкнутых ресницах.

И в эту ночь, рождающую тишь,

Мне б угадать, чего тебе приснится?

 

Окно открыто, в комнате покой,

Лишь только полночь штору раскачала.

Хочу, чтоб жизнь ни с болью, ни с тоской

Тебя на миг во снах не повенчала.

 

Родная, спи, я рядом помолчу,

Храня твои счастливые виденья,

Чтобы подобно первому лучу,

Наполнить светом радость пробужденья.

 

Я помолчу, вздыхая горячо,

Я стольким этой женщине обязан!

Когда б не это белое плечо,

Счастливым в жизни не был бы ни разу.

 

Дай Бог ей света в сказочных глазах,

Продли ей ночь короткую вот эту...

Любимая, желанная, нельзя

Мне глаз сомкнуть до твоего рассвета.

 

ЯБЛОКО РАЗДОРА

Никого на этом свете,

И никто тут не вздохнёт,

Что ты в этом вот столетье

Сорвала запретный плод.

 

Разве кто-нибудь заметит,

Что нет яблока в саду,

То, что я на этом свете

По тебе с ума сойду?

 

Ты да я, и дождь в июле,

Изумрудные плоды,

И по всей земле уснули

Крепко райские сады.

 

Мы не спим, и мы в разлуке,

Мы с тобой устали врать,

Что не тянем больше руки,

Чтобы яблоко сорвать.

 

Только кто же ночью стонет

И зовёт из темноты?

Спи, никто тебя не тронет,

Людям не до красоты.

 

Мы увидимся нескоро,

Растворимся в никуда,

Вот и яблоко раздора

Не разделим никогда.

 

УЛЫБКА ТВОЯ

Качается память, как лёгкая детская зыбка,

А вспомнить тебя настоящую нет уже сил,

Но в дверь из былого твоя постучится улыбка,

Которую я навсегда, мне казалось, забыл.

 

Что станет со мной? И представить подобное страшно!

Что, вспомню тебя? Ну, конечно, обрадуюсь, да…

И ссора давнишняя будет такою пустяшной,

Какою и быть ни за что не должна никогда.

 

Как здорово врать и во что-нибудь явственно верить,

Шептать по ночам твоё звучное имя в бреду!

Улыбка твоя мне навстречу шагнёт из-за двери,

И я на колени пред нею без чувств упаду.

 

МЕТРО

Мчусь на свидание – бес в ребро.

Станция «Маяковская».

Самое лучшее в мире метро –

Это московское.

 

В нем многоцветье, всегда весна

И обстановка братская.

Шум перегонов и вот она

Наша «Арбатская».

 

По эскалатору выйду в снег –

Сказка неповторимая.

И обниму на виду у всех:

– Здравствуй, любимая!