Вячеслав КУПРИЯНОВ. ОБРАТНАЯ ПЕРСПЕКТИВА. О книге стихов Андрея Галамаги «Мы успели родиться…»

 

Вячеслав КУПРИЯНОВ

ОБРАТНАЯ ПЕРСПЕКТИВА

О книге стихов Андрея Галамаги «Мы успели родиться…»

 

Андрей Галамага подготовил основательную поэтическую книгу, которая вмещает в себя серьезный пласт его творческой жизни. Получив заслуженные награды за свои труды в разных жанрах, он объединил здесь все лучшее из того, чем в разное время радовал своих верных читателей. Будучи учеником мудрого Эдуарда Балашова в Литературном институте, он перенял от него активный созерцательный взгляд на все ускоряющуюся современность, удерживая её в своем, скорее всего, несуетном слове. Книга построена по закону обратной перспективы, сначала последнее, где более всего проявлено накопленное мастерство, затем ранние опыты, в которых это мастерство созревало. Галамага может многое, написать классический сонет и верлибр, а может пьесу, соперничая с Гоголем (а это все-таки страшный, мистический «Вий»), может вступить в диалог с древними китайцами, позабавить нас почти японскими трехстишиями. Иногда нечто вроде хокку удается вырезать из «узора» обычного русского стихотворения:

и в повороте сложного узора

три краски задают три смысла мира,

который никогда не распадется…

Здесь много стихов о великих художниках, здесь и Брейгель Мужицкий, переселенный автором в любимую Россию, горький Ван Гог, трагический Филонов, чей «глаз – насквозь / пронзил миро́вые сплетенья…»; его же, Филонова, казус с товарищем Сталиным, и собственно Галамагой, его словесами сотканный «Черный квадрат», как одно из удачных оправданий загадочного опуса Малевича. Так что живописность слога нашего автора не только отражение его взгляда на живую природу (одно описание пруда многого стоит!), но и преломление луча от незабвенных полотен. «Свет» – важный символ во многих стихах поэта, но это уже не пасынок светотени, а горний свет – «Нет, свет один сияет людям»; посему умножение, «шитьё» смысла и света – это непременная задача сочинителя:

Уплываю на край света

На березовом плоту,

Тонкой ниточкою света

Зашивая темноту.

Откуда вдруг появляется высокий слог и смысл? Этот опыт наработан прежде всего в главе «ИЗ ПЕРЕЛОЖЕНИЙ ПСАЛТИРИ», видимо, уже потом появились стихи – «Из пророка Исаии», «Расстрига», «Граница августа, канун Успенья…», «Всенощная»… Или такие строки:

Благ – кто, проникая вглубь

Смысла, а не слога,

Мог, не размыкая губ,

Говорить для Бога.

Нельзя не сказать об основном, о чуткой любовной лирике Андрея, маятник которой колеблется от Цыганки до Египтянки, от куклы до Ангела, от «Плача турецкого султана», которому изменил его гарем, до непременных клятв в вечной любви и легких сокрушений о разлуках. И время от времени среди серьезного обзора жизни вспыхивает юмор, сочетающий по праву не сочетаемое, как слона и жирафа. И многое поясняют в манере современного поэта Галамаги особенно полюбившиеся мне строки:

…и скрывшийся за печкою сверчок

таит диалектический скачок.