Дил Мурод НАЗАР. ЗЕМЛЯ ТИШИНЫ. Притча

 

Дил Мурод НАЗАР

ЗЕМЛЯ ТИШИНЫ

Притча

 

Они жили всю жизнь шумно и суетливо. С самого рождения всё время слышу их, потому и хочу жить без них, но этого трудно избежать.

Человек жив надеждой. Когда я жил в доме ненависти, то каждый день смотрел из разбитого окна своей надежды и долго ждал, надеясь, что однажды терпеливая сдержанная тишина, идущая ко мне, покажется на дороге. Ожидание превращалось в усталость, усталость заставила надежду сначала ломаться, как старая стена, а затем рассыпаться, как почва, и однажды и я устал от ожидания.

Я вырвал себя из среды людей и бросил в сторону горы…

Гора была зелёной. Это – отражение весны. А весна как всегда будет красивой и кружащей голову. Взгляд мой радуется, сердце моё расцветает, как эта гора. Я высоко поднял голову, чтобы создать песню из мелодий радости. Весной лёд тает, превращаясь в ручьи, так и мои застывшие чувства освободились и потекли, наполняя бокалы сердца. Они открыли объятия словам, а слова соединились с мелодией. Я начал петь, но вскоре неожиданно замолк. Я никогда не думал, что вдруг запою о людях, которые принесли мне страдания. Разве я не встал на этот свой новый путь, чтобы забыть и избавиться от них?

Я решил начать всё сначала. И внутренне согласился, что буду молчать всю жизнь.

…Достиг вершины горы. Высота над седьмым небом. Посмотрел вниз, голова кружилась, восторг переполнял меня. Я забыл в ней всё и начал осматривать её вновь: вот здесь растут зелёные травы, а там видны заросли густого можжевельника. Они дарят особенную красоту всей горе. Моё сердце наполнилось радостью. Я бегал по траве и резвился, как маленький мальчик. Остановился лишь там, где буйно разросся можжевельник, погладил рукой его ветви, распространявшие аромат повсюду.

Вдруг что-то пролетело там, чуть поодаль, между толстыми стволами деревьев. И рядом беспокойно закричала птица. Ещё одна, сидевшая на можжевеловом роге, ответила ей тем же звуком. Вскоре птицы начали летать и кричать над головой, наполняя окрестности своей тревогой. Да, в этих звуках было больше тревоги, чем страха. И они не прекращались, а я почувствовал, словно какой-то внутренний голос прогоняет меня отсюда…

Вечер я встретил в углублении большого камня, где разместился, чтобы провести ночь. Ведь я надеялся, что в горах действительно смогу найти покой, хотя меня не покидало ощущение тревоги. Всё же через некоторое время я заснул. Но птицы, которых я увидел въяве днём, появились и в моем сне. Недовольные моим присутствием, они летали высоко кругами и так же кричали, но эти звуки слышались мне приглушёнными, как будто сквозь вату.

Я проснулся в тревоге, испугавшись этой глухоты. Но облегчённо услышал свист – это разгулялся, вольно хозяйничая на самой вершине, ветер. Он разбушевался так, что выбросил с горы птиц вместе с кустами можжевельника, на которых они сидели. Зелёные лужайки стали не видны из-за поднявшейся пыли. Небо стало тусклым. Я пришёл в ужас, выполз из своего укрытия и посмотрел на небо. Знакомая звезда сквозь пыль успокаивающе мигала мне.

Вторая половина ночи вступила в свои права. Ветер господствовал над пространством. А тревога вновь проснулась в моем сердце. Под завывание ветра я почувствовал усилившуюся печаль и даже внутренний страх, вдруг поняв, что быть вдалеке от людей, жить в одиночестве очень трудно.

Как же быть, размышлял я, ведь мне нужна жизнь без суеты и шума? Если я уже начал бороться и идти к этой цели, то возврата назад нет. И я успокоился и заснул вновь. А когда проснулся, небо уже вновь сияло. Встреча рассвета на вершине горы доставит человеку, тонко чувствующему красоту, особую радость. Из высохшей ветки можжевельника я сделал дорожную палку и устремился исследовать окрестности, однако пришлось быстро остановиться, когда наткнулся на пепел от костра. Я понял, что не могу совсем отрешиться и убежать от людей даже здесь, потому что это физически невозможно. Зачем они пришли? Осмотревшись вокруг, я обнаружил недалеко перья куропатки. Понятно, с какой целью люди пришли сюда.

И теперь вся гора, деревья и травы, все птицы и животные должны содрогаться от страха из-за их появления здесь. Как и я, впрочем. И тут кучка куропаток успокоительно опустилась рядом со мной. Усевшись, птицы начали прогуливаться вокруг. Я наблюдал за ними из-за камня. Но когда куропатки обнаружили, что я здесь, то быстро порскнули вверх, словно убегая от хищника. Я обиделся, что они меня избегают. И ещё долго оставался на том месте, где сидел.

Я оказался в роли виновника, ведь они улетели, подозревая, что и я один из тех беспощадных людей. Я представил победные охотничьи крики тех, кто уничтожал куропаток, панику выживших бедных птиц и содрогнулся, как будто это происходило со мной.

Был вечер. Я поднялся из своего схрона и продолжил путь. Теперь мне нужно было найти новое ночное убежище. Поэтому я бродил среди скал, чтобы найти пещеру или другое укромное место. Наконец, нашёл некое углубление в одной из них, и полез туда. Но внезапно неясная тень какого-то животного появилась передо мной. Я инстинктивно отпрянул, подался назад. Одна нога резко соскользнула с опоры. Я успел схватиться за куст рядом, и повис на нём, с трудом затем приподнявшись на место скольжения. Хотя мне было страшно, но я понял, что призрак, которого испугался, – это всего-навсего олень.

Чем больше я боялся оленя, тем больше он боялся меня. Я понял это по мерцающему свету в больших тёмных глазах, по его судорожным прыжкам из стороны в сторону. «Бедняжка! Кто так напугал тебя? Ведь до моего прихода кто-то учил тебя, что такое страх? Люди, конечно. Они кричали и стреляли в тебя. И этот крик, видимо, навсегда погасил светильник смелости в твоём сердце и там поселилась тьма страха. Теперь ты будешь жить в страхе до конца своей жизни и предвосхищение этого страдания не даст тебе ни минуты покоя. Перестань, не бойся меня. А почему и ты один? Разве олени не живут со своими возлюбленными? О да, всё понятно: они разлучили тебя с твоей подругой и сделали одиноким. Иначе разве я увидел бы такой страх в твоих глазах? Разве в твоих глазах была бы такая паника?..».

Я не хотел дальше оставаться лишним в оленьем жизненном пространстве и пошёл прочь, не разбирая дороги. Ночь облачилась в своё чёрное одеяние и неслышно опустилась на горы. Я лежал на спине на мягкой густой траве. Не спалось. И я рассматривал скопление звёзд на небе. И вдруг мне показалось, как будто что-то неясное копошится в сухой траве рядом. Но что это? Как ни всматривался, так и не мог понять. С трудом напрягшись, всё же рассмотрел нечто странное…

…Передо мной расстилается жёлтая земля. Пустыня. Пески. Караван. Люди на верблюдах. Песок вибрирует, шипит и осыпается под их мощными ногами. Разные облики, разные типы одежды. Но радость читается на лицах. Может быть, они получили добрую весть? Кто-то запел песню. Все затихли на мгновение. Песня грустная, почти горестная, и эта грусть разом захватила пустыню. Когда же песня закончилась, крики одобрения и благодарности потрясли пустыню, которая только что тонула в потоках печали. Караван остановился, чтобы устроить привал и отдохнуть. Люди спустились с верблюдов и установили палатки. Развели костёр и запах готовящегося на вертеле мяса постепенно собрал всех к огню. В глазах у всех светилось предвкушение наслаждения едой.

И вот на расстеленных скатертях уже появились подносы с жареным мясом. Все расположились вокруг них и стали поглощать мясо с причмокиванием и чавканьем. Наевшись, неспешно разговорились. «Олень», «олень» – услышал я во всеобщем говоре. Очевидно, именно мясо оленей стало их сегодняшней пищей.

Вдруг неожиданно над подносами, над оставшимися кусками мяса появился олень. Вернее, его живая голова. Грустные глаза на его отрубленной голове пристально смотрели на меня и как будто просили: «Спаси меня от этого голодного нашествия». Я удивлённо посмотрел на голову оленя, и сердце моё содрогнулось. Но тут один из сидящих у костра взял вилку, лежащую на скатерти, и протянул руку к голове. Вилка целилась прямо в глаз оленя. А зрачки целившегося были полны крови. Он выглядел словно волк, нападавший на ягнёнка, совсем потерявшего надежду. Яростное желание остановить этого человека закипело во мне, и я закричал во весь голос. Время застыло. Рука мужчины, державшая вилку, повисла в воздухе.

Мой взгляд устремился к глазам оленя и утонул в них. В зеркале его глаз отразилась история прошлой жизни.

Вот два оленя прыгают с камня на камень и бегут быстрее ветра. Ветер же, летящий за ними, так и не смог догнать их, а олени, словно получив волшебную силу, продолжали бежать и бежать – всё дальше и дальше, всё выше и выше, уже взлетая на небо, словно стремясь к солнцу. Сколько тёмных коричневых камней поцеловали эти копыта, какое множество зелёной травы гладило их. И путь оленей никогда не закончится, они всю жизнь свою стремятся в какое-то неизведанное, неизвестное ещё им пространство. Пока они бегут – нет никаких сомнений, что счастье и покой ждут их в этом таинственном месте. В небе, там, куда они направлялись, разливался сверкающий нежно-серебристый свет.

Горизонт впереди, но как только они достигают обозримого пространства, он отступает, открывая всё новые и новые свои дали. Ах, олени, тонущие в серебристом тумане, достигнут ли они своего тёплого родного света…

Мой взгляд несётся вместе с ними в это серебро…

…И я просыпаюсь…

 

Неясное копошение в сухой траве рядом с моим ночным ложем усыпило меня, уставшего и замученного событиями дня.

Поднимаю голову. Она кажется слишком тяжёлой. Несмотря на то, что утро ещё не наступило, всё вокруг уже просматривалось чётко. Но тяжесть на сердце оказалась больше тяжести в голове. Хотя вокруг было тихо, внутри меня всё кричало и содрогалось от шума и звуков. Мне казалось, что теперь я уже не смогу спать нормально с таким внутренним шумом никогда...

Мне вновь вспомнились олени, тонущие в серебристом тумане, сердце моё почувствовало острую боль... и испуг, как будто кто-то вновь проскользнул мимо. Оказалось, что это вчерашний олень. Он поднялся на ближайшую скалу и, повернувшись, посмотрел на меня. Было ещё темно, но я смог увидеть светлый отблеск в его тёмных глазах. Удивительно, но какое-то мягкое и доброе тепло перетекало в меня из них. Моё сердце радостно забурлило. Я стал молиться в желании передать оленю то, что я чувствую к нему...

Он всё стоял и не уходил, глядя на меня. Я закончил молитву, вытер слезы и снова посмотрел на него. Он выглядел очень несчастным: жестокие люди отлучили его от возлюбленной и превратили её в пищу, разрубив на куски…

Я смотрел в глаза оленя. Он отвернулся, словно пытаясь отвести от меня свой взгляд. Затем исчез, а я ещё никак не мог прийти в себя. Неисполненное желание камнем давило на сердце. Я почему-то чувствовал себя виноватым перед оленем. Хотя я не произнёс ни слова, мои неосторожные мысли о несправедливой гибели подруги не скрылись от него. Олень пришёл ко мне, желая тишины, а я… Я ничем не смог помочь ему.

 

Я шел весь день в том направлении, куда могли нести меня ноги. И хотя на дороге я больше не встретил никого, но так и не нашёл тишины. Напротив, события последних дней, казалось, отстранили меня от пути молчания. Я не мог избавиться от своих мыслей и страхов, спасения не случилось, несмотря на побег от них. Оказалось, что мои мечты и неудовлетворённые желания прикованы к моему же духу и тревога по-прежнему наполняет мой внутренний мир бесконечным шумом. Я был придавлен бременем сожаления и бродил по горам, проливая беззвучные слезы.

Однажды ночью в горах подул сильный ветер. Я вошёл в пещеру, на которую набрел в тот день, чтобы укрыться. Что-то чирикнуло, и я заметил гнездо в углу пещеры. В гнезде попискивали птенцы какой-то птички. Поняв, что нарушил их покой, я вышел, несмотря на сильный ветер. Хотя мои уши были готовы вот-вот лопнуть от внешнего шума, я обрёл некоторое облегчение, благодаря тому что сделал. Тогда я и понял, что моё представление о тишине было несовершенным…

 

Я спал, но среди ночи вдруг проснулся и ощутил, что кто-то ещё существует рядом со мной. Прежде чем я открыл глаза, «Нет!» – решительно сказал чей-то голос. И я не смог их открыть. «Хочешь посмотреть? Но ты мало что увидишь…» – произнёс опять тот же голос.

Я начал вглядываться с закрытыми глазами. Девушка, словно сотканная из света, стояла передо мной. Я почувствовал вдруг невесть откуда взявшееся умиротворение от её света и ощутил, как усталость в моём теле рассеивается. Это стало неожиданно приятным для всего моего существа. Девушка, казалось, и появившаяся именно для этого, повернулась и стала уходить. Вместо того чтобы спускаться с вершины горы, она легко шагнула прямо в воздух, и продолжила идти. Она шла в небо по длинной световой дорожке и наконец растворилась в самом центре его. Я открыл глаза, был рассвет.

Я посмотрел туда, куда исчезла девушка. Итак, прибытие девушки – добрая весть из недалекого будущего, её ухода – это призыв, приглашение в него, это будущее. Теперь мне известно, куда направляться…

Две куропатки вылетели из пещеры и начали летать вокруг меня. Я протянул руку, и они опустились на мою ладонь. Я поцеловал каждую с благодарностью, потом отпустил в воздух. Они влетели в пещеру и вернулись со своими пятью маленькими птенцами. Птицы начали кружить вокруг меня и петь свои птичьи песенки. Я находил глубокий смысл в каждом движении и пении куропаток.

Это был признак того, что для меня наконец приходит время достижения моей цели. Я встал. Куропатки устремили свой полет по направлении пути светлой девушки. Я молча следовал за ними. Когда мы достигли края горы, птицы снова начали кружить вокруг меня. По-видимому, для них было важно узнать, верно ли я их понимаю. Я подошёл к краю скалы и посмотрел вниз. В тусклом предрассветном тумане земля была не видна совсем. Теперь я чувствовал себя на краю Вселенной.

 Слово поднялось из самых глубин моей души.

– Ты не можешь сделать ни шагу, – сказало Оно, – иначе умрёшь.

Я представил себя падающим с горы и разбивающимся. Слезы моих отчаявшихся птиц, которые проливали они в моём воображении, кружа над моим трупом, сильно потрясли моё сердце.

– Нет, – ответил я Слову, – я не могу оставить своих птиц.

– Возвращайся назад, – сказало Слово. – Ты не можешь ещё достигнуть Края Тишины. Ты жив со мной.

– Да, но и у тебя тоже есть тишина...

– О, как же ты узнал? – необычайное волнение и потрясение воспламенило душу Слова. – Неужели поколение Адама постигло мой секрет?!

– Я знаю, что ты и шум – не одно и то же.

Тогда Слово превратилось в огонь.

– Я – твоё, – говорило Оно, разгораясь все ярче. – Теперь возьми меня с собой и отвези в Землю Тишины, умоляю тебя...

Птицы, порхали надо мной как стрекозы, терпеливо ожидая моё решение. Я закрыл глаза, предполагая, куда ушла девушка. Выбрал направление, где она растворилась. И сделал шаг вперёд…

 

Нежный ветерок следовал за нами, а мы были в пути. Ветер вновь и вновь приводил в восторг моё сердце, и я побежал. Мои птицы летят теперь быстрее, и мы всё дальше и дальше продвигаемся вперёд. Видимо, ветер хотел нас опередить, дул со всей своей силы. Волнение, казалось, совсем захватило меня, и я побежал ещё быстрее. Однако нам предстоял долгий путь... Мы постепенно приближались к далекой цели, но... Я устал. У меня уже не было сил, даже чтобы просто ходить. Страх слабости возник изнутри и охватил меня. Казалось, он говорил: «Видишь, а сможешь ли ты найти здесь тишину?». Я дрожал, моё дыхание стало прерывистым, как угасающий огонь. Но я ещё и двигался, и мог запросто упасть с седьмого неба.

А птицы всё летали вокруг меня, делая круг за кругом, вдохновляя поверить в себя, погасить пламя сомнений в сердце и наконец восстановить тишину. Перед таким искренним стремлением, исходящим от этих чудес природы, любое сердце покорно сдастся их желанию и воодушевится. Вот и мне удалось вновь обрести контроль над своим дрожащим телом, которое казалось неустойчивым, как последний всплеск предмета, тонущего в болоте.

Я отдал зерно с ладони воли птице своей мечты…

Закрыл глаза…

В моем существе осталось только одно слово: Т-И-Ш-И-Н-А...

Мы взлетели, продвигаясь вперёд в её объятьях.