Вера ВОРОБЬЁВА 
Вера ВОРОБЬЁВА
ЦЕЛОВАНИЕ ВОДЫ
* * *
Я не держу тебя за руку, я
дотронулась до цветка.
И соединила дома и поля,
и край лепестка рука.
И оказавшись в заветном кругу,
как в утро начала начал,
каждый из нас на своем берегу
просто любил и прощал.
* * *
Жаль, что я тебя не помню,
может, что-нибудь приснится...
Вдоль по северному полдню
синий свет проносят птицы.
Расцветающее поле
за окном с пирамидальным
тополем... Ты просто пой мне,
голосом идя по тайнам.
Даже если я не вспомню
песню, от которой плачу,
путь по северному полдню
я пройду уже иначе.
* * *
Так вдохновенно красиво, со льдин
сойдя, драгоценные камни бросая,
в снег не загаданных нами картин,
с головы и до пят босая,
перед холстами предстанет сама,
года как слова читая,
Жизнь, и картина – зеркало сна,
в котором она святая.
* * *
Женщина плачет, и в утешение,
напоминая звезду,
роза цветет, превращая движенье
времени в старом саду
в музыку, и затаенная между
земных и небесных роз,
ночь зачарованно дарит свой нежный
месяц, украшенный серебром
чьей-то надежды.
* * *
Погаснет, как гаснет страх,
мир расстояний, мир расставаний.
Друг, я увижу тебя в дверях
разрушенных временем зданий.
И я обещаю сберечь
в картине о снах и звездах
долгую радугу наших встреч.
Без радуги гаснет воздух.
* * *
Если хочешь сказать – говори,
переставив местами слова.
Если хочешь увидеть – смотри,
ты поймешь, в чем и я неправа.
Если хочешь, запомни меня.
Мы друг другу приснимся в пути.
Так душа выбирала твоя и моя,
для чего и куда идти.
Иногда сны добрее бесед,
иногда небо чище души,
иногда ближе многих сосед,
и тогда осуждать не спеши...
Часто смех укрывает печаль,
часто все переставлено тут,
то, что близко – далекая даль,
там тепло, где метели метут.
Так что... хочешь сказать – говори,
переставив местами слова.
Мы ведь дома у неба, смотри...
Мы и птицы, и ночь, и листва...
* * *
Мы устали тихо ждать
ночь в лучах сухого света
затянувшегося лета.
Мы ушли покой искать,
и исполнили мечты.
К нам ворвался дикий ветер,
приносящий тихий вечер
и огни живой воды.
Там, за сон от суеты,
те, кто видел сумрак белым,
занимались странным делом –
целованием воды.
Целование воды,
знак смирения с дождями
тех, кто разными путями
повторил свои следы.
Целование воды,
обжигаясь данным правом,
нежно данным самым славным,
тем, чьи души не пусты.
И казалось нам, что рты
утолят водою жажду,
и не будет больше важно
целование воды.
Мы не знали красоты,
так нас лето иссушило,
но по капле возродило
нас дыхание воды.
* * *
Я унесла навсегда
мысли и камни туда,
где их светом
лечит живая вода
и забывает об этом.
Руки влились в океан
и в серебристой воде собирали
ветер, что в спутники дан,
и отраженные дали.
Камни поведали мне,
чем их наполнила вечная память.
Камни уснули на дне,
там, где им некуда падать,
Чтобы хранить берега,
горы и все сновиденья
родины первого в мире цветка
и моего возвращенья.
* * *
Белые гладиолусы
на фоне ночного тумана.
Красные гладиолусы
в вазе на фоне вечности...
Тихо, как первую встречную,
и не подав руки,
и не подавая голоса
дом пропускает меня
насквозь,
из последних сил
расправляя плечи.
И я не прошу воды.
И каменный дом недоверий
приоткрывает двери
в сад.
Сияюще синее на зеленом,
серебряное на красном...
Я возвращусь отсюда
немного другой
неся
те самые гладиолусы,
которые переносят
из сновиденного детства
в вечный сентябрь.
* * *
Моя тоска,
мое прозрачное стремленье,
моя русалочка,
Твой мир поймет, что это было невозможно,
ты не могла остаться
на драгоценной глубине
еще не удивленной сказки,
цветущего, бессмысленного царства
ничем не становящегося праздника.
И скоро ли узнают сестры,
что обрезая
солено-золотой покой своих волос,
платя за продолженье праздника,
они раскрыли ночь, где ты узнала
себя,
когда мечта уже исчезла,
и оказалось, что любовь осталась –
самой душой,
чудесным утешеньем,
неумирающей невестой
счастливого растерянного сказочника.
* * *
Комната пахнет дождем,
и я не зажгу благовоний.
День, для чего ты рожден,
такой необъятный и вольный?
Дома затаили свой блеск,
и где-то с картины поэтам
дирижирует музыку лес
вдохновенным трехдольным метром.
И где-то родные вдали
цветком на пороге ночи
черты за окном расцвели,
делая путь короче.
И прожитый день, как дом,
странникам стелет постели
с вещими снами о том,
что разглядеть не сумели.
* * *
Шкатулка времени пуста,
ни осени,
ни серебра,
ни шепота,
ни украшений,
ни сна.
Непреломленный свет.
Прозрачная среда.
Ни отражения,
ни льда,
ни дна.
Её старинный остов стал
окном для сквозняка,
не принимающим в себя
ни силу, ни усталость.
Я на краю бездонного листа,
и я рисую. Так цветет мечта,
когда беда прошла, и ночь чиста,
и музыка осталась.
* * *
Моя любовь сказала да.
Мечта сказала нет.
Тысячекрылая звезда
им подарила свет.
Тысячеглазые года
смотрели на звезду.
Невидимая красота
взяла мою мечту
в свой яблоневый сад, и там
всю ночь была весна.
И вечность подарила нам
иные имена.