Виктор МЕЛЬНИКОВ 
Виктор МЕЛЬНИКОВ
ВЫРОС Я БЕЗ ВОЙНЫ
Стихи разных лет
ПИСЬМА С ВОЙНЫ
Вот снежинки летят,
Мир осенний от грязи спасая.
Белой сказкой ночной
Выпадая на детские сны.
А для взрослых, для нас –
Это вещая память живая,
Это письма солдат,
Не вернувшихся с прошлой войны.
Дед вернулся б домой.
Он был молод, и в нём были силы,
Но осколок летел
И догнал его, неумолим.
И в нерусской земле
Дед лежит без креста, без могилы –
Лишь былинка-трава
Росы горькие точит над ним.
А в России о них
Беспросветные плачут метели,
И летит белый снег,
А по осени – дождь затяжной.
Живы строки их писем –
Они и до нас долетели,
И стучатся в сердца наши
Белой и вьюжной зимой.
В приумолкшей ночи
Шторы я в полутьме отодвину.
Всё летят те листы,
Опускаясь с небес в тишине.
Я о письмах с войны
Расскажу повзрослевшему сыну,
Чтобы помнил и знал –
Его прадед погиб на войне.
ВЫРОС Я БЕЗ ВОЙНЫ
Моей маме, солдату
Великой Отечественной…
Боль войны мои сны будоражит упрямо,
Звуки боя уснуть до утра не дают.
С фотографий глядит на меня моя мама,
Молодая совсем в дни Победных минут.
Мы ещё и родиться тогда не успели –
Так откуда теперь душу рвут эти сны?
Мама – в форме бойца, и в длинной шинели –
Шла нелёгким путём той проклятой войны.
И дрожала земля, грохотали разрывы,
И пылали дома в том кромешном аду.
Дошагала она до весны той счастливой
В сорок пятом – Победном – незабытом году.
На груди у неё серебрились медали,
И улыбка дарила так много тепла.
Хоть глаза её много смертей повидали –
Не спалила война её душу дотла.
А черёмухи цвет над землёю клубился,
Волновали, как песня, тревоги любви.
Я спустя три весны в этом мире родился –
Пеленал меня май в дней своих лепестки.
* * *
На висках моих иней и весною не тает.
Не ропщу, знаю, жребий счастливый мне дан:
Вырос я без войны... И теперь подрастает
Продолженье моё – озорной внук Иван.
Кем бы в жизни своей милый Ванечка ни был –
У судьбы для него попрошу одного:
Чтоб синело над ним только мирное небо
И чтоб мирное утро будило его...
ПРАЗДНИК ПОБЕДЫ
Моя мама девчушкой на фронт
После школы пошла воевать.
И клубился вдали горизонт,
И казалось, весне не бывать.
Самолёты готовились в бой,
Уходили в полёты друзья.
Их немного вернулось домой,
И повсюду горела земля.
Не забыть мне тот праздничный май,
Как готовила мама на стол,
Выпекала друзьям каравай –
Каждый здесь всю войну с ней прошёл.
«Бьётся в тесной печурке огонь»
Пели лётчики-штурмовики.
И вздыхая, играла гармонь –
Знала: в маму они влюблены.
Эти встречи однополчан
Повторялись из года в год.
Видел я, хоть совсем был пацан,
Как их небо в полёты зовёт.
Я гордился мамой своей,
Мне тепло было в этом кругу.
И хотел быть отважней, сильней
И отпор дать любому врагу.
...В мирном небе летит самолёт,
Но невольно накатит слеза,
Когда рядом гармонь запоёт
«Про улыбку твою и глаза...».
Растревожится память опять
Майским всполохом новой весны.
Нами прожито семьдесят пять,
Но звучит ещё эхо войны.
В небе звёзды на быстром крыле,
Наши мамы на небо глядят,
Не уснуть им, пока на земле
Где-то выстрелы снова гремят.
РОДНОЕ СЕЛО
Было в жизни так много всего –
Были радости, были печали.
Не забыть мне родное село,
Где пробился мой крик изначальный.
Годы шли... Хлопотунья-изба
Покривилась, остыла, осела,
И наличников старых резьба
От осенних дождей почернела.
Полотенце в переднем углу.
Только нет там Спасителя лика.
Пыль густая лежит на полу,
Тощий кот озирается дико.
И везде – запустения дух,
И глядят с фотографий ребята,
Да кричит с полотенца петух
О потерянном и невозвратном.
И однажды возник он зарёй –
В благодатное, росное лето, –
Голенастый, горластый, живой –
Разбудил своим зовом портреты.
И ребята в пилотках – сошли,
И воды напились из колодца.
И надежда горела вдали,
И – сияло высокое солнце!
СТАРИК СМОТРЕЛ СОВЕТСКОЕ КИНО
Старик смотрел советское кино.
И убегала линия сюжета
В его весну, в наивные рассветы.
Он видел: колосилось рожью лето,
Казалось бы – ушедшее давно…
И лентой мчались годы перед ним
Далёкие… И сполохи сирени,
Друзей, подружек дорогие тени
Вернули те заветные мгновенья –
Прозрачных майских парков вешний дым!
Та девушка… И не её вина,
Что с ним была стеснительно сурова,
Что не успел сказать святое слово.
Настанет ночь – она приснится снова…
Но их любовь похитила война.
Судьба его оставила в живых.
Пришёл с фронтов – ни звания, ни чина –
Лишь седина да ранние морщины.
В России на слезу скупы мужчины,
И слава показная – не для них.
И видится ему который год:
Закрыт дождями перелесок дальний.
В окне встаёт понуро день печальный.
Над Родиной его многострадальной
Седой туман из-за морей плывёт.
И пусть хапугам нынешним смешно:
«Всего-то и делов – медаль “За Прагу”!»
Он целым миром понят и оправдан.
Он знает эту горькую отраду:
Смотреть почти забытое кино.
ДЕТИ ТВОИ, ЛЕНИНГРАД
Сгорел над планетой закат огневой,
Как зарево прошлой войны.
Но только не гаснут над вольной Невой,
Витают тревожные сны.
Седой небосвод обгорает дотла,
Весь город во тьму погружён.
Луна осторожная факел зажгла
Над тенями чёрных времён.
На кладбище теплятся свечи-кресты,
То память твоя, Ленинград!
Здесь тихо о вечном вздыхают цветы,
Здесь дети невинные спят.
О, сколько прошло молчаливых минут,
И в память тех горестных дней
На мрамор холодный конфеты кладут
Для этих погибших детей.
Да, время стирает блокадные дни,
Бледнеет печаль между строк.
Голодные дети… Просили они
Лишь чёрного хлеба кусок.
И выросли б, верно… остались в живых
Те дети твои, Ленинград!
Да только земля упокоила их,
И скорбные свечи горят.
Здесь – верная мать – стережёт тишина
Обитель покоя и слёз.
Как хлебные зёрна, им сыплет луна
Зерно золотистое звёзд.
Те дети, как тени, блуждают во мгле.
Над миром проходят года,
Но только в холодной и чёрной земле
Не вырасти им никогда.
ТЕНЬ СОЛДАТА
Полыхало огнём… Сизый пепел от сёл
Расползался по дальним оврагам.
Злобный вражеский строй Украиною шёл
Под когтистым – со свастикой – флагом.
Не дожив до Победы, я умер от ран,
Лишь берёзы пришли к изголовью.
Но мне чувствовать больно, как грязный Майдан
Истекает народною кровью.
И встаёт моя тень… Как бы с чувством вины
По земле своей горькой блуждает.
«Разве мы не гасили проклятой войны?» –
У живущих она вопрошает.
Не восстала моя Украина от мук
И не стала с Россией единой,
Если с факелом ходит бандеровский внук
И поёт сатанинские гимны.
Снова взрывы тревожат людей поутру,
Задыхаются пламенем зори,
И кровавые реки стекают к Днепру,
И чадит неизбывное горе.
В ТРАВАХ ЧУЖИХ
Вдали от струящихся рек, перелесиц
Нашёл себе русский последний приют:
Над каждой могилой вокруг – полумесяц,
И душною ночью цикады поют.
Здесь птица незнамая крикнет спросонок,
Как будто душа кому знак подаёт.
Здесь русский наш крест – невесом он и тонок –
Свечой восковой у ограды встаёт.
Под белым крылом у холодной метели,
От русского отчего дома вдали,
У старой немецкой заснеженной ели
Меж серых надгробий кресты проросли.
Лишь травы чужие склоняются низко.
Здесь друг не положит на холмик цветка.
Ушедшей душе – что кресты, обелиски,
Ей даже полынь – да и та не горька!
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Последний выстрел прозвучал вдали.
Закончился последний смертный бой.
Упал на грудь измученной земли
Боец последний – парень молодой.
И как обидно: кончилась война,
А вот парнишка – нем и недвижим.
Земля дрожит, печалится луна,
И вьются тучей вороны над ним.
А он, безусый, – он мечтал любить,
Но пуля жизнь его оборвала.
В бою кровавом – лиха не избыть:
Здесь даже травы сожжены дотла.
Там, в смертном сне, – и пусто, и темно.
Кровь с гимнастёрки смоет частый дождь,
И ветер в материнское окно
Ворвётся с болью: мол, напрасно ждёшь…
А он на землю будет с высоты
Смотреть, как ангел… Ей молить добра…
И вспыхнут свечи – алые цветы –
Там, где совсем недавно смерть прошла.
Погаснет лето. Ляжет листопад,
И землю обновит снежинок рой,
И только ветер вымолвит: «Солдат!
Болят ли раны – там, в земле сырой?».
НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ
На полях сражений, тишиной объяты,
Возрастают мирно хлеб и лебеда.
Но ушли навечно в землю ту солдаты,
Им не пробудиться больше никогда.
Их теперь ласкает Мать-земля сырая,
А родным могилок и не отыскать.
Ведь в стране разруха без конца и края,
Города для жизни надо поднимать.
Те, что уцелели и вернулись с боя,
Рукава одежды пыльной засучив,
Помогали нынче справиться с бедою,
Наряду с другими клали кирпичи.
Каждого победа духом укрепляла,
Силы прибавляла мир поднять скорей.
И на них равнялись старый, да и малый,
Их дела хранили в памяти своей.
Ласковы над полем мирные закаты.
С небосвода месяц светит для живых.
Но лежат под спудом павшие солдаты,
Только незабудки охраняют их.
Малому цветочку страшный сон приснился:
Будто разрывают взрывы тишину,
Будто издалёка огненные птицы
Принесли на поле новую войну!
НА ТОЙ СТОРОНЕ И НА ЭТОЙ
Откуда нагрянуло зло?
Из вражьих краёв, издалече.
Трёхглавой змеюкой вползло
И требует жертв человечьих.
В подвалы загнали залечь.
Всю ночь не дождёшься рассвета.
И слышится русская речь
На той стороне и на этой.
Насытился кровью закат,
И смерть подвигается ближе,
И другу я вымолвил: «Брат,
Я больше тебя не увижу!».
Разорвана выстрелом грудь.
И боли для тела не стало…
Дал Бог мне на землю взглянуть –
Там прошлая жизнь проплывала.
Померк белый свет и глаза.
О Боже, как прожито мало!
Душа понеслась в небеса,
От тела она отлетала.
Дрожала гудящая высь.
Луна от страданий померкла.
Тела наши к небу неслись
Клубами горячего пепла.
Нам траурным пологом лечь,
Забыв заревые рассветы…
И слышится русская речь.
На той стороне и на этой.