Леонид ПОПОВ (1947-2004). СОКРОВЕННОЕ ЧУДО ДУШИ. Поэзия

 

Леонид ПОПОВ (1947-2004)

СОКРОВЕННОЕ ЧУДО ДУШИ

 

Леонид Николаевич Попов родился в 1947 году в селе Вохма Костромской области в семье бухгалтера и педагога-журналиста. Окончил Вохомскую среднюю школу. После учёбы в Московском геологоразведочном институте работал инженером-геологом в Центральных Кызылкумах и Забайкалье.

В 1979 году вернулся в отчий край и поступил на работу в редакцию районной газеты. Именно здесь на страницах районки и были опубликованы его первые стихи. Творчество молодого поэта было замечено и на высоком уровне: он стал победителем одного из поэтических конкурсов, проводимых журналом «Смена», был участником VIII Всесоюзного и I Всероссийского совещания молодых писателей. Масштаб и оригинальность нового поэтического дарования оценил и известный критик Игорь Александрович Дедков.

В 1987 году увидела свет первая книга поэта – «Февральская синица», вскоре Леонида Николаевича приняли в Союз писателей России. В 1993 году была издана книга «Обреченный на любовь», в 1997 году – сборник «Лета нашего итог».  

Много лет при Вохомской центральной библиотеке, которая носит имя выдающегося земляка, успешно работает литературное объединение «Северные увалы»; Леонид Николаевич, к сожалению, успел побывать только на одном заседании ЛИТО. Двадцать восьмого июня 2004 года сердце поэта перестало биться…

В 2011 году вышла итоговая книга стихов поэта «Территория близкой души», вместившая в себя все предыдущие сборники и часть неопубликованных стихотворений.

В 2023 году в Центральной библиотеке им. Л.Н. Попова (п. Вохма) состоялась презентация книги поэта «Слово – Язык – Народ». Это не сборник стихов, это труд Леонида Николаевича о языке, о том, что вначале действительно было Слово.

По инициативе Совета молодых литераторов Костромской областной писательской организации в 2025 году на Вохомской земле, в деревне с удивительным названием Рай, пройдёт Первый межрегиональный литературный фестиваль имени Л.Н. Попова.

Екатерина Каргопольцева

 

* * *

Поэзия – болезнь.

Опасная! – заметьте.

Симптомы?
                 Слева, здесь

Все боли мира вместе.

Поэзия – болезнь

Заразная! Но сразу

И не поймёшь, ан – есть!

И эту, брат, заразу

Не выжжешь нипочём –

Ни дустом, ни трусцою…

Так проще – пусть с ленцою –

Ей потакать во всём…

 

* * *

Я все придумаю: ночь и сад,
Где бесятся соловьи.
Где звезды словно сливы висят –
Собственные, свои.
Я все придумаю: листьев дрожь
И сердца бешеный бег.
Резную беседку, где ты меня ждешь –
Зябкая, точно снег.
Я все придумаю!..
А пока,
Злую тоску круша,
Бьется, не в силах разбить капкан,
Вся в черной крови душа...

 

* * *

Удачи давние не в счет,
Но муки памяти так ясны,
И лица дальние – прекрасны,
И не придуманы ни в чем.
Не в тягость помнить о былом,
И просто – верить, сладко – верить,.
Что где-то есть на свете двери,
И ждут как раньше в доме том,
Где ты в согласье жил с мечтой,
Где молод был, и время ныне
Благодарить – за все! За то,
Чего и не было в помине...

 

* * *

Еще беспечная вода
В зелёных берегах.
Еще не скоро холода
Задушат перекат,
И ненавязчиво тепло,
И мягок солнца свет,
И словно в дымное стекло
Сквозной простор одет.
Но воздух сумерек горчит,
И все темней река,
И золотая – без причин –
Печаль в душе легка...

 

* * *

Сердцу сегодня тревожно,

В час, когда бездна молчит,

Видишь, как остро и грозно

Звёзды сверкают в ночи!

В чёрной глуби мирозданья –

Тьмы леденящий провал,

Тягостный сон ожиданья

Зимнюю землю сковал.

Жизни единая мера,

Все оправданье её –

Наша высокая вера

В то, что пройдёт забытьё,

В то, что законно вершится

Вечный порядок окрест,

В то, что к рассвету стремится

Чёрная пропасть небес...

 

* * *

Уходя, оглянусь: за логами,
Там, где ели стеною сошлись,
Серый сумрак проплавило пламя,
Словно рдяные маки зажглись,
Хорошо, расставаясь, запомнить
Жар закатный на поле родном,
И озябшую душу заполнить
Без остатка надежды теплом,
Чтобы верилось в долгой дороге:
Круто к ветру поставив ладонь,
Работящие сельские боги
Берегут животворный огонь.

 

* * *

И короток, и слаб свет осени
                                           начальной.

Ветрище по утрам
                             на окнах ставни рвёт.

Как в обмороке, день: и бледный,
                                                и печальный,

И солнце – хоть слепит,
                                    да уж не греет... Врёт.

Укроет землю ночь
                            дырявым покрывалом,

Ослепшего окна остывшее стекло...

Кто знает, может быть,
                                      не лето миновало,

А время лучших дней –
                          последних дней! – прошло...

 

* * *

Снеговая нега.
Робкая метель.
Темень... Где там небо?
Не видать отсель.
По полю пустому
Стежкой слабый след.
Завернуть бы к дому!
Только дома – нет.
Тропкой на крылечко
Выбежать, успеть.
Затопить бы печку,
Руки отогреть.
Стук услышав, сразу
Двери отворить.
С доброй сероглазой
Долго б говорить...

 

* * *

Жизнь невелика... Нет...

Но свет – всему причастье!

Отверстый всем секрет –

Сулить не может счастья.

Уважьте, господа!

Раскройте ваши руки,

Я – вот он! – никогда

Не уважал разлуки.

Ну, что тут говорить

О времени глубоко,

Когда нам нужно жить

До одури, до срока,

До чёрных горьких лет,

До поздних бед ненастья...

Жизнь невелика... Нет...

Но свет – всему причастье...

 

* * *

Прилежный светом день январский
Вдруг явит нам – пустым на страх! –
Как щегольской, заморский, барский
Снегирь пылает на ветвях!
Грешит повторами природа,
Всё вроде в ней наперечёт,
Но только тут и есть свобода –
Нас изумлять из года в год,
Снегами русскими укроет
Разор бесстыдства, прах пустой,
И вдруг нечаянно откроет,
Что мир – пречуден, Бог ты мой.

 

* * *

Эй, оглянись,
Солнце уходит,
Небо тускнеет,
День догорает.
Светом печальным,
Зябким прощальным,
Липы зажглись...
Зёрнышко-жизнь
Жернов стирает!
Жить торопись.

 

ПАМЯТИ ОЛЕГА КУВАЕВА

Территория близкой души

За картонной обложкой хранится.

Не спеши, говорю, не спеши, –

Задержись и над этой страницей.

Слышишь? Дышат слова под рукой

Света чище, доверчивей хлеба.

Видишь – плоское, низкое небо

Наклонилось над жёлтой рекой.

Разгляди между строк, на бумаге

Ровной, чистой, как снег в декабре,

Крик весенних гусей на заре,

Растревоживший душу бродяге...

Не спеши, говорю, не спеши,

И поймёшь, осенённый слезою, –

Кто-то должен курлыкать в глуши,

Чтобы мир устоял под грозою.

Не спеши, говорю, не спеши,

Дай доверию к сердцу пробиться.

Сокровенное чудо души

За обычной обложкой хранится.

 

* * *

На что мы расходуем жизнь?!

То дряблые дрязги, то сплетни…

Час жизни отдал бы – последний! –

Всего за улыбку, кажись.

Вранья долговая тюрьма,

Да в спину ухмылки косые…

А в мире-то, братцы, зима!

Такая зима по России!

Как вкусно вдруг хрустнет снежок,

Аж сытому завидно станет.

Мороза спиртовый ожог

Волною пройдёт по гортани,

И голову хмелем вскружит,

И вызволит ахи и вздохи…

На что мы расходуем жизнь –

Её драгоценные крохи?

 

* * *

Тихое слово. Свет и покой,

Как на причастье.

Дочкины слёзы вытру рукой – 

Вот вам и счастье.

В век сумасбродства
                          и въедливой лжи,

Страха и крови

Есть ли надёжнее что-то – 
                                              скажи! –

Детской любови?

 

* * *

Пушкин – солнечен! Блок – серовато-сиренев…

Полон Лермонтов мстительной синью над миром кружащей грозы,

Краской лёгкою летнего неба расцвечен Есенин,

Близок Тютчеву высверк алмазной чистейшей слезы…

Неразгаданно чудо: слияние цвета и звука.

Ярких красок звучанье и – звуков трепещущих цвет.

Чем окрашено слово такое тугое «разлука»?

Чем просвечено зябкое слово такое «рассвет»?

Волен русский язык сочетать робкий выдох и ропот,

Буйный выкрик зари и невнятную песню небес.

Волен в жаркие краски облечь и полуночный шёпот,

И кричащие клятвы обратить в бесполезность словес…

 

* * *

Александр Сергеевич! Вашей благодатью,

Жаркой кровью Вашею – живы мы пока!

Пусть мы и не стали – слава Богу! – знатью,

И коряво ладится зябкая строка,

Но честны пред Русью и пред словом Вашим,

Неподкупно веруем в Родину до слёз,

И по-русски думаем, и поём и пляшем –

По молитвам Вашим, вот какой вопрос…

Все слова промолвлены, песни перепеты

(А уж не до плясок, это – не в чести!)

Только всё ж родятся на Руси поэты,

Пусть и невеликие, Господи прости…

 

* * *

Эта музыка…

                        Скажут: «Чужая!»

Отчего же, ответьте, она,

Ткань души в кипяток погружая,

Каждой клеточке малой слышна?

Эта речь…
                     Но одёрнут: «Чужая».

Почему же при звуках её,

Узнаваньем меня поражая,

Память дивное длит забытьё?

«Ну а голос-то, голос?» – спрошу я,

Здесь, в чужом (подтвердите!) краю

Неподдельно звенит, торжествуя,

Боль врачуя чужую?
                                      Мою!..

 

* * *

Что не жить на свете белом!

Света переплеск.

Весь испятнан свежим мелом

Придорожный лес.

Там, под кровом рослых ёлок

Высветы берёз,

Словно кто под тёмный полог

Нынче свечи внёс.

Словно мерной мерой мерил

Долю света-тьмы,

Словно крепкой верой верил,

Что поймём и мы…

 

* * *

Ну что ещё для счастья надо:

Ночь за окном, разгул стихий,

И как нежданная награда –

За что неведомо – стихи.

И так мне радостно и ново

Почуять в сердце непокой,

И плакать робко, бестолково

Над окаянною строкой,

Что душу детскую смущает,

Берёт её навечно в плен,

И ничего не обещает

Былой беспечности взамен.

 

* * *

Самое время подумать о смерти:
Час до захода;
Выдохну: «Жить неохота»...
Не верьте!
Ох, как охота...
Что нас – веселых! – калечит и старит
В гуще привычной?..
Жиденькой кровью закатною залит
Дворик больничный,
Кто нас – разумных – потчует вестью –
Горькой от страха?..
Скоро, уж скоро прощальную песню
Вызнобит птаха...