Владимир СПЕКТОР. О ВОЙНЕ И МИРЕ, ПАМЯТИ И ПРАВДЕ. Роман Анны Вислоух «Зорка Венера»

  

Владимир СПЕКТОР

О ВОЙНЕ И МИРЕ, ПАМЯТИ И ПРАВДЕ

Роман Анны Вислоух «Зорка Венера»

 

Довольно часто приходится слышать: «Мало еще книг написано о военных действиях в Донбассе». Наверное, нужно уточнить, что мало книг, трогающих за душу, интересных, честных, талантливых… Хотя, безусловно, есть и талантливые, и увлекательные произведения, как прозаические, так и поэтические. В подтверждение назову фамилии авторов. Это, на мой взгляд, Александр Черницкий и Александр Можаев, Елена Заславская и Михаил Манченко, Захар Прилепин и Платон Беседин... К ним добавлю и Анну Вислоух с её книгой «Зорка Венера», которая издана в 2024 году, но еще не обрела заслуженную известность. Почему заслуженную? Потому что автору удалось мастерски совместить в книге документальную точность, публицистическую смелость и художественную выразительность. Это не просто сборник свидетельств, не роман в привычном смысле и не публицистическая хроника. Это полифония памяти, боли, правды и надежды, где голос автора стремится стать голосом времени.

«Я записывала, часами прослушивая свидетельства реальных людей, прочитывая тома документальных источников. В тексте приведены подлинные документы. И моя задача как писателя состояла в том, чтобы выбрать из своей и чужой памяти самое значимое, бьющее в цель, как винтовка снайпера».

Слова Анны Вислоух становятся лейтмотивом всей книги, в которой идет речь о переплетении судеб и событий, происходящих на линии боевого соприкосновения и в госпитальных палатах, в студенческих аудиториях, в жизни, повседневный ритм которой внезапно нарушен, казалось бы, далекими взрывами и выстрелами. А совестливость повествования только усиливает исповедальные мотивы, опирающиеся на документальную точность. Человеческое измерение войны, её суть, растворенная в причинах и следствиях, отражается в разрыве памяти поколений. Молодёжь, выросшая в постсоветской культуре, зачастую не знает и не понимает, вернее, не хочет понимать, почему события происходят именно так, а не иначе. Трагедия забывания, потери связи с корнями, подмены истин превращается в важнейший смысловой центр книги. Фраза «Чего мы на эту Украину попёрлись?..» – звучит как вызов и как крик поколения, внезапно оказавшегося в зоне тотального морального конфликта. Ответы на эти вопросы автор ищет не в лозунгах, а в судьбах – бабушки, пережившей зверства нацистов, матери, видевшей убийц, которые внешне казались «нормальными людьми». Но прежде, чем дать ответы, задаются вопросы: «Зачем нам это всё, ты можешь мне ответить? Это не наша война! Вот зачем мы в неё влезли, а?! Вокруг одни угрозы, границы закрыли, визы не выдают! Все шмоточные магазины от нас отказались. Мы с детства знали: весь мир открыт. Теперь всё закрыли»...

Война не мировая, но мир уже военный,

хоть падают снаряды пока что вдалеке.

Смертельная отрава пульсирует по венам,

и ненависти пепел – в зажатом кулаке.

Ещё полны кофейни, и детвора хохочет,

 но где-то чьи-то руки нажали на курок.

Война не мировая мерцает между строчек,

и эхо дальних взрывов всё громче между строк.

Война связывает в один трагический узел прошлое, настоящее и будущее Она меняет жизнь всех героев романа, ведь им суждено было столкнуться с ужасами нацизма каждому в свое время. Тема национализма, превращающегося в нацизм, раскрывается не лозунгово, а через личные воспоминания, архивные документы и, главное, через потрясение молодого поколения, узнающего правду, пусть и слишком поздно. «Я раньше думала, как все… А потом бабушка показала документы», – говорит юная героиня. И это откровение – словно удар. История семьи – наглядна, это высшая правда. Потому, можно сказать, что главная тема повести – сопричастность. «Сопричастность – вот что важно!» – утверждает автор устами девушки, сменившей московский быт на службу операционной медсестры в хирургическом отделении фронтового госпиталя. Присутствие духа, стойкость, жертвенность – становятся для неё и всех, кто рядом с ней, ежедневной реальностью, а героизм, дружба и взаимовыручка – обыденной нормой жизни.

«Не было ни одной истерики, как это бывает в мирное время. Небольшие ранения просили «просто перевязать» и возвращались на передовую. Она ассистировала военным хирургам, видела смерти, боль. Откуда только взялись силы бороться за каждую жизнь?!

Просто работа, изо дня в день. Она отчётливо поняла: сопричастность – ​вот что важно! Когда вдруг ты осознаёшь, что каждый день свой безымянный подвиг совершают твои сверстники, соседи, знакомые и незнакомые соотечественники»…

Понимаешь, какие дела –

пахнут кровью чужие пророчества.

Хочет светлой прикинуться мгла,

а вот свету быть мглою не хочется.

Понимаешь, забытые сны,

возвращаясь, не ведают промаха.

Мгла становится тенью войны,

и витает над ней запах пороха.

Запах пороха действительно ощутим в пространстве романа. И знакомы с ним как взрослые, так и дети. Вообще, война, показанная в книге, это не только физическая драма, но и духовная. Ведь она идёт за право знать и помнить, за право на правду. В книге звучат голоса живых и мёртвых, униженных, обманутых. Это голоса сострадания и человеческой стойкости. Медсестра, ежедневно спасающая раненых, девочка, прячущаяся в подвале, солдат с перебитыми осколками ногами, ждущий в окопе и верящий, что своих не бросают… В этих историях оживает главное: человеческое лицо войны, и его невозможно забыть. В романе много жестких, даже жестоких эпизодов, в которых страх, смертельная опасность рядом с надеждой на жизнь и верой в победу. И в каждом эпизоде – стихийный протест против обесценивания человеческой жизни. Даже дневниковые записи ребёнка, видевшего смерть, звучат как обвинение.

«Соседка тётя Катя жарила оладьи на костре, прилетел снаряд. Её убило и посекло осколками женщину, которая проходила мимо. Все кричали, мама сильно плакала, во двор меня не выпускает. Я всё время думаю: за что они начали убивать людей, которые жили здесь спокойно, а они начали убивать, стрелять. За что? Мы хотим сказать украинским военным, что они плохие люди, они первые начали… Я очень устала. Я не хочу войну»…

Когда прилетают снаряды, то ангелы – улетают.

Эхо их хрупких песен дрожит, отражаясь в кострах.

Снаряды взрываются рядом, и все мы идем по краю

последней любви, где свету на смену приходит страх.

Снаряды летят за гранью, где нет доброты и злобы,

где стало начало финалом, где память взметает сквозняк.

Вновь позднее стало ранним, и ангел взмолился, чтобы

вернулась в наш дом надежда, но прежде чтоб сгинул мрак.

Мрак рассеивается не только на поле боя мощью оружия, но и, как сказано в книге, «с неба приходит сила». «Зорка Венера» – не только о войне. Это книга и о вере. О внутренней опоре, которая позволяет людям выносить невыносимое. «Не бывает атеистов в окопах под огнём», – цитирует Вислоух. И может быть, именно эта вера – не в абстракцию, а в силу добра и ценность памяти, в сопричастность к победе над злом и делает ощутимой надежду, помогает в поиске смысла бытия. Ведь даже в аду войны человек не прекращает эти поиски, находя утешение в правде, любви, памяти.

«…И вера. Да, конечно, вера в то, что всё будет хорошо. Марк видел у бойцов иконки, молитвенники, маленькие книжечки карманного Евангелия. Главная задача ежедневно видящего смерть – не пустить её пожирать людей… Взял ты стрелу, вложил в лук и прицелился. Перетянешь тетиву – ​лук сломается, недотянешь – ​стрела до цели не долетит. Лук – ​твоё тело, тетива – ​душа, а стрела – ​вся жизнь, что летит к Богу. Вот и получается, что грех – ​это ошибка, промах, заблуждение и отклонение от цели. Святые отцы говорили, что тремя добрыми делами можно от грехов избавиться: покаянием, слезами и милостыней»…

В раю не все блаженствуют, однако.

Есть обитатели случайные.

Речь не о том, что в небе много брака,

и не о том, что ангелы печальные

никак не сварят манну по потребности,

и шалаши с комфортом всем не розданы…

Но что-то есть ещё, помимо бедности,

в чём чувство рая близко чувству Родины.

Чувство Родины, чувство счастья… О близости этих понятий автор говорит не впрямую, без пафоса, но ощутимо. В финале книги звучит: «Счастье – это тишина. Это ветка сирени в маминой вазе». Простая фраза, которая вдруг становится манифестом мира, без которого счастье невозможно. Так же, как оно невозможно без правды и победы справедливости. Книга, на мой взгляд, по мере чтения становится своеобразным нравственным документом времени, который должен быть услышан. Особенно, если это горькая правда. Без памяти не будет будущего. А без правды – мира.

 

«Счастье – это тишина. Это солнечные зайчики, заблудившиеся в складках одеяла, это паутинка в углу и суетливый паук, которому до тебя нет дела… Это ощущение… да, ощущение радости. Что впереди день, год, сто лет. Твоих. И у тебя их никто не отнимет»…

Закончится всё – и война, и беда,

не раньше, не позже. В свой срок.

Но тех, кто ушел в никуда навсегда,

утешит ли этот итог?

И, всё же, сквозь слёзы родни и страны,

сквозь памяти строгий салют

виднеется правда осколком луны,

и правду победой зовут…

О правде и о победе речь в книге идет даже тогда, когда герои, казалось бы, говорят совсем о другом. Но слишком важны и близки эти понятия, и потому от вопросов, связанных с победой и справедливостью, честностью и предательством, невозможно отмахнуться. Можно ли победить зло, не назвав его по имени? Почему в борьбе со мглой свету всё труднее оставаться светом? При этом, «Зорка Венера» – это отнюдь не политическая публицистика. Это полноценный роман, в котором одни части похожи на семейную сагу, а другие – на военно-историческое, приключенческое повествование, даже с элементами шпионского романа. И, конечно, это книга о любви. О чем свидетельствует и её название. Ведь оно из белорусского романса, в котором влюбленные при расставании договариваются смотреть на звезду (зорку) Венеру, «каждый из того места, где сейчас находится. По-белорусски это очень красиво, но я тебе перевод скажу: «Лишь посмотри на неё, в одночасье мы в небесах свои взгляды сольём. Чтоб хоть на миг воскресить наше счастье, ты посмотри на неё…».

Посмотрим и мы на Венеру, вспомним о своих любимых, пожелаем им счастья. О нём мечтают и герои книги, которую, в целом, можно назвать нравственным диагнозом эпохи. Времена меняются, но слово, если оно сказано честно, остается в памяти, невзирая на границы, смены времен и интерпретаций. Анна Вислоух написала произведение, которое, на мой взгляд, останется. Не потому, что оно созвучно злободневности. А потому, что – честное. И потому, что оно – о человеке. А значит – о вечном.

Все закончится когда-нибудь,

смолкнут позабытым эхом взрывы.

Жаль, что невозможно заглянуть

в будущее – как вы там? Все живы?

Жаль, что продолжается война,

проявляясь масками на лицах.

И уже почти что не видна

тень любви. А ненависть все длится.