Иванна ДУНЕЦ. ТАНЕЦ ВНЕ ВРЕМЕНИ. Творческая судьба Майи Плисецкой (1925-2015)
Иванна ДУНЕЦ 
Иванна ДУНЕЦ
ТАНЕЦ ВНЕ ВРЕМЕНИ
Творческая судьба Майи Плисецкой (1925-2015)
Подступаю к «Лебединому». В жизни моей
этот балет Чайковского сыграл решающую роль.
Я станцевала его более восьмисот раз.
И танцевала тридцать лет: 1947-1977.
Это как годы рождения и смерти
на гробовом обелиске.
Тридцать лет – целая жизнь…
Майя Плисецкая
Нереализованная детская мечта, по уверениям психологов, присутствует и даже проявляется на протяжении всей жизни человека. Кто-то пытается воплотить её в детях, кто-то зачарованно собирает касаемые её атрибуты, а кто-то просто всю свою жизнь дарит ей драгоценное личное время, постоянно анализируя, как сложилась бы его судьба, если бы мечта воплотилась в реальность?
У меня их было две. Прима-балериной Большого театра я хотела стать с раннего детства. Как зародилась во мне эта мечта – не помню. Возможно, музыкальная шкатулка, подаренная в детстве родителями, с хрупкой утончённой фигуркой балерины, обречённо исполняющей бесконечные фуэте, невольно имеет отношение к ней. Засыпая, я искренне верила, что мой сон дарит балерине в розовой пачке настоящую жизнь в параллельной реальности. Она там счастлива, её партии не столь примитивны, как в шкатулке, она блистает на сцене театра, подобного Большому, и жизнь её не имеет тревог, огорчений, испытаний.
Что именно послужило первопричиной моей мечты – останется для меня той самой тайной, покрытой мраком. Но свет, который дарила сама мысль о возможности танцевать в Большом театре, бесконечен во мне и по сию пору. В силу травмы реализовать вдохновенную и самоотверженную жизнь на пуантах, к сожалению, не вышло.
С другой мечтой – стать литератором, к счастью, всё обстоит иначе. Читать я начала очень рано. Одно из моих детских воспоминаний, связанное с чтением, особенно яркое. Мне нет ещё и четырёх лет. Я сижу в огромном кресле в нашей гостиной. Мама на кухне хлопочет с ужином. Папа вот-вот должен прийти с работы. У меня в руках развёрнута огромная газета, которая скрывает меня от всего мира. Я читаю вслух и вдруг замираю. Открывается входная дверь и следом раздаётся папин голос:
– Где моя донечка?
Мама отвечает ему из кухни в распевной интонации:
– Она в гостиной. Читает. По-моему, периодику.
Я слышу приближающиеся шаги и вижу из-за приподнятого края газеты папины домашние туфли.
– Галочка, что она делает?!
Неслышно мама присоединяется к отцу, целует его и лёгким движением руки раскрывает моё местоположение. Папа подхватывает меня на руки, кружит по гостиной и, почему-то радуясь, громко произносит незнакомые мне слова:
– Ma chère, fantastique! Моя донечка читает периодику!
Литература спасла меня после осознания необратимости, невозможности стать профессиональной танцовщицей, балериной. Я зачитывала свою боль. Позже поделиться ею я могла только с белоснежными листами – в мою жизнь вошла поэзия. Но первое стихотворение, написанное в десять лет, было не о танце, а о волшебном готическом замке с вековой историей и легендами. О балете я смогла начать писать только в старших классах, когда боль от потери мечты станет более терпимой и я смогу начать повествовать о моих вымышленных героинях, посвящающих свои жизни искусству балета. Литература со мной всю мою сознательную жизнь. Она управляет моим бодрствованием, моим сном, моими желаниями и стремлениями. День за днём, год за годом слова приобретают для меня всё больший смысл. И да, я всё ещё на пути к реализации этой мечты.
Майе Михайловне Плисецкой, легенде русского балета, покорились обе мечты – и балет, и литература. Пройдёт ещё сто лет, но о жизни Майи на пуантах по-прежнему будут помнить – для юных танцовщиков она будет не просто находиться на вершине балетного Олимпа, её историю маленькие одарённые балерины будут мечтать повторить! Но в отличие от моей хрупкой танцовщицы из музыкальной шкатулки, на пути к реализации мечты Майи будут и тревоги, и огорчения, и трагические испытания.
Майя Михайловна вспоминает удивительный эпизод из своего детства. Когда малышке было всего пять лет, она уже жила танцем, дышала им, он был неотъемлемой частью маленькой Майи.
«Наивно любила вальс Делиба из «Коппелии». Его играл на Сретенском бульваре по праздничным случаям духовой оркестр военных курсантов. Играл нестройно, но вдохновенно. Осенью, гуляя с нянькой по бульвару, я вдруг услышала знакомый вальс через чёрный громкоговоритель – радиоточку, висевшую на верхотуре деревянного столба. Я вырвалась из тугой нянькиной руки и начала неожиданно – для себя самой – танцевать. Импровизировала. Собралась и публика. Редкие зеваки. Нянька негодовала, но я её не слышала…».
(Здесь и далее цитируются фрагменты книги Майи Плисецкой
«Я, Майя Плисецкая», 1994 г. – Прим. ред.)
Эпизод удивительно говорящий, но почему-то не очень любимый великой балериной. Она считала, что слишком уж он слащавый, искренне просила в своих мемуарах, чтобы никогда он не попал бы в экранизацию о её жизни. Но, по-моему, рождение Майи в семье Мессерер-Плисецких и стало первопричиной её бесконечно долгой и, к счастью, взаимной любви с балетом.
Родилась Майя 20 ноября 1925 года в Москве. Её мама, Рахиль Мессерер, дочь стоматолога-еврея Менделя Берковича Мессерера (1866-1942) и Симы Моисеевны (Шабад) Мессерер (1870-1929), окончила ВГИК в год рождения своей первой дочери Майи и стала актрисой немого кино.
Любопытно, дедушка Майи – Мендель Мессерер – наделял своих детей сугубо еврейскими именами из Библии. Так, например, сестра Рахили носила имя Суламифь, была тоже очень талантливой балериной, солисткой Большого театра. Кстати, именно она сыграет в жизни племянницы – будущей великой балерины – одну из важнейших ролей.
Папа Майи Михайловны тоже родился в еврейской семье, сын Менделя Мееровича Плисецкого (1869-1930) и Симы Израилевны (Марковской) Плисецкой (1868-1939) был дипломатом в Комиссариате иностранных дел и внешней торговли. С его работой будут связаны и переезды Плисецких, и страшные трагические обстоятельства, отразившиеся на жизни и жены, и детей Михаила Менделевича.
Родители Майи с детства понимали, что иное будущее, чем быть танцовщицей, балериной, она не изберёт. И как бы жизненные обстоятельства ни вмешивались в судьбу талантливого ребёнка, фатум вдохновенно оберегал дар Майи.
«В 1934 году меня порешили определить в Московское хореографическое училище. Если пройду экзамены. Мой успех в «Русалке» сыграл в решении родителей не последнюю роль. Да и изводила я их каждый божий день нещадно, танцуя, изображая, шумя, лицедействуя…».
Майя танцует, учится в Московском хореографическом училище, где её наставницей становится бывшая прима Мариинского театра – Елизавета Гердт, но 1937 год меняет всё в жизни страны и Майи. В двенадцать лет она невольно повзрослеет и прежней наивно-жизнерадостной девочкой уже не будет. Никогда.
Отца Майи Михайловны арестуют в апреле 1937-го, а в январе 1938 года Михаила Плисецкого расстреляют по обвинению в шпионаже. В марте 1938 года, после расстрела мужа, Рахиль Плисецкая будет арестована, её заключат в Бутырскую тюрьму вместе с грудным ребёнком, дадут восемь лет, отправив из тюрьмы «жён врагов народа» этапом в Сибирь. Майю по определению, как «дочь врага народа», должны были отдать в детский дом, но её к себе на воспитание возьмёт, буквально спасёт от карающей системы, сестра матери Суламифь.
А в 1939 году сотрудники НКВД смилостивятся над участью Рахили Плисецкой благодаря невероятным усилиям и просьбам известных столичных танцовщиков балета – её родных брата Асафа и сестры Суламифь – и отправят на вольное поселение в Чимкент.
С этого небольшого, «богом забытого» южного казахского городка и начнётся история Майиного танца вне времени – её «Лебединого».
«Я считала и считаю поныне, что «Лебединое» – пробный камень для всякой балерины. В этом балете ни за что не спрячешься, ничего не утаишь. Всё на ладони: два образа – вся палитра красок и технических испытаний, искусство перевоплощения, драматизм финала. Балет требует выкладки всех душевных и физических сил. В полноги «Лебединое» не станцуешь...».
Есть в мире балета безусловный лидер – король всех постановок не только в России, но и во всём мире. И имя ему – балет «Лебединое озеро». Более 147 лет прошло со дня премьеры балета, но мало кто знает, что первая постановка оказалась на редкость провальной.
В 1871 году у директора Московской императорской труппы Владимира Петровича Бегичева родилась идея постановки балета «Озеро лебедей». Он обратился к Петру Ильичу Чайковскому с предложением написать музыку. Чайковский принял это предложение, как он писал позднее: «отчасти ради денег, в которых нуждаюсь, отчасти потому, что давно хотелось попробовать себя в этом роде музыки».
Искусствоведы утверждают, что Чайковский даже частично использовал партитуру уничтоженной им оперы «Ундина». Источником же либретто, по словам профессора, кандидата искусствоведения, балетоведа Юрия Иосифовича Слонимского, стала сказка немецкого писателя XVIII века Иоганна Карла Августа Музеуса «Пруд лебедей».
И ещё одна интересная деталь. Считается, что на написание музыки к этому балету Чайковского вдохновила Бавария. Именно там он увидел Нойшванштайн – «лебединый замок» короля Людвига II. Должна сказать, что к классическим постановкам «Лебединого озера» до сих пор используют изображения либо инсталляции готических замков в горах.
Балетмейстером «Лебединого» выступил чех Венцель Рейзингер (1828-1893), а балериной, вошедшей в историю хореографического искусства как первая исполнительница партии Одетты (Одилии), стала Полина (Пелагея) Карпакова[1] (1845-1920), ей было почти 32 года.
Премьера балета «Лебединое озеро» прошла в конце февраля 1877 года на сцене Большого театра в исполнении артистов Императорской труппы. К сожалению, постановка Рейзингера получила очень плохие рецензии.
Чайковский так и не дожил до успешного возобновления балетной постановки. Его не стало в 1893 году, а воскрешённое двумя выдающимися балетмейстерами Императорских театров – Мариусом Петипа и Львом Ивановым – «Лебединое озеро» 1895 года обрело бессмертие. Либретто к новой версии постановки для них переделал родной брат Чайковского – Модест Ильич. Кстати, именно благодаря Петипа и Иванову у лебедей исчезли искусственные крылья из перьев и родились настоящие руки-крылья.
В судьбе же балерины Майи Плисецкой «Лебединое» появится в юном 14-летнем возрасте. В конце лета 1939 года «дочери врага народа» разрешат посетить в Чимкенте свою маму. Рахиль Плисецкая, чтобы прокормить себя и маленького сына в ссылке, начнёт давать уроки танцев для местных. На одном из самодеятельных концертов в летнем саду Рахиль и попросит Майю станцевать её первого лебедя.
«Какой-то понурый ссыльный играл мне на аккордеоне попурри из балетов Чайковского. Я импровизировала, вставала на пальцы, ломала торс, чередовала арабески. Туманное предвосхищение будущего «Умирающего лебедя», но в ссыльном чимкентском варианте, под аккордеон. Успех сорвала…».
Весной 1941-го случится настоящее чудо. Рахиль Плисецкую освободят досрочно, и она сможет с сыном вернуться в Москву из Чимкента. Первое, о чём спросит Майю мама будущей примы Большого театра, как проходят её балетные занятия? Для Рахили Плисецкой талант и призвание её дочери всегда будут на первом месте. Всю свою жизнь она посвятит детям, более никогда не вернётся в кинематограф и будет бесконечно ждать своего любимого Мишу, в расстрел и смерть которого она так и не поверит.
Великая Отечественная война войдет в жизнь Майи в день выпускного спектакля, куда к участию приглашали танцовщиков и помладше. Потом будет эвакуация с семьёй в Свердловск. Но юная балерина, отчаянно смелая, не представляющая свою жизнь без балета, в 1942-м тайно вернётся в закрытый город – Москву – ради того, чтобы не потерять балетную форму, чтобы заниматься – танцевать, танцевать, танцевать.
И только через пять лет, в 1947 году, состоится премьера «Лебединого» Майи. Долгие годы изнурительных репетиций, закулисных интриг, преодоление боли, страха, что уже никогда Лавровский[2] не поверит в её Одиллию – ничто не могло помешать Майе станцевать главную балетную партию её жизни.
«27 апреля 1947 года я танцевала свою премьеру «Лебединого». Спектакль был дневной. Я не верила сама себе, что танцую, что исполнилась мечта. Все участвовавшие в спектакле аплодировали мне после каждого акта на сцене…».
(Из дневника М. Плисецкой, апрель, 1947 г.)
Премьера Майиного «Лебединого», в отличие от Рейзингерского, была очень успешной. Зрители с восторгом говорили, что Плисецкой лебедь удался, но за кулисами театра больше сплетничали, чем констатировали успех балерины. К сожалению, зависть составляет огромную часть закулисной балетной жизни.
До ведущей партии Майя танцевала и в шести лебедях, потом в трёх, знала наизусть и второстепенные, и главную партии. Безусловно, она привнесла в «Лебединое» свои грацию и пластичность, уникальные ломаные руки-крылья, невероятно выразительный взгляд и страшную боль, накопленную девушкой за все предыдущие годы трагических испытаний.
Премьера балета «Лебединое озеро» не только по праву представила Майю в роли прима-балерины Большого театра, но и открыла 22-летней Плисецкой двери в другие выдающиеся постановки и в Большом, и в других театрах по всему миру. Было, конечно, время, когда Плисецкую не выпускали из страны, ориентируясь на её биографию «дочери врага народа» и даже подозревая её, как и отца, в шпионаже. К счастью, участи отца Майя избежала, но гастрольные туры за границей если и осуществлялись, были для неё настоящим испытанием.
«Лебединое» Майя любила. По её подсчётам, она станцевала его более восьмисот раз. Её партнёрами по «Лебединому» были выдающиеся танцовщики балета: Владимир Преображенский, Вячеслав Голубин, Юрий Кондратов, Николай Фадеечев, Александр Богатырёв, Леонид Жданов, Юрий Гофман, Марис Лиепа, Владимир Тихонов, Алексей Чичинадзе, Джон Марковский, Николай Апухтин, Валерий Ковтун, Константин Сергеев и другие.
Майя Михайловна танцевала балет «Лебединое озеро» во многих городах мира, в том числе и в Москве, Нью-Йорке, Париже, Ленинграде, Буэнос-Айресе, Хельсинки, Лондоне, Милане, Вашингтоне, Риме, Софии, Токио, Ванкувере, Мюнхене, Монреале, Торонто, Осаке, Пекине и других городах мира на протяжении тридцати лет.
По её словам, «кого только не угощали «Лебединым» со мною» по прибытии в Советский Союз. Среди громких имён: Тито, Неру, Ганди, Пехлеви, Маршалл, Насер, Мао Цзэдун, и это, как вы понимаете, неполный список глав государств, королей, принцев и прочих привилегированных особ.
Знаете, я слышала такое необычное сравнение, что «Лебединое озеро» для мира Балета является таким же явлением, что и пьеса «Чайка» Антона Павловича Чехова для мира Театра. Есть что-то в этом утверждении, правда?
Счастье для истории балетного искусства, что в 1957 году (замечу, что к этому моменту Майя танцует «Лебединое» уже более десяти лет) был снят фильм-балет «Лебединое озеро». Хореографом выступил Александр Горский. Главные партии в нём блистательно исполнили Майя Плисецкая и Николай Фадеечев. Признаюсь вам, что это одна из самых великолепных и любимых мною классических постановок «Лебединого». Обязательно её посмотрите, насладитесь. Поверьте, вы прикоснётесь к чуду.
«Были спектакли удавшиеся, были с огрехами. Но моя манера, принципы, кое-какие танцевальные новшества привились, утвердились. «Плисецкий стиль», могу сказать, пошёл по миру. Со сцены, с экрана телевизора нет-нет, да и увижу свое преломлённое отражение – поникшие кисти, лебединые локти, вскинутая голова, брошенный назад корпус, оптимальность фиксированных поз. Я радуюсь этому. Я грущу…».
Майя Плисецкая – балерина удивительной творческой судьбы. Танец вне времени – её «Лебединое» – подарил возможность Майе Михайловне не просто заявить о себе как о гениальной танцовщице, он даровал Плисецкой бессмертие.
После «Лебединого» ею будут исполнены почти все ведущие балетные партии. Будут в её творческой судьбе и интриги, и зависть, и невероятная любовь зрителей. Майя Михайловна перетанцует столько, что и по сей день ни одной балерине не удаётся повторить её творческий путь.
Но счастье она обретёт не только в профессии, а ещё и в личной жизни (редкий дар для артистов балета), прожив с композитором Родионом Щедриным более пятидесяти семи лет, сознательно приняв сложное решение не иметь детей.
Балет для Майи – не просто удачно реализованная детская мечта, служить ему самоотверженно она будет до последнего вздоха. Простите за пафос, но это именно так. Майи не станет 2 мая 2015 года. Через полгода планировался её творческий вечер, посвящённый 90-летнему юбилею Майи Михайловны, и она вела активную подготовку к нему.
Что касается мечты Майи о писательстве, её муж, Родион Щедрин, вспоминает в предисловии к 16-му изданию книги «Я, Майя Плисецкая», как всю жизнь скрупулёзно Майя Михайловна в гастрольных поездках записывала свои впечатления, наблюдения, важные события и просто настроение (мысли) в моменте, а потом дома переписывала их начисто в тетради прекрасным каллиграфическим почерком. Это было таинство, настоящее волшебство.
Талант балерины нисколько не умалял талант Майи Плисецкой как писателя. В итоге несколько книг[3], написанных при жизни Майей Михайловной, тому яркое подтверждение. Одна из них – мемуары «Я, Майя Плисецкая» – история её жизни, творчества, танца, повествующая об уникальной, долгой жизни балерины – и мирской, и творческой. Это, безусловно, талантливая, одухотворённая работа великой балерины со словом, которую с искренней любовью она подарила всем почитателям своего таланта.
Читая жизнь её, словно отправляешься на другую планету, которая находится от тебя в сотне световых лет. Но постепенно, страница за страницей, ты оказываешься на очень знакомой, даже родной земле, которая влюбляет в себя с первого вдоха чистейшего воздуха, с первых лучей яркого и тёплого солнца, которые касаются вашего лица, с первых историй, которые искренний автор рассказывает вам – единственному и самому близкому ему человеку на той далекой неизведанной, но уже родной земле.
«Майя была бесконечно доверчива, бесхитростна, прямодушна, искренна, сильна и так одновременно хрупка. И при этом беспощадно объективна, правдива, взыскательна и справедлива в человеческих оценках, а уж в своей профессии – профессионал высочайшей пробы. Для меня Майя была полыхающей Жар-птицей, залетевшей к нам из иного мироздания…
(Р.Щедрин, из предисловия к 16 изданию «Я, Майя Плисецкая», 2020 г.)
Хрупкая балерина в розовой пачке по-прежнему живёт в музыкальной шкатулке, являясь невольным свидетелем моих переживаний, жизненных перипетий, радостей, побед и поражений. Спустя столько лет она предпочитает уже не реагировать на мой вопрос, как сложилась бы судьба маленькой девочки, если бы её мечта стать прима-балериной Большого театра воплотилась в реальность?
Томская обл.
[1] Пелагея Карпакова была примой Большого театра вплоть до завершения ею карьеры, а это ни много ни мало – до 1883 года (примечание автора).
[2] Леонид Михайлович Лавровский (Иванов) – с 1944 по 1964 гг. являлся главным балетмейстером Большого театра.
[3] Плисецкая М. «Я, Майя Плисецкая». Изд-во: Новости, 1994; Плисецкая М. «Тринадцать лет спустя: Сердитые заметки в тринадцати главах». Изд-во: АСТ Москва, Новости, 2007; Плисецкая М. «Читая жизнь свою...» Изд-во: АСТ, Астрель, 2010.