Григорий РЫЧНЕВ. ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ. К 120-летию со дня рождения Шолохова

 

Григорий РЫЧНЕВ

ВСЕДЕРЖИТЕЛЬ

К 120-летию со дня рождения Михаила Александровича Шолохова

 

Вёшенская православная церковь, построенная в 18 веке, называется Свято-Михайло-Архангельской. Такое название давали в старину воинским храмам. Святой небесный Михаил – заступник и вседержитель рода людского. Такое же имя каким-то Божьим провидением было дано родителями и Михаилу Шолохову… Рос он послушным мальчиком. По воспоминаниям в 1946 году двоюродного брата Шолохова Александра Сергина, Миша уже в четырёхлетнем возрасте слыл активным затейником игр и забав среди своих товарищей на хуторской улице; порою даже был безудержно игривым, и в то же время был охотником до народных сказок и устных рассказов взрослых.

Играли и тогда дети в войну, скакали на палках-хворостинах…

За хутором степная низинка называлась Голым логом. Там зимой и летом разыгрывались баталии – «сражения» русских войск с неприятельскими за Порт-Артур, и Миша побеждал одержимостью и был всегда в центре этих событий. Кроме этого, мальчик с детства отличался любознательностью. Если свадьба в хуторе – так он непременно будет где-нибудь поблизости наблюдать, слушать казачьи песни и неотрывно следить за танцами взрослых. А по вечерам тётушка Оля, родная сестра отца Александра Михайловича, рассказывала сказки, и мальчик тут же мог слово в слово повторить услышанное.

Учиться Миша Шолохов начал в Кружилинской церковно-приходской школе, а в восьмилетнем возрасте родители переехали на жительство в хутор Каргинский, где после дополнительной подготовки с учителем Тимофеем Тимофеевичем Мрыхиным определили Мишу во второй класс приходской школы. В Кружилинском Мишатку поддразнивали соседские мальчишки, называли Нахалёнком, а в Каргинской Глазаном, потому что он примечал в самых разных предметах и вещах необычное, в образных сравнениях, что дано было не каждому.

Однажды во время игры Миша поранил глаза злаковой соломой, что остаётся после обмолота зерна. Стараниями отца его везут в глазную лечебницу Москвы, где попутно устраивают на короткое время в гимназию. И снова переезд поближе к дому в город Богучар Воронежской губернии с проживанием у священника Дмитрия Тишанского.

А в 1917 году в Вёшенской открывается своя гимназия, и Мишу отец вновь старается поскорее увезти от разжигаемого пламени Гражданской войны, и мальчик продолжает учёбу в своей станице. А станица уже бурлила восстанием казаков. Несколько повстанцев рвались в гимназию, требовали выдать гимназиста Чепуркина, писавшего лозунги и стихи в поддержку новой власти. Всё на виду, отчаянно, дерзко. А Миша всему свидетель и невольный участник. Он не прятался, не кукожился где-то там в уголке от страха, а всюду меж казаков на станичном митинге лобастым подсолнухом голову высовывал с густыми конопушками на лице. Он слушал, запоминал, угадывал казаков из хуторов Кружилинский и Каргинский. Тут он впервые заприметил и Павла Кудинова с Георгиевскими крестами на груди за Первую мировую. Увиденный всполох спустя пяток лет отзовётся у Шолохова в «Тихом Доне».

Директива оргбюро за подписью Свердлова о поголовном истреблении казачества, выступившего против государственного переворота в Петербурге и большевистского террора, тоже прошли через сердце юного Шолохова.

Отец к этому времени заведует мельницей в хуторе Плешаковском соседней Еланской станицы. Он увозит Мишу к себе, где тот уже не раз бывал. Но и тут восстал народ против большевистского террора. Всё перед глазами проносится в кровавых схватках. Брат идёт на брата, сын на отца. И кровь, и слёзы, и нищета, и разорение… Всё недавно нажитое в Плешакове родители бросают, на короткое время останавливаются квартирантами в хуторе Рубежном, в соседях с ярым противником советской власти Яковом Фоминым. Мать Анастасия Даниловна уводит сына в пустующий флигель Ясеновки. Казаки ушли в отступление, а мысли его всё-таки были о станице Каргинской (хутор получил статус станицы в 1918 году. – Г.Р.)

Для Шолоховых начинался новый этап жизни. Отца Шолохова новая власть назначает заведующим заготконторы № 32 станицы Каргинской, а Миша становится учителем, затем счётным работником заготконторы. Бывали встречи тут с Яковом Фоминым и Харлампием Ермаковым, с Фёдором Лиховидовым и батькой Махно. Жизнь круто заворачивала, было что пережить, испытать. Мишу Шолохова мобилизовывали ездить по хуторам для проведения продразвёрстки, а когда началась борьба с бандитизмом – то и «чоновцем» (часть особого назначения. – Г.Р.) он успел послужить.

Февраль 1922 года. Михаила Шолохова Верхне-Донской продком направляет на учёбу в Ростов-на-Дону для подготовки на новую должность Советской власти – продинспектора. Через три месяца он возвратится в станицу Вёшенскую, а в середине мая приступит к выполнению своих обязанностей в станице Букановской. Работа его заключалась в установлении налогооблагаемой базы в хозяйствах казаков. Новшества таковые казакам не нравились. Некоторые представители семейств пытались скрыть часть своих посевов, внести исправления в списки налогоплательщиков. Кто-то об этом доложил в округ и продинспектора отдали под суд. Приговор был по молодости лет подсудимого, можно сказать, щадящим: один год условно. Маша Громославская все судебные заседания неотступно находилась рядом с Шолоховым. После вынесения приговора они долго стояли на набережной Дона, обещая писать друг другу письма.

В станицу Букановскую в качестве продинспектора Михаил Шолохов уже не вернётся. Жизнеутверждающий его характер вынашивал в памяти события реальной жизни и сюжеты своих первых фельетонов и рассказов из собственного опыта.

…И всю оставшуюся жизнь Михаил Александрович Шолохов будет оставаться в гуще жизни народной как гражданин и писатель, как вседержитель и заступник русского мира.

Станица Вёшенская